Чем ответит Иран на угрозы Турции и Саудовской Аравии по Сирии

На фоне провала обсуждения в Совете Безопасности ООН российской резолюции по Сирии, предусматривавшей подтверждение суверенитета и территориальной целостности Сирии с исключением вооружённых действий против неё с территории третьих стран, вновь актуализируется вопрос о том, что намерены предпринять ближайшие союзники Дамаска. Запад вернулся к идее «бесполётных зон» над Сирией, что следует из слов и представителей США, и президента Франции Франсуа Оллянда. С учётом того, что поступают сведения о переброске саудовских военных и авиации и в Турцию, и в Иорданию, и что уже в западной прессе «обсуждают», как турки с севера, а саудиты — с юга, вторгнутся в Сирию, можно представить, что эти страны реально стремятся к эскалации напряжённости, а то и к опосредованной войне. Но с Сирией ли?

Публично Запад, «на паях» с Турцией и Саудовской Аравией, требует:

1) прекращения авиударов Военно-космических сил России

2) прекращения наступления сирийской армии и союзных ей наземных сил.

По сути, эта «коалиция» требует от Сирии и её союзников… безоговорочной капитуляции. В то же время США отзывают свою бомбардировочную авиацию из Сирии и Ирака, и поступают сведения, что якобы НАТО не поддержит Турцию в случае «конфликта с Россией». Увы, Запад, как и прежде, занят демонизацией России и её руководства, тут даже Сирия не при чём, и словоблудие западных, а теперь и турецких с саудитскими политиков, призвано оттенить реальные масштабы подготовительных манёвров. Но вряд ли — для того, чтобы науськивать Турцию или Саудовскую Аравию на Россию. Никто не захочет, чтобы страна-член НАТО или страна-союзник США атаковала бы державу, обладающую правом даже и превентивного ядерного удара. Следовательно, в реалии, не исключено, цель военных приготовлений Турции и Саудовской Аравии — это якобы высвобожденный от западных санкций Иран. Тем более, что в скором времени в ИРИ очередные парламентские выборы. Их цена огромна — усилят ли свои позиции «консерваторы» или же «реформаторы», под которыми Запад чаще всего представляет президента Хасана Роухани и министра иностранных дел Мохаммад Джавад Зарифа. А публично, «наводя тень на плетень», турки или американцы делают вид, что вся проблема упирается в различное отношение Анкары и Вашингтона к сирийским курдам. Соответственно, продолжаются и обстрелы сирийских курдов и в направлении Алеппо, который якобы готова броситься «спасать» Турция, и в направлении Айн-эль-Араба, Эль-Камышлы и Дэйр-эз-Зора. И только саудиты не скрывают, что их цель — именно Иран. Эр-Рияд дошёл до того, что свою агрессивную антииранскость переносит то на спортивную сферу (требование отменить игры Азиатской конфедерации футбола в Иране), то в американские СМИ — лживые обвинения министра иностранных дел Королевства шейха Аделя аль-Джубейра в New York Times, где очередной саудовский принц назвал Иран «главным спонсором терроризма в мире», указывая на Йемен и Сирию. Не правда ли, сильно напоминает недавние обвинения Запада и Израиля в адрес Тегерана?

