Был легендарным футболистом СССР, устрашал всех сильным ударом, добровольно ушел из жизни. Истории о Красницком
Легенда «Пахтакора».
Геннадий Красницкий — настоящая легенда узбекского и советского футбола. За 13 сезонов в «Пахтакоре» он настрелял 112 голов, за что получил от местных болельщиков прозвище «узбекский Пеле», и вошел в клуб бомбардиров Григория Федотова. Талант футболиста подмечал даже великий тренер «Спартака» Константин Бесков.
«Красницкий был одной из самых ярких личностей в нашем футболе — отличные физические данные, работоспособность, удар. Мне нравился этот парень, — говорил Бесков. — Все обычно говорят об индивидуальных качествах Красницкого как бомбардира, но не следует забывать и о его тактическом мышлении — одним точным пасом он умел отсечь сразу несколько игроков обороны и вывести партнеров на завершающий удар. Красницкий вполне мог бы играть в любом современном европейском клубе».
С «Пахтакором» Красницкий так ничего и не выиграл. Но зато помог клубу в 1964-м вернуться в Высшую лигу чемпионата СССР, а в 1968-м добраться до финала Кубка страны — там «Пахтакор» минимально проиграл московскому «Торпедо».
Современники отмечали, что Геннадий обладал удивительным по силе ударом. Вот что рассказывал форвард ЦСКА Борис Копейкин:
«С ударом Красницкого я столкнулся в 64-м году в Челябинске, — вспоминал он. — Я тогда за местный «Локомотив» выступал, а Гена играл за вылетевший из Высшей лиги «Пахтакор». Как штрафной — никто из ветеранов в стенку не становится. Норовили молодых туда запихнуть — пусть отдуваются».
«В 69-м мы играли с «Пахтакором» в Черкизове, — рассказывал футболист «Локомотива» Юрий Иванов. — Где-то метрах в 25 от наших ворот назначили штрафной. Меня в «стенке» не было — рядом стоял, руководил. Тут-то Красницкий ударил — и попал мне в голову. Что было после, не помню — провал в памяти, потерял сознание. Ко всему прочему поле было мокрое от дождя, а тогдашние мячи от воды сразу тяжелели. Игру кое-как доиграл, но потом проверился — оказалось: легкое сотрясение мозга…»
Оказалось, что сумасшедший по силе удар Красницкий старательно отрабатывал на тренировках, так как еще в юном возрасте ему указали на его главный недостаток.
«Мне рассказывали, что, когда Красницкий начал выступать за ташкентский «Пищевик», его чуть было не отчислили за отсутствие сильного и точного удара, — рассказывал легендарный защитник «Торпедо» Виктор Шустиков. — Он попросил дать ему срок на исправление недостатка. Геннадий избрал довольно сложный и оригинальный способ выработки силы удара: занимался с мокрым, потяжелевшим и разбухшим от сырости мячом. Ставил перед собой различные «сверхзадачи», например: не уйду со стадиона, пока не забью вот с этой точки (с какой-нибудь сложной для попадания, конечно) десять мячей подряд. И не уходил! Так он стал футболистом, про которого говорили, что у него один из самых сильных и точных в стране ударов. И это качество (в остальных компонентах техники Красницкий особенно не выделялся) сделало его на долгие годы ведущим игроком «Пахтакора» и привело в состав сборной страны».
Многие вратари в СССР побаивались выстрелов Красницкого из-за пределов штрафной. Ведь однажды Геннадий так приложился, что порвал сетку ворот. Произошло это в 1963-м в товарищеском матче за сборную клубов «Динамо» против перуанского «Спортинг Кристал».
«Хотелось бы отдельно рассказать о голе, забитом Красницким во встрече с перуанским «Спортинг Кристал», — рассказал по возвращении домой в интервью еженедельнику «Футбол» тренер той команды Евгений Лядин. — До конца матча оставалось семь минут, счет был нулевым, когда защитник грубым приемом остановил Лобановского у границы штрафной площади.
Штрафной пробил Красницкий. Он пулей послал мяч в ворота. Многие не успели даже проследить за его полетом. Мяч прорвал сетку. Возникли даже споры — был ли он в воротах. Особенно не хотелось признаваться в этом известному бразильскому футболисту Диди. Но судья засчитал гол. А на следующий день фотоснимки в газетах подтвердили правильность его решения. В газете «Коррео» по этому поводу писали: «Если бы мяч попал во вратаря, команде пришлось бы подыскивать нового голкипера».
