Вячеслав Колосков: Слава богу, вакханалия в ФИФА началась уже без меня

Почетный президент РФС в большом интервью еженедельнику «Совспорт Футбол» рассказывает о нынешней работе, досуге и своей роли в выборах страны-хозяйки ЧМ-2018.

Почетный президент РФС и в свои 75 многим даст фору по части энергии и оптимизма – выглядит отменно: подтянутый, загорелый, голова светлая, а всего важнее, совершенно не потерял интереса к жизни. Поэтому и говорить с ним, будто с давним знакомым, можно часами и о чем угодно – о путешествиях и работе, рыбалке и выпивке, переговорах на высшем уровне и выращивании картофеля на дачном участке. В чем убедился и обозреватель «ССФ», встретившийся с Колосковым в Доме футбола на Таганке.

– Юбилей отгремел?
– Да, и слава богу! На этот раз я кардинально изменил схему празднования. На 70 лет собрал человек 80-90, всех своих близких и хороших знакомых, но компания все равно оказалась разнородной. Через час-полтора все разделились на отдельные группы – одна здесь, другая там, третья еще где-то. В общем, единства не получилось.
В этом году я разделил юбилей на три части. 15 июня, в день рождения, собрал в Олимпийском комитете всех, с кем работал по 30-40 лет и в футболе, и в хоккее. Были и Виталий Смирнов, и Никита Симонян. Александр Жуков должен был приехать, да улетел на экономический форум в Питер. Пригласил тех, с кем учился в институте: Валерка Бутенко (бывший футболист и арбитр. – Прим. ред.) был, мы с первого курса вместе, играли в одной команде, да и вообще по жизни вместе идем. Всего было человек двадцать – хорошо провели время, вспомнили и Романова, и Павлова, и Сыча, и Тихонова, и Чернышева, и Тарасова, и Бескова, и Лобановского…
На следующий день собрал аппарат Олимпийского комитета – с кем сотрудничал и сотрудничаю до сих пор, девчонок-секретарей.
А 17-го, в субботу, шикарно посидели в подмосковном ресторане, на природе. Там были родственники плюс несколько друзей. Всего человек 40-45. Это торжество надолго запомнится – там и пина колада была, и песни под аккордеон, и музыка, и танцы, вокруг лес, шатры, накрытые столы…
Очень много было телеграмм с теплыми словами.

– Сыновья тоже приезжали?
– Только старший – младший у меня в Америке живет, не сумел прилететь.

– Что дарили?
– Как всегда, элитные коньяки, водку, парфюмерию, картину какую-то красивую принесли, пару икон… Притом что я каждый раз прошу подарков мне не делать.

«Не привык сидеть дома»

– Вы же из простой семьи?
– Да. Мать у меня родилась в Калужской области, приехала в Москву строить метро, потом попала на завод «Москабель», где и познакомилась с отцом. Я родился 15 июня 1941-го, и вскоре после этого папа ушел на фронт. Мама какое-то время работала дворником – это позволяло ей приглядывать за мной и зарабатывать на жизнь. Нянек никаких не было, жили в бараке. Впрочем, в первые годы войны мы с матерью жили в эвакуации – в деревне в Рязанской области, у брата отца.
Я благодарен матери за то, что она помогла мне выбрать правильный путь в жизни. Измайлово тогда было бандитским районом, шпаны там много было, воров.

