111 лет помех: 15 апреля 1904 года российский флот открыл эпоху военных действий в эфире.
Российские специалисты РЭБ отмечают 111-й день рождения своей профессии.
15 апреля 1904 года российский флот в Порт-Артуре открыл эпоху военных действий в новой среде — в эфире. Корабельная радиостанция броненосца «Победа» и береговая станция на Золотой горе ставили помехи японским крейсерам, корректировавшим по радио огонь своих главных сил по русским кораблям в бухте. С этого момента радиоэлектронная борьба (РЭБ) стала неотъемлемой частью вооруженного противостояния.
Первые опыты
«…Телеграфирование без проводов обладает тем недостатком, что телеграмма может быть уловлена на всякую иностранную станцию и, следовательно, прочтена, перебита и перепутана посторонними источниками электричества». Так говорилось в январе 1902 года в докладе российского Морского технического комитета, посвященного проблемам радиосвязи. Возможно, это первое в мире публичное упоминание о радиоэлектронной борьбе — пока лишь как о концепции.
К пониманию этой концепции русские моряки (а флот в России стал первопроходцем в деле освоения радио) пришли эмпирически, столкнувшись с проблемами, возникавшими при одновременной работе радиостанций на близко расположенных кораблях. Момент применения этих знаний настал два с небольшим года спустя, 15 апреля 1904 года.
В докладе контр-адмирала Ухтомского наместнику Императора на дальнем Востоке адмиралу Евгению Алексееву события этого дня изложены следующим образом:
«В 9 часов 11 мин. утра 2 апреля (по старому стилю — прим. авт.) 1904 года неприятельские броненосцы и крейсера "Ниссин" и "Кассуга", маневрируя на юго-западе от маяка Ляотишан, начали перекидную стрельбу по фортам и внутреннему рейду...
С самого начала стрельбы два неприятельских крейсера, выбрав позиции против прохода Ляотишанского мыса, вне выстрелов крепости, начали телеграфировать, почему немедленно же броненосец "Победа" и станция Золотой горы начали перебивать большой искрой неприятельские телеграммы, полагая, что эти крейсера сообщают стреляющим броненосцам об их попадании снарядов. Неприятелем выпущено более 60 снарядов большого калибра. Попаданий в суда не было».
Подоплека описываемых событий была следующей: желая воспользоваться ослаблением русской эскадры, за несколько дней до того потерявшей на минной банке броненосец «Петропавловск» с командующим Тихоокеанским флотом вице-адмиралом Макаровым на борту, японский флот предпринял попытку обстрелять русские корабли в гавани. Подвести главные силы на дистанцию прямого выстрела было невозможно — остававшиеся в строю корабли при поддержке миноносцев и береговых батарей могли дать серьезный отпор. Японцы попытались обстрелять гавань и эскадру перекидным огнем, закрывшись мысом Ляотешань.
В обстреле участвовали шесть эскадренных броненосцев и два свежекупленных Японией у Аргентины броненосных крейсера итальянской постройки — «Ниссин» и «Касуга». Для корректировки огня выделили два легких крейсера, маневрировавших в прямой видимости рейда. Их радиопередачи и стали объектом для помех.
В ходе русско-японской войны постановка помех применялась неоднократно, а к началу Первой мировой войны Россия, и прежде всего ее флот, занимала ведущие позиции в области РЭБ, причем не только в постановке помех, но и в перехвате вражеских сообщений с их дешифровкой — из этого впоследствии выросла радиоэлектронная разведка.
В России радиоэлектронная разведка как комплекс целенаправленных мер возникла в 1911-1912 годах, когда штабом Балтийского флота было организовано наблюдение за работой корабельных и береговых германских радиостанций с привлечением кораблей, зимующих в Либаве. Результаты наблюдений представлялись в штаб флота ежемесячно. В июне 1912 года флагманским радиотелеграфным офицером И. И. Ренгартеном была выдвинута идея проведения специального разведывательного похода в районы боевой подготовки германского флота для сбора сведений об организации радиосвязи и технических характеристиках радиосредств германских кораблей. Для решения этой задачи выбрали крейсер «Богатырь», причем специально для него по проекту И.И. Ренгартена был разработан и изготовлен широкодиапазонный разведывательный приемник, который в целях секретности предполагалось установить отдельно от остальной радиоаппаратуры в кормовой рубке крейсера. В сентябре 1914 года, уже в условиях войны, началось использование пеленгаторов. Первый разведывательный радиопеленгатор, установленный на базе гидросамолетов в Кильконде на острове Эзель, приступил к работе 8 сентября 1914 года.
