Как и зачем Латвия исправляла международное право
Фото: Ints Vikmanis / shutterstock.com
Борьба за ограничение прав русских, проживающих в прибалтийских странах, все еще остается одной из важнейших задач для правительств этих стран. В Латвии был короткий период, года три, когда правящие партии вели диалог с русским меньшинством, но в последнее время опять наметились черты, говорящие о том, что наступление на русских будет продолжено.
Справедливость этого утверждения подтверждается тем, что в начале августа правительство Латвии решило запретить отвечать на русском языке на государственных экзаменах.
Всегда вызывало недоумение: как националистические выступления латвийских политиков стыкуются с декларируемой ими приверженностью к международным законам, правам человека? Как откровенно дискриминационные решения могут представляться как раз направленными против дискриминации и сегрегации?
Конечно же, тут не обходится без элемента абсурда, когда правительство заявляет, что ограничения на русский язык сделаны с той целью, чтобы русские не страдали от того, что могут отвечать на экзамене на родном языке.
Но есть в этом вопросе и моменты, которые можно объяснить только злым умыслом. Оказывается, власти Латвии для достижения своих националистических целей пошли на откровенное жульничество: не мудрствуя лукаво, они при переводе на латышский язык международной Конвенции «О борьбе с дискриминацией в области образования» взяли и заменили кусок текста, от чего статья конвенции приняла прямо противоположный смысл. То есть, согласно латышской версии Конвенции, существование школ с преподаванием на родном языке – это неоправданные привилегии, которые ведут к дискриминации.
Такие вот «трудности перевода». Может ли это быть случайностью? Думается, что нет. Ибо с момента публикации фальшивого текста Конвенции прошло десять лет, и кто только с ее текстом не знакомился: министры, политики, эксперты. И быть такого не может, чтобы никто из них не заметил ошибки. Хотя, будь это ошибка, ее заметили бы сразу. А значит дело в другом – в осознанной националистической позиции латвийского истеблишмента.
В цивилизованном мире, частью которого пытается выглядеть Латвия, не могут приниматься и исполняться законы, направленные на унижение или лишение прав меньшинств. Видимо, поэтому в латвийские власти решили опираться на немножко скорректированный закон.
Но при этом им стоило бы учесть, что в цивилизованном мире фабрикация фальшивок вовсе не считается достоинством. И что нет ничего тайного, что не сделалось бы явным.
Zolotoy