Даниф Шарафутдинов о Хание Фархи: Артисты должны справляться о жизни друг друга
Даниф Шарафутдинов – представитель «актанышской плеяды» татарских исполнителей, к которым относятся такие звезды эстрады, как Альфия Авзалова, Асаф Валеев, Лилия Муллагалиева и другие. Данифа судьба свела с Ханией Фархи в 1996 году, когда 21-летний выпускник Елабужского колледжа культуры и искусства выступал с концертами в Набережных Челнах.
«Это было в конце мая, мы делали совместный концерт с Виталием Агаповым. Сюда также пришли Хания-апа и ее муж Габдулхай-абый. Когда уже собирались уходить после концерта, они попались мне навстречу. Так мы познакомились. До этого мне не приходилось видеть ее вблизи. “Даниф, вы прекрасно спели, спасибо”, – сказала она тогда мне. У нас завязались довольно теплые отношения. Именно в этот период я серьезно задумывался о том, чтобы оставить сцену, пение. В июле мне звонят: “Тебя ищет Хания Фархи”. Тогда я сам ей позвонил. Была очень теплая беседа, поговорили с удовольствием. Ей нужен был исполнитель в коллектив, и она вспомнила меня. Спросила, не желаю ли я к ней присоединиться, и я согласился.
Я поехал к ней домой, и мы детально обговорили наши планы о сотрудничестве. Туда же пришел композитор Ильгиз Закиров, он дал мне свою песню. Записали ее. Уже третьего августа состоялось наше первое с Ханией-апа выступление. В те годы в Балтасях проводилось ежегодное молодежное мероприятие, мы с коллективом из четырех человек выехали туда и сыграли концерт», – рассказывает певец.
Данис Шарафутдинов вспоминает, что с Ханией Фархи работать было легко, потому что в коллективе четко разделялись обязанности каждого.
«Каждый из нас выполнял свою задачу. Я отвечаю за программу, Габдулхай-абый Биктагиров – финансовый директор. Сама Хания-апа руководила группой. Считаю, что для женщины управлять коллективом – большой героизм. Невозможно представить, сколько труда требует это дело. Надо шить костюмы – и себе, и нам. Кому-то что-то нравится, что-то не идет. Алсу [дочь Хании Фархи] маленькая еще, она как мама переживала за ребенка. Ведь иногда нам приходилось выезжать на гастроли на целый месяц!
Она всегда стояла во главе всех начинаний. Если какая-то песня у нее не получалась, отдавала мне, и тогда песню пробовал петь я. Некоторые песни сразу отдавала мне, заботилась о том, чтобы я пел хорошие песни, и для меня это ее качество было особенно трогательным.
А как мы стали петь дуэтом – отдельная история. Не скрою, поначалу было очень тяжело. Здесь дело не в характерах. Голоса не подходят. Потом я предложил: “Хания-апа, пой в своей тональности, а я под тебя подстроюсь”. Если она пела ниже своей тональности – красота голоса пропадала, мой голос заглушал ее красивые высокие нотки. А так удалось сохранить природное звучание ее голоса. Но в первых выступлениях колени у меня дрожали – будь здоров!», – вспоминает певец.
А годы совместной работы между творческими людьми случались и разногласия, однако, как отмечает певец, они были мимолетными, лишь незначительными трениями.
Разное бывало. Я ведь и сам довольно вспыльчивый. Но никогда мы не ругались, не повышали голоса друг на друга. Я ее очень уважал – как женщину, мать, обладательницу большого таланта. Никогда не испытывал чувства страха или неуверенности. С таким настроем в искусство и не стоит идти. К тому же, любая неприятность, случившаяся в коллективе, мелкая деталь отражается в настроении исполнителя, он выносит ее с собой на сцену. Поэтому, выезжая на гастроли с многочисленными концертами, невозможно сохранять в отношениях чувство неприязни. Самое главное – она умела держать зрителя. Не помню, чтобы хоть один из пришедших ушел с концерта, даже когда выключался свет», – говорит Даниф Шарафутдинов.
