Пенсионер из Херсона рассказал, как принимал участие в поимке американского шпиона Пауэрса

78-летний пенсионер из Херсона Николай Фоминых в интервью изданию "ГОРДОН" рассказал, как в мае 1960 года принимал участие в поимке американского

шпиона Фрэнсиса Гэри Пауэрса, чей самолет-разведчик U-2 был сбит над

территорией СССР.

9 мая, 2016 09:30

Неделю назад в

редакцию издания "ГОРДОН" обратился пенсионер из Херсона Николай

Фоминых. Он уверял, что во время службы в армии принимал участие в

событиях 56-летней давности, когда 1 мая 1960 года под Свердловском

(сейчас Екатеринбург) был сбит американский самолет-разведчик U-2, а его

пилот, Фрэнсис Гэри Пауэрс, попал в плен к советским военным. Корреспондент сайта решил встретиться с читателем и разузнать подробности операции по поимке шпиона.

Инцидент произошел в самый разгар холодной войны, когда США и Советский Союз пытались договориться о сотрудничестве. Американцы опасались ядерных бомбардировок и перед важными двусторонними переговорами хотели удостовериться, что советский военпром не наращивает производство бомбардировщиков. Они и ранее отправляли самолеты U-2, оснащенные мощными видеокамерами, в разведывательные полеты над СССР. Миссия

Пауэрса должна была стать самой продолжительной из всех предыдущих. Ему

предстоял перелет протяженностью почти 6000 км из Афганистана в

Норвегию через территорию Советского Союза. Маршрут проходил через

Челябинск и Свердловск, где располагались секретные аэродромы и военные

заводы.

Поскольку вторжение произошло 1

мая, когда в СССР отмечали День труда, возмущенный первый секретарь ЦК

КПСС Никита Хрущев приказал любой ценой сбить самолет. Задание было

выполнено. Одна из выпущенных с земли ракет разорвалась рядом с хвостом

самолета и повредила его. U-2 разрушился в воздухе, а пилот чудом

остался в живых. Его приговорили к 10 годам заключения за шпионаж, но

уже через два года обменяли на пойманного в США советского шпиона

Рудольфа Абеля.

В интервью изданию "ГОРДОН"

Фоминых рассказал, как именно происходило задержание американского

пилота. В мае 1960 года он служил в воинской части в поселке Косулино,

рядом с которой и приземлился парашют Пауэрса. Хоть это дело получило

широкую огласку в СССР, а суд над американцем был публичным, детали

спецоперации долгое время держались в тайне. Только совсем недавно был

снят гриф секретности с большинства документов, связанных с этими

событиями.

Фоминых родился в

Свердловской области. После службы в армии он, как строитель по

образованию, работал на ударных комсомольских стройках. Сначала в

Свердловской области, затем в Татарстане. После того как окончил высшую

партийную школу, переехал к родственникам в Херсон. С тех пор, вот уже

почти полвека, живет в Украине. Сейчас ему 78 лет. 

Во время войны в магазинах Нижнего Тагила на полках была икра, колбаса, балыки. Голода как такового в наших краях не было

– Я родился в

небольшом городе Невьянске Свердловской области, – начал рассказ

Фоминых. – Потом мой отец переехал в Нижний Тагил (город располагается на восточном склоне Уральских гор в России. – "ГОРДОН"),

чтобы работать на золотых приисках. Но началась война, его призвали в

армию. Я остался с бабушкой и мамой. Отец вернулся в 1945 году живой, но

в ужасном состоянии. Не столько даже физическом, сколько

психологическом. Он служил под Ленинградом водителем. По "дороге жизни",

которая проходила по озеру Ладога, доставлял продукты в блокадный

Ленинград, не раз попадал под обстрелы, насмотрелся и натерпелся

разного. Он прожил 74 года и почти ничего не рассказывал о той войне.

Когда вернулся в Нижний Тагил, снова пошел на прииски работать. 

– Когда война началась, вам было

всего четыре года, но, может быть, вы помните что-то о жизни в военные

годы, как ваша семья переживала тяготы?

