Назвать бы улицы их именами...
Айрат Бик-Булатов
Доцент кафедры национальных и глобальных медиа Казанского (Приволжского) федерального университета. Лауреат премии А.М. Горького Союза писателей РТ и Министерства культуры РТ; лауреат премии «Хрустальное перо» Союза журналистов РТ, премии «Я в этом мире боец» им. В.Г. Белинского за выдающиеся достижения в театральной критике, «Невской премии» СПбГУ за научные работы в области теории массовой коммуникации. Автор более 30 книг и сборников, в т.ч. поэтических, книг публицистики, а также ряда научных монографий по истории российской журналистики.
Провинциальная пресса России как полноценное явление родилась и формировалась в Казани. И хотя первые провинциальные журналы появились до «Казанских известий» (1811), а ещё в XVIII веке в Сибири и Ярославле, но только нашей газете удалось наладить регулярно обновляющееся освещение жизни российской провинции (охватывая Поволжье, Урал и Сибирь) на своих страницах. Так, известный деятель из Сибири историк этого края, поэт и директор Иркутской гимназии и училищ Пётр Андреевич Словцов замечал по поводу первого тобольского журнала, «Иртыш, перетекающий в Ипокрену», выходившего в 1789–1791 годах, что, вместо того чтобы «заняться сообщением о современных в Сибири происшествиях, изложением местных исторических отрывков или описанием торговли, хлебопашества и вообще хозяйственного быта, они пустились обезьянничать в словесности и поэзии пошлой». По сути, первой газетой, где сибирская повестка начала занимать определённое место, стали всё те же «Казанские известия». П.А. Словцов свой главный труд по истории Сибири посвятил казанскому обществу любителей отечественной словесности, активным членом которого он состоял. Первым журналом, систематически освещавшим жизнь уральского региона, исследователи называют казанский «Заволжский муравей».
И хотя, как выяснилось, не только первые журналы российской провинции, но и газета впервые появились не в Казани (ибо сначала были «Тамбовские известия», издававшиеся нашим незабвенным Гавриилом Романовичем Державиным, выходцем из Казанской губернии и свои дебютные публикации подписывавшим «дворянин казанский»), но и в этом случае о тамбовском первенце очень скоро забыли и вспомнили только почти 100 лет спустя, к юбилею Г.Р. Державина после публикации его мемуаров с упоминанием о той газете. А саму подшивку газеты удалось найти почти случайно и совсем недавно, в 2010 году, в библиотеке МИДа.
Пресса же, возникшая в Казани с первой названной газетой, не исчезла втуне, традиция издания периодических газет и журналов закрепилась в нашем городе и более не прерывалась. В 1911 году столетие российской провинциальной печати отмечалось в журналистском сообществе России именно от начала возникновения «Казанских известий» – весьма показательный факт!
Ещё о газете: по поводу её возникновения собиралось специальное заседание Совета министров (с участием министра народного просвещения и министра внутренних дел), а разрешительную визу давал лично император Александр I, что ещё раз подчёркивало особенный, новый характер возникающего явления: появлялась не просто газета, а суть: организовывалось журналистское дело в российской провинции. В войну 1812 года «Казанские известия» – единственная провинциальная газета, она активно включилась в кампанию по подъёму патриотического духа и гражданской мобилизации. А царский манифест о начале войны был отпечатан в Казани на русском и татарском языках. Вообще, «азиатская», то бишь татарская, типография появилась в Казани раньше русской, ещё в 1801 году.
О её появлении именно в Казани ходатайствовал ещё первый муфтий учреждённого Екатериной Оренбургского магометанского духовного собрания, высшего государственного учреждения по делам мусульман в Российской империи. Появление типографии стало первой предпосылкой того, что в будущем Казань станет лидером книжного рынка для всего тюркского мира от Южного Крыма до степных азиатских регионов, соперничающим в этом качестве со Стамбулом. А вот газеты на татарском языке официально появятся только в сентябре 1905 года, хотя лицензия, выданная будущим «Казанским известиям» в 1808 году, разрешала выпуск и татарского издания, её выходу тогда помешали организационные причины. Таким образом, татарская печать появилась в регионе с опозданием на 100 лет от русской.
