Рыба в углу.
Лялино творчество никогда не грешило портретным сходством. Знаменитую кубическую собаку бабуля считает чайником, например. После трёх заездов коллекция превратилась в единый портрет оливье. Спаслись только кувшин и голубой кастет. И тот после авторских пояснений оказался рыбой. Зрителю виден спинной плавник, остальное всё в воде. Но плавника хватает, чтобы вообразить жабры, печальные губы, характер и даже цвет глаз подводной твари. На приложенном фото вы можете найти эту рыбу, пользуясь подсказкой "она – не кувшин".
Ещё сохранился крупный осколок тарелки с портретом уха. Вокруг был когда-то профиль целого императора. По уху видно, какого страшного мастерства достигают дети вопреки образованию. Когда Ляля станет великой, я поменяю рыбу, ухо и кувшин на домик в Провансе. Там тихое море и тепло по самое ноябрь.
Мы не боимся зарасти искусством за шесть лет, оставшихся до выпускного бала. У нас есть чердак, позволяющий хранить даже крупные формы. Сейчас тут хранюсь я, например. В западных окнах чердака видна гоночная трасса, в восточных – больница. Линия, соединяющая спорт и здоровье, пролегла точно мимо моего подъезда. С нетерпением жду начала сезона, когда весёлые санитары помчат на носилках дерзких смельчаков, королей бампера и турбонаддува.
Кроме чердака, в квартире полно закоулков и таинственных шкафов. Вещи перемещаются по ним хаотично, никак не угнездятся. Гладильная доска нашлась после покупки новой, а утюг так и сгинул. Зато кот размножился и встречается везде. В коробке для сапог, в кастрюле, в ящике из-под пылесоса. За чем ни пойди, он уже там с довольной рожей. Кажется, он съел и сапоги, и пылесос.
Раньше тут жил профессор математики. Эргономику помещений он рассчитал через комплексную экспоненту тригонометрических функций. Ничем иным нельзя объяснить бесконечное вращение воды в унитазе с центробежным разбрасыванием тяжёлых фракций вместо привычной ниагарской системы слива. Понимая, что нужны ещё варианты, профессор установил унитаз № 2 ближе к выходу. Этот сливает нормально, но управляется эзотерическим трамвайным рычагом. На бачке алым лаком от чьих-то ногтей намалёван криптографический чертёж, схема управления для тупых аспирантов. Мы не можем расшифровать, дёргаем как попало и многое удаётся.
Главный санузел имеет два хода. Ближайшая дверь всегда закрыта, каких алгоритмов ни применяй. Дёрнув за ручку, нужно бежать в обход, изнутри запереть обе двери, после процедур обе же открыть, потом снаружи проверить, всё ли правильно. И всё равно, ближайшая дверь всегда заперта, с какой стороны ни подойди. Мы бегаем, дёргаем, стены трясутся, кое-где уже трещины пошли. Привычно плюнув на ближайшую дверь ты бежишь в обход и получаешь полотенцем по морде за несвоевременный врыв. Непонятно.
Квартира вредничает, не привыкла к нам. Печка жжётся, свет не включается, в коридоре дует, в раковине брызжет. То ли дело предыдущий дом. Там всё было просто и логично. Дверца холодильника закрывалась коленом и плечом, потолок протекал точно в тазик, мусорное ведро хранилось на балконе потому что кот вандал. И если душ вдруг окатывал гостя холодной водой с эффектом массажа, значит ручки управления не были повёрнуты буквой "ипсилон". Кто не проверил, тот сам виноват и ходит мокрым. Простая, налаженная жизнь.
Ещё, здесь завёлся телевизор. Передаёт страшный шторм по всем каналам. Стараемся не включать. Ночью с десятого этажа сосны как волны. Нам не дано перевоспитать море. Мы все на шлюпе сумасшедшего математика. Можем только грести и коситься на спинные плавники подводных гадов. Но если доплывём, то тысячи спасутся. Так дедушка Серафим сказал. С Крещением вас.