Недолечили. «Кровавая няня» пока не выходит на свободу

Добавлено в Новости

Еще недавно Интернет пестрел заголовками, что из казанской больницы с принудительного лечения выходит (или даже уже вышла!) «кровавая няня» Гюльчехра Бобокулова. Та самая женщина с психическим заболеванием, которая в Москве задушила и обезглавила свою подопечную – четырёхлетнюю Настю. Всего пять лет – и прощайте, решётки на окнах и лекарства, останавливающие безумие? Оказывается, нет. Как выяснили «АиФ-Казань», говорить о выходе из больницы Гюльчехры еще рано.  

Лечение продлили

Жестокое, циничное преступление по отношению к ребёнку, которого няня должна была оберегать, многих потрясло до глубины души. Убийцей оказалась 38-летняя женщина из Узбекистана, которая жила в семье Мещеряковых, приехавших в Москву из Орловской области, и стала практически членом семьи. Она присматривала за девочкой с ДЦП в течение трёх лет, с годовалого возраста.

29 февраля 2016 г. она дождалась ухода родителей и старшего ребёнка из дома, задушила девочку и обезглавила тело. Затем переоделась в чёрное, подожгла квартиру и с головой несчастного ребёнка в руках ходила у станции метро «Октябрьское поле», угрожала всех взорвать. Полицейские оцепили вход в метро, а в момент угрозы совершения взрыва сотрудник полиции бросился на неё, чтобы защитить окружающих. К счастью, обошлось без новых жертв – взрывчатки у женщины не было.

Врачи признали её невменяемой, и суд отправил на принудительное лечение в Казанскую психиатрическую больницу специализированного типа с интенсивным наблюдением.

И вот – новость: няню якобы собираются отпустить из больницы.

Выпустить на свободу или перевести в другую больницу? В Россию или на родину?

«Без комментариев!» – отрезал зам. главного врача психиатрической больницы Радик Яруллин.

 В Минздраве России заявили, что не могут распространять медицинские сведения без разрешения представителей пациентки. «Информацией по пациентам на принудительном лечении – перемещении и планах – не владеем. УФСИН лишь организует охрану», – сказал Алексей Ларин, руководитель пресс-службы УФСИН РТ.

Если няню-убийцу выпускают из специального лечебного заведения, что дальше? Мама убитой девочки заявляла, что Бобокулова во время следствия угрожала их старшему ребёнку. Сейчас, после лечения, «кровавая няня» получается, уже безопасна для общества? Кто может это гарантировать наверняка? Где она будет жить?

В Генконсульстве Республики Узбекистан в Казаникорреспонденту «АиФ-Казань» ответили, что если бы Бобокулову отправляли на родину, то в посольство обратились бы компетентные органы, в данном случае Минздрав. Но в консульство никто не обращался.

То, что Бобокулова продолжает оставаться пока в казанской больнице, подтвердил и источник в одном из силовых ведомств. Надолго ли – вопрос, потому что в Казани лечить проблемную гражданку другой страны не хотят, а рассчитывают отправить на родину, рассказал источник.

Но когда? Ответ «АиФ-Казань» дали в прокуратуре: няня как минимум ещё полгода будет находиться в Казанской психиатрической больнице.

«В марте принудительное лечение Гюльчехры Бобокуловой продлено на шесть месяцев, – сообщил «АиФ-Казань» Руслан Галиев, руководитель пресс-службы прокуратуры РТ. – Это уже второе продление, первое состоялось 16 сентября 2020 г. Будет ли Бобокулова по истечении срока передана в Узбекистан, информации нет».

Насколько опасен «выздоровевший»?

Могут ли няню отпустить на свободу? «Я не наблюдал Бобокулову и могу лишь делать предположения, – говорит психиатр, профессор Казанского ГМУ Владимир Менделевич. – Как пишут в прессе, у женщины были рекомендации от другой семьи, и она три года без нареканий работала няней у Мещеряковых, так что предугадать такой акт насилия было невозможно. Психиатры признали, что она совершила преступление вследствие болезни, именно поэтому ей назначили принудительное лечение. Поскольку такие больные не просто изолируются, а их активно лечат, они могут выздороветь или выйти в ремиссию». Каждые полгода экспертами-психиатрами проводится освидетельствование, чтобы выяснить, прошли или нет симптомы болезни, рассказывает врач. 

Комиссия решает, можно ли заменить стационарное лечение на амбулаторное принудительное лечение, когда пациент обязан, скажем, раз в месяц приходить к психиатру, а также постоянно принимать лекарства. 

Но насколько безопасен на воле такой «выздоровевший»? Гюльчехре убить девочку приказал «голос» в голове. А если он заговорит вновь?

Большой резонанс несколько лет назад получил случай в Астрахани, когда убийцу с шизофренией медкомиссия выпустила, а через два месяца он убил полуторагодовалую дочь своей племянницы. Один из членов медкомиссии, психиатр Александр Шишлов, получил два года колонии. Правда, позже суд другой инстанции снял обвинения в халатности.

«На психиатрах, принимающих решение, лежит огромная ответственность, и они об этом знают. А тем более после прецедента с Шишловым. Они перестраховщики», – уверен Владимир Менделевич.

Длительность нахождения в стационаре заранее невозможно определить, говорит он.

«Но есть негласный договор общества с психиатрами: больной, совершивший тяжёлое преступление, будет находиться на принудительном лечении столько, сколько он бы провёл за решёткой, если бы был здоровым», – отмечает врач. Распространённость психических болезней высока. Например, доля больных шизофренией в популяции – 1 %, то есть в каждой многоэтажке – десяток. Так что, теперь нам бояться каждого человека «с диагнозом»?

