Рыбалка в мороз и ветер
В такую погоду, как в народе говорят, хороший хозяин и собаку из дома не выпустит. Мороз под "двадцатку" и сильный восточный ветер. Чаи бы только гонять да "ящик" смотреть, а нас с братом на рыбалку понесла нелегкая. По дороге к Дону согревала мысль, что не очень-то много желающих подышать морозным ветром найдется. А на месте оказалось, что так оно и есть. В затоне всего четыре палатки и трое "бездомных" съежились, а на течении десятка два "шарики" гоняют. Хорошо, просторно! Посовещавшись, брать палатки или нет, решаем сначала найти рыбу, а там ситуация покажет.
Идем на "тихую" воду, в затон. Все, как обычно, скучковались почти в самом его конце, на яме. Не доходя до них метров семьдесят, брат ставит ящик и бурит лунку. Мне же интересно: как оно сегодня, клюет ли вообще?
Подхожу к немного отбившемуся от основной когорты рыболову, заслонившему лунки полами зеленого плаща ОЗК. Сидит, как сосулька, в позе эмбриона и на поплавки, застывшие под пленкой льда, смотрит.
- Сомы леску не рвут? - спрашиваю.
- Вон одна за все утро, - он кивает на небольшую замерзшую плотвичку.
- Понятно, - сочувствую я.
Отхожу в сторону, ближе к брату, и проделываю свою лунку. Глубина около трех метров. Разматываю удочку со свинцовым среднего размера "чертиком" и пытаюсь ловить. Слово "пытаюсь" здесь не синоним "пробую", а именно производное от неласкового "пытка". Мороз - чепуха: ладони надежно защищают перчатки. Лунку, стекленеющую на глазах, нетрудно очищать через пару-тройку проводок, заодно сдвинув вниз по леске ледяные бусины. Но ветер! Леску дугой выгибает, а кивок сам по себе пляшет, как сумасшедший. Сизифов труд!
Более-менее подобающая, хоть на что-то похожая проводка получается лишь на первых двадцати сантиметрах, выше только какая-то свистопляска. Зато, когда кивок оказывается на уровне глаз, в зоне видимости получается и братова спина. Замечаю подсечку, брошенную на лед удочку и на мгновение мелькнувшую в ладони довольно приличную плотвицу. Потом еще подобные манипуляции.
Значит, рыба есть, ловить надо уметь. Но не получается пока. Пересверливаюсь ближе, потом еще. Пусто!
- Пойдем за палатками, - говорит брат.
- Что поймал-то? - спрашиваю.
- Три плотвички и окуня. Давай тут палатки и разложим.
- Ну давай, - не раздумывая, соглашаюсь и ставлю ящик метрах в четырех от него, "застолбив" место.
Пока сходили туда да обратно, пока рвущиеся в полет воздушными змеями палатки крепко гвоздями ко льду пришпилили, время клева и прошло. А, скорее всего, удары молотка на не такой уж большой глубине рыбу распугали. Но засели в тесноте хлипких убежищ - тихо, спокойно, а кивок и не дернет никто, и даже не остановит.
Через продолжительное время брат что-то поймал, а у меня в душе пошли сомнения, и, как следствие, метания. От жадности-то две лунки сделал. Вот в одну поплавочную удочку и установил, банка опарышей только из-за неадекватности погоды и была прихвачена. А в другой "чертиком" играю. За двумя зайцами погнался - ни одного не увидел.
Андрей решил разнообразить рыбалку иначе. На воздух вышел, у самого берега сел и давай окуньков одного за другим таскать. Поймает, в пакет положит - и в "карман". С десяток выхватил и пошел жерлицы выставлять на входе в затон. Вылез и я, надоело ждать от судьбы милости. Ох, и некомфортно! Одет, как на Северный полюс - не зябко, не продувает, просто сами условия ловли аховые. Но в первой же лунке ударил кивок, и первая густерка упала на лед. Потом клюнула плотвичка и кому-то "по губам" попал. Перехожу на пару метров и вытаскиваю окуня. Пошло дело!
Вдруг захлопала белым полотнищем, как лебедь на взлете, сорвавшаяся с гвоздя палатка. Оказалось, не выдержали напора казавшиеся довольно крепкими нитки на швах крепежа. Зацепляю прямо за сам угол, варварски проделав в нем шляпкой капитально вмерзшего гвоздя дырку. Лишь бы совсем не улетела.