– Нам на самом деле нормально

жилось – и во время войны, и после. Дело в том, что в окрестностях

Нижнего Тагила люди золото добывали. Все найденное сдавали государству,

потому и хорошо зарабатывали. Правда, денег не платили. За сданный

драгметалл получали бумагу золотистого цвета – талоны, рассчитанные на

31 день. В то время в нашей глуши были торгсины – такие магазины, где

можно было отоваривать эти талоны. Помню, с матерью пришел впервые в

этот магазин, а там на полках икра в банках, колбаса палками разная,

балыки развешены – на меня, мальчишку, это произвело большое

впечатление. Так что голода как такового в наших краях не было.

– Вы точно про военное время рассказываете?

– Точно. Тогда и правда мы жили в

достатке. Рядом в отделе, в том же магазине, было все необходимое для

старателей – сапоги, корыта для промывки золота, лопаты специальные и

много другого снаряжения. Подумайте сами, где все это тогда могли бы

взять крестьяне? Нигде. А старателям по тем же золотым талонам

снаряжение было доступно. Они добывали золото для государства, и за это

им хорошо платили.

В тот день два работника совхоза

взяли бидон браги и устроились на поле отмечать Первомай. Сидели,

выпивали и закусывали, как прямо на них свалился парашютист в высотном

костюме

– После школы вас сразу в армию призвали?

– Сначала я окончил строительный

техникум и получил специальность техника-технолога. Только после учебы

меня призвали. 25 мая 1957 года я получил диплом, а 27 мая – уже был в

Челябинском военном училище. Моя специальность – штурман военного

самолета. Летал на Ту-4 и Ил-2. Тогда служили по три года. Но наш курс

так до конца и не доучился. В 1959 году Никита Хрущев сократил училища.

Мы тогда с сослуживцами немного побуянили по поводу ликвидации учебки, и

нас, восемь человек, как неблагонадежных, в качестве рядовых отправили

нести остаток службы в воинские части. А до этого я был младшим

сержантом. Часть находилась возле станции "Вьюхино" в

Косулинском районе под Свердловском. Меня определили на склад. Служить

оставалось меньше месяца, когда рядом с нашей частью поймали

американского летчика Фрэнсиса Гэри Пауэрса.

Фрэнсис Гэри Пауэрс на суде в Москве. Август 1960 года. Фото: blogs.voanews.com

– Можете рассказать, как это случилось?

– У нас была небольшая часть – 60

военнослужащих. На праздники жены офицеров пироги стряпали, устраивали

небольшой праздничный обед. Так было и в тот день – 1 мая 1960 года. Мы

пошли играть в волейбол. Судил матч полковник. Он сидел на стуле и

курил, как вдруг к нему подбежал сержант из соседней ракетной части (их

буквально за несколько месяцев по соседству разместили, они еще в

палатках жили, потому что стационарных казарм не было) и сказал:

"Товарищ полковник, помогите шпиона поймать". Мы все удивились, а

полковник спросил: "Какого еще шпиона?" Тот в ответ: "Посмотрите на

небо". Мы подняли головы вверх и увидели вспышки и горящие падающие

осколки. Оказывается, ракетчики стреляли по американскому самолету. Было

видно человека, спускающегося на парашюте. Он мог приземлиться на

территории части, но ветром парашют отнесло к полю.

Взвод подняли по

тревоге, мы выехали на двух машинах. От части до села Косулино всего

полтора километра. Пока мы выскочили на автомобильную трассу, нам

навстречу уже ехала машина с нашими бывшими работниками Леонидом

Чижакиным и Петром Асабиным. На переднем сиденье они везли Пауэрса.

Ребята эти, Чижакин и Асабин, нам хорошо были знакомы. Они работали в

части вольнонаемными. Но часто угоняли машину со склада и на ней

подрабатывали. То местным дрова возили, то сено, то еще что.

Заработанные деньги пропивали. Когда это стало известно, командир их

выгнал. Тогда они устроились в совхоз.