«Из всех людей, совершивших преступления, только 2,4 % имеют его. Остальные 97,6 % преступлений совершают психически здоровые люди», – подчёркивает Владимир Менделевич.

Нежные райские бабочки

Многим действия женщины напоминают действия террористки. И уж больно она была спокойна на заседаниях суда. Ещё и камерам приветливо махала.

«Да, после задержания Бобокуловой в СМИ были предположения, что её завербовали фундаменталисты из запрещённых в России организаций. Думаю, что это не так. Она лишь копировала некоторые элементы, подсмотренные где-то в интернете, – комментирует доцент кафедры религиоведения Института социально-философских наук и массовых коммуникаций КФУ Антон Горин. – Поэтому , чтобы не спровоцировать на подобное других, скажем так, неуравновешенных людей, в Сети должна быть цензура по отношению к таким сценам насилия».

Второе, что нужно сделать, по мнению Антона Горина, это ужесточить миграционное законодательство: на территорию России не должны попадать люди, представляющие опасность для других. Третье – навести порядок на «рынке нянь»: женщина с психическим расстройством, которое ей поставили еще в родном Самарканде, перебирала в Москве лук на овощебазе – и вдруг ей доверили детей.

«Я неоднократно бывал в Узбекистане. Там ислам формирует этико-культурную идентичность людей, и для них деяние Бобокуловой – это запредельная дикость. Потому что убийство беззащитного, к тому же больного ребёнка – не поступок верующего человека, это вообще нечеловеческий поступок, – подчеркивает он. – Этим она дискредитировала и ислам, и узбекский народ. А ведь у нас примерно 10 % населения страны – мусульманское».

В исламе дети – это райские бабочки. Мусульманское сообщество страны сразу же резко осудило действия Бобокуловой.  Люди начали помогать родным погибшей Настеньки Мещеряковой не словами, а делом, собирая для них средства.

Этот поступок женщины – несчастье и для её родных. Да и женщины ли?

Когда Бобокулову спросили, есть ли у неё дети, она сказала: «Да, трое сыновей». И добавила: «Идите, убейте их. Мне они не нужны».

КСТАТИ

В каких условиях содержится «кровавая няня»?

«В России психиатрических больниц специализированного типа с интенсивным наблюдением, как Казанская ПБСТИН, не больше десятка. И лишь одна в стране – для женщин, она находится в столице РТ», –рассказывает экс-руководитель психологической службы УФСИН РТ Владимир Рубашный.

Эта больница – «наследница» Казанского губернского специализированного дома для госпитализации умалишённых, работавшего с 1866 г. С 1939 г. распоряжением Берии больница отдана в подчинение НКВД, на её базе создана Казанская тюремная психбольница, снискавшая печальную славу. К примеру, в первую военную зиму пациенты массово умирали от дистрофии и холода.

«Сейчас это учреждение – всё же больница, а не тюрьма, – считает Владимир Рубашный. – Пациенты находятся не в камерах, а в палатах, спят на одноместных койках, а не на двухъярусных. Правда, палаты запираются, а персонал может наблюдать за тем, что делается в комнате через окошко двери. Внутри здания тюремной охраны нет – сотрудники УФСИН ведут только наружную охрану. Больные одеты в халаты. Их могут и гулять выводить. Тем не менее больница —  это далеко не санаторий».

Европейский комитет по предотвращению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения в течение многих лет выявляет  нарушения прав пациентов в российских психиатрических больницах, в том числе в Казанской ПБСТИН, писал в 2019 году орган Федеральной палаты адвокатов РФ «Адвокатская газета». 

Типичные проблемы отечественной системы —  это жестокое обращение персонала, злоупотребление такими методами, как изоляция пациентов, жестокие методы «терапии», как электросудорожное лечение без обезболивания,  применение механических средств сдерживания, например, связывание ремнями. Другие проблемы — высокая скученность (койки порой придвинуты вплотную друг  к другу), физическое насилие одних пациентов по отношению к другим. 

В некоторых больницах отмечается отсутствие нормального туалета. Нередко больных выводят к санузлу пару раз в сутки,  а на ночь ставят ведро на виду у всех.

Порой пациентов месяцами не отпускают на прогулку, пишет «Адвокатская газета» о выявленных Европейской комиссией нарушениях. Не со всеми выводами комиссии власти России согласились, а по некоторым нарушениям сообщили, что ведётся работа.

МНЕНИЕ

Эльмира Ахметзянова, координатор направления «Социальная адаптация и интеграция трудовых мигрантов» НКО «Новый век»:

– В случае с Бобокуловой сложно было предугадать преступление. Но для уже осужденных за убийства и другие тяжкие преступления въезд в нашу страну формально закрыт. Нужно задаться вопросом, почему этот механизм не всегда работает. Например, есть лазейка, когда мигранты из Средней Азии въезжают в Россию по чужому паспорту, например, брата, пользуясь тем, что нам сложнее различить их лица. Поскольку это стало проблемой, ставку сейчас делают на обязательную дактилоскопию и другие биометрические данные.

Наша организация неоднократно предлагала сделать вводные ориентационные курсы для иностранцев , на которых они знакомятся с традициями, культурой России, нормами поведения в стране, обязательными (сейчас это добровольная форма). В других странах для получения вида на жительство тоже требуются сдать похожий экзамен. Обязательные курсы дадут возможность нам выявить националистов, исламистов-радикалов и им подобную публику.