Приём старый и отражён ещё в пословице «На воре шапка горит». Ведь связь саудитов с террористическими суннитскими организациями или, по крайней мере, массированная финансовая и иная помощь этим группировкам, как в Йемене, так и в Сирии, ни для кого не секрет. Но, так или иначе, некая связь намерений Запада, Турции и саудитов способствовать эскалации напряжённости в Сирии с приближающимися парламентскими выборами в Иране есть. И это знают в Тегеране. Не случайно 17 и 19 февраля Верховный лидер Исламской революции аятолла Хаменеи в своих заявлениях не только «по привычке» подчёркивал, что политику США и многих членов ЕС в отношении Ирана «диктует глобальная сеть сионизма», но и оговорился, что США планируют поставить под сомнение решения, которые вынесет Совет стражей Конституции Ирана, представив выборы в Меджлис и Совет экспертов Ирана незаконными. А замминистра внутренних дел Ирана по вопросам безопасности Хоссейн Зольфакари заявил, что пограничные службы Ирана арестовали несколько представителей контрреволюционных группировок, которые планировали сорвать приближающиеся выборы. Как подчёркивали иранские СМИ, ранее Зольфакари сообщал, что силам безопасности ИРИ удалось предотвратить попытки проникновения иностранных шпионов, планировавших проведение разведывательных операций в Иране. При этом иранские власти активно работают с этническими и религиозными меньшинствами — так, сам аятолла Хаменеи выступал в одной из преимущественно тюркоязычных провинций — Восточный Азарбайджан. А от имени армянской общины Ирана глава армян провинции Орумийе Пайлак Саак подчеркнул, что армяне намерены массово участвовать в предстоящих выборах и что прозападные обвинения в адрес Ирана в нарушении прав религиозных меньшинств «определенными элементами, которые утверждают, что выступают за поддержку прав человека, являются попыткой очернить образ Ирана».

То есть, весь сонм антииранских сил во главе с США возвращается к попыткам разыграть, допустим, «суннитскую карту» или же этнический фактор внутри многонационального Ирана. Иными словами, возврат в ситуацию 2002−06 гг., когда хотели расшевелить тюркоязычные северные провинции, а также арабоязычный Хузестан и провинцию Систан-Белуджистан. Однако Тегеран готов — готовы и этнические и религиозные меньшинства Ирана. Например, осенью прошлого года сами же арабоязычные жители города Дезфуль сдали властям «революционеров», которые и признались, что были подготовлены американцами на территории Ирака, и т. д. Подготовка же неких внешних агрессивных действий — это, возможно, фон для того, чтобы с помощью турок и саудитов Иран «революционизировать по-американски». А потому встаёт вопрос — как Тегеран готовится ко всей возне Запада и марионеточных суннитских государств. Это наглядно было продемонстрировано в ходе недавнего визита в Россию министра обороны Ирана бригадного генерала Хоссейна Дехгана. Об особой роли этого визита и, как отмечали иранские СМИ, переговоров «на высшем политическом и оборонном уровнях», говорит и тот факт, что помимо министра обороны РФ Сергея Шойгу, всю иранскую делегацию принял в Кремле и российский президент Владимир Путин. По нюансам переговоров Путина с иранцами, естественно, мы мало что узнаем. Но в целом известно — «Россия и Иран сталкиваются с общими вызовами и угрозами в регионе, которые требуют совместных усилий», так оба министра обороны охарактеризовали ситуацию и динамику российско-иранских отношений в военной и военно-политической сферах.

Обратим внимание на то, что указывали ведущие иранские СМИ, начиная с IRNA, в связи с встречей Путин — Дехган. В Тегеране отмечали, что в ходе встречи президент России выразил удовлетворение расширением и углублением сотрудничества в области обороны и безопасности между Тегераном и Москвой, признав данное сотрудничество естественным и неизбежным в интересах обеих стран в рамках достигнутых соглашений. Путин высоко оценил стратегические отношения Ирана и России в противостоянии и сдерживании региональных кризисов, сказав, что роль двух стран в создании устойчивой безопасности в регионе имеет важное значение, а также приветствовал вхождение Ирана на мировые рынки вслед за реализацией Совместного Комплексного Плана Действий (СКПД), признал это естественным правом Ирана и призвал к консолидации Ирана с его союзниками. Бригадный генерал Дехган, в свою очередь, передав тёплые приветствия Верховного лидера Исламской революции и президента Роухани, назвал отношения в области обороны и безопасности двух стран весьма хорошими и конструктивными, и сказал: «Отношения между Москвой и Тегераном стратегические и долгосрочные». Министр обороны Ирана признал эффективную роль, стратегические и судьбоносные решения президента России в помощи решению сложных региональных кризисов, и заявил, что терроризм в регионе необходимо искоренить путём тесного сотрудничества и координации. На этой встрече, где также присутствовали премьер-министр России и министр обороны РФ, Дехган указал на волю руководства обеих стран развивать и углублять их всесторонние отношения, и заявил: «Данный процесс может стать подходящей моделью для регионального сотрудничества». На встрече, которая прошла между иранским министром обороны и главой «Рособоронэкспорта», российский чиновник заявил: «Новое поколение самолётов-истребителей Су-30 и получение технологий аэронавигационных систем являются областями, представляющими интерес для сотрудничества с Ираном».