Я все в деталях знаю, потому что

приятельствовал с Чижакиным, он сам все и рассказал. В тот день они на

совхозном "Москвиче" выехали из поселка, взяли бидон браги и устроились

на поле отмечать Первомай. Сидели, выпивали и закусывали, как прямо на

них свалился парашютист. Он был в высотном костюме. Рядом находился

крупный военный аэродром Кольцово. Так что наши даже не сразу поняли,

что на них упал иностранец. Решили, что летчик, и предложили отвезти на

аэродром. Только выехали на трассу, как встретились с нами.

Мы Пауэрса препроводили в

сельсовет. Тот был в состоянии шока, видно, что плохо соображал, но мог

идти самостоятельно, несмотря на раны. Он ведь не катапультировался.

Самолет после попадания ракеты, по сути, развалился на части, а пилота

выбросило из кабины. Ему сразу оказала помощь наша врач Татьяна

Ивановна.

Фоминых: Когда

мы подняли обломки кабины, нашли кожаную сумку, битком набитую деньгами

и часами. Как сейчас помню, там были пачки советских сторублевок. Фото: cdn.ruvr.ru

– А как он выглядел, что говорил?

– Высокий, 190 см роста, статный, в

хорошей физической форме. Ему тогда было 29 лет. За все время ни слова

не произнес. Он зашел с нами в контору и сел на диван. Когда в комнату

через пару минут вошел наш полковник, Пауэрс встал и отдал ему честь.

Потом присел, а полковник предложил ему "Казбек", тот кивком

поблагодарил и закурил. Все время, пока он находился с нами, молчал. Я

видел у него был пистолет заряженный и большой кортик. Сейчас думаю, что

ему ничего не стоило нас перестрелять, но он не оказывал никакого

сопротивления. Буквально через 10 минут подъехала поисковая группа и на

вертолете увезла его в Свердловск. С тех пор я его больше не видел, но

постоянно следил за судьбой Пауэрса.

– Почему вы думаете, что один раненный Пауэрс мог уложить десяток русских военных?

– Пауэрс в 1950 году пошел служить

в армию, поступил в летную школу. С ним произошел интересный случай уже

после учебы. Работники ЦРУ отправили в Турцию три группы пилотов,

выбросили их с парашютами, чтобы проверить, насколько они хорошо

подготовлены, могут ли ориентироваться на незнакомой местности. Две

другие группы попали в руки турецких полицейских. А Пауэрс свою группу

увел. Так что подготовка у него была на высшем уровне. Уверен, ему

ничего не стоило с нами справиться.

Советские военные знали маршрут

Пауэрса, и его вели от самой границы. Возле Свердловска U-2 уже ждали

четыре дивизиона ракетных войск

– Самолет Пауэрса шел на эшелоне выше 20 км. Как думаете, почему удалось его сбить?

– Вообще, с 1950 по 1970 годы американцы

совершили около 10 тысяч разведывательных полетов на U-2. Это

действительно уникальный для того времени самолет, напичканный оптикой и

аппаратурой для фото и видеосъемки. Американцы регулярно проводили

съемку не только над территорией СССР, летали над Китаем, другими

странами. Помешать полету было сложно – истребители так высоко не поднимались, а у наземных орудий не хватало дальности стрельбы.

Когда еще в военном училище учился, я

заглядывал в дневник летных происшествий. Там периодически появлялись

записи: "Самолет-нарушитель прошел над территорией СССР". Такая же

запись была от 9 апреля 1960 года. То есть, до Пауэрса, еще один U-2

прошел по подобному маршруту.

Маршрут полета U-2 Фрэнсиса Гэри Пауэрса через территорию СССР 1 мая 1960 года. Фото: Wikipedia.org

Может быть, только потому, что было

известно, как летел предыдущий самолет, советские военные знали маршрут

Пауэрса, и его вели от самой границы. Попытки сбить самолет, как с

воздуха, так и с земли, начали предпринимать, когда U-2 пролетел над

Челябинском, где находились стратегически важные военные объекты. Далее

он направился к Свердловску, где его уже ждали четыре дивизиона. Вот

смотрите (показывает газетную вырезку, – "ГОРДОН"), сколько частей одновременно вели огонь по одному американскому самолету.