– Теперь вы почетный президент РФС. А кто вы, если применить известное выражение из анекдота про чукчу, по нечетным?
– По нечетным я… почетный член ФИФА и почетный член УЕФА. В ФИФА отработал 28 лет, в УЕФА – 15, отсюда и эти звания. Что меня очень радует, потому что именно это оставило меня в активной футбольной жизни. По статусу почетный член приглашается на все мероприятия, проводимые по линии ФИФА и УЕФА. Что, к сожалению, не делается в нашей родной стране. 8 июля в Париже, к примеру, оргкомитет ЧМ-2018 и президент РФС проводили презентацию Кубка конфедераций, а меня не пригласили. Не странно ли? Ведь я сыграл определенную роль в том, чтобы России досталось право проведения этого турнира. Ну почему не пригласить? Билет мне покупает УЕФА…
ФИФА и УЕФА отслеживают такие моменты заранее, присылают бумагу – мол, мистер Колосков, приезжайте на такое-то мероприятие, например, на финал чемпионата Европы в том же Париже, или на финал Лиги чемпионов, или на открытие нового сезона в Монако. У нас же – нет. Поразительно!
А так мое основное место работы, где трудовая книжка, – советник президента Олимпийского комитета России по вопросам подготовки чемпионата мира 2018 года. А в РФС приезжаю для того, чтобы быть в курсе событий. Очень много внимания прессы, журналисты постоянно звонят, люди приходят – из местных федераций, руководители клубов. Я не привык сидеть дома. Мне такая работа в удовольствие, тем более, что уже почти ни за что не отвечаешь. Работаешь от души, ни на кого не оглядываясь. Есть возможность прямо высказать свою позицию, точку зрения, что я и делаю.

– Вы прекрасно выглядите. Как поддерживаете спортивную форму? Где-то читал, что любите кататься на лыжах.
– У меня первый разряд по лыжам. Еще в молодости получил. Но лет 10-12 назад кататься перестал. Дело в том, что я уже полтора десятка лет живу за городом, по Калужке, около Троицка. Вот там-то каждые субботу и воскресенье катался на лыжах. Мне их подарил выдающийся советский гонщик Анатолий Акентьев. Потом постепенно этот район начал застраиваться, и там появилось огромное количество собак. Причем хозяева, как правило, спускали их с поводка без намордника. Вылетаешь из-за поворота, а на тебя несется какой-нибудь ротвейлер. Вот и решил закрыть эту тему – лыжи пришлось оставить. Стал просто-напросто заниматься ходьбой.

– По лесу?
– Да. Я-то больше люблю луга. В деревню свою в Рязань уезжаю, там лесостепь, Ока течет, озеро огромное – и заливные луга. Вот там раздолье, больше воздуха, очень люблю в тех местах гулять.

«Перешел на гольф и теннис»

– В футбол, помнится, вы тоже играли – в компании бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова…
– Мы с Алешиным и Тукмановым организовали этот клуб. Привлекли в него не только Лужкова, но и все его правительство. Кое-кто, конечно, пользовался этим, приносил прямо к полю документы на подпись Юрию Михайловичу, но я, поверьте, ни разу в жизни с подобными просьбами к нему не обращался. Если нужно было, он назначал мне встречу, и я приезжал к нему на Тверскую. Не часто этим пользовался – когда Дом футбола строили, когда стадион в Лужниках надо было арендовать. Повторяю, это случалось очень-очень редко.
Потом я получил серьезную травму – разрыв крестообразных связок. Играя, кстати говоря, как раз в компании Лужкова. Как сейчас помню: 4 марта я сломался, 5-го должен был улететь в Австралию на чемпионат мира среди юниоров (я тогда возглавлял его оргкомитет). 6-го провел совещание, 7-го лег на операцию, а 8-го меня уже выписали! Хирург великолепно сделал мне артроскопическую операцию.
Через год опять начал играть, а потом понял, что лучше не рисковать. Перешел на гольф и теннис.

– Вот об этом поподробнее, пожалуйста. Слышал, что вы в паре с Йозефом Блаттером чуть ли не всех соперников «драли» на теннисном корте. Это правда?
– В теннис в Москве мы играли круглогодично. В Лужниках два раза в неделю. Мы – это компания, в которой было два боевых летчика, я и еще один парень из «Росатома». Всю зиму тренировались, а в сентябре ездили в Сочи, там всякие любительские турниры проводились. В общем, в теннис я действительно играл неплохо.
А с Блаттером мы и в самом деле много выигрывали. Он в основном у сетки стоял – у него реакция хорошая, – а я сзади все подчищал.
Потом спина стала побаливать – из-за этого и горные лыжи бросил.
Короче, сейчас у меня остались только прогулки и гольф.