На Западе первым зафиксированным случаем применения радиоэлектронной борьбы стал эпизод, связанный с попыткой союзников перехватить в Средиземном море немецкий отряд в составе линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера «Бреслау». Активно используя помехи, немцы сумели «забить» связь англичан и, оторвавшись от преследования, укрыться в Дарданеллах, после чего оба корабля Германия формально передала Турции, сохранив немецкие команды. При этом командовавший немецким отрядом контр-адмирал Вильгельм Сушон был назначен командующим турецким флотом, и вскоре Турция вступила в войну.
Несмотря на техническое отставание и от союзников, и от Германии Россия в течение всей войны сохраняла одно из лидирующих мест в области радиосвязи, включая и развивающуюся тематику РЭБ. Весной 1915 года на Балтике была создана радиостанция особого назначения — для перехвата и дешифровки немецкой радиосвязи. К этому времени Россия уже располагала немецкими шифрами, добытыми при обследовании севшего на камни у острова Оденcхольм крейсера Магдебург. В Германии довольно быстро догадались, что их шифр не представляет секрета для России, но вновь разрабатываемые модификации шифров через некоторое время, как правило, взламывались российскими специалистами.
Советская власть практически сразу осознала важность тематики РЭБ. Уже в ноябре 1918 года создается первое послереволюционное подразделение радиоразведки — приемно-контрольная станция в Серпухове. С января 1919 года в Красной Армии и на флотах началось формирование пеленгаторных и приемно-информационных радиостанций — первых подразделений фронтовой радиоразведки.
В межвоенный период радиоразведка становится одним из самых эффективных инструментов в арсенале советского руководства. В 1938 году доля данных радиоразведки в общем количестве всех разведывательных данных о вооруженных силах Японии составила 30-35 процентов. Радиоразведка давала до 70 процентов данных о перемещении войск из Японии в Китай и Манчжурию, о дислокации частей в зоне боевых действий.
От Второй мировой — к холодной
Вторая мировая война стала временем расцвета РЭБ. В первую очередь вопросами радиоэлектронного подавления и радиоэлектронной разведки озаботились на западном фронте, где Великобритания активно использовала помехи для нарушения работы немецких систем радионавигации Knickenbein, использовавшихся для наведения бомбардировщиков Люфтваффе на цели. Принцип действия системы основывался на использовании удаленных друг от друга пар передатчиков, каждая из которых давала направление на цель. Когда приемник двигающегося вдоль одного из лучей бомбардировщика начинал принимать сигналы второй пары передатчиков такой же мощности, это означало выход на цель. Королевские ВВС обнаружили использование этой системы, сведения о которой ранее получили от агентуры благодаря самолетам радиоразведки. В качестве мер противодействия были использованы радиостанции, включавшиеся при приближении бомбардировщиков, давая ложные сигналы аналогичных характеристик. Точность бомбометания в итоге резко снизилась.
Советский Союз столкнулся с радиоэлектронной борьбой со стороны противника в первые же часы войны. Германия активно использовала постановку помех и ложные сигналы для нарушения связи, при этом зачастую немецкие войска вели радиоигры, вмешиваясь в недостаточно защищенную связь советских частей и соединений под видом «своих», передавая ложную информацию и целеуказание.
Аналогичные меры со своей стороны принимало и советское командование. Активные радиоигры стратегического масштаба стали коньком советских спецслужб в годы войны. Радиоигры контрразведки в основном были направлены на имитацию деятельности антисоветского подполья, что позволяло отвлекать усилия немецкой разведки на ложные цели. Войска в основном вели радиоигры с целью замаскировать истинные районы сосредоточения и маршруты выдвижения.
15 декабря 1942 года в составе РККА были созданы первые специализированные подразделения радиоэлектронного подавления. Основанием для их появления стала докладная записка Лаврентия Берии, направленная Сталину.
«Государственный комитет обороны
товарищу Сталину
Из опыта войны известно, что основная масса немецких радиостанций, используемых для управления частями на поле боя, работает на волнах ультракоротковолнового и длинноволнового диапазонов.
Красная Армия в длинноволновом и ультракоротковолновом диапазонах занимает сравнительно малое количество волн и совершенно не занимается забивкой радиостанций противника, действующих на поле боя, несмотря на наличие к этому благоприятных условий.
В частности, нам известно, что радиостанции частей германской армии, окруженных в районе Сталинграда, держат связь со своим руководством, находящимся вне окружения, на волнах от 438 до 732 метров.
НКВД СССР считает целесообразным организовать в Красной Армии специальную службу по забивке немецких радиостанций, действующих на поле боя.