Фоминых: Смотрите, сколько частей одновременно вели огонь по одному американскому самолету. Фото: Скан документа из архива Фоминых

В советских газетах писали, что

Пауэрса сбили первой же выпущенной ракетой. Неправда. Палили много.

Когда открыли архивы, стало известно, что по самолету выпустили 14

ракет! Это сейчас связь работает великолепно, а в те времена приказы

поступали с некоторым опозданием. Тогда было по тревоге поднято в небо

два самолета МИГ-19. Шла хаотичная стрельба, и наши самолеты попали под

свой же ракетный огонь. Пауэрс уже спускался на парашюте, а наши

лихорадочно стреляли. Один самолет успел уйти на посадку, а у второго

МИГа не работала сигнальная система "свой-чужой" – в него угодила

ракета. В этом самолете погиб военный летчик Сергей Сафронов.

Все следующие дни мы по

полям собирали обломки американского самолета. В деревнях находили

уцелевшие плоскости крыльев. Кстати, крестьяне умудрялись еще и керосин

собирать из неразорвавшихся при падении емкостей. Когда подняли обломки

кабины, нашли кожаную сумку битком набитую деньгами и часами. Помню, там

были пачки советских сторублевок, какая-то другая валюта, я так

понимаю, на случай приземления. Кстати, в Москве потом проводили

выставку обломков самолета. И сейчас в московском Центральном музее

Вооруженных сил выставляется часть упавшего U-2 и другие найденные

трофеи.

В Москве провели выставку обломков самолета U-2 и собранных трофеев. Ее лично посетил Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев. Фото: blogs.voanews.com

С тех пор я постоянно в газетах искал

статьи про Пауэрса. 17 августа его приговорили к 10 годам заключения, но

через два года обменяли на советского шпиона Рудольфа Абеля (настоящее имя Вильям Фишер, – "ГОРДОН"). Инцидент

расследовала специальная комиссия министерства обороны. Но ни она

тогда, никто иной до сих пор, так толком не разобрались, кто именно сбил

американский самолет. Так как он упал в районе Косулино, к награде

представили дислоцировавшееся рядом с нашей военной частью подразделение

майора Воронова, и вся слава досталась ему. Хотя, надо сказать, тогда

наградили всех, кто участвовал в поимке Пауэрса. Даже наши пьянчужки, на

которых свалился американец, ездили на суд, как свидетели (их пред этим

быстро восстановили на работу в части), и вернулись из Москвы с

наградами. 

– Вас тоже отметили?

– Нет. Я же рядовым был. Ордена, медали, папахи получили офицеры, участвовавшие в операции. 

Я предлагал своим товарищам из Донецка и Луганска

перебраться ко мне, но они не хотят уезжать – надеются, что скоро все

закончится, и там будет Украина

– Как потом сложилась ваша судьба и почему вы оказались в Украине?

– После того как я уволился в запас,

поехал на комсомольскую стройку в город Качканар Свердловской области.

Там отработал на заводе стройдеталей три года. Потом перебрался в

Набережные челны (Татарстан), где еще на одной союзной стройке трудился,

был начальником цеха домостроительного комбината. Там мне предложили

поработать в комсомоле. Я стал секретарем комитета комсомола ударной

стройки, хотя еще с армейских времен был членом коммунистической партии.

После этого поступил в Горьковскую высшую партийную школу и параллельно

учился в университете на факультете "Экономика промышленности". Потом

попросил свободный диплом и уехал в Херсон. Тут у меня были

родственники.

Конечно, поначалу трудно пришлось на

новом месте. Только через полтора года я нашел работу в общем отделе

облисполкома. Там и доработал до пенсии. Продолжаю жить в Херсоне. А моя

дочка с семьей живет в Киеве. Я периодически к ним наведываюсь.  

– А как вы и ваши знакомые восприняли агрессию России против Украины?

