2020: итоги и тренды ковидного года для регионов России

Российские регионы развиваются очень неравномерно, и эпидемия вируса затронула ключевые, генерирующие доход, отрасли российской экономики – энергетический комплекс, машиностроение, металлургию, добывающую и обрабатывающую промышленность, сферу услуг. Целые сферы экономики оказались полностью парализованы, часть – ушла в онлайн или адаптировалась под удалённый формат работы. Автором в данной статье рассматриваются бюджетная политика регионов, основные показатели социально-экономического развития, а также последствия и тренды пандемии для политической системы и экономики страны, даются прогнозы на 2021 год.

Ключевые слова: COVID-19, пандемия, социальная политика, экономика, бюджет, цифровизация, Российская Федерация.

The article analysis of the impact of the COVID-19 pandemic on political processes and the main social and economic indicators of Russian regions in 2020. Russian regions are developing very unevenly, and the virus epidemic has affected the key income-generating sectors of the Russian economy as the energy complex, mechanical engineering, metallurgy, mining and processing industries, and the service sector. Whole sectors of the economy were completely paralyzed, some went online or adapted to a remote work format. The author in this article examines the budgetary policy of the regions, the main indicators of socio-economic development, as well as the consequences and trends of the pandemic for the political system and economy of the country, forecasts for 2021 are given.

Key words: COVID-19, pandemic, social policy, economy, budget, digitalization, Russian Federation.

Основные положения. Исследование выявляет политические и социально-экономические последствия пандемии. Распространение COVID-19 стало X-фактором 2020 года, полностью изменив содержание управленческих решений и образ жизни граждан. Бюджеты всех регионов страны, потеряв существенную часть доходов и увеличив расходы, стали по итогам 2020 года дефицитными, усилилась зависимость от федеральных трансфертов. Тенденция углубления дефицитности и закредитованности бюджетов регионов, перестройки экономики и структуры занятости найдет продолжение и в 2021 году.

Введение Пандемия COVID-19 стала определяющим и структурирующим фактором 2020 года, привнеся прежде неизвестные и непрогнозируемые переменные в социальную и экономическую сферы жизни. Введенный режим ограничений, локдаун, масштабная борьба с пандемией, переориентация бюджетов на высокие социальные расходы в регионах, снижение доходов и рост расходов регионов существенно изменили внутреннюю ситуацию в стране, конфигурацию взаимоотношений центра и регионов. Фокус внимания Кремля сместился в сторону регионов – превалирование внутриполитической повестки над внешнеполитической стало редкостью для российской политической системы последних лет. Прежде регионы рассматривались как поставщики ресурсов и необходимых электоральных результатов. Пандемия оказала значительное негативное влияние на доходы в субъектах с развитой нефтедобывающей промышленностью, машиностроением, третьим сектором (сферой услуг) – сократилось потребление топлива и продукции нефтехимии, оказались невостребованными в прежнем объеме транспортные системы.

В Приволжском федеральном округе (ПФО) эффект пандемии оказался наиболее ощутимым, поскольку в Поволжье сосредоточен целый ряд регионов, специализирующихся на наиболее пострадавших секторах – Татарстан (нефтепереработка, машиностроение, сфера услуг), Нижегородская область (машиностроение), Самарская область (промышленность, машиностроение), Ульяновская область (машиностроение) и Башкортостан (нефтепереработка, машиностроение, добывающая промышленность). Некоторым амортизирующим эффектом для экономики регионов стал рост показателей в сельском хозяйстве, легкой и пищевой промышленности на фоне увеличения спроса на продукцию первой необходимости. Агропроизводство стало одним из самых успешных секторов экономики, превзойдя показатели 2019 года за счёт увеличения урожая и возросшего потребления (Башкирия, Кировская, Оренбургская и Саратовская области). В целом, кризис негативно отразился на всех субъектах федерации, обеспечив бюджетный дефицит в 2021 году практически в каждом регионе, включая Москву. Наиболее сложное положение сложилось в изначально депрессивных и закредитованных регионах – ситуация в них близка к преддефолтной.

Ингушетия уже объявила о невозможности исполнения обязательств, в перспективе подобная судьба может ждать Мордовию, Чувашию, Марий Эл и ряд других субъектов. Методы В данной статье на основе статистического, аналитического и сравнительного методов рассмотрены основные социально-экономические показатели развития субъектов Российской Федерации.

