Так началась, точнее продолжилась донбасская эпопея Олега Кузнецова, известного в Сети как «Борисыч». «Ридус» же продолжает публикацию дневников гражданского журналиста, выпускника ВГИК и дважды чемпиона мира по каратэ.

 

— По-моему, вы самая красивая девушка во всей галактике! — отвесил комплимент, стоящей по ту сторону шлагбаума девушке в камуфляже и с автоматом. Кажется, это не произвело на нее никакого впечатления, она оглядела мой рюкзак и попросила паспорт.

— С какой целью на территорию Украины? — безразлично разглядывала она мою потрепанную красную книжицу.

— Снимать документальное кино.

Девушка еще раз меня оглядела, вернула паспорт.

— Подождите, — дежурно сказала она и отошла к стоящей неподалеку стеклянной таможенной будке. Наклонилась сквозь приоткрытую дверь и через мгновение вернулась. — Пройдите, — указала пограничница в сторону окошечка и прилепленной под ним полочки для заполнения деклараций. Я подошел к будке, стянул с плеч рюкзак. И только теперь заметил метко нацелившиеся на меня сквозь окошко, голубые глаза молодого украинского пограничника. Я приставил рюкзак к опалубке и уверенно шагнул к окошку.

— Здравствуйте. Можно мне пройти… — попытался придать максимальную дружелюбность выражению своего лица я.

— Здравствуйте. Заполняйте, — протянул мне жидкий листок таможенной декларации пограничник, продолжая оценивающе сверлить меня немигающим взглядом. Я взял листок. Такой я уже видел парой годов ранее в аэропорте Киева.

— А ручку?

Пограничник протянул ручку, и я начал заполнять бумагу, прикрываясь от дождя, продолжающего неприятно жалить меня в лицо уже под козырьком будки. Пока царапал ручкой по поверхности документа, сквозь окошко будки разглядел еще одного молодого человека в гражданке, с коротким, как у полицейских, автоматом Калашникова на шее и тоже внимательно наблюдающего за мной. Времени на заполнение ушло совсем немного. Я подал листок и паспорт в окошко. Молодой человек не особо внимательно поглядел на них.

— С какой целью собираетесь на территорию Украины? — спросил он, уже зная ответ на свой вопрос.

— Хочу снять документальное кино о событиях, происходящих здесь.

— Пройдемте со мной, — он встал со своего стула и вышел через дверь, я, подхватив рюкзак, поспешил за ним. Мы прошли в стоящее рядом здание, следом за нами зашел тот, второй с АКМСом. Через небольшую проходную комнату, с мерцающим на столе стареньким монитором-телевизором компьютера, мы прошли в следующую, чуть просторнее.

— Что везете? — спросил голубоглазый. Я понял, что пора расчехлять свой рюкзак, я делал это уже дважды на Российских пунктах пропуска.

— Плед, палатка, спальник, вещи сменные… Здесь пакет с сухофруктами на дорогу. Камера, штатив, — я раскладывал все на своем пледе, который достал первым, по приобретенному уже опыту на российских пунктах пропуска.

— А какое средство массовой информации вы представляете? — прервал перечисление перечня содержавшихся в моем рюкзаке вещей украинский пограничник, пока второй, в гражданке, сортировал их внимательным придирчивым взглядом.

— Никакое.

— Ну, телеканал или газета какая-то, что у вас? — не приняв моего первоначального ответа, уточнил пограничник. К этому времени, второй в гражданке, так и не проронивший ни слова, потерял интерес к моим вещам и вышел из комнаты, а затем и из здания.

— Я закончил институт кинематографии в Москве. Следил за событиями, происходящими на Украине, в интернете. Очень много разных мнений и видений ситуации, мне захотелось увидеть все своими глазами. Мне не совсем нравится то, как это освещается по телевидению, — пока я выдавал свой монолог, а делал это я уже в третий раз за последние сутки, пограничник пристально смотрел на меня, очевидно пытаясь отделить зерна от плевел. Но я говорил правду, и зацепиться его глазам было не за что.

— А не боитесь?

