Кошмарили древний Китай, захватили Приобье, подружились с русскими и куют пуговицы: как в Кузбассе сохраняют культуру телеутов
Кеты, чаты, асаны и другие народы Сибири известны нам только благодаря исследованиям историков, археологов и лингвистов. От них же мы знаем, что к XVII веку земли от верхнего Приобья до предгорий Алтая были местом военно-политической гегемонии телеутов: воинственные кочевники собирали албан с местных племён, воевали с монгольскими ханами и русскими воеводами. А потом осели, подружились с соседями и вплелись в многонациональное полотно российской державы.
В отличие от исчезнувших кетов, телеуты могут поведать о своей истории сами: более тысячи представителей этого древнего народа и сейчас живут в кузбасском селе Беково. Мы побывали в телеутском музее «Чолкой» и рассказываем о кованых пуговицах, конусных юртах, дарении жеребят и идее села-музея, которая не сбылась, но и не прошла даром.
Судьба кочевника
За два столетия до рождения Христа в северные китайские степи пришли воинственные кочевники хунну и терзали соседей-земледельцев более четырёх веков. Именно для защиты от них построил Великую Китайскую стену император Цинь Шихуанди. Когда хуннская держава распалась, часть племён откочевала на запад. Позже тюркоязычные племена сеяньто, тубо, уйгуры и другие, происходящие из хунну, назывались китайскими и персидскими летописцами «племенами теле». На Алтае и в Южной Сибири они, вероятно, смешались с древним народом динлинов, попадали под власть Джунгарского монгольского ханства, но и спустя тысячу лет разные ветви их потомков сохраняли название, называясь теленгитами, тёлёсами и телеутами.
Это — наиболее обоснованная гипотеза появления этнонима теле и этногенеза телеутов, принятая сейчас в исторической науке. К моменту массового притока русских на обширные лесостепные и предгорные пространства Верхнего Приобья кочевые наследники средневековых теле успели, во-первых частично осесть, а во-вторых — распасться на несколько этнотерриториальных групп: горно-алтайских теленгетов, выезжих притомских телеутов — калмаков и ачкештымов, бачатских телеутов, а также родственных телеутам притомских тюльберов. Так писал в своём учебнике для вузов Валерий Кимеев — этнограф, историк, первый директор «Томской Писаницы» и автор научной концепции телеутского музея «Чолкой».
Кимеев опирался на многочисленные экспедиции и исследования, свои собственные и других учёных XIX и XX веков: алтайского миссионера Василия Вербицкого, тюрколога Василия Радлова, краеведа Дмитрия Кацюбы, археолога Анатолия Мартынова, этнолога Дмитрия Функа и других. По сравнению с изучением хунну, динлинов или тюльберов, у исследователей народа телеутов было и есть огромное преимущество: телеуты дожили до наших дней, сохранив этническое самосознание. Они и сейчас компактно проживают недалеко от кочевий и родовых становищ предков, стремятся сохранить свою уникальную культуру и язык.
Музей, покидающий стены
Валерий Кимеев скончался в 2021 году после тяжёлой болезни. Он оставил большое научное наследие, и среди прочего известен как основоположник российской экомузеологии: в конце 1980-х годов молодой ещё учёный задумал приземлить на советской почве французскую идею экомузея под открытым небом.
Экомузеи сохраняют не только предметы, но и культурные практики — обычаи, ремёсла, язык — в естественной природной и общественной среде. Музеефицируются целые кварталы или населённые пункты: посетитель, посещая деревню-музей, как будто переносится в прошлое. Жители носят традиционную одежду, говорят на родном языке, занимаются ремёслами, угощают его аутентичной едой и так далее. Сочетая достоверные результаты научных изысканий и энтузиазм наследников традиции, в таком музее культурные практики можно не только сохранить, но даже и возродить, и они не будут считаться новоделом.
Валерий Кимеев ввёл практики экомузеев в работу «Томской Писаницы» и со временем задумал с единомышленниками создать ещё шесть: шорский «Тазгол» в посёлке Усть-Анзас, татарский «Калмаки» в Юртах-Константиновых, «Тюльберский городок» под Кемеровом, русские старожильческие «Ишим» и «Брюханово». Бачатские телеуты компактно жили в селе Беково, так что экомузеем телеутской культуры постепенно должно было стать всё село целиком. Но начался музей «Чолкой» с одного зала на втором этаже деревенского дома культуры.