Для сопоставления и анализа полученных данных используются абсолютные и относительные показатели: уровень доходов и расходов консолидированных бюджетов регионов, индекс промышленного производства, индекс сельскохозяйственного производства, объем инвестиций в основной капитал, уровень межбюджетных трансфертов. Количественные данные получены из официальных статистических материалов Федеральной службы государственной статистики за 2020 год и аналитического портала Министерства финансов Республики Башкортостан.

Основные результаты и их обсуждение

Анализируя объём бюджетов субъектов РФ в 2020 году, очевидно, что наиболее крупный бюджет у развитых промышленных, аграрных и туристических центров (Москва, СанктПетербург, Краснодарский край, Свердловская область, Ростовская область), а также у нефтегазовых, нефтеперабатывающих и добывающих (ХМАО, Татарстан, Башкортостан), машиностроительных регионов (Нижегородская и Самарская области). Все эти экономические направления наибольшим образом пострадали в 2020 году.

Таблица 1 Доходы и среднедушевые доходы консолидированных бюджетов субъектов РФ по итогам 2020 года, млн рублей (по данным Министерства финансов Республики Башкортостан) [1]

Обращает на себя внимание дифференциация субъектов по уровню доходов и расходов консолидированных бюджетов даже среди топ-10 регионов. Так, доходы Москвы в 3,5 раза больше, чем идущей следом Московской области, доходы которой, в свою очередь, в 3 раза превышают доходы Республики Башкортостан. Показательным моментом является то, что многие субъекты являются лидерами лишь за счёт густонаселенности региона, но в пересчёте на 1 жителя показатели значительно ниже.

Таблица 2 Безвозмездные поступления бюджетам субъектов РФ по итогам 2020 года, млн рублей (по данным Министерства финансов Республики Башкортостан) [2]

Уровень межбюджетных трансфертов (табл. 3) на фоне пандемии значительно вырос – государственная поддержка бюджетов для компенсации возросших расходов и снизившихся доходов стала обязательным условием экономической выживаемости регионов. Лидерами по этому показателю являются национальные республики – Крым, Дагестан, Чечня, Якутия, Башкортостан, Татарстан, а также Московская область и Краснодарский край. Замыкает «десятку» Калининградская область. С одной стороны, это подчеркивает особый статус национальных республик, а, с другой стороны, их роль в экономике страны – в них сконцентрированы основные энергоресурсы страны (кроме Крыма), доходность которых в период локдауна значительно уменьшилась. Показательна и зависимость данных регионов от средств из федерального центра – одни из наиболее экономически успешных субъектов страны (Москва, Московская область, Татарстан, Краснодарский край, Башкортостан) нуждаются в высоком уровне дотаций.

Таблица 3 Безвозмездные поступления бюджетам субъектов от других бюджетов бюджетной системы по итогам 2020 года, млн рублей (по данным Министерства финансов Республики Башкортостан)

Таблица 4 Объём инвестиций в основной капитал регионов, млн рублей по итогам 2020 года (по данным Росстата) [4]

Неравенство социально-экономического развития наглядно и при сравнении показателей инвестиций в основной капитал (табл. 4). Так, вложения в Москву опережают инвестиции в каждый федеральный округ (за исключением ЦФО, индикаторы которого столица во многом и формирует). Инвестиции в Москву составили 3567624 млн рублей, Уральский федеральный округ – 3146909 млн рублей, Приволжский федеральный округ – 2763664 млн рублей, Северо-Западный федеральный округ – 2204724 млн рублей [4].

По итогам года заметно снижение инвестиций во многих регионах. Изменились они и содержательно – в их структуре значительно выросли социальные расходы, в том числе на здравоохранение и образование. Обращает на себя значительный рост вложений в Нижегородскую область – это связано со масштабной инфраструктурной модернизацией Нижнего Новгорода к празднованию 800-летия.

Таблица 5 Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на здравоохранение по итогам 2020 года, млн рублей [5]

Таблица 6 Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на образование по итогам 2020 года, млн рублей [6]

Основная статья роста доходов регионов – здравоохранение (табл. 5). Социальная сфера в целом (и медицина в частности) традиционно являются «болевыми» точками. В условиях пандемии многие регионы ощутили отсталость социальной инфраструктуры, нехватку коечного фонда, кадровый дефицит медицинского персонала. Всё это – результат недофинансирования здравоохранения, которое вынудило субъекты федерации в острый момент существенно нарастить медрасходы. Если рассматривать не расходы в абсолютных цифрах, а их рост в процентах по сравнению с 2019 годом, то наибольшую динамику демонстрируют регионы, отстающие в социально-экономическом развитии (Саратовская область, Мордовия, Кировская область и другие). Ряд регионов строили новые госпитали (Дагестан, Башкортостан, Челябинская область, Татарстан, Тува, Иркутская, Амурская и Псковская области).