– Вы несколько десятилетий провели в высших спортивных инстанциях страны. Наверняка жизнь сводила с сильными мира сего. Что о них скажете?
– Мой принцип – не заводить никаких знакомств для достижения каких-то целей. И у меня никогда не было среди знакомых ни секретарей ЦК, ни заместителей председателя правительства… Я, конечно, всех их знал, они ходили на футбол, мы общались, меня узнавали, но я никогда в жизни не шел на неделовые контакты. Это касалось и государственной власти, и силовых структур. У меня нет знакомых ни среди прокуроров, ни среди генералов, фээсбэшников или кагэбэшников, ни в МВД. То же самое касается и олигархов. Все меня знают, но я ни разу ни с кем не говорил о том, что мне надо помочь, выделить какие-то деньги. Это мой принцип. И за эту свою автономность я очень долго бился.
Даже когда возник этот «знаменитый» Фонд спорта, через который шли миллиарды рублей от продажи водки, сигарет и всего прочего, моя федерация была единственной, которая не подписала с ним договор. Единственная! Я сказал: «Нет, мы будем зарабатывать сами за счет футбола».

«Комфортнее всего – в Австрии»

– Вы человек Земли, объехали весь мир. Где вам наиболее комфортно?
– Когда руководил хоккеем, для меня любимым местом была Канада. Она так похожа на Россию! Все эти березки, бескрайние поля, погода, как у нас. И люди доброжелательные, совершенно потрясающие.
Ну а так в каждой стране есть свои прелести – в ЮАР свои, в Японии свои, в Индонезии и Малайзии тоже. Я был в Новой Зеландии – классно там, но жить скучно. Америку всю объездил вдоль и поперек. А вот в Европе люблю Австрию. Не случайно, по-моему, Вена из года в год занимает первое место в рейтинге комфортной жизни.

– И чем вам там так нравится?
– Спокойные, сдержанные люди. Красотищи необыкновенной пейзажи – горы, озера. Я в Тироле три недели просидел во время чемпионата Европы. В общем, все там мое.

– Вы всегда ездите за границу с переводчиком?
– Почему? Обижаете! В последние годы иногда выкручиваюсь и сам. Могу свободно поговорить на бытовые темы. С Юханссоном (швед Леннарт Юханссон – бывший президент УЕФА. – Прим. ред.) всегда говорил один на один.

– По-английски?
– Да, а с Блаттером еще и немного по-немецки общались – это у меня со школьных времен. Так что с общением тет-а-тет у меня никогда проблем не возникало. Но когда идет какое-нибудь серьезное заседание, переговоры, конечно, нужен профессиональный переводчик, тонко разбирающийся во всех нюансах обсуждаемой темы.

«Как-то закусывали крокодильим мясом»

– Вы гурман?
– Нет. Хотя… ничто человеческое мне не чуждо.
Откровенно говоря, я не успел выработать в себе привычку к чему-то особенному в еде. Тем более что в детстве вообще ничего не было. Горбушка черного хлеба с постным маслом и солью была главным деликатесом. Или жмых, который мы воровали у лошадей в Измайловском парке, – тоже было вкусно.
А так люблю рыбу. И умею ее готовить, в первую очередь уху. Гости хвалят.

– Напитки, насколько я знаю, предпочитаете крепкие?
– Да. Вина почти не пью, крайне редко. Такое бывало с Юханссоном – начинали с виски, а потом переходили на вино. Раньше я все время только виски пил, а теперь в основном водку.

– Самое экзотическое из того, чем доводилось закусывать?
– Пожалуй, крокодилье мясо. То ли в Австралии, то ли в Малайзии.

