«Хочу быть как Тутберидзе. Наверное». Вау-история Даши Усачевой: попала в инвалидную коляску и уехала в Китай

Sport24 встретил крутую фигуристку в Пекине.

Сентябрьский вечер. Окраина Пекина. Район Фэнтай. Высокие здания, ровные дороги, торговый центр — весь национальный колорит столицы Китая остался в центре, здесь — вышколенная современность. О том, что ты в Азии, напоминают лишь огромное количество велосипедов, мопедов и прочих двухколесных средств, на которых в России обычно перемещаются только курьеры.

Из небольшого катка с громким названием Passion figure skating club выходит повзрослевшая 19-летняя Дарья Усачева, вице-чемпионка мира среди юниоров. Дашу считали одной из главных надежд Этери Тутберидзе, и она взяла немало медалей по юниорам, много выступая и конкурируя с Камилой Валиевой. Но на взрослом международном уровне Усачева провела лишь один полноценный турнир, выиграв серебро этапа Гран-при в США. Дальше случилась тяжелая травма, после которой фигуристка так и не вернулась в спорт. Зато нашла себя в тренерстве. Сейчас уроженка Хабаровска работает по контракту в столице Китая. Мы обсудили ее новую жизнь и вспомнили карьеру в спорте.

— Меня долго звали, я сомневалась. В какой-то момент решила: точно нет. Был весомый фактор против поездки — не смогу быть одна, мне будет скучно и грустно. Все остальные пункты были «за». Но в итоге я решила, что пожалею, если откажусь и не поеду, потому что пожить и поработать за границей — это классный опыт. В Азии ведь еще и другая культура! Поэтому подумала: пока молодая и особо ничего не держит, нужно ехать, — начинает Даша.

— Как тебя пригласили?
— Вышли на меня напрямую. С пониманием, что в России очень развито фигурное катание, что у нас растят чемпионов и специалистов в этой сфере, с хорошими знаниями и пониманием этого вида спорта.

Китайские ребята знали, кто я, где тренировалась. Многие говорили, что им нравится программа Never Enough. Кто-то приносил фотографии подписать, но это в самом начале. Сейчас уже обычный рабочий процесс.

— Какой режим работы у тебя сейчас?
— У детей началась школа, время сместилось. Летом начинали в 9:30 и заканчивали в 18:00–19:00, сейчас с 12:30–13:30 и до 20:00–20:40. Работаю как обычно — шесть дней в неделю. В целом привыкла к этому графику, в спорте примерно так и было. Устаешь, но это абсолютно нормально, как и другая работа — ничего необычного.

— Надолго в Китае? Есть какой-то контракт?
— Да, контракт есть, но насколько он — не могу разглашать.

— С детьми общаешься на английском?
— Да, они неплохо понимают. Сначала было непросто, в голове нужно сформулировать мысль, потом ее сказать. Эмоционально устаешь. Помимо того, что физически весь день на ногах, все равно работать на другом языке сложнее. Изначально трудности были в том, что ты сначала думаешь, как сформулировать мысль, а сейчас это вошло в привычку. Но из-за этого все-таки эмоциональные силы тратятся и, приходя домой, хочется побыть одной.

— Русскому детей не учила?
— Они знают некоторые слова. Научила их: «хорошо», «плохо», «привет», «пока», «иди сюда», «еще раз». Но основа — английский.

— За китайский пробовала браться?
— Изначально, когда сюда ехала, думала, что найму себе репетитора и начну учить, но в итоге отпустила эту мысль. У меня сестра очень хорошо знает китайский, и она мне сказала, что нужно будет разбирать всю базу, а это долго и сложно. И я поняла, что игра не стоит свеч. Было принято рациональное решение улучшать английский. Но еще я начала учить французский. Хоть узнала перевод песни Je suis malade, под которую катала, ха-ха! Здесь работал парень из Бельгии, и он очень красиво говорил на этом языке, и я поняла, что тоже хочу. Сейчас у меня коллеги в основном русскоговорящие.