Рост расходов регионов на образование (табл. 6) – другой сопровождающий фактор 2020 года. Образование столкнулось с новыми вызовами, к которым российская образовательная среда оказалась неготовой. Дистанционное обучение постепенно вводилось в вузах через отдельные курсы, но в системе среднего образования к новации оказались не готовы ни школы, ни учителя, ни ученики, ни родители. Участники процесса регулярно сталкивались с невозможностью подключения к интернету, неумением пользоваться программами, дефицитом компьютеров в семьях с несколькими детьми, эмоциональным перенапряжением, сложностью восприятия и усвоения информации в дистанционной форме и в целом с неприятием вынужденной формы обучения.

Таблица 7 Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на социальную поддержку по итогам 2020 года, млн рублей [7]

Состав топ-10 регионов по расходам на здравоохранение, образование и социальную поддержку в целом очень схож (табл. 7). Однако это может создать иллюзию социального благополучия в данных субъектах.

Данные показатели необходимо рассматривать в связке со значениями в пересчете на 1 жителя, понимая, что есть ряд регионов, нарастивших расходы в последние годы с целью форсированной ликвидации наметившегося отставания (Башкортостан, Челябинская область), создания более привлекательных условиях для проживания на территориях со сложными погодными условиями Севера и Сибири (ЯНАО, ХМАО, НАО, Красноярский край, Иркутская область) и субъекты с высокими доходами и численностью населения (Москва и Московская область, Санкт-Петербург, Татарстан, Краснодарский край). Однако всю тяжесть пандемии на себе ощутили люди – в зоне риска оказались жизни, здоровье и материальное благополучие граждан. COVID-19 вскрыл болевые точки российского здравоохранения и, в особенности, нехватку кадров. Дефицит врачей усугубился высокими рисками и нагрузкой в борьбе с вирусом – сотни специалистов утратили трудоспособность, уволились или погибли.

Рассмотрение уровня доходов на фоне пандемии не представляется возможным – статистика Росстата отражала рост доходов россиян даже в период локдауна, а декабрь 2020 года стал рекордным по начисленной средней зарплате – она на 20 тысяч рублей превысила показатели за сентябрь-ноябрь (49 274 рубля в ноябрь и 69 278 рублей в декабре) [10].

В регионах резервы для значительного наращивания расходов на здравоохранения найти чрезвычайно сложно – экономика субъектов едва в состоянии обеспечивать текущие потребности. Помимо Москвы и Подмосковья, наиболее крупный фонд коек сформирован в Санкт-Петербурге, Краснодарском крае, Свердловской области и Башкирии, а стабильно наращивали бюджетные расходы на здравоохранение в последние 2 года в основном «нефтяные» регионы – ХМАО, ЯНАО, Татарстан и Башкортостан. Все эти меры носили скорее догоняющий, нежели опережающий характер. К тому же, в первую очередь, выполнялись нормативные показатели по койкам, а качество и условия работы врачей существенно не улучшалось – статистическими показателями оно не фиксируется. В результате, пандемия показала общую дезорганизованность и бессистемность российской медицины. Федеральный центр финансировал часть расходов на выплаты врачам в «красной зоне», строительство госпиталей и поддержание платежеспособности бюджетов (выделено порядка 6,5 трлн рублей). Финансы между регионами распределялись неравномерно и непрозрачно – высокую роль играют конъюнктура и лоббизм регионов. Многие регионы получили средства для компенсации выпадающих доходов в ноябре и декабре, за счёт этого улучшив показатели. Часть – начали наращивать коммерческие займы, что может стать критической точкой в будущем, т.к. многие регионы уже чрезвычайно закредитованы (Мордовия, Дагестан, Тува, Хакасия, Марий Эл) и дальнейшее увеличение долга может привести к дефолту. Принятые меры позволили удержать экономику на плаву в критический момент, но не стали драйвером быстрого роста. Потери экономики России в результате введения режима самоизоляции населения за 2020 год достигли 3 % ожидавшегося ВВП. В наиболее тяжёлом состоянии оказался малый и средний бизнес, сфера услуг. Количество субъектов МСП сильно сократилось: с 6,1 млн в июле до 5,6 млн в августе (9,1 %). По оценкам Алексея Кудрина, до 30 % бизнес-субъектов могут прекратить деятельность в 2020 году [8].

