Посадить полыхающий Ил-76 с 210 новобранцами за 3 минуты до взрыва: невероятная история мужества
Летчик Андрей Зеленко спас призывников, сумев посадить практически неуправляемый Ил-76
21 июня 2000 года командир военно- транспортного самолета Ил-76 Андрей Зеленко сумел предотвратить страшную катастрофу. Благодаря мастерству и героизму летчика 210 призывников из Дагестана, 11 сопровождающих офицеров и 11 членов экипажа остались живы. Зеленко сумел посадить горящую машину при отказе гидросистемы, отказе управления механизацией, отказе шасси. . . За проявленное мужество ему было присвоено звание Героя Российской Федерации.
Нагрузка была колоссальная
Полковник Андрей Зеленко вырос в семье военного. Его отец был офицером связи ПВО. — Во время Карибского кризиса требовались военные специалисты. По зову партии отец пошел в военное училище, — рассказывает Андрей Жаннович. Семья меняла гарнизоны. Когда жили в небольшом эстонском городке Тапа, из окна квартиры был виден аэродром. Андрей часами наблюдал за взмывающими в небо самолетами.
После школы решил стать летчиком-истребителем. Но медицинская комиссия парня забраковала. Врачи заметили шумы в сердце. Правда, объяснили, что эти помехи могут быть возрастными, надо подождать год-другой, пока организм полностью сформируется. Андрей время терять не хотел. Поступил в Таллинский политехнический институт. Ходил на лекции, а потом бежал в аэроклуб, где летал на планере, прыгал с парашютом.
На следующий год поступил в Балашовское высшее военное авиационное училище, где готовили летчиков для военно-транспортной авиации. — После учебы попал служить в Кировабад, в Азербайджан. Сразу начались полеты в «горячие точки» тогда еще Советского Союза, — делится с нами Андрей Жаннович. — Когда Кировабад стал Гянджой, полк уже сам дислоцировался в «горячей точке». Мы постоянно возили беженцев. А во время ликвидации последствий сильнейшего землетрясения в Армении, которое произошло 7 декабря 1988 года, ему пришлось больше находиться в воздухе, чем на земле.
Мощные подземные толчки тогда разрушили почти всю северную часть республики. Погибло более 25 тысяч человек. — Помню, летели в Ленинакан, я был вторым пилотом, мы с экипажем не спали трое суток, у меня не открывались глаза, и я пальцами придерживал веки, чтобы смотреть. Бывало, нам по- ступал приказ: «Взлетайте в направлении Баку». Проходили час-полтора, мы слышали: «Садитесь в Кустанае, груз такой-то». Или: «Посадка в Алма-Ате, заберете подъемные краны». Грузили все в экстренном порядке. И снова на взлет. Каждая республика направляла в зону бедствия добровольцев, строительные бригады, материалы и технику. Высокогорный аэродром в Ленинакане не пострадал от землетрясения, там под раз- грузку иногда стояло впритык по десять ИЛ-76. — Нагрузка на экипажи была колоссальная, — вспоминает Зеленко. — 11 декабря 1988 года разбился Ил-76 под управлением капитана Николая Брилева. Они летели из Баку в Ленинакан. Заходили на посадку в сложных метеоусловиях.
Из-за накопившейся усталости они неправильно установили барометрический высотомер и врезались в гору. На борту были военнослужащие из Азербайджана, призванные из запаса, которых мобилизовали на разбор завалов. Погибли 69 пассажиров и 9 членов экипажа. А 708-й гвардейский Керченский Краснознаменный военно-транспортный авиационный полк, где служил Андрей Зеленко, после развала Союза стали выдавливать из Азербайджана. Часть хотели «приватизировать». Но полку, при поддержке 104-й воздушно-десантной дивизии, удалось со всем имуществом авиабазы перебазироваться в Таганрог.
