Ингушетия. Древние церкви в горах - призраки ушедшего христианства
Вторая в прошлом году поездка на Кавказ состоялась неожиданно для меня самого. Больших авантюр я устраивать не собирался, но планы на отпуск внезапно отменились... Путешествие вышло насыщенным - удалось повторно посетить Кахетию, увидеть, пусть и наскоро, Азербайджан, заехать к рутульцам и лезгинам в Дагестан. А номером один удалось заглянуть в Джейрахский район Ингушетии - а эти места были моим давним "пунктиком", если не сказать "мечтой". Еще лет десять назад я впервые прочитал про средневековые христианские храмы, комплексы боевых башен, некрополи и святилища, которыми ингушские горы усеяны, пожалуй, щедрее, чем какие-либо другие места на Северном Кавказе - "плотность культурного слоя" и эффектность архитектурно-природного ландшафта здесь поразительная.
Этот богатый и интересный мир вайнахского средневековья до последнего времени оставался, да и сейчас остается незаслуженно малоизвестен путешественникам. Заповедный и абсолютно уникальный по российским меркам район оставался, как ни парадоксально, строго режимной зоной из-за близости к границе. Чтобы попасть сюда, раньше нужно было ехать получать пропуск в Назрань - а это и лишнее время, и бюрократическая морока, и немалый крюк: нормально доехать в ущелья Джейрахского района можно только по Военно-Грузинской дороге из Владикавказа.
Недавно здравый смысл восторжествовал: ингушское правительство, решив развивать район как курорт и исторический парк, открыло доступ сюда - по крайней мере, для россиян, которым с прошлого года для стало достаточно лишь показать паспорт на въезде. Но это процедура в этих краях вообще рутинная - за два часа, что прошли от прибытия поезда во Владикавказ до въезда в Ингушетию, мне пришлось доставать документы раза четыре: осетинские полицейские со рвением, достойным лучшего применения, искали в приезжих диверсантов "Правого сектора"...
"На восточном Кавказе сложно путешествовать без кунаков" - уверяли меня друзья перед отъездом. Это правило, стоило мне добраться до моста через Терек, разделяющего Осетию и Джейрахский район, подтвердилось тотчас же. Правда, совсем не в том смысле, что друзья имели в виду - просто кунаки в этих краях появляются сами, порою внезапно.
Увешанные амуницией милиционеры-осетины на по-военному суровом блокпосту у "пограничного" моста перед въездом в курортный район, проверив у меня документы и кивнув на клубящиеся в ущелье тучи, остановили мне проезжий КамАз. Через двадцать пять минут я уже пил чай в райцентре, Джейрахе, в гостях у водителя - Назира. В итоге, у него дома я пробыл два дня. Мало того, Назир настоял, что сам отвезет меня всюду, куда я собирался попасть. Неловкость неловкостью, но без него я за короткий срок, проведенный в Ингушетии, я не успел бы и половины того, что удалось в итоге, хотя увидеть, естественно, получилось лишь немногое: по-хорошему, этот край стоит недели вдумчивого изучения. Опять же, погода
действительно не баловала: в Джейрахе как раз к моему приезду начались ливни.
В общем, Назир, если ты это прочитаешь, баркал тебе и твоей семье еще раз!
К вечеру немного развиднелось, и мы с Назиром и его старшим сыном отправились вверх по ущелью, к месту, которое я хотел увидеть в горной Ингушетии, пожалуй, более всего - средневековому храму Тхаба-Ерды в ущелье Ассы...
Ислам проник в горную Ингушетию совсем недавно - лишь в конце XVIII века. Старая народная вера медленно сдавала свои позиции - приняв ислам, вайнахи продолжали звать Аллаха именем Дяла - так же, как и верховного отца богов прежнего языческого пантеона. Долго отмирали под нажимом суфийских проповедников отголоски других культов - богини плодородия Тушоли, покровителя охоты одноглазого лесного бога Елты, громовника Сялы, солнечного хозяина Малха. Как и у соседей-осетин, в ингушских ущельях и сейчас в избытке увидеть святилища, где еще не так давно приносили жертвы божествам и родовым духам-покровителям.