Именно после всего этого в иранских и российских СМИ прошла информация о том, что стороны принципиально договорились о продаже Россией Ирану вооружений на $ 8 млрд. А сам Дехган после Москвы направился в Астрахань, где участвовал в рамках закрытого мероприятия в церемонии отправки первых зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-300 ПМУ в Иран. И уже 18 февраля помощник начальника Генштаба Вооружённых сил Ирана Мустафа Айзади подтвердил отгрузку первых С-300 по Каспию. Контракт на закупку российских многофункциональных истребителей Су-30 СМ Ираном может быть подписан в текущем году. Иранские и российские СМИ также сообщали, что, помимо Су-30 СМ, стороны обсуждали и согласовывали поставки из РФ в Иран учебно-тренировочных самолётов Як-130, вертолётов Ми-8 и Ми-17 и ракетных систем «Бастион» класса «земля-воздух», оснащённых сверхзвуковой ракетой «Яхонт», а также сотрудничество в создании танков Т-90 С, кораблей класса «Фрегат», дизельных подводных лодок и некоторых других видов вооружений, могут считаться направления сотрудничества между Россией и Ираном. Впрочем, не снят и вопрос о прямых поставках из РФ танков Т-90 С, хотя иранцы утверждают, что им удалось разработать свой аналог Т-90 — танк «Каррар». А если учитывать, что ещё до приезда Дехгана в Москву ряд СМИ со ссылкой на минобороны Ирана сообщал, что Тегеран в случае необходимости может закупить у Москвы и ЗРК С-400 «Триумф», и что этот вопрос сейчас якобы обсуждается, то мы примерно уже представили, что Тегеран, как заявил по возвращении из России иранский министр обороны, «намерен уделять максимальное внимание повышению уровня обороноспособности страны, поскольку это приведёт к повышению безопасности ближневосточного региона в целом». Кстати, согласно заявлению официального представителя Госдепартамента США Марка Тонера от 19 февраля, Вашингтон по-прежнему не одобряет поставок ЗРК С-300 ПМУ в Иран и «США оставляют за собой возможность введения односторонних санкций против Ирана в связи с развитием Тегераном оборонных программ страны»…

Если приводившиеся в СМИ данные достоверны, то, например, понятно, почему Иран заинтересован в приобретении современных боевых авиасредств, военно-морской техники, ракетных систем и менее активен в вопросах бронетехники. В конце концов, у Ирана немало танковых колонн Т-72, в том числе последних модификаций, а слабейшим звеном в Вооружённых силах Ирана в период после Исламской революции признавались именно авиация и флот. Таким образом, даже будучи активно задействованным в Сирии, о чём свидетельствуют и очередные жертвы среди военнослужащих Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР), похороны которых состоялись в начале февраля в Тегеране, Иран реально готовится к ситуации, когда ему придётся либо отражать удары с моря и воздуха, либо самому атаковать или контратаковать с моря и воздуха. В случае же «с морем», понятное дело, Тегеран видит конфликт именно с Саудовской Аравией, а не Турцией. Но вот активизация контактов в феврале с йеменской (зейдито-хуситской) организацией «Ансар Аллах» и ливанской «Хезболлах» (встречи в Бейруте с шейхом Насраллой) говорит о том, что Иран не намерен сдавать позиций ни на Ближнем Востоке, в частности, в Сирии, ни на Аравийском полуострове конкретно. А переход на сторону Сирии вооружённых иракских шиитов, которых подготавливали американцы, — это результат не только вполне естественных симпатий шиитов региона к сирийскому президенту Башару аль-Асаду, но и титанической работы Ирана и союзных ему региональных сил. Если верить сообщению информационного издания Daily Beast со ссылкой на двух представителей Пентагона США, «по меньшей мере, три бригады, которые с успехом воевали против ИГ в Ираке — бригада Организации „Бадра“, „Катаиб Хезболлах“ и „Асаиб Ахль аль-Хакк“, вовлечены в бои и несут потери на юге и юго-востоке провинции Алеппо». Есть данные о потерях среди формирований афганских и пакистанских шиитов, даже палестинцев в Сирии — иными словами, придётся фиксировать провал того, о чём в последнее время верещали определённые представители «сирийской оппозиции»: мол, план США состоял в разжигании суннито-шиитской войны, а Россия и Иран успешно «влезли в американский капкан». Возможно, что стратегическая ловушка замышлялась — и для РФ, и для Ирана, или даже была тщательно подготовлена. Но беда в том, что срабатывает принцип «не рой яму другому», ибо ранее придавленные и загнанные в подпол проблемы с шиитскими общинами Турции и Саудовской Аравии сейчас могут «взорваться» так, что мало не покажется ни США, ни Израилю. У них просто не будет больше лояльных стран на Ближнем Востоке, а принцип «лоскутизации», который архитекторы американского плана «Глобального Ближнего Востока» стремились, прежде всего, распространить на Иран и курдонаселённые регионы других стран, прежде всего уничтожит именно союзников Вашингтона и Тель-Авива.

