Или мы - заодно, или нас - нет
Сегодня — самый главный наш праздник. До сих пор еще не понятый, не осознанный, и воспринимаемый большинством россиян, как «День победы над польскими интервентами». Хотя поляки в этом празднике — далеко не главные. Главный герой — народ. Который своим внутренним, глубинным пониманием, осознал смертельную опасность раскола и раздробления, и выработал антитела в виде «народного ополчения». И сохранил единство. В первую очередь — единство. А лишь потом, и благодаря этому — и всю Россию сохранил.
Для того, чтобы понять то, что “сохранение единства народа” — главное и первичное достижение народного ополчения Минина и Пожарского, а “изгнание поляков” — лишь вторичное, нам, уж извините, придется ненадолго погрузиться в историю. И если кто-то в этот праздничный день не хочет напрягать мозги лонгридом — этот пост явно не для вас, сразу предупреждаю.
Итак, великая династия Рюриковичей, положившая начало государственности Руси, создавшая на территории множества раздробленных и воюющих друг с другом княжеств единую и могучую русскую державу, пресеклась. Перестала существовать. Царь Федор Иоаннович умер, не оставив наследников, в Угличе при невыясненных обстоятельствах погиб малолетний царевич Дмитрий. Бояре, тогдашние “олигархи”, если современным языком выражаться, игнорировали мнения и решения Земств, учрежденных Иваном Грозным, как зародыш демократического правления, и боролись за расширение своей политической власти и увеличение привилегий. В своем стремлении к власти бояре шли на прямое предательство и сговор с военными врагами Руси. А в обстановке, когда страна была истощена Ливонской войной, неожиданной и странной смертью избранного царя Бориса Годунова и воцарением его сына Федора, для мятежа нужна была только искра.
Этой искрой послужили последствия страшного многолетнего неурожая и голода, который разорил тысяч домохозяйств и многократно увеличи количество “лихих людей” и “вольных казаков”, пробавлявшихся разбоем. И эту “искру мятежа” принес с собой бывший монах православного Чудова монастыря Гришка Отрепьев. Который бежал на земли, ныне именуемые “Украиной”, заручился там поддержкой местных “авторитетов”, и оттуда уже прибыл в Польшу с предложением сыграть роль погибшего царевича Дмитрия. С польским двором был заключен договор: Гришка Отрепьев стал “царевичем Дмитрием”, но принял католичество и пообещал полякам не только отдать обширные русские земли и узаконить католичество на Руси, но и поддержать польского короля в претензиях на шведскую корону и всячески способствовать вхождению Руси в Речь Посполитую под польский протекторат. А король Польши Сигизмунд в ответ на это официально признал Отрепьвева “законным правителем Руси царевичем Дмитрием Рюриковичем”, дал денег на войско и повелел всем подданным оказывать ему всяческое содействие. Царь Борис Годунов моментально стал незаконным, нелегитимным, поскольку “нашелся истинный наследник”.
Дело оставалось за малым — добиться венчания на царство в Москве и бросить Русь к ногам польского короля. Лжедмитрий с польским войском, к которому примкнули многочисленные “незаконные вооруженные формирования” бандитов и грабителей с Юга Руси (“добровольческие батальоны мародеров”, ага!) двинулся на Москву, и вскоре ей овладел.
Итак, в Кремле восторжествовали поляки-интервенты во главе с Гришкой Отрепьевым, или “Лжедмитрием”. Но как они туда попали? Не в результате штурма, конечно — штурмом взять Кремль, самую крупную и укрепленную крепость Европы, было просто невозможно. Их туда просто впустило предавшее народ боярство. Посчитавшее себя “элитой общества”. Открыв ворота Кремля и низко поклонившись. Надеясь на обещаные Лжедмитрием привилегии от победителей.
На награды и привилегии они рассчитывали напрасно — Лжедмитрий плохо кончил, как все знают. Но если бы он, Лжедмитрий, был один!