– А к вам домой высокие гости наведываются?
– А как же! Недавно принимал президента Испанской федерации футбола Анхеля Марию Вильяра, который сейчас исполняет обязанности президента УЕФА. Был у меня и руководитель турецкой федерации. Причем наведываются не только домой, но и в мою деревню в Рязанской области.

– И чем угощаете?
– Мы с супругой, как правило, в августе туда ездим. Там у нас и огурчики соленые, и помидорчики, кабачки, грибы замороженные, капуста своя, картошки сотку сажаем… Для иностранцев это экзотика!

– Неужто сами картошку окучиваете?
– У нас есть, конечно, помощник, но картошку сажаю и копаю сам. В общем, овощи свои, еще чего-нибудь докупишь. Ну и шашлык, естественно. Жарю рыбу на гриле. Вот только сейчас рыбы хорошей не купишь…

– Сами рыбачить любите?
– Раньше в Рязанской области мы ловили рыбу даже в болотах, а теперь они все пересохли. В последний раз мне с трудом достали карасей и несколько линей. А вообще заядлым рыбаком я назвать себя не могу. Мне времени жалко. На спиннинг еще могу половить. Лет пять-шесть подряд я с компанией ездил в Астрахань, в протоки. Судаков ловили, щук, жереха иногда… Вот это я люблю!
Когда наша сборная ездила играть на Фареры, мы там по 30-40 килограммов трески каждый наловили. В Исландии тоже на рыбалку ездили, в Норвегии, но там неважный улов был. Как и в Португалии.
А просто сидеть у водоема и ловить на удочку – это не мое.

«Улочки в центре Москвы – это для меня»

– Какое чтиво предпочитаете?
– Скажу честно, читаю мало, просто времени для этого нет – все время чем-то занимаюсь или гуляю. Дома меня почти не застать. Больше всего мне нравится историческая литература, в том числе из серии о жизни замечательных людей. Недавно один динамовский руководитель подарил мне несколько томов, сейчас с удовольствием читаю о замечательном тренере Аркадии Чернышеве.

– Театр, кино?
– В кинотеатре давно не был, а по телевизору смотрю только новости и футбол. Я вообще перестал любить многолюдные места – мне там скучно, неуютно. Лечу я, допустим, в Париж. Так в отеле там крутятся тысячи людей, встать негде! Здесь надо поговорить, здесь, здесь. Уже отвык от этого. Мне теперь ближе маленькие компании.

– Какое у вас любимое место в Москве? По-прежнему Измайлово?
– Нет, там я давно уже не был. Конечно, детские воспоминания остались, но теперь у меня совсем другая жизнь. Нравятся маленькие улочки и переулочки в центре рядом со Спиридоновкой, Бронной, Чистыми прудами. Раньше иногда заносила меня туда судьба, вот и сейчас хожу там и наслаждаюсь. А большие площади и проспекты не люблю.

– Вы ездите за рулем или у вас водитель?
– Сам рулю только в деревне. В городе же не вожу принципиально – много сейчас сумасшедших, и я не хочу попасть под них или сам кого-то спровоцировать. Машина у меня есть, «Мицубиши Паджеро», приезжаю на ней на месяц в деревню и катаюсь там: на рынок – с рынка, на озеро, в районный центр.

«В ФИФА претензий ко мне нет»

– С кем общаетесь? Кто ваши друзья-товарищи?
– К великому сожалению, они понемногу уходят из жизни… Ушел и самый близкий – Валера Меницкий, заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза. Один из самых дорогих друзей, с которым мы служили в армии, а потом учились в институте и вообще не разлей вода были, Гриша Минскер, года три назад со всей семьей уехал в Италию. Многолетний президент российской и международной федераций бенди Альберт Поморцев, близкий мой друг, начал болеть, встречаемся редко, к тому же он выпивать перестал совсем, выбился из нашей компании. Дружу с Сашей Тукмановым (экс-футболист, ныне президент «Торпедо». – Прим. ред.) и Юрой Заварзиным (бывший генеральный директор «Спартака» и «Динамо»).