Для осуществления указанных мероприятий необходимо в составе Управления Войсковой Разведки Генерального Штаба Красной Армии сформировать три специальных радиодивизиона со средствами мешающего действия, рассчитанных для забивки основных радиостанций важнейших группировок противника.
Прилагая при этом проект постановления Государственного Комитета Обороны, прошу вашего решения.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР, Л. Берия»
Специальные радиодивизионы отлично зарекомендовали себя в ходе войны, однако вскоре после победы их расформировали. «Второе пришествие» частей РЭБ состоялось уже после Корейской войны, подтвердившей необходимость подавления систем радионавигации, связи и радиолокации, все шире использовавшихся США и их союзниками.
В 1954-1959 годах во всех видах ВС были сформированы первые батальоны помех радиосвязи, радиолокации и радионавигации. В 1968-1973 годах с учетом опыта войны во Вьетнаме была создана и укреплена служба радиоэлектронной борьбы, принята концепции развития РЭБ, которая позволила проводить единую техническую политику в области создания аппаратуры для радиоэлектронного подавления (РЭП), целенаправленно готовить специалистов, осуществлять единое планирование и управление силами и средствами РЭП.
В 1970-х годах в войсках вероятного противника появились новые системы разведки и управления, совершенствовались и уже существующие. Возникла необходимость в изыскании и отработке новых способов ведения РЭБ, в связи с чем генштаб ВС СССР провел ряд специальных и опытных оперативно-стратегических учений. Например, на учении «Эфир-72» исследовались общие принципы РЭБ, а в ходе учения «Эфир-74» — способы ее ведения; на учениях «Электрон-75» и «Импульс-76» изыскивались и опробовались различные пути повышения эффективности ведения РЭБ, наиболее целесообразные способы боевого применения сил и средств РЭП. При этом был сделан важный вывод о переносе усилий РЭБ в тактическое звено, в зону непосредственного применения оружия, где потребность в оперативной связи и точной навигации особенно важна.
Новое измерение
В 1980-х годах в отечественной индустрии РЭБ наметился кризис: бои в долине Бекаа летом 1982 года продемонстрировали уязвимость сирийской группировки ПВО, несмотря на наличие современных зенитно-ракетных систем и средств РЭБ. ВВС Израиля смогли оперативно вскрыть расположение сирийских средств ПВО и обеспечить их подавление с помощью собственных средств РЭБ — постановкой активных помех, в том числе с использованием мощных наземных станций, и широким использованием пассивных помех. Значительную роль в подавлении ПВО сыграли беспилотные аппараты, регулярно вторгавшиеся в зону поражения ЗРК, устанавливая их позиции и позволяя постоянно держать расчеты в напряжении. В общей сложности в июне 1982 года было уничтожено 17 из 19 развернутых в долине Бекаа дивизионов ПВО Сирии. Стало ясно, что боеспособность войск в современной войне критически зависит от возможностей РЭБ.
Реакцией на произошедшее стало принятие в ноябре 1983 года постановления ЦК КПСС и Совмина СССР «О дальнейшем развитии техники радиоэлектронного подавления и ускорении оснащения этой техникой ВС СССР».
Серьезным испытанием для отечественных систем РЭБ стала война в Афганистане, в ходе которой оборонной промышленности и Вооруженным силам пришлось оперативно решать задачу защиты самолетов и вертолетов в условиях применения современных ПЗРК типа «Стрела» (зарубежных аналогов советского комплекса), а позднее — «Стингер» и «Блоупайп». К середине 80-х годов началось системное оснащение летательных аппаратов ВВС и армейской авиации автоматами отстрела инфракрасных (ИК) патронов, а также системами оптико-электронного подавления. Это позволило резко снизить эффективность ПЗРК: если в 1984 году на один сбитый летательный аппарат приходилось около 10 пусков ПЗРК, то в 1986 — 74 пуска.
Опыт Афганистана в значительной мере помог ВВС России и армейской авиации в локальных конфликтах 1990-2000 годов, однако системное развитие средств РЭБ в этот период, равно как и большинства других средств ведения войны, в значительной мере затормозилось из-за распада СССР и последовавших событий. Вооруженные силы западных стран, завершив очередной этап перевооружения, сумели провести несколько крупных военных кампаний, в ходе которых превосходство в современной военной технике и мощный арсенал РЭБ позволили свести к минимуму собственные потери. Результаты военных операций США и НАТО в этот период стали основанием для серьезного пересмотра ряда положений отечественного военного планирования в 2000-х годах. Приоритет в военных расходах, который наряду со средствами ядерного сдерживания получили ВВС и силы ПВО, сказался и на развитии средств РЭБ, ставших неотъемлемым элементом боевых действий — как в воздухе, так и на земле.
