Кот Фантомас проводит собрание
- Фантомас! Ну Фантома-а-асик!...
- Отстань, блошиный корм!
- Скучно мне, Фантомас! Поговори со мной?
Вот и поспал. Нет мне покоя в этом доме! Кстати, всем мой пламенный мяу… или как желают у нас, котов: жирной вам сметанки и породистой самки! Салют!
Только-только я повернулся на другой бок и собрался вздремнуть ещё часиков пять, как меня одолел адъютант пёс Кокос. Неугомонная псина, доложу я вам! Никаким подзатыльником не исправишь.
- Гнетёт меня тоска, брат Фантомас! – ноет он на полу. – Хозяйка на работе, поиграть не с кем! Почему ты вечно спаешь и спаешь?
- Не «спаешь», а спишь! – прикрикиваю я. – Послал же бог в напарники неграмотную образину! Одни игры на уме, а саморазвиваться кто будет? Ты сделал то, что было приказано?
- Так точно! – лает Кокос возле ноутбука. – Прочитал пять томов Гюго!
- При чём тут Гюго? – злюсь я. – Ты глупейшая собака на свете, мокрое пятно на облике нашего микрорайона! Я нормальным кошачье-собачьим языком поручал тебе прочесть пять томов Гоголя, а он Гюго читает!
- Значит, я не расслышал, - Кокос поджимает хвост. – Завтра за Гоголя возьмусь. Но всё-таки почему ты вечно спаешь… то есть спишь? Гляди, я даже записал, - и показывает мне грязный листочек.
«Режим дня Его мяучества Фантомаса (записано прилежным псом Кокосом):
С 23.00 до 4.00 – спание Фантомаса на левом боку
С 4.00 до 8.00 – спание на правом боку
8.00 – 8.30 – умывание
8.30 - 9.00 – гуляние
9.00 – 9.10 – едение
9.10 - 10.00 – злобное рычание на прекрасного Кокоса, совмещённое с умыванием
С 10.00 и до нынешнего времени – спание…»
- Выучил тебя грамоте на свою голову! – ворчу я. – Ябеда-корябеда! Можешь записать себе внизу: «с 15.00 до 16.00 – трепание за уши подлого Кокоса, который не даёт мне спокойно мыслить над философскими вопросами бытия!»
- А ты разве мыслил? – удивляется Кокос. – Мне казалось, ты спишь без задних лап! Калистратыч меня десять раз в шашки обжулил, а ты и ухом не повёл.
Мыш Калистратыч живёт за холодильником. Он авторитетный и уважаемый пахан над всеми местными мышами. Сейчас они с Кокосом приспособились вываливать на клетчатый линолеум мои сухие разноцветные подушечки и дуться ими в шашки. Наивный Кокос постоянно проигрывает, а Мыш каждую сбитую с доски подушечку бережливо утаскивает себе в норку. И кто в убытке? Само собой, ваш почтенный слуга!
- У кошек так принято – мыслить без задних лап! – обрываю я. – И весь мой корм, проигранный Калистратычу, ты возместишь мне свежими сардельками, понял? Твоё счастье, что мне сейчас некогда. В три часа у нас назначена отчётно-перевыборная кошачья сессия!
- Везёт тебе, Фантомас, - завидует Кокос. – В форточку скакнул и гуляешь до вечера. А мне прогулки с хозяйкой ждать…
- Кто на что учился! – говорю я снисходительно. – Я вот учился на умного кота, а ты – на глупую балалайку. Открывай ноут, читай Гоголя, хорёк вельветовый! Осилишь Николая Васильевича – так и быть, научу тебя играть в шашки… по крайней мере, мой корм целее будет.
Причесав шерсть и наточив когти, зову из-под холодильника Мыша Калистратыча.
- Айда во двор, коты тебя не тронут! Твой вопрос по повестке тоже будет рассмотрен!