— Никто нас на новом месте не ждал. Наши самолеты стояли на грунте, пока для них строили стоянки. Жилье предоставляли только для семей с детьми, — рассказывает летчик. — Но пережили и эти тяжелые времена. Потом Андрея Зеленко направили служить в Забайкалье, где в местечке Укурей в голой степи около аэродрома стояло пять пятиэтажек, Дом офицеров и магазин, где продавались одни консервы и соленая рыба. В 1999 году Андрей Жаннович окончил Военно-воздушную академию имени Гагарина.
В Оренбургском военно-транспортном авиационном полку летал уже командиром Ил-76. — Должен был переучиваться на тяжелый дальний транспортный самолет Ан-124 «Руслан». Человек, на место которого я шел, думал увольняться из армии. Но потом подлечился, восстановился и вернулся в строй, — говорит Зеленко. Подполковнику была уготована другая судьба.
«На левом крыле хорошо горит»
— В 2000 году в июне нас со штурманом вызвали в штаб, командир полка поставил задачу перевезти призывников из Махачкалы на аэродром Возжаевка, на Дальний Восток, — вспоминает Андрей Жаннович. — Вместе с нами полетел сменный экипаж во главе с командиром Рафисом Камаловым. Он только вышел из отпуска, а у нас принято тех, кто не летал хотя бы месяц, морально поддержать, посмотреть, как они летают. Утром прошли контроль, вылетели из Оренбурга в Махачкалу. Там аэропорт гражданский, топливо — только за деньги, на дозаправку должны были перелететь в Астрахань, на военный аэродром Приволжский. В общей сложности нам предстояло преодолеть почти десять тысяч километров. Вторая дозаправка планировалась в Новосибирске.
На место командира корабля сел Рафис Камалов, самолет благополучно приземлился в Махачкале. В самолет загрузили 210 призывников из Дагестана, 11 офицеров из частей, где предстояло служить новобранцам. Командиром вылетал уже Зеленко.
— Пока в Астрахани заправляли самолет, призывников всех высадили и построили на поле. На борт взяли около 60 тонн топлива, — рассказывает Андрей Жаннович. — Нам долго не давали взлет. Пока ждали, я провел в кабине тренаж экипажа на случай пожара двигателя на взлете. Потренировались, прогрели двигатели, режим — взлетный, оторвались от земли. Убрали закрылки, и тут речевой информатор женским голосом сообщает: «Скорость превышена. Проверьте механизацию». А такого быть не могло, механизация была уже убрана. Пошла какая-то ненормальная работа самолета. Предкрылки убрали, пошли в набор высоты. Бортинженер докладывает: «Командир, отказывают насосы подачи топлива из баков левого крыла».
На каждом двигателе есть два подкачивающих насоса. А показывающие их работу зеленые лампочки вдруг взяли и погасли. Но когда авиаконструктор Генрих Новожилов проектировал свой Ил-76, он расположил двигатель на крыле ниже баков с топливом. То есть топливо под своим весом могло поступать в двигатель. Высота была около полутора тысяч метров. При повышенном внимании полет можно было продолжать.
— Наш родной аэродром Оренбурга был по дороге, мы думали — приземлимся, пересадим пассажиров на другой самолет, а свой будем ремонтировать. И тут мне доложили: «По левому борту отказывает все электричество». Самолет стало потряхивать. Речевой информатор сообщил о нарушении в электроснабжении. Пошли короткие замыкания. Стала расти температура в гидравлической системе по левому борту. Вышла из строя одна сторона приборной панели. Надо было экстренно садиться.
