«Я проехался на Diamond Princess и бесконтрольно вернулся в Россию»

Недавно я совершил двухнедельное туристическое путешествие на большом круизном судне из Токио в Сингапур с заходом в порты Китая и других стран. фото: AP На судне, плывущем через океан, время течет медленно. Есть возможность поразмышлять. Какое-то время назад казалось, что избыточное население — это обуза. В Китае, Индии принимали меры к сокращению рождаемости. Но Азия теперь осознала, что люди — это уникальный природный ресурс, и смогла эффективно задействовать его. Мы живем нашими природными ресурсами: нефть, газ, алмазы, лес. Но человек с его руками, способными выполнить тончайшую работу, с его мозгом, который эволюция снабдила миллионами программ, несравним ни с какой другой природной ценностью, ни с каким механизмом, ни с каким компьютером. Если эти уникальные устройства большую часть времени простаивают или работают в холостую — это в экономическом плане величайшая бесхозяйственность. Но если производительная сила людей эффективно используется, то это такой природный ресурс, который несравним ни с какой нефтью или газом.

Открытие человеческого ресурса — есть главный секрет экономического рывка Азии. В Китае я бывал многократно. Еще в начале 1980-х годов это была бедная страна с зачаточным состоянием науки. Основное транспортное средство — велосипед. Люди — в одноцветной одежде простого покроя. Дома — незамысловатой архитектуры, в лучшем случае в несколько этажей. Много лачуг. Позже, бывая через каждые 5–6 лет, я видел разительные изменения, а с конца 1990-х годов Китай начал обгонять нас. Сейчас мы поменялись местами. Почему? Мне виден ответ из простых наблюдений.

В одном из недавних приездов в Пекин у меня был визит на предприятие в дальнем пригороде. Едем в 7 утра мимо строительства какого-то крупного жилого комплекса. Здание в строительных лесах, усыпанных рабочими. Через несколько дней едем назад. Леса уже сняты. Здания стоят готовые, с законченной отделкой. Для сравнения: в Подмосковье мне приходится пользоваться иногда дальней окружной дорогой, известной москвичам как бетонка. Ее расширяют. Это перспективное для Москвы и Московской области шоссе. Жаль только, что всего две полосы в одну сторону. Надо бы уже сейчас предусмотреть расширение, по крайней мере до четырех полос. Но главное — не видно, чтобы там работали. Вот уже года два я езжу. Раскопано и перекопано все. Машины вынуждены ползти в один ряд. Местами горы песка. Экскаватор стоит. И ни души. В будний день, в рабочее время. Я не хочу сказать, что мы не умеем работать или у нас все плохо. Это было бы несправедливо. Быстро выстроили, например, уникальный мост Керчь — Крым. В Москве сделали многие нужные развязки. Выложили тротуары. Метро строят. Вообще Москва очень похорошела. Но это как-то — не общим фронтом. Не системно. На что обратили внимание, то делается, а на что не обратили внимания, то стоит или деградирует.

В отношении путешествия из Токио в Сингапур хочу сообщить одну подробность. Это был круиз на ставшем теперь всем известном судне Diamond Princess. Мы сошли с него незадолго до того, как на нем разразилась эпидемия коронавируса и его поставили на прикол в японской Иокогаме. Мы как раз сошли с судна в Сингапуре, начав плавание в его предшествующем рейсе — из Иокогамы в Сингапур. Затем мы провели два дня в Шанхае, с удовольствием посещая людные китайские ресторанчики, еще ничего не зная о уже свирепствовавшем в Китае коронавирусе. В «Шереметьево» мы прибыли из Шанхая на самолете китайской авиакомпании. Прошли обычные таможенные процедуры. Приехали домой. Лишь через несколько дней узнали о коронавирусе в Китае. А потом увидели на экране телевизора наш Diamond Princess. К тому времени у нас уже истекли две недели инкубационного периода — и мы осознали, что нет опасности для нас и окружающих. Но, оглядываясь назад, я думаю, что в течение нескольких дней в нашем бесконтрольном пребывании был определенный риск. Наши службы, которые должны были быть лучше нас осведомлены о происходящем и имели полную информацию о том, кто, когда и откуда прибыл, в том числе с Diamond Princess, к сожалению, себя никак не проявили. Вероятно, не было соответствующего указания. В то же время мы читаем, что в Тюмени был организован и действовал профилакторий, обеспечивший двухнедельный карантин для прибывших из Китая российских граждан. Но это ведь малая часть общего потока.

А вот Китай, как мы видим, быстро и тотально среагировал на возникновение эпидемии. За две недели была выстроена больница на несколько тысяч коек.