Сёла Беково и Челухоево к концу прошлого века практически срослись, и в них энтузиазм учёного вызвал встречный энтузиазм самих бачатских телеутов. Идея создать музей здесь давно витала в воздухе: председатель сельсовета Владимир Челухоев активно взаимодействовал с историками с 1970-х годов. В 1998 году он берётся построить историко-этнографический музей, взяв концепцию Кимеева за основу.
«Валерий Макарович при создании первой экспозиции отсюда не вылезал, — рассказывает нынешний директор музея „Чолкой“, сын Владимира Челухоева, тоже Владимир. — В Бековском сельском поселении была концентрация телеутской культуры. Сейчас здесь очень многое с приставкой „единственное в мире“. Единственный в мире музей телеутской культуры. Единственная в мире школа, где изучается телеутский язык. Единственный телеутский народный ансамбль, который появился ещё до Великой Отечественной войны. Так что наполнять музей помогали всей деревней. Я тогда заканчивал школу и пропадал здесь днём и ночью с художниками, с историками, и с Валерием Макаровичем в том числе. Огромный вклад сделало золотое поколение наших бабушек: они отдавали личные вещи, национальные костюмы, сундуки, полотенца, предметы быта».
Владимир Челухоев рассказывает, что ДК был в потрёпанном состоянии, и они с отцом и братом сами перекладывали и драпировали стены, подготавливая залы. Росписью стен занялись нанятые художники: гостей встречают сцены из кочевой жизни и преданий телеутов, иллюстрации их обрядов и традиций. И рисунки, и экспонаты с самого начала подвергали научной оценке и экспертизе. Музей и сейчас активно сотрудничает с кафедрой археологии КемГУ и кафедрой музейного дела КемГИК. Учёные внимательно следят за балансом театральности и историчности, чтобы в угоду зрелищности не допускать искажений. Например, экскурсовод сразу предупреждает гостей: деревянные идолы во дворе к телеутской культуре отношения не имеют, это элемент не исторический, а декоративный.
От лука до пуговицы
В 2025 году «Чолкой» мало напоминает ту комнатку с одной-единственной экспозицией: площадь залов превышает 600 квадратных метров, музей занял весь второй этаж ДК и покушается на первый. Кроме того, с самого начала музей вышел и под открытое небо. Строения за частоколом отражают эволюцию телеутских жилищ во время перехода от кочевого образа жизни к оседлому: войлочная юрта кочевника, времянки из жердей и камыша, стационарная бревенчатая юрта, юрта шамана. Самая масштабная постройка — сторожевая башня русского острога, демонстрирующая взаимодействие с русскими переселенцами начала XVII века.
Организованные экскурсии театрализованно встречают ещё на улице: сотрудники музея в национальных одеждах разжигают костёр и проводят обряд кормления огня. Внутри музея подробностям телеутских обрядов посвящён отдельный зал: на стенах здесь сцены жертвоприношения животных, инструменты и приспособления кочевого периода жизни народа.
В зале природы — роскошная коллекция чучел, которой мог бы позавидовать областной краеведческий музей. По словам Владимира Челухоева, всё это — подарки разных лет от кузбасских таксидермистов. Рядом — модель землянки осёдлого телеута с подлинными инструментами: маслобойкой, ступкой, ткацким станком. Под стеклом — подлинные наконечники стрел и другие археологические находки возрастом в тысячу лет.
В выставочном зале на столе — 3D-карта Беково и Челухоево XIX — начала XX веков, составленная по результатам исследования местности и по воспоминаниям старожилов. Экспозиции, посвящённые двадцатому веку, рассказывают о жизни телеутской деревни при советской власти, народном ансамбле «Солоны», демонстрируют фотографии начала века — на них общая баня-землянка, дом богатой семьи, последняя шаманка деревни.