На фото, если верить подписи в Википедии - последний языческий жрец Ингушетии:
В свою очередь, в ингушском язычестве некогда растворилась память о христианстве, принесенном сюда еще в раннем Средневековье. Христианская вера шла на Северный Кавказ двумя путями. С одной стороны, в X веке иерархам из Константинополя удалось убедить креститься правителя Алании - крупнейшей страны Прикавказья; при дворе аланского царя была учреждена сперва епархия, а затем и митрополия. С другой, все больше миссионеров стало прибывать из грузинских земель, правители которых смогли наконец избавиться от власти захватчиков-арабов. Усилившись, грузины смогли озаботиться и расширением своего влияния к северу от "Аланских ворот" - Дарьяльского ущелья, по которому проходила одна из ветвей Шелкового пути, и сделать это проще всего было через обращение горцев. Пик грузинского миссионерства на севере пришелся на XII - начало XIII веков - время царицы Тамары, когда объединенная Грузия, поборов врагов-сельджуков и расширившись вплоть до Трапезунда, Карса и Нахичевани, стала региональной "сверхдержавой".
Конец этой политике положили вторжение монголов и тамерланово разорение Кавказа. Миссионеров и священников не стало, горцы, которые и так не слишком глубоко успели принять новую религию, вернулись к своим культам, а храмы, построенные за эти столетия, стали использоваться для жертвоприношений местным богам. От христианства остались отголоски обрядов и символы, утратившие свой первоначальный смысл. Так, Всеволод Миллер, исследователь осетинских памятников и фольклора конца позапрошлого века, путешествуя по ингушским и чеченским ущельям, описывал большое количество виденных им каменных надмогильных крестов. Однако безымянные мастера, ставившие их в позднем средневековье, имели в виду уже скорее солярные или антропоморфные образы, нежели Распятие... Да еще вайнахи до сих пор называют свои святилища словом "элгыц", созвучным греческому "экклисиа" и грузинскому "эклесиа", то есть "церковь".
По дороге к Тхаба-Ерды небо расчистилось, и очень кстати:
По пути начали все чаще появляться средневековых оставленных сел и хищные, похожие на серые каменные грибы боевые вайнахские башни "воу" - о них подробнее расскажу в следующем посте.
С каждым поворотом виды все сильнее и сильнее. Вот проезжаем село Эгикал - один из крупнейших башенных комплексов района. Ансамблей такого масштаба на пути длиной в тридцать примерно километров несколько. Чем не Мачу-Пикчу?
Наконец, выруливаем к точке назначения. Храм огражден забором, очевидно, от пасущегося вокруг скота, и сверкает свежеположенной черепицей - результат недавнего капитального восстановления.
Для сравнения - в недавнем прошлом он выглядел так (фото из книги В. Марковина "В стране вайнахов", 1969 г.)
Когда Тхаба-Ерды впервые в новой истории увидели европейцы (первым его описал в 1780-х годах квартирмейстер русской армии Штедер), давно позабывшие о христианстве ингуши, продолжали чтить его как важнейшую святыню. Здесь не только проходили жертвоприношения, но и заседал самый авторитетный среди местных горских обществ - шахаров - суд.
За время, прошедшее с открытия храма, он неоднократно изучался. Однако то, когда он был основан, до сих пор остается предметом споров. Иные (и эту версию по понятным причинам любят в самой Ингушетии) утверждают, что первоначальная дата постройки Тхаба-Ерды - VIII-IX, а то и в VII века - это автоматически делает именно его, а не храмы Карачая или новоприсоединенного Крыма, старейшим христианским памятником России. Другие говорят о времени царицы Тамары, а третьи - в том числе, к этому склоняются авторы последних исследований, датируют древнейшую его часть второй половиной X века.