Количество «самозванцев» зашкаливало — Лжедмитрии Первый, Второй, Третий и Четвертый. А между Лжедмитриями Первым и Вторым был еще «Лжедмитрий Промежуточный». И не надо смеяться, потому что именно он, «Промежуточный», и способствовал крестьянской войне под предводительством Ивана Болотникова. Одной из многих “крестьянских войн” того времени, писать о которых просто не позволяет ограниченный размер и без того раздутого поста. Только Болотников, если кто не в курсе, 70 городов юга и центра России контролировал, и Кремль в осаду брал. И у каждого из этих Лжедмитриев была мощная народная поддержка, опора, последовавшие за ними люди. А Лжедмитрий Первый вообще на Руси поцарствовать успел. Самым настоящим образом. Поскольку успел и “венчаться на царство”, и поруководить державой.
Собрали свои войска и пошли на Москву за властью и золотом и «лжеродственники царя Дмитрия», самозванцы «второго уровня».
Илейка Муромец — «лже Петр Федорович — Илейка». Собственно, сам «лже Петр Федорович», уже другой, не Илейка. Второй… Лжецаревичи Август и Лаврентий. Не вместе, разными войсками и в разное время. Был и некто «Осиновик» — казак из Астрахани, который в родословной Рюриковичей разбирался не очень хорошо, поэтому выдал себя за никогда не существовавшего в природе «царевича Ивана». Что, в общем, прекрасно сработало. Поначалу. Потом его повесили свои же казаки при дележе власти.
А ведь были еще пришедшие с юга Руси, из «польских юрт», с Дикого поля, лжецаревичи Мартын, Клементий, Семен, Савелий, Василий, Ерошка, Гаврилка… Атаманы казачьих банд, решившие сорвать куш в борьбе за русский престол и выдававшие себя за сыновей царя Федора Иоанновича.
Вслед за поляками на ослабевшую Русь полезли шведы. Которые, как и поляки, делали ставку на «коррумпированную элиту» — бояр и дворянство, кланы Шуйских — Мстиславских — Трубецких — Волконских — Воротынских, искавших в Великой Смуте свою шкурную выгоду.
А еще были банды. Бесконечное количество банд — объединявшихся, делившихся, грабивших всех подряд и друг друга. Устраивавших набеги и “крестьянкие войны”, когда достигали заметной величины. И убивавших — всех подряд и друг друга. Трупы с дорог в те годы даже не убирали.
Для того, чтобы изгнать поляков и навести порядок, собрали народное ополчение. Нет-нет, не то, которое созвали Минин и Пожарский, у Минина и Пожарского уже второе было. Оно так и называется — «Второе ополчение». А первое было возглавлено Ляпуновым, Трубецким и Заруцким. И очень эффективным было это, Первое ополчение, и многочисленным, и осадило своим стотысячным войском Москву, заперев в ней поляков… И нет бы закончить дело решительным ударом — так нет. В руководстве не поделили власть казаки с дворянами. Запертые в Москве поляки, узнав об этом, прислали фальшивое письмо («фейк-ньюз», ага!), из которого следовало, что Ляпунов хочет уничтожить казачество, как источник бардака и грабежей в государстве. Прокопия Ляпунова, представителя древнего рязанского дворянского рода, вызвали на «казачий круг», да и изрубили там в кашу.
Узнав об убийстве Ляпунова, остальные дворяне вместе со своими войсками Первое ополчение покинули, и оно перестало представлять опасность для врага. Поляки торжествовали. Кстати, «казачки» прекрасно понимали, что натворили. И что своим поведением они четко показали, что воевали не за державу, а за личную власть и деньги. И поэтому, когда к Москве подошли войска Второго ополчения, уже Минина и Пожарского, казак Заруцкий со своими войсками бежал сначала в Коломну, а потом и в Астрахань. Поскольку он еще и к физическому устранению князя Пожарского призывал, за то, что Пожарский не обещал казакам «безбрежной вольницы», и резонно полагал, что Пожарский при встрече захочет об этом поговорить. Не стал дожидаться, сбежал со своей бандой, которую и до сих пор называют “войском вольных казаков”.