В зале, посвящённом современности, проводят интерактивы. Мы застали мастер-класс для детей по изготовлению телеутской кованой пуговицы топчы. Всё очень серьёзно: ведущий с микрофоном, инструменты, исторически достоверные технологии. Полчаса школьники стучали бойками по матрицам, плавили, остужали и украшали пуговицы. Пуговица очень приметная: в 2022 году «Чолкой» выставил её на престижный конкурс «Туристический сувенир», дошёл до федерального этапа и получил в финале отдельную награду вне конкурса — за возрождение традиционных промыслов.
«Мы взялись за пуговицы сначала из музейного интереса: чтобы их сохранить, — рассказывает Владимир Челухоев. — Существует определённый набор маркеров традиционного телеутского костюма, делающих его уникальным. Пуговицы — один из таких элементов. В жизни они исчезали, кованые пуговицы в деревне уже почти никто не делал. Но кто-то помогал в детстве родителям и помнил, как это делается, сохранились ещё в семьях матрицы, инструменты. Мы восстановили детали технологии, зафиксировали, потому что первая цель музея — сохранить исследованное. Вторая цель — донести до народа, актуализировать, но на первом этапе мы об этом и не мечтали».
Когда пуговица вышла в финал и получил спецприз, оказалось, что она очень востребована: и как сувенир, и как технология, и как тема для музейных интерактивов. Проект «Этномастерская „Топчы“» получил грант Президентского фонда культурных инициатив и готовит целую серию мастер-классов по Сибири. Попутно команда музея вместе с партнёрами — экомузеем-заповедником «Тюльберский городок» и АНО «Интерактив» | ЯВМУЗЕЕ — создала методическое пособие, по которому каждый желающий может изучить древнее ремесло прямо у себя дома. Кроме того, обсуждается включение технологии изготовления пуговиц топчы в реестр объектов нематериального культурного наследия народов России.
«Прежде всего мы работаем с молодым поколением, с детьми, то есть с теми, кто будет поддерживать традиции и сохранять нашу культуру», — подчёркивает Владимир Челухоев.
Работая на выезде, команда музея готовит целый набор ярких декораций, театрализованных сценок и активностей. Скучных лекций никто не читает: по словам директора, это давно не работает, современного ребёнка нужно вовлекать иначе.
Хранители культуры
Хотя в полной мере реализовать идеи Кимеева о «живом музее» не вышло, «Чолкой» выходит за границы собственных стен дальше, чем большинство музеев. Команда музея участвует во множестве фестивалей и публичных мероприятий по всему Кузбассу, от ремесленных «Железных кружев» до реконструкторской «Каменной книги». Телеутская юрта и её обитатели — частые гости и на Московской площади в Кемерове.
Среди музеев, в проектировании которых участвовал Валерий Кимеев, до сих пор работает и «Тюльберский городок» под Кемеровом, и шорский «Тазгол». Но именно «Чолкой» — самый большой, самый оснащённый, развитый и активный. Такого масштаба не ждёшь от сельского музея, отдельным экспозициям мог бы позавидовать областной краеведческий.
По итогам переписи 2021 года в России назвали себя телеутами 2217 человек. В Бековском сельском поселении живёт больше половины из них. Вне музея элементы телеутской культуры сохраняются внутри семей, но внешне Беково мало отличается от других российских деревень. Редко мелькнёт на улице традиционный костюм: их ещё носят в обиходе, но чаще надевают лишь на свадьбу.
С телеутским языком получше: родную речь можно услышать на улице и в магазине, и бековская школа — единственная в России, где дают уроки телеутского как родного. Каждый год здесь организовывают областной летний лингвистический лагерь для телеутов со всего Кузбасса. Раньше телеутский считался диалектом алтайского, а сейчас признан самостоятельным, хоть и родственным — оба языка произошли от одного предка.
«В организации лингивстического лагеря заняты все: музей, школа, библиотека и ДК, — рассказывает Владимир Челухоев. — Программа рассчитана на 10 дней, дети знакомятся с культурой и изучают родной язык. Живут, как правило, у родни: даже если семья давно уехала, родственников всегда можно найти».
У самого директора тоже подрастают дети, он давно подарил сыну жеребёнка — так же, как когда-то его отец подарил ему самому. Два высших образования — педагогическое и музееведческое — не мешают соблюдать традиции мужской инициации кочевых предков. Челухоевы вообще понемногу превращается в династию хранителей: в «Чолкое» работает уже третье поколение семьи.