Все же в 2001 году пути двух артистов разошлись. Даниф ушел из коллектива.
«Не скажу причин, разные были случаи, пусть это останется между мной и Ханией-апа. Но мы не расстались в плохих отношениях. Через некоторое время она мне предложила вернуться. Но все равно возобновить совместную работу мы не смогли», – рассказывает собеседник «Татар-информ».
Певец признается, что весть о кончины коллеги он воспринял тяжело. После того, как узнал о смерти Хании Фархи, он долгое время не находил себе места.
«Если честно, я до сих пор не могу понять, какие же я чувства испытываю. Днем сообщили, я был дома. Не знал, куда себя девать, меня охватили беспокойство и тоска, чувство потери. До сих пор не хочется верить, что это правда, сердце отказывается верить. Раньше постоянно общались, пусть и по телефону. Не говорили с ней только последние полгода. Все хотел сходить к ней, но не получалось. Даже злюсь на себя из-за этого. Не уберегли! Она жила ради зрителя, на сцене забывала все свои недуги. А ведь на сцене мы могли понять друг друга без слов, по одному взгляду. Пусть ее место будет в раю!», – говорит исполнитель
Зритель, привыкший видеть артистов со сцены красивыми и полными творческого вдохновения, порой и не догадывается, какой ценой дается эта красота, и какими трудностями им приходится сталкиваться. Так было и с Ханией Фархи. Многокилометровые поездки из одного города в другой, холодные клубы, некомфортные условия проживания, стресс – все это подрывало здоровье певицы, однако она переносила тяготы с достойным уважения терпением.
«Во время переездов стали понимать, что у Хании-апа начинают болеть ноги. Но она не жаловалась. В середине 90-х мы ездили, в основном, по деревням. Неотопленные клубы, холодная сцена. Иногда у кого-то в коллективе возникали сложности в семье. Хания-апа, в первую очередь, интересовалась, как у нас дела обстоят в семье, что с детьми. Наши проблемы она переживала как свои», – рассказывает певец.
Он подчеркивает, что Хания Фархи, будучи хрупкой женщиной, могла брать на себя решение проблем, которые порой сложно решать мужчинам.
«В 1996 году мы начали работать в Челнах как ансамбль «Байрам». В то время у Хании-апа и Габдулхай-абый была машина – «шестерка». Аппаратура и инструменты в то время сильно подорожали. Потом с этим стало легче. Женщина, выстоявшая перед такими трудностями, конечно, достойна называться сильной. Женщине ведь очень тяжело. Какой бы она терпеливой не была, все равно ей сложно. В то время она и за семьей ухаживала, и за мужем. Алсу в то время была маленькой. Ее приходилось оставлять дома. Вот такие трудности можно отметить. Когда ей была нужна помощь, она обращалась.
Большинство переживаний Хания-апа не выпускала наружу, копила в себе. За сценой подходил к ней и спрашивал, что случилось, и по взгляду понимал, что. Она была благодарна за поддержку, говорила: “Хоть один человек справляется о моем состоянии”, и у нее заметно улучшалось настроение. Я знал, что ей не нравилось, и что она хотела сказать. Все это можно было прочитать в ее глазах. Если было больше людей, понимающих ее вот так, с одного взгляда, ей было бы легче. Ни трудности, ни болезни - никому не выдавала. “Пройдет, как только выйду на сцену” – так она говорила.
Когда я без настроения, бываю угрюмым. Хания-апа умела громко и искренне смеяться. И это поднимало мне настроение. Я любил, как она громко смеялась, от души.