Ещё одним важным моментом относительно первой казанской газеты было то, что она выходила под эгидой университета (первые номера и вовсе были фактически частными, выпускаясь арендатором губернской типографии Д.Н. Зиновьевым, автором же и главным двигателем проекта был университетский преподаватель И.И. Запольский, не доживший до выхода первого номера). Университетское сообщество, а отнюдь не губернская администрация, с 19-го номера выступало в роли издателя, учредителя и составителя газеты. Университет находился тогда в прямом подчинении Министерству народного просвещения (Казань являлась при этом столицей учебного округа, простиравшегося далеко на восток и включавшего в свою орбиту и Урал, и ту же Сибирь), то есть обладала независимым положением по отношению к губернатору.
В этой связи в «Казанских известиях» встречаем даже моменты почтительного несогласия с главой края – например, когда губернатор граф И. Толстой (дедушка Льва Николаевича) пожаловался на газетную публикацию об урагане в селениях Верхний и Нижний Услон (о котором он не получил донесения от своих подчинённых), газета нашла свидетельства очевидцев и подтвердила сведения, опубликованные ею раньше.
Система официозной провинциальной прессы, в прямом подчинении губернатору, создавалась в России на рубеже 1830–1840-х годов. Для большинства регионов именно «губернские ведомости» стали первыми печатными изданиями. Сперва они состояли только из официальных отделов и были скорее не прессой в привычном смысле слова, а тем, чем является сейчас портал «Госуслуги», но на региональном уровне, средством коммуникации между властью и местным населением по разным вопросам, а также справочной службой и т.д., обязанности редакторов прописывались в специальном документе, регламентирующем служебные обязанности чиновников губернского правления. Лишь с появлением «неофициальных отделов» эти «ведомости» стали походить на настоящие газеты. Но и тут сложившаяся в Казани традиция связи прессы с кругами университета способствовала тому, что «Казанские губернские ведомости» стали выделяться на общем фоне. По свидетельствам многих экспертов (в т.ч. одного из заграничных лейпцигских журналов, также видного историка российской провинциальной жизни, журналиста и историка воронежца М.Ф. Де-Пуле), «Казанские губернские ведомости» – лучшая провинциальная газета России в 1840-е – начале 1850-х годов. Такого титула – «лучшей провинциальной газеты России» – в разное время и от разных экспертов удостаивались ещё по меньшей мере пять изданий из Казани.
Новым этапом в истории казанской журналистики стало появление частных газет на рубеже 1860–1870-х годов, среди которых особое место занимает выходившая всего два года «Камско-Волжская газета». Современный исследователь Н. Серебренников называет это издание «Поволжским феноменом», повлиявшим на развитие самосознания региональной интеллигенции по всей России: «Областникам виделся некий собор культурно и экономически самобытных регионов, не прозябающих в подголосках центра, а реально ратующих за свои нужды. «Камско-Волжская газета» не ограничилась заданными в названии рамками, став активным бродильным началом регионалистских настроений и выстроив программу становления самосознания всякой конкретной местности. Надежды оправдались, и газета получила духовную поддержку других провинциальных изданий».
Тот же исследователь связывает программу Солженицына в известной статье «Как нам обустроить Россию» с программой казанской газеты: «Станет ли когда-нибудь наша страна цветущей, решительно зависит не от Москвы <...> а от провинции», – утверждает А.И. Солженицын, далее, по сути, воспроизводя программу «Камско-Волжской газеты» 1873 года, представленную в статьях К.В. Лаврского, Ядринцева, Потанина».
Г.Н. Потанин, известный учёный и сибирский «областник», был идеологом казанской газеты, был женат на родной сестре главного редактора издания Константина Викторовича Лаврского. В своих письмах к нему Григорий Николаевич набрасывал широкий план деятельности для «Камско-Волжской газеты».