Не нужно думать, что использование человеческого ресурса — это выстраивание роботов. Как раз наоборот. Использование человеческого ресурса основано прежде всего на доверии к людям, на уверенности в их самостоятельности, в способности каждого на своем месте принимать решение. Это самоорганизующаяся, самомотивированная система. Контрастом к ней является система, которая начинает действовать, только получив указание. Тогда начинают вращаться колесики и винтики. А нет толчка, нет указания — дело замирает. Человеческий ресурс — это не ресурс исполнительных колесиков и винтиков. Для того чтобы человек действовал на своем участке, у него в распоряжении должны быть средства и полномочия, адекватные его целям и обязанностям. Роль организатора состоит не в том, чтобы начальствовать, а в создании условий, при которых люди инициативно и наилучшим образом могли выполнять свое дело.

Но тут и наступает момент истины. Ибо при таком положении люди становятся независимыми. Им не нужно подкупать начальство, чтобы получить нужные им средства, не нужно раболепствовать. Нет основы для коррупции и чинопочитания. Это очень многим невыгодно. Поэтому они всячески стараются сохранить удобный им порядок.

Для того чтобы настроиться на эффективное использование человеческого ресурса, нужно не только реорганизовать принципы управления обществом, но и изменить общественное сознание. Общество должно быть настроено так, чтобы автоматически посылать из своей среды наверх наиболее способных и талантливых людей. Общественный настрой у нас, не будем лукавить, не таков. Человека, выделяющегося своими способностями или взглядами, скорее задвинут, чем выдвинут. Неординарность, как правило, не встречает поддержки. Конечно, функционирование любого государственного механизма требует наличия социальных лифтов, каких-то методов подбора кадров. Но если выталкивание наверх талантов — не естественное свойство общества, то задуманные лифты приводят наверх чаще всего людей более ловких, заинтересованных скорее не отдать, а взять, скорее имитирующих способности и компетенции, чем действительно ими обладающих. Как следствие — низкий уровень элиты. Выражается это в наблюдаемых фактах некомпетентности, коррупции, стремлении как можно дольше сохранить за собой место или извлечь максимальную личную пользу, пока еще пребываешь на этом месте. Частные меры, призывы и даже наказания принципиально ничего не изменят. Изменять нужно менталитет, характер общественных отношений. Нужно, чтобы знающие, талантливые люди стали предметом всеобщего уважения и преклонения, чтобы честность рассматривалась как безусловная норма, а ложь, от кого бы она ни исходила, вызывала отвращение и необратимую потерю репутации. И это должно быть не чертой отдельных замечательных людей, а характеристикой общества. В этом направлении должны быть сознательно ориентированы средства массовой информации, образовательный процесс, произведения искусства.

В нашей истории уже была попытка создания нового общественного менталитета. Это был грандиозный проект создания советского человека. Предполагалось, что советский человек — это человек честный, преданный делу, ставящий общественные интересы выше личных, ищущий духовного совершенствования и равнодушный к материальным благам. Однако освоившаяся наверху власть быстро уяснила, что таким человеком легко манипулировать, легко использовать его приверженность общественным интересам, его добровольный аскетизм и терпимость. Эта власть эксплуатировала советского человека. Однако многое было достигнуто. Советский человек выиграл страшную войну, за десять послевоенных лет восстановил страну, создал атомную и ракетно-космическую промышленность, первый пассажирский реактивный самолет, запустил первый спутник Земли и отправил первого человека в космос. Превосходная система образования в СССР и способ организации науки заставили процветающие Соединенные Штаты срочно искать пути реформирования американской школы. Но экономическая модель, для реализации которой создавался советский человек, оказалась ложной. Вследствие чудовищного консерватизма и тупого эгоизма власти, которая защищала эту модель от любых преобразований и перекрывала все пути личной инициативы, эта экономическая система рухнула, скомпрометировав и похоронив под собой и то лучшее, что было достигнуто.

А что сделали китайцы? Они подкорректировали экономическую модель, открыв дверь для частной инициативы, и использовали китайский вариант советского человека. В результате они мобилизовали гигантский человеческий ресурс Китая. Им даже коммунистическую оболочку не пришлось менять. Она оказалась не так уж важна. За тридцать лет они изменили свой мир и догнали США. Мы, начав с гораздо более высоких стартовых позиций, чем Китай, могли бы сделать это гораздо быстрее и продвинуться дальше. Увы, этого не произошло.

Советского человека не вернуть. Да и необходимости в этом нет. При ценности отдельных качеств это все-таки была модель несамостоятельной личности.

Значит, нужен новый проект. Это дальний путь. Сначала нужно встать на него, а мы еще не встали.