Волгоградский скульптор Сергей Щербаков: За нами в регионе никого нет
Работы заслуженного художника России, скульптора-монументалиста Сергея Щербакова в Волгограде хотя бы раз в жизни видел каждый. Все знают исторический памятник Александру Невскому на площади Павших Борцов, знак «Медикам Царицына, Сталинграда, Волгограда» напротив медицинского университета, памятник автомобилисту. Наверняка волгоградцы проходили мимо памятника жертвам Чернобыльской катастрофы, и уж точно терли нос «Художнику Н. Лосеву» на Центральной набережной, гладили крылышки «Ангелу-хранителю» в парке Саши Филиппова.
Его имя стало культовым для многих поколений волгоградцев и волжан, а фамилия превратилась в бренд известный далеко за пределами России. Щербаков – первый русский скульптор, который поставил памятник в Лондоне. Территорию парка Имперского военного музея украшает произведение «Скорбящая», посвященное всем советским гражданам, погибшим во Второй мировой войне. Такие же скульптуры воссозданы в немецком Хальбе, Саратове – на родине художника, и на военно-мемориальном кладбище в Россошках.
У памятника «Студенту», который находится возле Саратовского социально-экономического университета, фотографировались Михаил Горбачев, Мстислав Ростропович, Евгений Евтушенко и многие другие. Но имея такую популярность, живет и творит Сергей Щербаков в городе Волжском, куда приехал после окончания Ленинградского высшего художественно-промышленного училища им. В.И. Мухиной.
«Я родился в Саратове, в обычной рабочей семье. Отец был слесарь-сборщик на Саратовском радиоприборном заводе, который специализировался на разработке, производстве комплектующих для военно-морского флота. Мама там же работала намотчицей. Я рос сложным ребенком. Хулиганил. В школе изрисовывал учебники, парты, – вспоминает свое детство Щербаков. – И, конечно, родители думали, чем меня занять, чтобы неиссякаемая энергия пошла в нужное русло? Тогда отец сам на заводе сконструировал прибор для выжигания по дереву, и вечерами мы делали картины. Рисунки выбирали из книг или журналов, копировали, а потом участвовали в различных школьных выставках.
Уже постарше стал ходить в изостудию при заводе техстекла. Там собирались художники, рисовали, общались. Но меня краски мало интересовали, да и желающих попробовать себя в живописи было хоть отбавляй. Но я заметил, что один парень уходит в отдельную комнату – скульптурную. Там стояли ванны с глиной, станки. Меня это заинтересовало, и мы стали лепить вместе, – рассказал Сергей Александрович. – Из глины лепили индейцев, которые добывают огонь, прорисовывали фигуры, торсы, мускулы.
И так все это меня захватило, что к десятому классу я уже готов был поступать в Саратовское художественное училище им. Боголюбова на скульптора, и не с первого раза, но поступил. Там же познакомился с будущей женой – Тамарой. В Саратов она приехала из Волжского. Когда мы приезжали в Волгоградскую область знакомиться с родителями, я узнал, что здесь хороший художественный фонд, где трудятся профессионалы своего дела».
В Волгоградской области Сергей Щербаков познакомился с прославленным волжским художником Петром Лукичом Малковым. Окончив Саратовское училище, Щербаковы поступили дальше в Ленинградское высшее художественно-промышленное училище имени В.И.Мухиной, и после его окончания по приглашению Волгоградского художественного фонда приехали работать в Волжский.
«В 1987 году в Волгоградской области было 16 скульпторов, – отметил Щербаков. – Началась творческая деятельность, выставки. В соавторстве с Петром Малковым появился памятник «Войнам-интернационалистам, погибшим в Афганистане», потом два рельефа в детской соматической больнице Волжского. 90-е годы подарили искусству свободу от идеологической направленности, и я пытался найти свой стиль. В институте тебе дают азы, учат мыслить, чтобы ты не только мог вылепить правильно, но и донести свою идею, придумать какую-то историю. Скульптура – это не литература. Это сгусток твоей идеи, и ты должен при помощи пластики и объёма, ее донести до зрителя. Выразительные средства в скульптуре ограничены. Как, например, показать осень? Хотя хороший профессиональный скульптор и это сделает. Это мастерство, если ты можешь какие-то вещи донести, не просто скопировать. У Родена за каждым портретом судьба стоит. Если похоже – это ещё не искусство».
