почему жанр исчез со страниц брянских изданий?

Мэтры брянской журналистики рассказали, почему же исчезла сатира со страниц региональных изданий.

Исследователи Брянского государственного университета выяснили, что весьма востребованный совсем самый зубастый недавно жанр журналистики вдруг умер. Но почему это произошло? Гипотезы учёных, конечно, интересны, однако для того чтобы лучше понять и прочувствовать историю в полной мере, необходимо услышать ее из первых уст.

Какой она была?

В 1990-е годы сатира обращалась не только к освещению множества проблемных тем, но и часто писалась «ради смеха». Однако, в большинстве своем, брянская сатирики стремилась вызывать едкий, обличающий смех.

«Сатира – исконно брянская штука» – делится всегда по-доброму ироничный Александр Стокласка, вспоминая «Клуб Козьмы Пруткова», который существовал с конца 80-х и в 90-е годы. Александр вспомнил и блистательного брянского сатирика Игоря Шермана, который писал «не смеха ради, а точно попадая в какую-то проблему с помощью сатиры». Напомнил Стокласка, что на сатире и сатирических приемах во многом строилось «большое» брянское телевидение.

Признанный мастер пера, известный острослов и виртуоз иронии Юрий Фаев вспоминает: «Я перешел в новую независимую газету «Брянское время», и писал фельетоны раз в неделю, редактор Игорь Шерман меня время от времени подменял. Это было непростое, но веселое время. В жизни всегда случается много глупостей, вот мы над ними и подшучивали, как могли. Особенность существования БВ была и в том, что она была независимой, у нас не было цензуры, и потому мы регулярно пощипывали брянских чиновников», – признаётся Фаев.

Известный с 90-х бескомпромиссно жёсткой сатирой Сергей Климов отмечает, что в те времена в подавляющем большинстве писались материалы на политические и околополитичекие темы. Но и социальным порокам спуску не давали.

Куда она ушла?

Резко, уже к середине 90-х годов, сатира стала терять свою популярность. Вскоре эт уникальное направление журналистки, занимавшее не последнее место в региональной прессе, и вовсе покинуло страницы печатных изданий.

«Думаю, сатира отмерла как жанр», – полагает Сергей Климов. В качестве одной из причин он видит гонорарную систему оплаты: «Филитон» и прочая лирика может лежать долго в запасе, чтобы при случае чего заткнуть дыру на полосе... Сам так делал, будучи редактором. Да обычно такие материалы и оценивались дешевле. Автору неинтересно получать меньше и реже, вот такой фактор».

«Фельетон – непростой по исполнению и рискованный по ответственности жанр, – вспоминает Юрий Фаев, – Платили за фельетоны, как за обычные статьи, а вот мороки с ними было много».

Ещё лдну возможную причину исчезновения сатиры называет Александр Стокласка. Появление социальных сетей как бы забрало в себя долю журналистики – «в них ушла и часть иронии, и желчи, и сатиры».

На журналистику в целом, и на сатиру в частности, действительно сильно повлиял технологический прогресс и разного рода новшества, которые день за днем интегрировались в деятельность журналистов. «Начал меняться формат СМИ, подачи материала. Старые авторы, писавшие фельетоны, за ним не поспевали. А новым этот жанр не всегда был интересен», – отмечает Сергей Климов.

Вернётся ли?

Без эволюции и изменений движение вперед невозможно. Сатирическая журналистика, представляющая собой устоявшийся жанр, который чрезвычайно сложно трансформировать, действительно, осталась в прошлом.

Юрий Фаев отмечает, что не видит будущего у фельетонистов: «С появлением интернета можно писать еще свободнее, чем раньше, в том числе, и в ироническом стиле. Вопрос – кому это нужно? Сейчас в моде мемы, а не тексты».

Сергей Климов выражает схожее мнение: «Для развития, как и для эволюции, нужны причины и запрос. Когда они есть, есть и перспективы. Журналисты не пишут фельетоны в силу отсутствия читательского запроса».

Однако некоторые специфические черты сатирической журналистики еще не «поросли быльем» и используются в деятельности современных СМИ. Ирония, сарказм, насмешка то и дело проскальзывают в теле-, радиоматериалах, в текстах печатных и электронных.

Значит, не все потеряно?