Вот такое было «Первое ополчение»…
Большинству россиян известно, что Минин и Пожарский создав вооруженное народное ополчение, «прогнало поляков из Кремля и из России”. Но то, основную войну ополченцы вели не с поляками, знают не все. Больше всего они воевали с потерявшими человеческий облик соотечественниками. С этими вот бесконечными бандами, “вольными казаками”, “вождями крестьянских войн”, добивавшими и без того оскудевший числом народ.
По большому счету, у Минина и Пожарского было даже не «ополчение», а настоящая, стопроцентная «народная милиция». В которую пошли люди, уставшие от беспредела озверевших от крови и безнаказанности “вольных казаков”, бросивших землю крестьян и создавших свои «боевые отряды» дворян. были и “дворянски банды”, а как же… И милицию эту и призвал, и финансировал, и контролировал народ. Реживший положить конец раздробленности и войны “всех со всеми”. И избравший вполне демократическим путем, в результате общенародных выборов, царя. Чтобы он следил за порядком, а народу уже, наконец, позволили заниматься своим делом.
Были уничтожены бесчисленные “народные” и “вольные” войска, боровшиеся, конечно же, исключительно “за свободу”. Когда вы видели, чтобы бандиты боролись за что-то еще?
А вот теперь те, кто нашел в себе силы и дочитал до этого места, подумайте над тем, что я в этом длинном и сбивчивом, очень обобщенном и грешащем неизбежными при кратком изложении темы неточностями тексте, не раскрыл даже сотой доли тех проблем и противоречий, которые возникли перед Россией в Смутное Время. Фактически, государство Российское перестало существовать. И не существовало долгие годы. Разложившись, разлетевшись по территориальным, религиозным, национальным, шкурным, политическим и массе других признаков. И Первое народное ополчение Ляпунова, Заруцкого и Трубецкого не было исключением из этого раздрая.
А конец раздраю положило только Второе народное ополчение Минина и Пожарского. В которое шли люди не за деньгами и властью. Не за сословными, национальными и религиозными ништяками. Все, что разделяет людей, — национальности, религии, землячества, сословия, — было решительно отброшено в сторону. Мусульмане-татары вставали под знамена ополчения и шли в бой “За Русь Православную”. Потому что понимали — все, что у этих людей есть — от их национальностей и вероисповедания, от принадлежности к какой-то определенной южной или северной территории, и до самой возможности жить, трудиться, растить детей, — сейчас зависело от того, останется ли жить Россия. Останется Россия единой для всех, неделимой и монолитной — значит, каждый получит свое право на человеческую жизнь и право строить планы на будущее. А не будет этой единой и неделимой России — все. Ни у кого доброй жизни не будет. Ни у мусульманина, ни у христианина, ни у татарина, ни у русского, ни даже у немца, прижившегося со своей семьей на Нижегородчине. Ни у кого не будет. Потому что такая уж штука — Россия, что она либо одна — на всех, единая, общая, либо ее вообще нет. Никакой.
Наши предки это поняли. А вот поймем ли это мы, продолжающие делить страну по миллиону разных признаков? Дойдет ли до наших мозгов, что попытки поставить свою мелкую, — местечковую, политическую, религиозную или национальную “правдочку” выше нашей единой, общей, общероссийской Правды — смертельно опасно, и чревато реками крови и миллионами жертв, а в конечном итоге — гибелью нашей цивилизации?
Вот, о чем этот праздник. Вовсе не о прошлом, которому я посвятил столько “букофф”. А о будущем. Которое, если приглядеться повнимательней, мало, чем отличается от прошлого. Так всегда было и так всегда будет. А вот будет ли в будущем наша Россия — зависит только от нас. От понимания нами простых вещей, о которых нам через столетия кричат наши предки.
С праздником, друзья. С этим историческим праздником, который не про поляков, не про “Лжедмитрия” и продажную “элиту”, а про будущее России. Которое только и исключительно в наших руках.
С праздником!
На нижнем снимке — памятник Минину и Пожарскому в Нижнем Новгороде. Такой же стоит и в Москве. А хотелось бы, чтоб и в каждом городе России такой был. И не формально, а с осознанием, кто это такие, и что они для всех нас сделали.