«Задача «Камско-Волжской газеты» (далее – КВГ. – А.Б.) и Ваша задача как её редактора пробудить новую жизнь, проложить для европейского прогресса новый путь. Ваша роль – завидная роль. Вам решено было судьбой стать во главе пробуждения целой области. Если Вы останетесь на своём посту, если Вы не смешаетесь в рядах летучей интеллигенции – Вас будут называть отцом поволжской журналистики, с Вас будут начинать историю края. Потому что в самом деле Поволжье только тогда начнёт историческую жизнь, когда Казань сделается умственным центром, когда в крае пробудится самостоятельная, сознательная жизнь, к началу которой и звала КВГ». <…>
«Газета… должна представлять периодическое обозрение местной областной жизни, должна знакомить с местным умственным движением, с экономической жизнью области, с развитием школьного дела в ней. Сведения эти должны быть не отрывисты, а обобщены, классифицированы, приведены в систему, снабжены выводами. <…> Изучение же края имеет задачей создать местную географическую педагогическую литературу. Изучение края должно быть всестороннее, сообразно с педагогической целью. Оно должно охватить и органическую жизнь, и действие физических сил, и течение экономической и вообще общественной жизни. Статистика народонаселения и промышленная этнография, история, естественные науки, история колонизации, история промышленности – всё составляет предмет изучения этого общества».
Такие широкомасштабные задачи и не снились современным органам региональной журналистики. Отдельно стоит упомянуть о множестве деятелей, оказавшихся ныне втуне забытыми, вычеркнутыми из культурной памяти. Казанскими журналистами и редакторами были лучшие люди и виднейшие интеллигенты Казани. Вот некоторые из этих фигур.
Николай Фирсович Юшков – главный редактор, сотрудник телеграфного информагентства, музыкальный, театральный, литературный критик, благотворитель, драматург, земский деятель. Первый публикатор некоторых произведений Н. Некрасова, М. Салтыкова-Щедрина, А. Апухтина. Первый председатель казанского общества любителей сценического искусства, председатель Казанского общества вспоможения книгопечатников, в качестве редактора «Казанских губернских ведомостей» корреспондент Фёдора Михайловича Достоевского.
Константин Викторович Лаврский – как уже было упомянуто, редактор «Камско-Волжской газеты», литературный критик, первый исследователь хозяйственно-экономических вопросов и быта в татарских деревнях, адвокат, глава Казанского общества присяжных поверенных, депутат I Государственной думы, во время голода в Поволжье (в 1890-е) организатор бесплатных столовых, во время Первой мировой войны – организатор больниц для раненых, в своей родной деревне Козловка устроил приют для девочек-сирот.
Пётр Пономарёв – активнейший сотрудник десятка казанских газет, в том числе «Камско-Волжской газеты», театральный критик (работы вошли в учебники по истории российской театральной критики), журналист, создатель археологического музея, сооснователь казанского отдела Военно-исторического общества, основатель двух частных школ, педагог.
Все эти люди остаются сейчас практически неизвестны рядовым казанцам, их именами не названы улицы Казани, в отличие от террориста Халтурина или террориста Каракозова, чьи имена гордо красуются на «обложках» улиц, до сих пор не переименованных. В небольшом музейчике по истории казанской печати, оформленном при Союзе журналистов РТ, кроме редакторов «Казанских известий» – Зиновьева и Запольского – не упомянут ни один из редакторов-журналистов XIX века (далее в экспозиции идёт рассказ о первой татарской газете «Нур» 1905 года и сразу же переход к ХХ веку). То есть все имена, которые я упоминал выше, смело можно назвать забытыми широкими общественными кругами Казани.
За прошедшие два года мною выпущены две монографии, ставшие первым опытом обобщения истории казанской журналистики за первые сто лет её существования (некоторой предтечей может быть названа лишь монография учёного из Нижнего Новгорода Елены Викторовны Курбаковой, объединяющей в одном труде историю казанской и нижегородской печати, труд её замечательный и вводит в научный оборот много новых данных, однако такой объединённый характер журналистик двух соседних регионов привёл к тому, что некоторые важные сюжеты из истории казанской журналистики выпали из поля зрения учёного или остались проговорёнными вскользь, как, например, история той же упомянутой выше «Камско-Волжской газеты»).
Я считаю, работа эта важна для нашего нынешнего общества и должна быть продолжена, не оставшись только в пыльных научных сборниках и диссертациях...