— Чего? — на самом деле я понимал, что опасаться неизвестности, имело смысл. — Да, как-то нет, пока, — продолжил я, сделав еще одну попытку пошутить, и тоже мимо.

— А снимать будете на что?

— Ну, вот, — выбрал я из кучи своих вещей маленькую «минидивишную» камеру, одолженную на время поездки у однокашника по ВГИКу, — и штатив вот. Пограничник не особо интересовался моим оснащением, все это время он продолжал меня сканировать, и я прекрасно понимал это.

— Собирайте вещи.

Я начал аккуратно утрамбовывать свой рюкзак, так и не уяснив для себя ничего определенного. Пройду я дальше или меня развернут обратно, как обещали мне полчаса назад на нашем пункте пропуска… Там за воротами, с нашей стороны меня ждала машина с российским пограничником (об этом чуть позже), но мне очень не хотелось возвращаться…

— Я пытался предложить себя каким-то Российским СМИ, разослал через интернет письма в разные печатные издания, ну, хотя бы, чтоб бумагу какую-то дали официальную и с аппаратурой помогли, — зачем-то начал жаловаться я и мне тут же стало от этого за себя стыдно. — Никто так и не ответил, и я решил поехать автостопом, — закончил я, мысленно уже называя себя полным кретином.

Пока я затягивал рюкзак, пограничник ушел в соседнюю комнату к своему монитору-телевизору, начал клацать кнопками на большой допотопной клавиатуре. Когда я подошел к нему, ожидая вердикта, его компьютер тяжело дышал своим вентилятором, а на мониторе-телевизоре было фото какого-то человека.

— Это офицер ГРУ ГША Российской Федерации, — совершенно неожиданно для меня начал пограничник. Я, слегка оторопел от услышанного, и придвинулся к монитору.

— Мы задержали его здесь, на нашем участке, — пограничник клацнул по клавише, картинка на его мониторе-телевизоре сменилась, теперь там было фото простенького сотового телефона с каким-то текстом в виде смс. — Это была спланированная акция, — продолжил пограничник, — этот человек сознался, что готовится захват СБУ в Лисичанске (город может быть другой, вылетело из памяти), сообщения в его телефоне подтверждали его слова. Когда все сотрудники выехали в Лисичанск на усиление, здание СБУ в Луганске было захвачено. Это была спланированная акция, — вновь повторил он.

Если честно, на протяжении его монолога в моей голове возникло два вопроса, первый, в самом начале — офицер ГРУ настолько туп, что в его телефоне были смс в которых обсуждался захват здания СБУ, и второй, чуть позже — офицеры СБУ настолько глупы, что повелись на дешевый развод с смс и отправились почти в полном составе защищать здание СБУ в Лисичанске, бросив Луганск на произвол судьбы… Все это не могло уложиться в моей голове, но увидев искренние, заблестевшие влагой, голубые глаза пограничника я решил не развеивать свои вопросы способом их озвучивания. Я лишь спросил, можно ли мне скинуть эту информацию себе на флэшку, он отказал.

— Можете идти, — помолчав, сказал пограничник.

— Скажите… Вот я слышал такую вещь, читал где-то в интернете, что на территорию Украины нельзя проехать, не имея в наличии суммы, что-то около пятисот долларов суточных, а еще, что вышел запрещающий формуляр, не пропускать мужчин от шестнадцати до шестидесяти из России, — на самом деле, не поняв, куда мне можно идти, я решил уточнить это вскользь таким образом.

— Да, это так, — отрезал он. — У меня есть сосед, наркоман. Живем в одном доме. И вот утром я выхожу на службу, а он, как на работу к захваченному зданию СБУ в Луганске. А через пару дней я встречаю его в магазине. В руках у него вот такая пачка по пятьсот гривен (он показал толщину в пару-тройку сантиметров). У него денег вообще никогда не было, откуда он их взял??? Снимите правду, пожалуйста! — помолчав, закончил он. И вбил такой громадный клин сомнений во все мои, сложившиеся за прошедшие месяцы плотного штудирования интернет-пространства, представления о событиях на Юго-Востоке Украины, что мне стало как-то не по себе…

 

Источник