— Проводите вместе время вне работы?
— Можем собраться вместе, но это бывает редко.

— Расскажи про свой клуб.
— Здесь нестандартный подход, который меня сначала удивил. Это коммерческий клуб, и дети могут ходить к любому тренеру. Кто-то работает только с одним тренером, кто-то — с разными. Группы в основном маленькие — это четыре, максимум пять человек. Для меня это шок, потому что в Москве — это десять человек минимум. Но здесь такая система: кто куда хочет — туда и ходит.

— Что умеют твои ученики?
— Есть мальчик, который прыгает все каскады 3-3. Когда я приехала, одна девочка прыгала только двойные, а теперь после тренировок со мной умеет дупель и тройной сальхов.

У меня есть и совсем крохи по 6–7 лет, а есть и те, которым 11–13. Вообще, во всем клубе из взрослых только одна девочка, которой 16 лет, а все остальные сильно младше.

— Соревнований много?
— Очень много! Особенно летом. Слышала, что может быть по 15 человек в разминке. Плюс они сдают тесты, что-то типа наших разрядов. Ребята из нашего клуба берут медали.

— Дети послушные?
— Здесь они более послушные, тихие, чем в России. Но, опять же, смотря какую степень ты допускаешь в общении. Потому что сейчас прошло уже три месяца, и мы сблизились, поняли, кто есть кто, поэтому отношения уже налажены и абсолютно комфортно всем вместе. Можем и пообщаться, но это в конце и начале тренировки. А если им сказать, что пора работать, то они спокойно идут, без каких-либо пререканий и споров.

— Для ребят это больше хобби, или фигуристы хотят попасть на Олимпиаду?
— Понятно, все хотят на Олимпиаду. Все работают серьезно, но сложно сказать по детям десяти лет, кто кем будет. Стараются все, никто не занимается фигурным катанием из-за того, что ему просто время нечем занять. Все хотят выучить элементы, сдать тесты и пойти дальше.

— По дому скучаешь?
— По вечерам я стала гулять, пока по телефону разговариваю с родными и друзьями. Когда совсем было скучно, заказала картину по номерам на ТаоБао, на ней был изображен собор Василия Блаженного и написано «Moscow. Russia». Я ее сделала, повесила, теперь смотрю, вспоминаю и плачу.

В общем, у меня начался «Homesick». Сначала я скучала по родным, друзьям, а теперь еще и именно по городу. Поняла, что не смогла бы жить в другой стране. Все-таки Москва — это максимально комфортный для меня город, мой дом. Уже скучаю именно по этому месту и думаю, куда бы сходила.

— И куда?
— В первую очередь я бы поехала к лучшей подруге домой. А если про места, то все бы охватила постепенно.

Через 15–20 минут мы оказываемся у дома, где живет Даша. В здании 21 этаж, прямо в холле пункт доставки товаров, а на пятом этаже — общая зона с кухней и бильярдом. Девушка распаковывает посылку — там гречка, которой ей здесь так не хватало.

— Конечно, здесь есть базовые продукты — яйца, овощи. Но я соскучилась по гречке, решила заказать. Недавно поймала себя на мысли, что хочу обычный кефир. Просто кефир, творог! Черный хлеб. Здесь этого нет, возможно, надо сходить в русский магазин и посмотреть там.

— Ты начинала тренерскую карьеру в школе Аделины Сотниковой. Это уже пройденный этап?
— Думаю, этот этап уже прошел. Мы в хороших отношениях с Аделиной, вместе катались в шоу — пересекались и пересекаемся. А про работу… Да, это пройденный этап. Спасибо большое Аделине, что дала мне попробовать поработать в школе. Лучшее начало карьеры и не придумаешь.

— Есть ли у тебя мечта, как у тренера? Хочешь свою школу?
— У меня большие амбиции, хочу их реализовать. Школа — это не цель, школа может быть комфортом для достижения основных целей. Неправильно говорить, что я мечтаю. Я не мечтаю, а ставлю цель, чтобы мои дети добились очень высоких результатов.