Именно в 90-е годы в творчестве Сергея Щербакова появилась всемирно известная «Скорбящая». Образец соединения скульптуры и архитектуры в единое целое. Произведение в память о погибших на войне, где автор пошел не от образа оружия, а от исконно русского иконописного образа скорбящей женщины. Жертвующей и страдающей. Регулярными стали выставки за пределами родины.
В 2000 году все перевернулось. В Саратове появляется скульптура «Сердце губернии», памятник «Малолетним узникам концлагерей», совместно с братом Андреем создан памятник «Студенту». В Астрахани художник создает сказочную композицию «Конек-горбунок», а в Камышине появляется памятник А.П. Маресьеву и серия бюстов героев Советского Союза. В 40 лет Сергей Щербаков получил звание заслуженного художника России. Сегодня он востребован, популярен и готов передать свои умения и знания новому поколению. Но, к сожалению, передавать оказалось некому. За три десятилетия количество скульпторов в Волгоградской области сократилось катастрофически. Из шестнадцати, работавших в начале 90-х осталось только двое с высшим профессиональным образованием. Старое поколение ушло, а на смену ему никто не приходит.
«Раньше сама система образования подталкивала в регионы, – сокрушается Щербаков. – Молодой человек заканчивал училище и должен был по распределению три года отработать в регионах. Давали направление в Комсомольск-на-Амуре, Благовещенск, Нефтеюганск… А там и жилье, и мастерскую. А сейчас? Приезжает парень в регион. Без имени, без денег. Мастерскую нужно снимать. В Волжском хорошо еще, художников освободили от арендной платы, хотя за свет, и тепло, и воду нужно платить. А в Волгограде художники сами за все платят, суммы не маленькие. Чтобы закупить материалы, деньги нужны. А заказы где взять? Он должен жить и платить за все. Это у меня имя есть, я его нарабатывал годами, я могу заниматься творчеством, получая доход от своей деятельности здесь в регионе. А что делать молодежи? Здесь они начать дело не могут. Я не вижу никого. За все эти годы никто ко мне не приходил, как я к Петру Малкову».
По словам скульптора, молодые таланты ищут работу в столице – их там пруд пруди, работают на известных скульпторов, которые хорошо получают. Выпускники, закончившие Мухинское училище, Строгановское училище идут на это. «Не все из них занимаются творчеством – нет самовыражения. Вот на что они идут, в заложники. Это чистой воды ремесло, – утверждает Щербаков. –Определенная группа художников, закончив вуз, идет по преподавательской стезе. Но чем больше человек преподает, тем меньше у него остается времени на творчество. Есть люди, которые переучиваются и уходят в современные технологии, создают образы для компьютерных игр, различную анимацию. И это неплохо. Но кто останется в регионах? Страшно представить. За нами-то никого и нет, по сути дела, в регионах.
Современное поколение, по мнению скульптора, ориентировано на «самодеятельность». Общество тянется к искусству, но платить за достойную работу достойные деньги не стремится, и для создания скульптурных композиций люди обращаются к непрофессионалам, которые все это делают ради удовольствия своего. И такая ситуация складывается по всей стране.
«Я тоже был самоделкиным когда-то в детстве, но меня направили вовремя и дали профессиональное образование, – говорит Щербаков. – Сейчас я могу понять, где настоящее искусство, а где подделка. Уже стоят памятник Луке Крымскому в Волжском, около храма Серафиму Саровскому – сделали, не соблюдая никаких технологий и правил. Человек берет цемент, разводит и лепит из него. Я не знаю, что можно вылепить из цемента и сколько это простоит? Здесь подход бытовой какой-то, банальный, непрофессиональный. Вот есть иконография, иконы пишут по своим канонам. А тут лепи, что хочешь. Я понимаю – хочется. Но этим вы подрываете основы эстетического воспитания. Для чего школы художественные? Давайте их закроем все. Зачем этому учиться?».
Сегодня Сергей Щербаков хочет видеть развитие в регионе современного профессионального изобразительного искусства, а еще мечтает и добивается реализации красивой идеи – создания в Волгограде парка скульптуры. Это может быть как авторский проект, так и проект, в котором смогут разместиться произведения российских и зарубежных скульпторов.
«Сейчас появляется много новых городских пространств: набережная отстраивается, и парк мог бы разместиться на нижней террасе возле Волги. Это была бы жемчужина города, которой нет ни в одном регионе. Из современных долговечных материалов, например, из нержавеющей стали… Есть примеры хорошие, западные, два парка: в Стокгольме парк Миллеса и в Осло парк Вигелланда, и мы бы создали свой на достойном мировом уровне», – заключил Щербаков.