Подходит брат, и начинаем "работать парой". Бурим рядышком по лунке и облавливаем их. Вытащив по паре-тройке рыбешек, идем чуть дальше. Интересно!
Даже такой скромный успех не остается незамеченным, и двое молодых парней, даже не поздоровавшись, плотно "падают на хвост". Причем буквально. То есть не бурят под ящик, а просто занимают наши только что оставленные лунки. А они не где-то там за горизонтом, а буквально в двух шагах.
Я сначала просто дар речи теряю от такого беспардонного хамства, потом отхожу и молчу вполне осознанно. Во-первых, чтобы "наказать". Такими снастями трудовую рыбу не поймаешь. Длиннющий кивок, испорченный крупным ярким шариком, вкупе с мотылем на мормышке - это не противник, а смех. Во-вторых, если послать "по матушке" или попробовать по-доброму объяснить основы элементарной этики, поневоле получится, что парни уже нас накажут. Ибо, бура у них нет, только пешня, которая такого шума наделает, что в сравнении с тихой непрошеной компанией беда несоизмеримая. Поэтому просто молчу, " не замечаю".
Брат только улыбается и вытаскивает завидного окуня. Мне попадается хорошенький подлещик и крупненькая плотвица. А брат достает еще и получше.
Немое противоборство длится, наверное, больше часа, но, как и все в этом мире, в конце концов заканчивается. Раздосадованные парни уходят, оставив нам изгаженные остатками ярко-красной прикормки лунки.
- А все-таки трудовая рыбалка намного интересней, - говорит брат, прикрывая ладонью левой руки от усилившихся порывов ветра свой кивок, - согласен?
- Ну еще бы, - стараясь казаться убедительным, растягиваю набрякшие щеки в улыбке.
Это действительно так. Без всякого лукавства. Когда рыба "идет дуром", довольно быстро наступает пресыщение от самого процесса ловли. Ну что может быть привлекательного в моментальных поклевках? Азарт? Количество "хвостов"? Первый скоро проходит, а второе - не самое важное для любителя. Сегодня каждый "хвостик" чуть ли не на вес золота. Но, пожалуй, буквально чуточку получше не помешало бы.
Дело, конечно, в погоде. Рыба категорически неактивна. А ветер, сбивая размеренный шаг проводки, мешает спровоцировать ее на поклевку. И мы, разумеется, догадывались еще при выезде из дома, что именно так оно все и будет. Но если дожидаться приятных погодных условий, можно и вовсе на рыбалку не попасть. То мороз, то снег, то ветер, а там - бац! - и лед растаял.
Затон потихоньку пустеет. Кто идет на течение, а кто уже и к своим машинам. Переходим на освободившееся пространство. Ямка, глубиной более чем в четыре метра, "молчит", а на ее выходе, где сразу на метр мельче, чуть ли не одна за другой начинают резво вешаться на все крючки "чертика" плотвички. Они немного не дотягивают даже до "ладошечного" размера, но душу тешат. А брат, наложив в пакетик достаточное количество рыбешек, пошел заменять ими невостребованных окуньков на жерлицах.
В надежде найти что-нибудь покрупнее, я перемещаюсь то влево, то вправо, от берега к середине. Либо жадный клев ненужной мелочи, либо совсем ничего.
Лед не толстый, но бурить его тяжело: на ножах намерзает ледяная шишка. Обивая ее после каждой лунки, неожиданно ломаю черпак. На ненадежной сварке от ручки отваливается кружок - черпало. А крошево ладонью сегодня не в радость выбирать. На помощь приходит выломанный у берега коричневый початок рогоза, им для прохода лески шугу пробиваю.
С возвратившимся братом начинаем потихоньку двигаться в сторону палаток. Но рыба почти не отзывается. Наверное, отдыхает перед завтрашним бешеным клевом. Тем временем исподволь подкрались сумерки. Просто целый день солнце пряталось за облачностью и, только скрываясь за горизонтом, обозначилось оранжевой полосой.
- Домой?
- Домой!
Складываем палатки, и я иду прогревать машину. Пока брат снимет не оправдавшие возложенных надежд жерлицы, как раз оттают стекла и ехать можно будет.
Если взвесить уловы, да еще на эту же чашу весов положить груз тяжелой погоды, то получится, что съездили сегодня почем зря. Но сама рыбалка, помноженная на радость общения с природой и просто друг с другом, что угодно перевесит без сомненья. На том и стоим.