Мрии по развалу России не утихают

Если сравнить страну со словом, можно придумать следующую аналогию. «Сл*во» все еще несет смысл слова, а «*лов*» уже не обязательно слово, эту запись можно иначе расшифровать.



Какой минимальный набор геополитических условий делает Россию Россией? Потеря какого количества (и каких именно) букв означает, что и Россия потеряла себя?

Ответы на эти вопросы были целью международной дискуссии участников и друзей «Зеленой Лампы» из России, Латвии и Франции в минувший четверг.

Россия по своему происхождению не является земледельческой страной в том смысле, что продукт земледелия не был достаточным для формирования государственного ядра – военно-экономической элиты.

Земледельческие общества севернее линии Киев – Калуга – Нижний Новгород не могли получать в период формирования Руси достаточный прибавочный продукт для поддержания неземледельческих занятий, включая военное дело.

Южнее этой линии получение такого продукта было возможным. Однако предшествовавшие Руси черняховская и пеньковская культуры потеряли этот продукт и перспективы государственности в столкновении с двумя волнами нашествия кочевых народов в Северное Причерноморье.

Согласно предположениям, историческая Русь получила свое военно-торговое государственное ядро в готовом виде извне, из районов современного немецкого и польского, а в VIII – IX вв., русского Поморья, в ходе колонизации русской военно-торговой корпорацией с центром на острове Рюген двух водных путей между Балтикой и, соответственно, Черным и Каспийским морями.

Путь «из варяг в греки» замыкался на торговлю с Византией, а волжский торговый путь вел в Персию. Оба торговых пути на севере замыкались на Новгород, исторически самый древний район русской экспансии, откуда по реке Волхов, Ладожскому озеру и Неве водный маршрут выходил в Балтийское море.

Походы князя Святослава во второй половине X в. можно рассматривать в качестве завершения русского Пролога, сформировавшего военно-экономическую систему Русского государства, опиравшуюся на три водных торговых пути.

А: Балтийское море – Нева – Волхов.
Б: «Из варяг в греки».
В: «Из варяг в персы».

Однако вторжение в причерноморские степи новых кочевых народов, печенегов и половцев, не позволило Русскому государству удерживать торговые пути в южном направлении достаточно долго.

В XI – XII вв. войны со степью, правда, не уничтожили Русь, как это случилось ранее с черняховской и пеньковской культурами. Однако, утратив выход в Каспийское море, древняя Русь распалась на несколько государств, которые затем стали добычей империи монголов.

Полусамостоятельный статус сохранил лишь новгородский военно-экономический район, однако эти русские земли утратили многие культурные связи с остальной Русью, вернувшись к ориентации на балтийские связи, как было в начале исторического Пролога, когда существовала только балтийская Русь, а большой древней Руси еще не было.

Геополитический урок периода раздробленности XI – XII вв. показывает, что утрата Поволжья (район В) означает утрату государственного ресурса в целом.

Начиная с 1480 г., русская Реконкиста развивалась в северо-западном и юго-восточном направлениях.

Возрожденное на севере Восточно-европейской равнины Русское государство к концу правления Ивана IV Грозного прочно удерживало районы А и В: Новгород и Поволжье вплоть до впадения Волги в Каспийское море.

В период Смуты 1603 – 1613 гг. русское государство утратило Новгород (А) и даже центр. Однако сил Поволжья (В) хватило для того, чтобы вернуть и центр, и Новгород, хотя и без выхода на Балтику.

Опираясь только на ресурсы Центра и Поволжья, Россия в XVII веке смогла осуществить колонизацию Урала и значительной части Сибири, оттеснить польских конкурентов. В первой четверти XVIII в. Россия вернула себе выход на Балтику.

Этот анализ показывает ключевое геополитическое значение линии А – В. Пространство между Новгородом и Астраханью это и есть, собственно, Россия.

Опираясь на данные территории, Россия была способна осуществлять территориальную экспансию, вести войны и накапливать экономические богатства даже без свободного выхода в Балтийское и Черные моря, давшие когда-то ей начало.

Регион Б, как показывает тот же анализ, не обладает самостоятельной ценностью для России, в противоречии с популярным мнением З. Бжезинского, будто без Украины Россия должна перестать быть империей.

Территория нынешней Украины оставалась полностью или частично вне территориальных пределов русской государственности с середины XIV по конец XVIII века, без значительного ущерба для имперских амбиций России. Русские войска впервые взяли Берлин раньше (в 1760 г.), чем подчинили Крым (1783).



Как отметил французский участник дискуссии, Россия в геополитическом смысле это перешеек между Балтикой и Каспием. Наш друг из Франции добавил также, что линию А – В можно считать последним рубежом российской обороны, как показал опыт Великой отечественной войны.

Другие участники отмечали недостаточное, в свете данного анализа, внимание российской внешней политики к Ирану. Была высказана идея изучения геополитических интересов российских регионов, в частности, Калининградской области и нижнего Поволжья, влияния этих интересов, имеющих глубокие исторические корни, на формирование внешней политики России в целом.