Таблица 8 Ключевые экономические показатели регионов Приволжского федерального округа в процентном отношении к аналогичному периоду прошлого года [11]

Заключение

Российская экономика по итогам года приблизилась к докризисным показатели по промышленному производству – сектор начинает восстановление за счёт стабилизации спроса. Несмотря на аномальную жару, урожайность в сельском хозяйстве была высокой по всей стране на фоне возросшего спроса на продукты питания и предметы первой необходимости. Особенно выросли показатели по зерновым культурам и мясомолочному производству. Обратная ситуация наблюдается в сфере торговли и услуг. Покупатели так или иначе постепенно реализовали отложенный спрос на непродовольственные товары, но отрасль до сих пор уступает на 4,1 % показателям 2019 года.

Сложнее в сфере услуг – ситуация там остаётся тяжелой, особенно сложной она стала в ноябре-декабре 2020 года. Её ждёт болезненное и затяжное восстановление, а также качественная трансформация с учётом ковидных тенденций. Следствием пандемии стало углубление социально-экономического кризиса в стране, снижение качества жизни и темпов технологического развития, рост безработицы и протестных настроений, сужение региональной ресурсной базы для развития. Уровень бедности в середине года достиг 13,5 % (20 млн человек) [9]. Локдаун и его последствия сформировали необходимость наращивания расходов на здравоохранение, принятие пакетов мер по поддержке бизнеса и социально незащищённых граждан. Это были чрезвычайные меры, требующие перераспределения средств в наиболее пострадавшие сферы, что создало «бюджетные дыры».

На 2021 год таких высоких расходов уже не планируется, сужение финансирования при сохранении темпов распространения вируса может очень ощутимо сказаться на социальной сфере. В условиях отсутствия резервов для увеличения региональных бюджетов (наращивание внешнего долга доступно немногим регионам с относительно невысокой долговой нагрузкой), федеральный центр взял на себя часть обязательств по компенсации расходов на ковидные выплаты медперсоналу и компенсацию выпадающих доходов бюджетов (через трансферты).

Ответственность за принимаемые решения по принимаемым ограничительным и поддерживающим мерам в основном была возложена на губернаторов. Доходы бюджетов значительно снизились из-за недополучения налоговых отчислений – особенно пострадали нефтегазовые и сырьевые регионы, поскольку упал спрос на продукцию. Наихудшие показатели у НАО и Тюменской области (потеряли 30-35 % доходов), а от 20 до 30% – в Башкирии, Удмуртии, Краснодарском крае, Удмуртии, Оренбургской области, Татарстане, ЯНАО, Коми и Астраханской области. В 2021 году доходы также останутся ниже среднего уровня, но по мере нормализации жизни может появиться тенденция по восстановлению допандемических показателей.

В нынешнем году расходы региональных бюджетов продолжают расти, дефицитная составляющая будет усиливаться. Субъекты будут искать поддержку у федерального центра в виде трансфертов; нефтегазовые и имеющие относительно невысокий уровень госдолга регионы (ХМАО, ЯНАО, Башкортостан) могут наращивать внешние займы, но в пределах платежеспособности. Многие регионы сильно закредитованы (Мордовия, Чувашия, Тува, Дагестан, Кабардино-Балкарская республика) – пандемия их обрекает на затяжную депрессию и вероятность дефолта, который уже произошёл в Ингушетии. Сфера услуг, малый и средний бизнес сохраняют нисходящий экономический вектор из-за действующих ограничений и снижения потребительского спроса – люди избегают тратить деньги в прежнем объеме на продукты и услуги не первой необходимости. Кризис в этой сфере будет ползучим – без резких перепадов сторону увеличения или уменьшения. Вместе с тем, затяжной характер кризиса уже начал приводить к усилению тенденции закрытия предприятий МСП.

Другая сторона кризиса – рост безработицы, неполной занятости и сокращение доходов. Официальная безработица по стране достигла 6,3% по данным Росстата, но пандемия привела к сокращению объема занятости (при формальном сохранении рабочего места) и существенному снижению доходов – эти факторы статистика по уровню безработицы не учитывает, но они генерируют не меньшее социальное напряжение.