Как это может происходить с Саудовской Аравией, ещё в январе, сразу же после обострения ирано-саудовских отношений из-за казни шейха Нимра ан-Нимра, заявляли очень многие иранские официальные лица. 2 января — один из самых влиятельных религиозных деятелей Ирана, член Совета экспертов и временный имам пятничного намаза в Тегеране аятолла Ахмад Хатами: «Кровь ан-Нимра послужит тому, что дом аль-Сауда будет свергнут». 3 января — штаб КСИР — «протеррористический и антиисламский режим в Саудовской Аравии необходимо свергнуть, шейх ан-Нимр будет отомщён». Аятолла Хаменеи — «Священное возмездие не минует саудовских политиков». 5 января — президент Роухани: «Эр-Рияду не удастся спрятать казнь шиитского проповедника шейха Нимра ан-Нимра с помощью разрыва дипломатических отношений». 6 января — вице-председатель комиссии по национальной безопасности и внешней политике Мансур Хагигатпур: «В ближайшее время в Саудовской Аравии произойдёт государственный переворот и свержение правящего режима. Это государство распадётся на несколько маленьких частей. Наступит время, когда на Ближнем Востоке не останется ни следа от Саудовской Аравии и США». Брат спикера иранского парламента и глава судебной власти ИРИ Садек Лариджани: «Режим аль-Сауда активно поддерживает террористов. Зачастую Эр-Рияд действует в интересах Израиля и США, что демонстрируют их преступления в Сирии, Ираке и Йемене. Казнь шейха ан-Нимра свидетельствует о том, что режим аль-Сауда находится на грани краха». 7 января — замкомандующего КСИР, бригадный генерал Хоссейн Салами: «Саудовскую Аравию ожидает крах и коллапс из-за её сектантской политики». 9 января — генерал Резайи: «Саудиты преследуют в регионе интриги и конфликты, они изначально противостояли палестинскому народу, при поддержке Америки и Израиля, и именно они служили проблемой на пути Гамаля Абдель Насера и фронта, выступавшего в поддержку палестинцев. И кончат так же, как Садам Хусейн — Саддам убил богослова шейха ас-Садра, а Саудовская Аравия — шейха ан-Нимра». Намёки в словах иранских деятелей более чем прозрачные — те, кто преследуют шиитов и предают Исламский мир, кончат на плахе.