В любом случае, Тхаба-Ерды в том виде, что мы видим сейчас, существенно моложе. С момента основания храм несколько раз разрушался и отстраивался заново, и представляет собой с архитектурной точки зрения своего рода "слоеный пирог", если не "пудинг".
"Мы там видим три этапа, - пояснил мне историк архитектуры Денис Белецкий, который некоторое время назад исследовал Тхаба-Ерды и с которым я после связался на фэйсбуке, - сначала X век, потом примерно время Тамар и потом примерно XVI-XVII век". Впрочем, добавил он, вполне вероятно, что последняя перестройка может относиться и к более раннему времени - XIV-XV векам.
На западном фасаде Тхаба-Ерды находится редкая для нашей страны резная ктиторская композиция. Очевидно, она была собрана заново из обломков старого храма: видно, что часть блоков в ней стоит явно не на своем месте.
Хватает фрагментов древней резьбы, "наугад" вмонтированных в позднейшую кладку, и на боковых стенах.
Обойдя храм, со стороны алтаря видим "раннее" изящное резное окно, творение закавказского мастера:
А вот уже оконные проемы, выложенные мастером-вайнахом при позднем ремонте...
Изящный карниз грузинской работы:
Вайнахские мастера, ремонтировавшие храм, возвели внутри интересное трехкупольное перекрытие свода - в кои-то веки пожалел, что отправился в дорогу без широкоугольника - адекватно заснять его не получилось:
Рядом с Тхаба-Ерды сохранились остатки башенных (?) построек...
... и старинные склепы, разграбленные, но до сих пор полные костей...
Но надо торопиться...
В конце концов, поворачиваем обратно - и, проехав немного назад, до темноты успеваем увидеть еще одну древнюю христианскую церковь.
На том берегу - древнее село Таргим Галгаевского общества-шахара, по имени которого сейчас называют себя все ингуши - ГIалгIай. Россыпь жилых и боевых башен, склеповый некрополь на должном отдалении. А вот он храм - на переднем плане.
Местное его название - Алби-Ерды (значения имени я не знаю). Вполне "грузинский" с виду небольшой скромный зальный храм был, вероятно, построен где-то между XI-XII и XIII - XIV веками, а в последующие века, как и Тхаба-Ерды, использовался для проведения языческих обрядов...
Однако заброшен он был, скорее всего раньше, чем Тхаба-Ерды - в отличие от последнего, Алби-Ерды, судя по всему, никто никогда не перестраивал...
Возле Таргима есть и еще одна древняя церковь, третья в Ингушетии - "Таргимский храм", Таргим-ерды, но я ее не увидел... Воспринимаю это как повод как-нибудь вернуться.
Собирался дождь и стремительно вечерело, и нам надо было еще попасть в Джейрах до того, как стемнеет, чтобы, во-первых, не ехать в темноте по горной дороге, а во-вторых, успеть к вечернему ифтару - разговлению: было время Рамадана, и Назир, все это время бывший на ногах, с рассвета не взял за день в рот ни крошки.
Уже в темноте Назир останавливается на дороге и звонит кому-то: говорит, надо купить барана. Через некоторое время из тумана появляется стадо. Долго ждем в машине, пока пастух не отзовет собак, выходим. Назир долго беседует с рыжим сероглазым пропахшим овчиной пастухом по-ингушски, а я понимаю, что едва выбравшись из Москвы, окончательно потерялся во времени и пространстве.
Наконец, жертва выбрана - выбранный баран выхватывается из стада и грузится в машину. Он почти не сопротивляется.
Ночь сваливается на горы стремительно, доезжаем уже в темноте. Джейрах встречает уличной иллюминацией - странно возвращаться в цивилизацию даже после трех часов среди храмов и некрополей. Дома у Назира ждет горячий ужин и мягкая постель в кунацкой.
Завтра мы поедем в Эрзи - одно из красивейших башенных сел округи. А пока спать.