Она так любила жизнь и дело, которым занималась. Однажды приехали то ли из Нижнего Новгорода, то ли из Москвы. Не помню точно, приехали только ночью. Меня утром будят, а я спать хочу. Оказалось, Хания-апа приходила, звала на интервью на ТНВ. Я не помню, как сказал “Да, пойду”, и обратно лег спать. Тогда Хания-апа сильно поругала меня за безответственность. Долго потом вспоминали этот случай. Была требовательной. Прежде всего, к себе, она приходила работать в любом состоянии. Хоть конец света – концерт должен состояться. Будет концерт или нет – надо ехать. Наверное, были и обиды, и разногласия. Но у меня нет ни единой плохой мысли ни о реальной жизни ее, ни о жизни на сцене. Она не отклоняла ни одной идеи, напротив, старалась развить и осуществить ее. Работать с ней было легко», – вспоминает Данис Шарафутдинов.
Последняя совместная поездка двух артистов была в Астрахань. Данис подчеркивает, что Хания Фархи была обычной певицей, особых условий для себя не требовала, на гастроли ездила вместе с коллективом. «Ехали в одном вагоне, ели вместе. Никогда не выделяла себя. В нужный момент могла поругать, когда надо – похвалить», – говорит он.
«Приходится слышать от ее поклонников: “Не уберегли”. В действительности зритель тут не причем. Если люди приходят на концерт – это уже почитание и поддержка с их стороны. Хочу сказать, что у артиста должны быть близкие люди, которым он может открыться, доверить, излить душу. Я считаю, артисты сами должны чаще справляться о здоровье друг друга, быть в курсе дел и проблем.
Я сам иногда с концерта возвращаюсь, словно осиротевший. Опустошенный как выжатый лимон. Если в подобные моменты рядом с артистом никого не окажется, то он чувствует себя как сирота. Невероятный подъем энергии, вдохновение, полученные от общения со зрителем на сцене, после концерта иссякают, и артист чувствует упадок сил и настроения. Бывают моменты, когда все кажется пустым и безрадостным.
Ругаю себя из-за того, что полгода не звонил Хание-апа. Когда звонил в последний раз, она была на гастролях», – вспоминает Данис Шарафутдинов.
Артист выразил свое мнение также о сплетнях, которые, естественно, возникают вокруг личности любого популярного исполнителя.
«Сплетни, на самом деле, артисту тоже нужны. Но истинный почитатель творчества артиста распространять сплетни не будет. Благодаря журналистам, зритель узнает достоверную информацию о нас, знает, как у нас идут дела.
Я хотел бы сказать о другом. Надо, чтобы среди артистов была привычка справляться о делах и здоровье друг друга. Я тоже помог многим. Регулярно звоню артистам старшего поколения, справляюсь об их здоровье. Многих пришлось проводить в последний путь. Часто думал: “Почему же вы не позвонили мне полгода назад?”.
Хания-апа пережила инсульт, а я даже не узнал об этом. Сказал: “Почему не позвонили, хотя бы неделю, десять дней полечились бы в больнице”. В последний раз в больнице она побыла до нового года. Перед этим я с ней поговорил довольно жестко. Когда выписалась, связалась со мной, поблагодарила, сказала, что после этого разговора еще раз полечилась. Иногда человек нужно совсем немного, чтобы воспарять духом.
Речь о необходимости создать сообщество артистов. Сколько можно проводить “тусовки”? Пока живы и здоровы, надо вместе собраться. Почему же мы человека не ценим при жизни? Уходит известный артист – начинают сожалеть, что не успели оказать почести, не уберегли. Это как бегать с ведром после пожара.
Пусть Хания-апа спит спокойно, земля ей пухом. Сейчас уже те, что хочет помочь ей, могут это сделать, лишь прочитав молитву за нее в пятничный день», – говорит Даниф Шарафутдинов.
Звезда татарской эстрады Хания Фархи скончалась от сердечного приступа 27 июля в родном Башкортостане, где она отдыхала у матери. В мае 2017 ей исполнилось 57 лет. Прощание с усопшей проходило в Казани, в здании театра им. Г. Камала. Театр не смог уместить всех желающих участвовать в панихиде. Дочь Хании Фархи Алия поблагодарила всех, кто пришел проводить маму в последний путь.
«Татар-информ» опубликовал фоторепортаж с церемонии прощания с артисткой.