В нашем доме обитает около шестидесяти котов и кошек. Председательствую над этой шоблой, естественно, я. По случаю сухой погоды мы собираемся в сквере на задах.
После переклички мы хором исполняем наш кошачий гимн «Жил да был чёрный кот за углом». Допеть его до конца нам никогда не удаётся: жильцы дома начинают массово закрывать окна, бросаться в нас тяжёлыми предметами и произносить нецензурные речевые обороты. Поэтому мы ограничиваемся одним куплетом.
- Итак, коше-дамы и коше-господа! – объявляю я. – Общедомовую сессию прошу считать открытой. На повестке дня ряд вопросов. Начнём с жалобы. Кот Борман, шаг вперёд!
Выходит ленивый кот Борман с нижнего этажа.
- Полюбуйтесь на этот мешок с экскрементами, - говорю я. – Данный фигурант на днях сожрал мышь, хотя прекрасно знает, что с мышами у нас заключена конвенция о ненападении. Что за вандализм? Мыш Калистратыч, как звали съеденного?
- Пантелей-44, - сообщает мышиный пахан. – Он мой десятиюродный племянник, пал смертью храбрых в пузе этой вот скотины. Родственники в трауре и гневе.
- А что я сделаю? – огрызается Борман. – Съел и съел. Обратно вашего Пантелея мне уже не вернуть. Да он и был не очень вкусный. Калия и фосфора в нём маловато.
– Никуда не уходи, - говорю я. – После собрания я лично набью тебе морду, а пока ты знаешь, что делать. Дай Калистратычу проститься с родственником по-христиански.
Борман нехотя ложится пузом кверху. Мыш Калистратыч бесстрашно кладёт ему на живот цветок и кусочек сыра.
- Спи спокойно, дорогой Пантелей-44, - говорит он. – Помним и скорбим. Богатых кладовых тебе в райских кущах!
- Прощание окончено, - говорю я. – Вопрос следующий. Кот Магарыч, шаг вперёд! Неслыханное безобразие! Я назначал тебя дежурным по подъезду, чтоб запрещал котам гадить на ступеньки. А что сделал ты?
- Нагадил сам… - виновато говорит Магарыч. – Я машинально, так получилось…
- Твоя морда в конце сессии тоже будет набита! Сразу после Бормана! Марш на место!
Передвигаясь по повестке, мы обсуждаем накопившиеся тяжбы, жалобы и предложения. Поздравляем беременных кошек с будущим пополнением (часть из них носит моих детей), обсуждаем новости и сплетни.
Потом с неба пикирует мой второй адъютант – голубь Иосиф, которого мы недавно вылечили и снова поставили на крыло.
- Внимание! – объявляю я. – Инаугурация! Госпо-кошки и госпо-коты, запомните этого голубя хорошенько! Иосиф находится под моей защитой. Кто тронет хоть одно пёрышко в его хвосте – того я безжалостно искусаю псом Кокосом! Все поняли?
- Атас! – кричат сзади. – Во дворе чужой человек!
Во двор вваливается какой-то поддатый чел, на ходу расстёгивая штаны. Нагло встаёт у крайнего подъезда и принимается справлять малую нужду. Это среди бела дня! В моём-то дворе! Все кошки дико возмущены.
- Мало нам одного Магарыча, так ещё и это! Иосиф! – командую я. – Вразуми холопа грешного, что поступать так – низко и некрасиво…
Взмыв в воздух, умница Иосиф зависает над пьяницей… и метко кладёт ему кучу помёта прямо на голову! Кошачье собрание гогочет, верещит и воет от восторга на все голоса.
Алкаш с позором убегает прочь, потому что не очень-то интересно писать, когда на тебя в это время какают. Во дворе вновь воцаряется порядок, но кто бы знал, как сложно руководить многоквартирным домом! А дурак Кокос ещё и засоней обзывается...
(использована иллюстрация из открытого доступа)
© Copyright: Дмитрий Спиридонов 3