В СССР Красницкий устрашал своим ударом даже великого вратаря московского «Динамо» и сборной СССР Льва Яшина — единственного голкипера в истории, получившего «Золотой мяч».
«В Ташкенте Красницкий метров с двадцати попал в перекладину — ворота зашатались! Лев Иваныч схватился за голову: «Мамма миа!» Я в стенку не становился, когда Геша бил. Боялся», — вспоминал в интервью «СЭ» защитник московского «Динамо» Георгий Рябов.
Геннадий дважды завершал карьеру. Сначала покончил с футболом в 1968 году, но потом ненадолго вернулся на поле, окончательно осознав, что на прежний уровень он уже не выйдет. Свой последний матч в высшей лиге СССР Красницкий провел в апреле 1970 года, отметившись голом в ворота «Спартака».
На протяжении всей карьеры нападающий не раз попадал в скандалы и передряги — устраивал пьяный дебош в отеле, за что был лишен звание мастера спорта СССР, и оскорблял сотрудников «Лужников». Эти ситуации сильно подпортили репутацию Красницкого.
Геннадий пытался найти себя на тренерском поприще. Сначала работал в тренерском штабе «Пахтакора», затем возглавлял клуб, тренировал узбекские «Янгиер» и «Звезду». Тем не менее почти все попытки заканчивались провалами и увольнениями. Эксперты утверждали, что Красницкому просто не хватало терпения для работы тренером.
Затем бывший футболист получил кабинетную должность — в 1986 году Геннадий был назначен начальником отдела футбола республиканского ДФСО профсоюзов. Впрочем, от этого его жизнь отнюдь не наладилась — на новом месте он получал всего 135 рублей: прокормить семью на эти деньги было почти нереально. Когда же Красницкий потребовал пересмотреть свою ставку, его и вовсе понизили — назначили судьей-инспектором чемпионата Узбекистана.
Это было последним и самым серьезным ударом по самолюбию легенды советского футбола. Отчаявшись, Красницкий стал задумываться о добровольном уходе из жизни. За несколько дней до трагедии он намекнул близким о своем желании. Однако его родные не смогли распознать тревожные знаки.
«В июне 1988-го ему предстояло отправиться в Курган-Тюбе, где он должен был инспектировать очередной матч, он захотел, чтобы в аэропорт его проводила вся семья: мама, жена и дочка. Он произнес многозначительную фразу: «Проводите меня в последний раз». Однако жена, не догадываясь об истинном значении слов мужа, не захотела ехать ни сама, ни дочку не отпустила, мотивируя это тем, что на улице стояла жуткая жара. И Красницкого поехала провожать его мама. В аэропорту Геннадий было направился к самолету, на посадку, но затем вернулся и отдал ей свою спортивную сумку. А на недоуменный взгляд матери ответил: «Мне, мама, она теперь не нужна…», — писал в своей книге «Звездные трагедии» автор Федор Раззаков.
В итоге уже в Курган-Тюбе Красницкий осуществил задуманное. Трагедия случилась 12 июня 1988 года. Так вспоминал тот день тренер «Вахша» из Курган-Тюрбе Владимир Гулямхайдаров.
«Я встречал Геннадия Александровича в аэропорту, и весь этот вечер он был на моих глазах. Трезв он был как стеклышко. Но выглядел грустным, подавленным. Расстроился Красницкий после матча и тем, что арбитр из Ташкента повел себя необъективно, «сломал» нам, что называется, игру. Геннадий Александрович как инспектор встречи оценил его судейство на двойку. Передал по телефону информацию об игре в Ташкент и пошел в отведенный ему номер в гостинице вместе со мной и Тунисом.
В номере он продолжал нервничать. Он то и дело снимал свой перстень с пальца, надевал его вновь. Курил одну сигарету за другой. От нескольких наших предложений пойти поужинать отказался. В номере было две комнаты. Мы находились в гостиной. Вдруг Красницкий встал со своего места, сказал нам: «Ну ладно, прощайте!» — и быстрыми шагами направился в спальню.
Мы опешили поначалу, но тут же спохватились: «Что-то не то»… Поспешили за ним, но уже увидели в проеме окна лишь ноги Красницкого».
Легендарному советскому нападающему было 47 лет. 25 мая 2006 года Красницкий был посмертно награжден медалью «Шухрат» — государственной наградой Узбекистана.