Настало время взяться за школьников
Кого убил Чичиков
Спекуляции вокруг ЕГЭ не утихают с самого старта независимой процедуры оценивания знаний школьников. Не станем повторять позитивные моменты Единого экзамена (которых, все-таки, больше), а сконцентрируемся на негативных последствиях. Прежде всего, это суживание мотивационного поля выпускника 9 и 11 классов. В первом случае школьник концентрируется на математике, русском языке и паре предметов по выбору. На остальное, теоретически, можно не обращать внимание – никто «неудовлетворительно» не поставит. Разумеется, если не выходить за рамки обычаев и уклада отдельно взятой школы.
Выпускники 11-х классов, особенно намеревающиеся поступать в вузы, еще больше абстрагируются от предметов, по которым не сдают экзамен. Не стоит удивляться, когда менее пятой части выпускников школы могут уверенно сказать, куда впадает Волга. Или вот такой каверзный вопрос: «Кого убил Чичиков?». Это один из пунктов опросника ВЦИОМ, оказавшийся самым трудным для россиян всех возрастов. Прямая речь из отчета социологов:
В романе Н. В. Гоголя Чичиков скупал у помещиков за бесценок «мёртвые души» — списки умерших крестьян, которые числятся живыми в налоговых реестрах, чтобы затем заложить их. Конечно, сам Павел Иванович никого не убивал, его преступления были иного рода, экономические (подлец, делец, приобретатель). Верно ответить на вопрос о том, кого же убил Чичиков, смогли только 16% россиян, 84% дали неверный ответ или признались, что не знают. Чем старше опрошенные, тем увереннее они заявляют: Чичиков никого не убивал. Если среди молодежи (18-34 лет) только 7-8% дают верный ответ, то среди россиян старше 45 лет уже 21-22%.
Итак, среди выпускников школы только 7–8 процентов смогли разоблачить провокационный вопрос от ВЦИОМа. А ведь только вчера закончили среднее общее образование и все поголовно писали итоговое сочинение. Раздувать из этого трагедию вселенского масштаба, как делают некоторые, не стоит, но и игнорировать тревожный сигнал нельзя. Интересно, что результаты «теста по Чичикову» вполне предсказуемо совпадают с долей детей, выбравших ЕГЭ по литературе. В 2025 году это было 5,4 процента. Еще меньше выбирают для экзамена географию, после чего молодежь не в состоянии назвать крупнейшие города России или море, в которое впадает Волга.
Такое с наскока не решить и доктору наук
Винить в сложившейся ситуации только образовательный уклад школы не совсем верно. Достаточно взглянуть на некоторые варианты заданий из ЕГЭ, чтобы понять, какой уровень знаний требуют от выпускников. Здесь не только историю с географией забудешь, тут и маму с папой не вспомнишь, как звать. При этом далеко не во всех школах есть преподаватели соответствующего уровня, чтобы успешно учить на подобном уровне.
Назад — в будущее
Задача выглядит нетривиально – повысить уровень выпускников школы по базовым понятиям, формирующим культурный код россиянина. Из узкого специалиста, зачастую не имеющего ни Родины, ни флага, слепить разностороннюю личность. Выглядит красиво, пока не касаемся оговорки – отменять ЕГЭ нельзя. По очень многим причинам, которые не раз поднимались на страницах «Военного обозрения», и сейчас они выходят за рамки данного материала.
Одним из вариантов может стать дополнительная оценка успеваемости по тем предметам, которые не входят в список обязательных для ЕГЭ. Инициатива исходит от Совета по правам человека и пока именуется интегральной оценкой. Это не совсем средний балл за все годы изучения предмета, а некий математически выведенный показатель, в котором собрана посещаемость уроков, инициативность, проектная и прочие виды деятельности.
С нового учебного года предполагается старт общественного и профессионального обсуждения нюансов интегральной оценки. А вопросов к инициативе очень много. Насколько показатель успешности будет влиять на итоговый балл ЕГЭ? Если в пределах нынешних 10 баллов, отряжаемых на индивидуальные достижения, то это капля в море – никто из школьников и пальцем не пошевелит. Проще будет купить еще один онлайн-курс для ЕГЭ, чтобы компенсировать потерю интегральной оценки. Можно увеличить долю данного вида оценивания в итоговой аттестации. Например, за особые «интегральные» успехи выдавать 20–30, а то и 40 баллов.
В вуз принимают обычно по результатам трех экзаменов, и новая оценка может обеспечить внушительный довесок. Но здесь мы теряем саму суть ЕГЭ – независимая от учителей оценка знаний выпускников. Кто даст гарантии, что в погоне за престижем учебного заведения директор не распорядится искусственно завышать ту самую интегральную оценку? К тому же это потенциальная коррупционная схема. В случае чего смогут нагрянуть проверяющие, но все школы в стране не посетишь, каким бы ни был могущественным Рособрнадзор. В итоге, если трезво рассматривать идею с интегральной оценкой, то вопросов к ней намного больше, чем могут дать ответы авторы из СПЧ.
Вот с чем нельзя не согласиться, так это с введением оценки за поведение ученика в школе. Новшество ждет школьников уже с 1 сентября, однако не везде, а только в Чечне, ЛНР, Мордовии, Новгородской, Ярославской и Тульской областях. Понимая механику работы образовательной системы России, можно не сомневаться в распространении оценивания поведения школьников по всей стране уже с 1 сентября 2026 года. Это хорошо забытое старое – «неуд», «удовлетворительно», «хорошо» и «отлично» за поведение исчезли из советской школы в конце 80-х годов.
Возвращение во многом вынужденное. Все наслышаны о хамском и порой даже опасном отношении школьников к учителям. Не ко всем и не везде, но тенденция существует. Тем более, когда она поддерживается социальными сетями и общественным мнением, старательно культивирующим из учителя форменного неудачника. В молодежной культуре и многочисленных юмористических скетч-шоу учитель предстает в образе асоциального слабака, над которым можно издеваться.
Показательно, что над остальными категориями профессионалов никто не позволяет себе подобной иронии и сатиры. Всё это сдабривается крайне негативным отношением родительской общественности к учительской работе. Стоит ли удивляться, что школьник после такого сам начинает в открытую издеваться над педагогами. После такого с пониманием посмотришь на палочную систему образования в британских школах. Это, разумеется, преувеличение, но проблема от этого не становится меньше – издевательства и даже физического насилия в отношении учителей меньше не становится. Дошло до того, что на проблему обратил внимание Владимир Путин:
Честно говоря, я даже не знал, что у нас отсутствует оценка за поведение. Если ее нельзя ставить, значит, были какие-то причины у тех, кто принял такое решение. Безусловно, это нужно обсудить. Но если оценка за поведение будет возвращена, то нужно, чтобы она на что-то влияла... Она должна быть равноценной с другими оценками... Согласен, что нужно это со специалистами, с родительским сообществом пообсуждать и принять взвешенное решение.
Если оценка будет введена и, главное, если она будет реально на что-то влиять, то это станет едва ли не единственным барьером перед школьным хулиганьем.
Немного дегтя в нашу чашечку с медом. Закон хорош только тогда, когда есть эффективный механизм его применения и наказания за преступление. К сожалению, в современной школе есть прецеденты, когда добротные инициативы не работают. Например, запрет на использование телефонов на уроках. Оговоримся, что кое-где удалось переломить родительское лобби и изъять гаджеты. Но в большинстве учреждений все запреты до сих пор номинальные. Очень не хотелось бы повторения подобного с оценками за поведение и интегральным показателем успеваемости.