Зебра прогнозов
«Финансовая газета» постоянно обращается к прогнозам развития российской экономики. Они чередуются: с черных на белые и обратно. В начале года была черная полоса, в конце первого квартала — белая, сейчас снова если не черная, то серая. Окончательно выяснилось, что до дна экономика пока не донырнула, и если в этом году сумеет от него оттолкнуться, то не раньше последнего квартала. И как всегда прогнозы — это одно, проводимая экономическая политика — совсем другое.
Второе издание II квартала
На этот раз холодным душем, под который прогнозисты безропотно и оперативно встали, явились уточнения данных за II квартал 2015 г.да, которые обнародовал Росстат. Согласно новым оценкам, экономика России упала на 2,2% год к году за период. Таким образом, снижение было более глубоким, чем было объявлено ранее. По предварительной оценке, ВВП сократился всего на 1,9% год к году в I кв. 2015 г. Изменение только на первый взгляд незначительное. Если вспомнить, что I квартал был оптимистичен с минимальным сокращением, то важно, что вхождение в кризис набирает ход.
В отраслевом разрезе ситуация следующая. По данным Росстата, сектор торговли, на который приходится почти 17% ВВП, сократился на 7,6% год к году в I кв. 2015 г. против роста на 1,7% в IV кв. 2014 г. Деятельность домохозяйств (-9,1% год у году в I кв. 2015 г. против +1,2% год к году в IV кв. 2014 г.), коммунальные, социальные и персональные услуги (-6,9% год к году в I кв. 2015 г. против -1% год к году в IV кв. 2014 г.), рыболовство (-6,8% год к году в I кв. 2015 г. против -1,2% год к году в IV кв. 2014 г.), гостиницы и рестораны (-5,4% год к году в I кв. 2015 г. против -1,6% год к году в IV кв. 2014 г.) показали самую слабую динамику в I кв. 2015 г. помимо торговли.
Самые высокие темпы роста зафиксированы в добывающем секторе (доля которого в структуре ВВП составляет почти 10%) — они составили 4,9% год к году в I кв. 2015 г. против 1,3% в IV кв. 2014 г. Объемы производства в сельском хозяйстве увеличились на 2,9% год к году в I кв. 2015 г. против снижения на 7,9% в IV кв. 2014 г.
Добывающий сектор выиграл за счет ослабления рубля и умеренного восстановления цен на сырьевые товары в марте 2015 г., а сельское хозяйство поддержало запрет на импорт продовольствия из Европы, введенный в августе 2014 г.
Дальше следует вывод, который разделяют ЦБ, Минэкономразвития и ряд неправительственных прогнозистов. Дадим его в формулировке аналитиков ИК «Уралсиб Кэпитал»: «Основная часть удара пришлась на потребительский спрос, который в течение многих лет оставался ключевым фактором роста. Мы считаем, что потребительский спрос останется слабым в течение ближайших месяцев, поэтому во II кв. 2015 г. падение экономики, на наш взгляд, усилится. Однако мы полагаем, что улучшение потребительских ожиданий благодаря относительной стабилизации на отечественных рынках, последовательное смягчение монетарной политики ЦБ и рост в Европе поддержат российскую экономику во 2 полугодии 2015 г. Согласно нашим расчетам, экономика достигнет дна в III кв. 2015 г. и начнет постепенный подъем в IV кв. 2015 г. Мы прогнозируем снижение ВВП в нынешнем году на 3,3% год к году».
В мае падение продолжается. Промышленное производство в России в мае 2015 г.да ускорило спад до 5,5% по сравнению с маем 2014 года после снижения на 4,5% в апреле, на 0,6% в марте, на 1,6% в феврале и роста на 0,9% в январе, сообщил на этой неделе Росстат. За 5 месяцев спад составил 2,3%.
Где впередсмотрящий? Кто рулевой?