– Мы с друзьями стараемся избегать

острых политических дискуссий. Но я не могу спокойно об этом говорить.

Ума не приложу, как такое могло случиться, что Россия начала войну

против Украины? Я служил в армии и много работал в России. Везде люди с

теплотой относились к украинцами. А теперь все наперекосяк. У меня

несколько знакомых живут на оккупированной территории в Луганске и

Донецке. Мы время от времени созваниваемся. С одним из Луганска вот

встретился в Киеве. Он тоже к детям приехал в гости. Рассказывал, что

жизнь совсем нелегкая там, за пенсией приходится ездить в Харьков, на

каждом блок-посту норовят последнее у старика отобрать. Я предлагал и

ему, и другим своим товарищам перебраться ко мне. Есть возможность

принять две семьи, но они не хотят уезжать – надеются, что скоро все

закончится, и там будет Украина.

Крым тоже занят, и там такое творится,

что люди бегут. У нас в Херсоне уже тысячи переселенцев с полуострова.

Много приехало татар. Говорят, они хотят в Херсонской области свою

автономию создавать. Но совсем не понятно, как это все будет

происходить.

Я в последние 10 лет играю в

волейбольной сборной ветеранов Украины, где собраны люди старше 70 лет.

Раньше тренировки и игры проводились в Гурзуфе, а сейчас Крым занят,

поэтому все события проходят у нас в области. В прошлом году наша

херсонская команда выиграла кубок Украины, а в 2014 году – стала

победителем чемпионата страны среди ветеранов.

– Вы все еще в волейбол играете?

– Я всегда играл, с самой юности. До

того, как приехал в Херсон, тут не было местной волейбольной команды.

Когда я устроился в общий отдел облисполкома, помог основать команду, а

руководство области содействовало в этом. С тех пор я постоянно играю в

волейбольной команде области, только возрастная категория поменялась.

Кстати, я играю с сыном одного бывшего работника херсонского КГБ. Когда

он узнал, что я до сих пор собираю информацию о Пауэрсе, показал мне

интересное фото. Как известно, после возвращения в Советский союз,

Абель, которого обменяли на Пауэрса, продолжал работать в КГБ и

периодически проводил встречи с молодыми работниками спецслужб.

Фотографии Абеля того периода – редкость. Это групповое фото, было снято

как раз после одной из таких встреч. Не могу сказать, когда именно, но

очевидно, что в 1960-е годы. У Абеля за спиной стоит тот самый сотрудник

херсонского КГБ, отец игрока нашей команды.

Групповое фото участников встречи работников КГБ СССР с известным разведчиком Рудольфом Абелем (в центре в первом ряду). Фото: Из архива Николая Фоминых

– Вы все еще продолжаете следите

за публикациями о Пауэрсе? Он же давно погиб, еще в 1977 году, когда

работал пилотом вертолета агентства радиотелевизионных новостей KNBC в

Лос-Анджелесе.

– Но ведь архивы начали открывать совсем

недавно. Только в 2000 году заслуги Пауэрса признали в США. Его семье

передали награды – Медаль военнопленного, Крест за выдающиеся летные

заслуги, Памятную медаль летной обороны, а в 2012 году – Серебряную

звезду, третью по значимости награду Америки. Стало появляться много

интересной информации, которая не была ранее известна. 

– А почему вы так долго молчали и не рассказывали о своем участии в операции по поимке Пауэрса?

– В советские времена не принято было

лишнее болтать. Да и раньше мне казалось это не таким уж важным. Сейчас,

когда я читаю публикации о тех событиях, смотрю фильмы и

документальные, и художественные о Пауэрсе, удивляюсь, что по-прежнему в

рассказах появляются неточности, а порой, банальная выдумка. Оно и

понятно, ведь свидетелей тех событий почти не осталось среди живых.

Потому я и позвонил вам, захотел рассказать то, что запомнилось из

истории задержания американца Фрэнсиса Гэри Пауэрса в СССР.

Елена Посканная / Gordonua.com