«Я ПАТРИОТ САЦИВИ»: грузинская гастрономическая трагедия
Уважаемые читатели!
После недавних событий в Грузии, когда визит российской делегации на заседание генассамблеи Межпарламентской ассамблеи православия вызвал международный скандал, наше информационное пространство оказалось до краёв заполнено этой злободневной темой.
Каких только мнений, оценок и комментариев в эти дни не прозвучало: от жёстких и воинственных воззваний взять Тбилиси за два дня одним полком до слезливо-правозащитных призывов каяться перед Грузией за её многовековую оккупацию.
Ну, и платить, конечно же.
Такова уж наша политическая культура: соседи, проживающие на одной лестничной площадке... Да что соседи! Члены одной семьи порой могут стоять на диаметрально противоположных позициях.
К примеру, зять может в гараже затачивать сапёрную лопатку, попутно изучая карту окрестностей грузинской столицы, а в ту же самую минуту тёща вполне может рисовать на кухне плакат «Простите нас, грузины!» для одиночного пикетирования Госдумы.
В общем, много прочитано было за эти дни.
Но больше всего меня потряс эмоциональный рассказ-размышление, можно сказать, крик души одного известного автора на тему обострения российско-грузинских отношений, который я приведу ниже с небольшими сокращениями.
Вот ведь как неожиданно иногда поворачивается история – вчера депутат Гаврилов сел не в то кресло в грузинском парламенте, а уже сегодня у простого обывателя российской (хотя, кто его знает, российской ли?) глубинки случилась гастрономическая трагедия.
Всё в этой жизни взаимосвязано, всё вытекает одно из другого.
Итак.
Я патриот сациви. Люблю это блюдо с детских лет, особенно с тех пор, как впервые, очень много лет назад, посетил Тбилиси.
И не было за эти десятилетия ни одного грузинcкого кафе в Питере, куда бы я не зашёл выяснить, нет ли у них сациви, а если есть, то как сделано.
Соус густой или жидкий? А масло ореховое добавляют или нет? А курицу обжаривают в духовке или только варят? А специи настоящие или местные?
А уцхо-сунели положили? Или не положили? И не обманывайте! Я его по запаху быстро отличу от всех остальных приправ.
Однажды, оказавшись на Садовой улице, совсем недалеко от тихих желтеющих клёнов Никольской площади, я остановился у небольшого кафе грузинской кухни.
Маленький зал на несколько столиков, ещё меньше – бар и касса рядом с ним.
Через минуту, очевидно, услышав шум на входе, откуда-то из глубины помещения, в дверном проёме напротив меня появилась женщина средних лет, безусловно, грузинка, лицом немного напоминавшая молодую Нани Брегвадзе.
– Здравствуйте! Хотите покушать?
– Хочу! – я постарался улыбнуться как можно приветливее.
– Слушаю вас!
Я успел только сказать «сациви» и уже приготовился задать все остальные вопросы из моего обязательного списка, но не успел.
Женщина сокрушённо покачала головой и с видимым сожалением и ещё более сильным акцентом, сказала:
– Извините! Пожалуйста! Но сациви сейчас нет. У нас приправ нет. Мы же их из Грузии раньше получали. А сейчас – понимаете....
– Жаль. А что у вас есть?
Женщина повеселела.
– Возьмите харчо! Очень вкусный! Настоящий грузинский, вам понравится!
– А разве в харчо не нужны приправы? – неудачно пошутил я.
– Ай, какие там специи? Соль и перец! А разве можно русской солью и русским перцем испортить грузинское харчо? Как вы думаете? – и внимательно заглянув мне прямо в глаза, выжидающе замолчала.
– Нельзя! – твёрдо ответил я, – Будем есть харчо! Беру!
Минут через десять грузинка появилась прямо передо мной с тарелкой дымящегося супа и блюдечком с тёплыми, аккуратно порезанными треугольными кусочками лепёшки.
И я не успел сказать «спасибо!», как она быстро бросила мне:
– Подождите, я сейчас! И так же быстро скрылась.
А потом снова появилась, держа в руках маленький поднос, на котором были две рюмки, небольшой графин с чуть желтоватой жидкостью и стеклянная розетка с тонкими стебельками черемши и дольками маринованного чеснока.
– Не возражаете? – спросила она, усаживаясь рядом со мной.
– Конечно, нет! Прошу вас!
– Это чача, мы её не продаём, я её для себя привезла из дома. Хотите?
– C удовольствием! Спасибо огромное!
– Только она очень крепкая! Здесь градусов 60, не боитесь?
– Не боюсь! Наоборот!
Она чуть плеснула напиток себе на донышко, затем наполнила мою рюмку до самого края, протянула мне и сказала:
– Будьте здоровы!
Мы чокнулись, выпили, она забавно поморщилась, закусила чесноком и сказала:
– Мадлобт! Спасибо! К сожалению, так как было, уже никогда не будет. Нам никогда не дадут жить в мире. Увидите!
А потом, уже уходя, сказала:
– А вы никого не слушайте! Просто приезжайте в Грузию! Как раньше! Как к себе домой! И всё будет хорошо. Вы мне поверьте! Я знаю!
Почему я снова должен с опаской заглядывать в грузинское кафе и со стыдом смотреть в напряжённые грузинские глаза?
Какого чёрта, идиот, я опять могу остаться без сациви?
Кто жрёт, как свинья, икру и коньяк в салоне первого класса по дороге в Лондон или Нью-Йорк в то же самое время, когда я на кухне, раздобыв, как когда-то в далёком прошлом, окольными путями, заветный уцхо-сунели, готовлю свой сациви, а потом ем, запивая русской водкой.
Я прошу читателей отнестись к автору этого рассказа-откровения с пониманием. Ведь, все мы разные: кто-то живёт и мыслит глобальными и возвышенными категориями, а для кого-то важен его личный комфорт и благополучие.
У всех у нас – свои слабости. У кого-то это сациви.
Гамбит Вепря