— Поддерживаешь отношения с Этери Тутберидзе?
— Какого-то общения у нас сейчас нет. Но я всегда поздравляю всех своих тренеров с праздниками, с днем рождения. Это очень дорогие мне люди, без которых я как минимум не была бы здесь. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь. Связь не поддерживаем, но отношения нормальные.

— Используешь какие-то фишки от бывших тренеров в своей нынешней работе?
— Есть некоторые мелкие моменты. Например, раскатка. У нас в группе никогда не было такого, что мы раскатываемся одинаковыми заданиями. Даниил Маркович (Глейхенгауз) импровизировал со связками, и мы их повторяли. Я теперь делаю так же — мне так комфортнее, привычнее. Дети постоянно запоминают новые связки — это круто. Это я переняла, это лучший вариант для раскатки.

— Если оглянуться на твою карьеру, что бы ты назвала самым ярким и запоминающимся ее моментом?
— Ну, конечно, травма в Японии будет входить в этот топ. Как ее не запомнить, ха-ха! По соревнованиям — чемпионат мира юниорский, Skate America и Кубок Первого канала, самый первый. Он был вау! До сих пор попадаются видео, когда после моей произвольной вся команда побежала меня обнимать — я тогда каталась последней. Вот этот момент можно даже поставить на первое место. Я увидела счастливых ребят, которые еще и кричали во время проката — это очень яркие эмоции, которые я никогда не забуду.

— Алина Загитова понравилась в роли капитана?
— Да, она классно поддерживала, подбадривала. Мне было очень комфортно в этой команде, и я изначально хотела к ней.

— А если вспоминать самый классный прокат на соревнованиях?
— Короткая программа Skate America. Это было чисто, эмоционально. Но сейчас… я пересматриваю и нахожу все больше и больше косяков. Когда я смотрю, я такая: «Ой блин, а вот это мне не нравится». Но я понимаю, что я, может, сама до себя докапываюсь, потому что стала тренером. И понимаю, почему до меня могли докопаться тренеры. Но тогда… Я была тогда полностью удовлетворена своей работой. Но именно короткой, произвольная была так себе.

— В одном из интервью ты сказала, что довольна на 90% тем, как реализовала свои возможности в спорте. Мнение с тех пор не менялось?
— Нет, плюс-минус так же. Если мы берем отрезок, который у меня был, понятное дело, можно было сделать что-то лучше. Например, если бы я катала первые два этапа Гран-при юниорские чисто, то могла бы оба выиграть. Поменяло бы это что-то в моей жизни? Кардинально — нет.

— А могла бы ультра-си показать на соревнованиях?
— Все могло бы быть, но этого не было. Можно сказать, что я могла бы все четверные прыгнуть.

— У каждого организма есть предел.
— Наверное, тройной аксель могла бы. У меня есть видео в конце сезона, где я прыгаю его. Но это конец сезона, потом все пошли отдыхать, а в начале уже все… Надо восстановиться, ставить новую программу, накатывать, и никто уже об этом не думает. На другое был акцент. Значит, не доработала.

— Если бы у тебя была возможность вернуться в прошлое, что-то бы поменять…
— Ничего не меняла бы.

— Даже в ситуации с травмой?
— Ничего бы не меняла. На данном этапе, что я делаю и как в моей жизни все устраивается, мне очень нравится. Если я что-то поменяю, оно будет как-то по-другому. А я не хочу. Значит, все было правильно.

— Травмы, в целом, можно было избежать?
— Не берусь про это говорить. Я не специалист, чтобы говорить о том, как можно было бы это избежать. Если я начну говорить, то это будут какие-то мои догадки и домыслы. Как-то так получилось, что эта ситуация теперь не негатив в моей жизни, а просто как образ. Было и было.

