«Мы не думали, что снимаем историю»

Оператор Борис Соколов рассказал о работе кинематографистов на фронте, о подписании Акта о капитуляции Германии и о том, для кого работали фронтовые киногруппы.

Борис Александрович Соколов встретил войну выпускником операторского факультета ВГИКа. Он начал работать на Центральной киностудии кинохроники, вместе с ней уехал в эвакуацию в Алма-Ату, снимал тыловую хронику, а в 1944 году в звании капитана был направлен в действующую армию. Служил в киногруппах 1-го и 2-го Белорусских фронтов, снимал бои под Варшавой, Познанью и в Померании, был оператором во время подписания Акта о безоговорочной капитуляции Германии в ночь на 9 мая 1945 года. За съемки во время освобождения Варшавы Соколов был награжден двумя орденами Красной Звезды. После войны Борис Соколов работал на Литовской киностудии и «Мосфильме», затем долгое время был главным кинооператором Центрального телевидения, получил звания заслуженного деятеля искусств РСФСР и почетного кинематографиста России. «Газета.Ru» поговорила с ветераном о его работе на фронте.

— Что такое — быть фронтовым оператором?

— Для этого сначала нужно стать простым кинооператором и лишь потом — фронтовым. Это же просто тот оператор, который работает во время боя, в любых частях, везде и всегда. Он на фронте, но при этом сам он не воюет: ему поручено снимать, как воюют его товарищи. И оружие у фронтового оператора не боевое, его оружие — это камера.

— Вы сами определяли, куда направить это оружие?

— Конечно, нас и просили что-то снять, что-то поручали сделать. Например, политуправление фронта направляло нас на какой-то участок: фронт большой, а в нашей группе было всего 10–12 человек. Но обычно нам указывали только место съемок. А вот как снимать, определяли именно мы.

— Ваши съемки предназначались для тех, кто в тылу?

— Да, конечно. Мы снимали не для тех, кто воюет, не для солдат, не для командиров. Мы работали для тыла. И наши материалы входили в киножурналы, которые показывали по всему Советскому Союзу.

— Как проходил процесс съемок?

— Приезжали на место, встречались с командованием — это было обязательно, выслушивали советы. А вот дальше все сами. Более того, иногда мы сами и монтировали свой материал. На студии проще, там может и автор с тобой поехать, а на фронте мы были полностью самостоятельными. Работали отдельными группами по два кинооператора, без ассистентов и помощников; машины, правда, были: ездить приходилось много и далеко.

И во время работы, съемки, мы увлечены реализацией своего профессионального мастерства, своих навыков. Кроме того, фронтовым операторам приходится выступать в трех лицах: мы одновременно были сценаристами, и режиссерами, и, конечно, операторами. Мы сами выбирали, что нам нужно, и снимали это.

— Какой момент фронтовой работы вам запомнился лучше всего?

— Конечно же, съемки Акта о капитуляции!

— А сколько операторов присутствовало при подписании этого акта?

— Всего трое. Помещение было маленькое, небольшой зал. И кроме операторов там было много людей: фотографы от всех газет, пишущие журналисты. Так что нам пришлось работать в очень стесненных условиях.

— Вам самому понравилось то, что получилось?

— Ну все-таки мы запечатлели исторический момент. Хотя тогда об этом особо не думали. Какой такой исторический момент? Так, один из эпизодов. Потом эти эпизоды обрастали, обрастали подробностями, и оказалось, что все, что мы снимали, — это история. А мы не думали, что снимаем историю. Мы тогда работали на сиюминутный показ, старались, чтобы зритель сразу увидел наш материал.