«Отец боролся за независимость, а сын ее отстаивает»

 «Как гром грянул» – так описывает решение своего

сына Любомира пойти на войну генический предприниматель Виктор Драчук. С

началом вооруженного конфликта на востоке Украины он взял ссуду и купил

для Любомира бронежилет и всю необходимую амуницию. За

два года, проведенных в разлуке, отец пытался любым способом повидаться

с сыном. Помогли местные волонтеры, которые продолжают провозить помощь

украинским военным на фронт.

О том, как война повлияла на жителей Генического района

Херсонской области, граничащей с временно оккупированной территорией

Крымского полуострова, интересуется корреспондент Крым.Реалии.

По результатам социологического исследования настроений

Приазовья (региона, куда был отнесен и Генический район), проведенного в

2016 году экспертами Украинской Миротворческой Школы, около 50%

респондентов имели четкое представление о войне, однако среди остальных

50% наблюдалась «ретрансляция мнения с экранов телевизоров, настроенных

на российские каналы», «хаотические и неустойчивые представления». К

примеру, 14,5% высказывали убеждения, что на Донбассе идет гражданская

война, 28,2% – борьба Донецка и Луганска за независимость от Украины.

При этом 16,5% поддерживали сближение с Россией как основное направление

внешней политики Украины.

«Отец боролся за независимость, а сын теперь ее отстаивает»

​«Хотелось бы, чтобы Геническ был более патриотически

настроен. Как можно жить в Украине и смотреть в сторону России, которая

не принесет ничего хорошего? Зная последствия в Приднестровье, Абхазии,

Грузии», – говорит Виктор Драчук.

До событий 2014 года геничанин занимался бизнесом. Имел

продуктовый магазин, который приносил прибыль, в основном, в курортный

сезон. Но в начале боевых действий на востоке Украины поток отдыхающих в

Геническом районе резко снизился, и магазин пришлось закрыть. Виктор

уехал работать в Польшу.

Его сын, Любомир, выпускник военной

академии, офицер, по своей специализации находился за 50 километров от

фронта. С убеждением, что «родину надо защищать», написал рапорт о

желании отправиться на фронт.

«Воспитание было такое, он не мог отсидеться в тылу. Можно сказать,

отец боролся за независимость, а сын теперь ее отстаивает», –

рассказывает Виктор, который еще в советские времена активно занимался

общественно-политической деятельностью.

На вопрос, какие чувства он испытал, узнав о решении

сына, Виктор отвечает, что одно дело, когда теоретически знаешь, что

война где-то идет, а другое дело – «когда твой ребенок идет на войну,

это совсем другое».

​«Чувства противоречивые: как отец хотел, чтоб он был

дома, но я это никогда ему не скажу. Я помню этот день, когда он написал

сообщение, что его отправляют в Дебальцево. Мы, естественно, купили

все, что нужно. Еще время было такое, взяли ссуду, купили ему

бронежилет, очки, каску, вплоть до ножа, ничего такого не выдавали. В

Дебальцево, слава Богу не попал, его перекомандировали, потом в Бахмуте

защищали оружейные склады, практически год уже под Авдеевкой. Каждый

день молимся», – рассказывает отец воина АТО.

Виктор вспоминает, как однажды пытался поздравить сына с

днем рождения: Любомир пошел воевать в 23 года, в 2016 году ему

исполнилось 25 лет.

​«Наверное, это останется в памяти на всю жизнь. 17

августа я звонил ему из Польши, хотел поздравить с днем рождения. А он

говорит: папа, мне сейчас не до того, у меня на руках умер мой солдат, –

вспоминает Виктор. – Это было именно тогда, когда ему исполнилось 25

лет».

Геничанин рассказывает, что за эти два года искал любой

возможности повидаться с сыном, но ему говорили, «там блок-посты, тебя

не пропустят».

С надеждой отец украинского воина обратился к местным волонтерам.

Встреча отца и сына под обстрелами

Откликнулись представители общественной организации

«Волонтер» в Геническе, которые собирались везти медикаменты в район

Авдеевки. Кроме того, волонтеры собрали продукты, письма от учеников

местных школ, гостинцы, предметы первой необходимости. Взяли с собой и

Виктора.

Он вспоминает: выезжали рано, в четыре часа утра

двинулись в сторону Донецкой области. Перед встречей с сыном у него было

ощущение «приближающегося праздника».

​«И чем ближе подъезжали к месту встречи, тем было

больше волнений. И вдруг, проехав несколько блок-постов, мы увидели

взорванный мост, железнодорожный, прямо через трассу, которая ведет на

Донецк. Четырехполосная трасса, очень хорошего качества, и вдруг, как

будто обухом по голове, увидели этот взорванный мост. И тогда эйфория от

праздника немного потускнела, мы поняли, что едем на войну. Не в плане

того, что было страшно, нет, конечно, потому что я ехал к сыну, а в том,

что вот, война стала перед глазами очень явно. Одно дело, когда

смотришь по телевизору и видишь эти ужасы, а другое дело, когда увидишь

это наяву, это очень разные вещи. Скажем так: впечатляет негативно.

Проехали мы этот мост, и еще несколько блок-постов было, и как бы

засветило яркое солнышко, когда я в окне микроавтобуса увидел сына.

Микроавтобус еще не остановился, а я уже выскочил навстречу сыну. Он

тоже хотел побежать, но сдержал себя – там были его подчиненные», –

рассказывает Виктор.

​«Хотя Любомир – командир роты, капитан, ему всего лишь

25 лет. Я его не видел два года, и мне показалось, что ему уже намного

больше чем 25. По его глазам, по его сдержанным эмоциям. Мы общались,

общались очень недолго, потому что начался обстрел, и сын все время

поглядывал на часы, а потом говорит: наверное, мне пора, и вам уже пора,

обстрел все ближе и ближе приближался. Но как уезжать? Мне хотелось

остаться, оградить его, может, чем-то помочь», – добавляет геничанин.

«Еще долго будут залечиваться душевные раны»

Виктор рассказывает, что каждую беседу с сыном – когда

получается ему дозвониться – он заканчивает словами «возвращайся живым».

И так на протяжении двух лет.

Однако, считает геничанин, войну удастся закончить только тогда, когда она станет личным делом каждого.

​«Для меня надо, чтобы война закончилась еще вчера, и

закончилась побыстрее. Чтобы не было больше тревожных сообщений с

фронта. Чтобы мы не переживали с супругой о том, что сын на фронте.

Когда услышим, что кто-то погиб, мы сразу в интернете смотрим, кто погиб

и где погиб... Это очень страшно», –​ признается Виктор.

«Конечно, война закончится, но какой еще след она

оставит и в государстве, и на моем ребенке. И еще долго будут

залечиваться душевные раны...», –​ добавляет он.

Александра Терещенко

Этот материал создан при финансовой поддержке

Правительства Канады через Министерство иностранных дел Канады.

Содержание материала не обязательно отражает точку зрения Правительства

Канады.