Я вообще люблю с шуточной стороны рассматривать такое. Хотя мне в комментариях потом писали, это у меня психологическая травма. «Она шутит на эту тему, потому что это ее травмировало». Может быть… Но мне ок!

Нет такого, что я вспоминаю и плачу: «Как же так! Как же мне было плохо!» Раньше какое-нибудь видео в соцсетях могло вызвать плаксивую эмоцию, сейчас я смотрю на это абсолютно спокойно. Иногда я могу пошутить на эту тему, если контекст позволяет. И мне будет смешнее, чем другим, потому что другие все равно стараются быть толерантными и тактичными. Мне уже весело. Да мне и сразу было весело — почти сразу начала об этом шутить.

— Например?
— Все шутили про коляску, и я сама — про колеса, «первый шаг». Эти шутки помогали мне психологически. Это был классный опыт, ко мне приезжали ребята, я многое в своей жизни переосмыслила. Звучит очень плохо, но это был прикольный, интересный опыт побыть в инвалидной коляске. Находилась в ней месяца два.

— Что ты переосмыслила?
— В целом почему так случилось. Это если уходить в философию. Для чего мне это надо? А что дальше? Просто погрузилась в себя, поняла свои чувства, ощущения, эмоции. Это все привело к большему понимаю себя. Больше времени наедине с собой — хорошая возможность узнать себя получше.

— Сейчас та травма дает о себе знать? Не болит?
— Сложно сказать… Но о травме я не забыла. Редко бывает такое ощущение, будто игла сквозь связку проходит, схватывает, что я аж сгибаюсь — спазм болючий. И отпускает, а потом на месяц об этом забываешь. Полминутки потерпел и забыл. Иногда пощелкивает, но в целом это не беспокоит. Разве что какие-то отголоски бывают.

— Следить за питанием и дисциплиной сложнее морально, будучи фигуристом или тренером?
— Тренером. Дело в возрасте. Я вернулась к тому, от чего так долго бежала. Будучи спортсменом, я так хотела убежать от этой дисциплины, а в итоге я вгоняю себя туда обратно: стараюсь не есть всякую гадость, следить, чтобы у меня был полноценный нормальный сон, режим, спорт. С возрастом ты понимаешь, что это тебе нужно. Тебя не пинают: «Тебе надо, тебе надо», а ты сам к этому приходишь.

— Полезен ли тебе сейчас твой небольшой опыт в танцах на льду?
— Да, полезен. Я проварилась в танцах месяц, небольшой срок, но знаний много переняла. Узнала много всего нового. Это мне и помогает в тренерстве, потому что можно поправить что-то по скольжению, а не только прыжки объяснить.

— Хотела бы быть похожа на Этери Тутберидзе как тренер?
— Да, наверное.

— В чем ее сила?
— В ее внутренней силе, которая так нужна в этом деле. У каждого из своих тренеров есть качества, которые я бы переняла к себе в работу.

— Перечислим?
— Это только мое видение. Но я понимаю, почему они — команда. Каждый из них может быть как строгим, так и добрым — о чем-то с тобой пообщаться.

Даниил Маркович с тобой, конечно, не на одной волне, но может пошутить, разрядить обстановку.

В Сергее Викторовиче (Дудакове) меня привлекает мудрость, спокойствие. Он может донести мысль без лишних нервов, эмоций, болтовни. И при этом он все контролирует. Его поведение как тренера меня реально восхищает. Он все делал так филигранно, находил к каждому подход. И он очень добрый человек, обожаю его.

Этери Георгиевна сильна своей холодной головой, ты никогда не узнаешь, что у нее внутри. Она никогда не покажет, что у нее происходит в жизни. Она вся в своей работе, горит ей, вся в учениках, вся в детях.

— Хотела бы еще когда-нибудь выступить на льду. Например, в шоу?
— Очень хотела бы. У меня сейчас как раз есть время привести себя в форму. Я люблю кататься, и хотела бы это делать качественно.