— Гражданский диспетчер предложил нам вернуться на аэродром вылета, — рассказывает Зеленко. — Я до сих пор помню его имя и фамилию — Андрей Горбачев. Я развернул самолет, согласовал все с землей. Астрахань готова была принять аварийный самолет. — Стали снижаться, ветра не было, полный штиль. Попробовали выпустить механизацию, правый закрылок начал выпускаться, а левый так и остался на месте. Самолет начал крениться. Быстро убрали правый закрылок, дали взлетный режим. В грузовой кабине между тем началась паника. В иллюминатор призывники увидели дым в районе левого двигателя, из-под обшивки вырывалось пламя…
Все начали кричать, вскакивать с мест. Чтобы успокоить ребят, старшему воздушному радисту, мастеру спорта по боксу Александру Горбунову, пришлось применить ненормативную лексику. Резервный экипаж начал готовить пассажиров к эвакуации. Еще в воздухе были открыты все четыре аварийных люка и грузовая рампа. У 18-летних мальчишек, только утром надевших военную форму, могли сдать нервы. Поэтому около каждого из открытых люков встали по два члена экипажа и офицеры из числа сопровождающих. Были распущены аварийные канаты. Ил-76 с ревом несся к земле... Бортмеханик, старший лейтенант Павел Стацюк, доложил командиру корабля: «На левом крыле хорошо горит». Через открытые люки дым повалил в грузовую кабину. Старший команды призывников, капитан Гончаров, дал команду новобранцам: «Голову прижать к коленям, с места не вставать».
Диспетчер тем временем сообщил: «Пожарные и санитарные машины готовы». Тряска самолета усилилась, топливо вырабатывать времени не было. У самолета могло попросту отвалиться крыло. — Говорю: «Все, сажусь», — продолжает вспоминать командир корабля Андрей Зеленко. — А самолет тяжелый, топлива — тонн 70, да еще и пассажиры. Передние, главные «ноги» шасси не выпустились, потому что не работала гидравлическая система. Но те, кто делает самолеты, умные люди. Они предусмотрели аварийный выпуск шасси. Бортинженер выпустил их вручную.
Но при неисправных закрылках скорость должна была оставаться высокой. — Нам нужно было лететь быстро, чтобы не упасть. Обычно самолет садится на скорости 230–250 километров в час, нам пришлось сохранять скорость на уровне 380–390 километров в час, — вспоминает полковник. Взлетно-посадочная полоса была 2500 метров. Для тяжелого самолета с отказавшей механизацией этой длины могло не хватить. Предвидя неизбежное выкатывание Ил-76 за пределы ВПП, командир корабля приказал двум штурманам покинуть кабину, которая находится в нижней передней части самолета. Чем спас им жизнь. Зеленко посадил горящую машину на самое начало взлетки. Обычно для торможения при посадке на реверс включается два двигателя, экипаж использовал все четыре. Но и этого не хватило. В конце ВПП, при столкновении с небольшим бруствером, подломилась носовая стойка шасси, самолет упал на нос, пропахал еще 400 метров земли и замер.
Через три минуты самолет взорвался
Началась срочная эвакуация. Призывники через аварийные люки один за другим покидали самолет. Кто-то выбирался на крыло и уже оттуда спрыгивал на землю. На эвакуацию ушло несколько минут. Командир корабля с бортовым техником еще раз проверили грузовую кабину. Увидели там двух призывников, которые собирали вещи. Не удержались от идиоматических выражений. Эвакуировали пацанов и только тогда сами спустились по канатам на землю.
А через три минуты Ил-76 взорвался. Глядя потом на лежащий в степи обгоревший киль самолета, члены комиссии по расследованию ЧП не могли поверить, что при столь сложной аварийной посадке никто не погиб. Ведь экипажу пришлось садиться с большим весом, «голым» крылом и практически без тормозов. Лишь у 8 призывников медики обнаружили вывихи и растяжения. А через три дня дагестанских призывников все-таки отправили на Дальний Восток. Побороть страх перед высотой им помог муфтий, который вместе с ребятами отправился в дорогу.
Комиссией было установлено, что в электрической системе самолета произошло короткое замыкание. Перегорели силовые кабели, что повлекло серию отказов и пожар. Андрей Зеленко получил Золотую Звезду, стал Героем России. Его экипаж — капитан Сергей Люлин, майор Виктор Перепелицын, майор Олег Медведев, капитан Павел Стацюк, старший прапорщик Сергей Кочетов были награждены орденами Мужества. Члены резервного экипажа получили медали Нестерова. ■