Светлана Немоляева хотела развестись с мужем из-за Эдуарда Марцевича
В начале января 80 лет исполнилось бы замечательному актеру Александру Лазареву. По этому случаю в студию телепередачи «Сегодня вечером» пришла его вдова — народная артистка Светлана Немоляева, рассказавшая Максиму Галкину, Юлии Меньшовой и зрителям о том, как 51 год счастливо прожила вместе с мужем.
Но на днях другая народная артистка заявила, что Немоляева рассказала публике не всю правду, забыв упомянуть о своем тайном романе. «Какое лицемерие! У Светочки сейчас все время глаза на мокром месте. Мол, обручальное кольцо до сих пор не снимаю и свято память берегу. Мы, дескать, с Сашенькой ни на секунду не расставались, буквально дышали друг другом. Хотя на самом деле их семейная жизнь с Лазаревым была далеко не безоблачной. Они даже собирались разводиться.
Немоляева без памяти влюбилась в тогда еще молодого, а ныне, увы, покойного актера Театра имени Маяковского Эдуарда Марцевича», — рассказала таинственная артистка EG.ru.
Светлана и Эдуард вместе играли в нескольких спектаклях: «Иркутская история», «Проводы белых ночей», «Как поживаешь, парень?», «Нас где-то ждут…». И ежедневные репетиции их сильно сблизили. Марцевич без памяти в нее влюбился. Хотя до этого семь лет встречался с балериной Большого театра Еленой Рябинкиной.
Страсть настолько сильно завладела влюбленными, что актриса даже собралась подать на развод с Лазаревым. Но спустя год поняла, что только Александр ее настоящий и любимый мужчина, и вымолила у него прощение. Потом у них родился сын — Александр-младший, в прошлом году он отметил 50-летний юбилей.
Таинственная артистка подчеркнула: «Я не осуждаю Светлану. Не она первая, не она последняя. Жизнь есть жизнь, и всякое в ней случается. В том числе и измены. И Саши, и Эдика, увы, уже нет в живых. Лазарев умер в 2011-м, Марцевич — в 2013-м. Оба были прекраснейшими актерами, достойными людьми. Но историю не перепишешь. Ничего страшного не произошло бы, если бы на той передаче Светлана помянула добрым словом не только одного своего любимого мужчину, но и другого. Так было бы честнее».