Министр экономического развития Алексей Улюкаев не исключил корректировки прогноза в негативную сторону. Правильно, конечно. Но вот что не перестает удивлять: со своим заявлением министр выступил 18 июня, когда сказанное им уже давно не было откровением. Прогнозы регулярно и оперативно обновляются, происходит это так быстро, что значение прогноза в принципе размывается. Происходит это потому, что, хотя прогноз, по определению, — это некий впередсмотрящий, чьи представления корректируют действия рулевого, в правительстве этой связки нет. Прогноз — это самостоятельное шоу, регулирование — это зона лоббистских столкновений, мало связанная с прогнозами и их переменами. Функция рулевого в правительстве вообще не просматривается.
Помимо субъективных для этого есть объективные предпосылки. Как правительство может оперативно реагировать на изменения прогнозов, если предположить, что Минэкономразвития к своим прогнозам относится не как к ежедневной гимнастике, а как к ответственным документам, на основании которых принимаются политические решения? Возможности правительства ограничены теми финансовыми ресурсами, которыми оно располагает. Эти возможности не стоит, конечно, недооценивать: есть данные, по которым Минфин и правительство постоянно расширяют свои прерогативы по использованию бюджетных расходов, но определенные рамки здесь налицо, а ресурсы резервных фондов, благодаря которым в кризис 2009 года удалось, например, не сократить, а увеличить социальные расходы, уже не те, что были. В этой связи на авансцену экономической политики выходит ЦБ со своими инструментами кредитно-денежной политики, именно он сегодня в полном смысле слова мегарегулятор, который может влиять на ситуацию достаточно оперативно.
И что же ЦБ? Он в четвертый раз снизил ключевую ставку. По словам Эльвиры Набиуллиной, сказанным 18 июня, «у нас есть и накопленные буферы, и золотовалютные резервы, мы ввели плавающий курс, для того чтобы абсорбировать разные шоки». Это, так сказать, оборонительная функция. А как же с наступательной? У ЦБ есть редуты, через которые, как считает Набиуллина, кризису не прорваться, а есть ли в арсенале что-нибудь, что может нанести поражение кризису, или все как всегда: само рассосется?
ЦБ наверняка сочтет саму постановку неверной. Его задача — не толкать экономику вперед, а выстраивать баланс между собственными резервами, инфляционными рисками и поддержкой экономики. Набиуллина об этом говорит так: «Как мы видим наши задачи в текущих условиях? Наша приоритетная задача не меняется — это ценовая стабильность. Несмотря на скачок инфляции в прошлом и начале этого года, мы сохраняем цель по инфляции в 4% в среднесрочной перспективе. Достичь ее, по нашим оценкам, реально». Другая важная задача, по ее мнению, — это поддержание финансовой стабильности в текущих условиях. «И в-третьих, в конечном итоге мы стремимся к тому, чтобы создать сбалансированные макроэкономические условия для перевода экономики на модель устойчивого экономического роста».
Вопрос в приоритетах. Набиуллина считает: «Для того чтобы снижались кредитные ставки в экономике, недостаточно снижения нами ключевой ставки. Важно и создание условий для развития экономики». Верно. Но это опять сказка про белого бычка. Задача улучшения инвестиционного климата стоит все годы новой России, несмотря на достигнутый прогресс, принципиальных прорывов нет, так как проблема независимости судов и обеспечение неучастия правоохранительных органов в предпринимательской деятельности не решается. Меры же против кризиса надо принимать сейчас.
Пока же ситуация в зоне непосредственного контроля ЦБ, по оценке самой Эльвиры Набиуллиной, такова: за январь—май 2015 г.да банки получили совокупную чистую прибыль в 9 млрд рублей, а кредиты экономике сократились за этот же период на 3%.
Как подчеркнула глава Центробанка, решать поставленные задачи придется в непростых внешних условиях. В частности, темпы роста мировой экономики остаются невысокими, меняется денежно-кредитная политика других стран (например, важнейшая нормализация ДКП ФРС США), рынок нефти остается нестабильным.
«Экономике придется адаптироваться к новым реалиям, когда будут происходить колебания и цен на нефть, и курсов валют и в ту, и в другую сторону», — отметила Набиуллина.
Значит, будем ждать, пока само рассосется.
Николай Вардуль