Процессы, запущенные пандемией, наложились на существующие векторы технологического развития, в чем-то усилив их, в чем-то – показав нежизнеспособность. Среди основных трендов эпохи ковида выделяются:

Цифровизация труда. Цифровизация приведет к увеличению доли удалённой занятости, фриланса. Профессии последовательно всё больше будут переходить в «цифру», снижая расходы, структурно меняя своё содержание, генерируя новые формы и виды занятости, меняя и сменяя имеющиеся.

Организация труда. Проявилась незащищенность частного бизнеса, сферы услуг от подобных вызовов. Технологии привносят цифровые экосистемы, сервисы, облачные решения, заменяющие человеческий труд. Многие организации отказываются от привычной формы организации работы – офисов, офлайн-совещаний и др., экономя время и ресурсы для повышения прибыльности.  

Торговля. Сфера торговли уже давно начала переход в онлайн, а для ресторанного бизнеса доставка стала единственным инструментом дохода на несколько месяцев.

Образование. Широкую дискуссию вызвало и дистанционное образование. При всей спорности и невысокой эффективности этой модели, онлайн-образование будет стремительно увеличивать свою долю на рынке.

В целом экономика в 2021 году дрейфует между экономическими и эпидемиологическими волнами. Основная задача – не допустить значительного снижения качества жизни, сформировать платформу для постепенного выхода из социально-экономических ограничений. Замедление производственно-экономических процессов, значительное удорожание продукции приведёт не только к росту безработицы и снижению занятости. Закрытие границ будет стимулировать перенос производства из стран с дешевой рабочей силой обратно в метрополии. Результатом становится снижение темпов технологического прогресса – утрата рынков сбыта и дороговизна технологий ограничивают их доступность, перераспределение рынков труда, удорожание производства. В преддверии вероятного политического трансфера в России пандемия вносит непрогнозируемые вводные, оттягивая цели социально-экономического развития, вводя систему в стадию турбулентности и непредсказуемости.

Цель регионов в 2021 году – выжить в буквально смысле и наметить зоны роста для внутренних инвестиций.

Литература

1. Анализ доходов и среднедушевых доходов бюджетов субъектов РФ // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/sravnenie-s-drugimi-sub-ektami/analiz-dokhodov-i-srednedushevykhdokhodov-byudzhetov-sub-ektov-rf

2. Безвозмездные поступления бюджетам субъектов РФ // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/sravnenie-s-drugimi-sub-ektami/analiz-dokhodov-i-srednedushevykhdokhodov-byudzhetov-sub-ektov-rf

3. Безвозмездные поступления бюджетам субъектов от других бюджетов бюджетной системы РФ // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/sravnenie-s-drugimi-sub-ektami/analizdokhodov-i-srednedushevykh-dokhodov-byudzhetov-sub-ektov-rf

4. Объём инвестиций в основной капитал регионов // Росстат [Электронный ресурс]. URL: https://rosstat.gov.ru/investment_nonfinancial

5. Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на здравоохранение по итогам 2020 года, млн рублей // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/sravnenie-s-drugimi-sub-ektami/analiz-ra... РЕГИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА 103 6. Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на образование по итогам 2020 года, млн рублей // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан. [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/sravnenies-drugimi-sub-ektami/analiz-raskhodov-i-srednedushevykh-raskhodov-byudzhetov-sub-ektov-rf

7. Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на социальную поддержку по итогам 2020 года, млн рублей // Аналитический портал Министерства финансов Республики Башкортостан [Электронный ресурс]. URL: https://budget.bashkortostan.ru/ sravnenie-s-drugimi-sub-ektami/analiz-raskhodov-i-srednedushevykh-raskhodov-byudzhetov-subektov-rf

8. Кудрин допускает снижение ВВП России в 2020 году / ТАСС. 2020. 25 марта [Электронный ресурс]. URL: https://tass.ru/ekonomika/8072497

 9. Росстат зафиксировал рост бедности на пике пандемии / РБК. 2020. 28 сентября [Электронный ресурс]. URL: https://www.rbc.ru/economics/18/09/2020/5f64ba649a794707f1dd59d1

10. Рынок труда, занятость и заработная плата // Росстат [Электронный ресурс]. URL: https://rosstat.gov.ru/labor_market_employment_salaries

11. Социально-экономическое положение России. 2020 год // Росстат [Электронный ресурс]. URL: https://rosstat.gov.ru/

Шаяхметов Арсен Маратович, научный сотрудник Научно-исследовательского и информационного центра Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан

Источник: https://e.mail.ru/attach/16259550610355428638/0%3B2/?folder-id=0&x-email...

                  ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ: НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ, № 3 (159), 2021