Что касается Турции, то, на первый взгляд, ни Тегеран, ни Анкара не демонстрируют стремления к конфронтации. Сейчас, как передало 19 февраля турецкое агентство Anadolu, постоянный представитель Турции при ООН Халит Чевик пытается снизить накал страстей — тут, видимо, играет роль не только несогласие США провозгласить сирийских курдов «террористами из Кобани». По словам Челика, Анкара «поддерживает территориальную целостность и суверенитет Сирии» и не собирается проводить наземную операцию в Сирии без решения международной коалиции или СБ ООН. Но ведь это и реакция на заявления главы МИД Ирана Зарифа от 16 февраля, в которых он назвал «пропагандой» заявления некоторых стран о том, что они могут развернуть войска в Сирии, говоря, что никто из посторонних стран не может принимать решения за страну, пострадавшую от конфликта. «Очевидно, что эти лозунги не более чем пропаганда. Средства и возможности стран совершенно ясны, и с этими пропагандистскими заявлениями ни одна из их проблем не будет разрешена, — сказал Зариф в Брюсселе. — Такие требования приведут к дальнейшей эскалации напряженности в регионе Ближнего Востока». Министр призвал соседние страны увидеть реальное положение дел на местах, «отложить иллюзии» и перестать навязывать свою волю сирийскому народу. И понятно, что предупреждения Зарифа предназначены именно Турции и Саудовской Аравии, в первую очередь. Но при этом 16 февраля посол Ирана в Анкаре Али Реза Бикдели говорит о том, что Тегеран готов на «повышение уровня ирано-турецкий двусторонних отношений», да и у Турции на это «существует политическая воля».

Такая витиеватость и Зарифа, и Бикдели напоминает о ситуации конца августа 2015 г., когда в ответ на теракт против пассажирского автобуса на ирано-турецкой границе и гибель иранских граждан МИД Ирана вызвало посла Турции в Тегеране Резу Хакан-текина и вручило ноту протеста Анкаре, выразив озабоченность в связи с многочисленными нападениями на иранских граждан на территории Турции. Глава управления делами СНГ и Кавказа в МИД Ирана Мухаммад Реза Моршед-заде призвал власти Турции приложить усилия для обеспечения безопасности иранских граждан, а также иранских транспортных средств. В Тегеране обратили внимание Анкары на неоднократные инциденты, включая попытки подрыва пассажирского поезда, нападение на иранские автобусы и грузовые автомобили, два подрыва газопровода Иран-Турция и т. д. Именно из-за этого было принято решение о временном закрытии границы с Турцией. Но ещё до ноты протеста туркам замминистра иностранных дел Ирана Хоссейн Амир-Абдоллахиян 13 августа тонко подчеркнул, что поддержание безопасности Турции составляет «серьёзную озабоченность Ирана». Многие эксперты считали, что Тегеран не просто протестует против политики Турции в регионе, но увязывает вопрос безопасности и территориальной целостности Турции с безопасностью и территориальной целостностью Сирии, а также сделал существенную заявку на гипотетическое будущее участие своих силовиков в «антитеррористических операциях» на территории Турции.

Сравним ситуации: в случае с Саудовской Аравией «предупреждения» Ирана больше свидетельствуют об «опосредованных войнах», в случае с Турцией — намёк на озабоченность о поддержании безопасности" на турецкой территории, что звучит более угрожающе, чем дипломатическая словесная война с Эр-Риядом. Однако и для Эр-Рияда, и для Анкары более чем предупреждениями звучат:

1) сообщение о начале 18 февраля крупномасштабных военных учений ополченского движения «Басидж» (подчиняется напрямую КСИР и, следовательно, аятолле Хаменеи) под кодовым наименованием «Бейт-уль-Муккадас» и именно в западных регионах Ирана.

2) заявление командующего наземными войсками КСИР бригадного генерала Мохаммада Пакпура от 19 февраля о том, что «спецподразделения Сухопутных войск КСИР, включая спецподразеление «Saberin», принимают участие в боях на территории Ирака и Сирии, чтобы «предотвратить проявление экстремизма в отношении шиитских мусульманских святынь» и «не допустить возможные атаки террористов на иранские границы».

«Если мы не будем бороться с врагами на территории Сирии и Ирака, в будущем нам придётся противостоять террористам у южных и западных границ нашей страны», — заявил Пакпур. И, кстати, эти слова как нельзя лучше подтвердили — действительно, цели и подходы Тегерана и Москвы к Сирии стратегические и долговременные, и их противникам придётся с этим считаться.

Ближневосточная редакция EADaily