– Они из тех, кого вы можете посвятить во все свои тайны?
– Да какие сейчас тайны! Человеку, прожившему столько лет, уже нечего скрывать. Все тайное рано или поздно становится явным.

– Неужели у вас нет какой-то секретной информации о том, к примеру, как России достался ЧМ-2018? Вы же тогда активно занимались «челночной дипломатией», чуть ли не жили в самолетах…
– Так оно и было. В течение года надо было встретиться с 22 членами исполкома ФИФА, и я со всеми встретился, поговорил, кого-то убедил сам, с кем-то пришлось два-три раза встречаться, кто-то сказал, что уже ангажирован, и так далее. Да, летал и в Японию, и в Корею, и в Африку, и в Южную Америку. Но не забывайте, что это была моя любимая, естественная работа. К тому же никто, кроме меня, не вхож был к этим людям. Никто – близко бы не подпустили! А поскольку я с ними по 15-20 лет работал вместе, у нас сложились определенные отношения.
Не скажу, что я сыграл в этом решающую роль. Большую работу проделали Сорокин, Мутко, они тоже встречались с какими-то руководителями конфедераций, другими людьми.

– В советское время вас частенько называли «непотопляемым». Сейчас, когда ФИФА и УЕФА раздирают скандалы, вы тоже, можно сказать, вышли сухим из воды. Как вам это удается – сохранить честь, доброе имя?
– Я с 2009 года не член исполкома ФИФА и УЕФА. А все эти скандалы начались буквально два-три года назад. До этого все было тихо и спокойно. Какие-то процессы внутри этих организаций были, процессы очищения в том числе. При мне нескольких членов исполкома ФИФА убрали – кто-то билетами приторговывал, кто-то неправильно заключал договоры. Но это были единицы.
А потом началась вся эта вакханалия. Слава богу, уже без меня. И поскольку меня там нет, ко мне, естественно, и претензий никаких.

«Блаттер достает три литра виски…»

– Кто из руководителей ФИФА, с которыми вам довелось работать – Авеланж, Юханссон, Блаттер, в меньшей степени Инфантино, – наиболее яркая фигура?
– Конечно, Авеланж, ему нет равных! 8 мая ему исполнилось 100 лет. Мы с ним были довольно близки – не так, как с Блаттером, но все же. Во время чемпионата мира 2014 года в Бразилии я был единственным из футбольных функционеров, кого он пригласил к себе домой. Он уже не ходячий, у него проблемы с ногами. С другими он встречался где-то в переговорных комнатах, а меня, повторяю, позвал к себе. Это что-то говорит о наших отношениях. 

– Не могу не спросить о попавшем в опалу Блаттере. Поддерживаете с ним контакт?
– А как же! После его отставки был у него дома. Мы как всегда сели – он, я, дочка его и одна сотрудница. Зепп достал трехлитровую бутылку виски с черной этикеткой. Сам, правда, практически не пьет. Поговорили. Он сказал, что книгу написал, которая скоро выйдет из печати. Я попросил прислать мне один экземпляр. Еще просил его разрешения перевести книгу на русский. Он ответил, что не возражает.

– Что для вас главный источник жизненной энергии?
– Интерес к жизни. Я люблю находиться среди людей. Но, как вы уже поняли, в ограниченном количестве. Люблю, когда я при деле, когда рядом семья. Слава богу, старший сын рядом, многочисленные внуки тоже. С супругой до сих пор интересно, ведь она у меня двадцать с лишним лет была директором музея Ленина, раньше все время была занята, а теперь у нас есть возможность свободно общаться. Мы с ней много ездим – то в Кисловодск, то в Италию, то в Испанию, то в Рязань на месяц.
Вот в чем радость моей жизни. Утром встаешь – слава богу, жив-здоров. И – на работу или куда еще.

– Что считаете своим самым большим достижением в жизни?
– То, что мы сохранили футбол в 1990-е годы.