Одной из серьезных проблем, которые пришлось решать в ходе восстановления потенциала отечественной оборонки в сфере военной радиоэлектроники, стала раздробленность научного и производственного потенциала в этой сфере, рассредоточенного во множестве различных предприятий. Для сосредоточения имеющихся возможностей под единым управлением в 2009 году был создан «Концерн Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ), который объединил предприятия, производящие средства РЭБ, системы госопознавания и другую аппаратуру, а в 2012 году и авионику. Это позволило создать вертикально интегрированную компанию с полным спектром компетенций в сфере разработки и производства радиоэлектронных систем для оборонно-промышленного комплекса и для гражданских отраслей промышленности.
За пять лет работы концерн в шесть раз увеличил свои обороты, нарастив объем выручки с 18 миллиардов рублей в 2009 году до 105 миллиардов рублей в 2014 году, и сумел наладить серийное производство ряда систем нового поколения.
Среди разработанных КРЭТ систем, которые были поставлены Минобороны, — вертолетные комплексы РЭБ «Рычаг-АВ», авиационные комплексы индивидуальной защиты семейства «Витебск», авиационные многофункциональные комплексы «Хибины», наземные комплексы РЭБ «Красуха».
В общей сложности за последние три года предприятиями концерна поставлено Минобороны девять новых типов комплексов радиолокационной разведки, защиты и подавления.
15 апреля 1904 года российский флот в Порт-Артуре открыл эпоху военных действий в новой среде — в эфире. Корабельная радиостанция броненосца «Победа» и береговая станция на Золотой горе ставили помехи японским крейсерам, корректировавшим по радио огонь своих главных сил по русским кораблям в бухте. С этого момента радиоэлектронная борьба (РЭБ) стала неотъемлемой частью вооруженного противостояния.
Первые опыты
«…Телеграфирование без проводов обладает тем недостатком, что телеграмма может быть уловлена на всякую иностранную станцию и, следовательно, прочтена, перебита и перепутана посторонними источниками электричества». Так говорилось в январе 1902 года в докладе российского Морского технического комитета, посвященного проблемам радиосвязи. Возможно, это первое в мире публичное упоминание о радиоэлектронной борьбе — пока лишь как о концепции.
К пониманию этой концепции русские моряки (а флот в России стал первопроходцем в деле освоения радио) пришли эмпирически, столкнувшись с проблемами, возникавшими при одновременной работе радиостанций на близко расположенных кораблях. Момент применения этих знаний настал два с небольшим года спустя, 15 апреля 1904 года.
В докладе контр-адмирала Ухтомского наместнику Императора на дальнем Востоке адмиралу Евгению Алексееву события этого дня изложены следующим образом:
«В 9 часов 11 мин. утра 2 апреля (по старому стилю — прим. авт.) 1904 года неприятельские броненосцы и крейсера "Ниссин" и "Кассуга", маневрируя на юго-западе от маяка Ляотишан, начали перекидную стрельбу по фортам и внутреннему рейду...
С самого начала стрельбы два неприятельских крейсера, выбрав позиции против прохода Ляотишанского мыса, вне выстрелов крепости, начали телеграфировать, почему немедленно же броненосец "Победа" и станция Золотой горы начали перебивать большой искрой неприятельские телеграммы, полагая, что эти крейсера сообщают стреляющим броненосцам об их попадании снарядов. Неприятелем выпущено более 60 снарядов большого калибра. Попаданий в суда не было».
Подоплека описываемых событий была следующей: желая воспользоваться ослаблением русской эскадры, за несколько дней до того потерявшей на минной банке броненосец «Петропавловск» с командующим Тихоокеанским флотом вице-адмиралом Макаровым на борту, японский флот предпринял попытку обстрелять русские корабли в гавани. Подвести главные силы на дистанцию прямого выстрела было невозможно — остававшиеся в строю корабли при поддержке миноносцев и береговых батарей могли дать серьезный отпор. Японцы попытались обстрелять гавань и эскадру перекидным огнем, закрывшись мысом Ляотешань.
В обстреле участвовали шесть эскадренных броненосцев и два свежекупленных Японией у Аргентины броненосных крейсера итальянской постройки — «Ниссин» и «Касуга». Для корректировки огня выделили два легких крейсера, маневрировавших в прямой видимости рейда. Их радиопередачи и стали объектом для помех.
В ходе русско-японской войны постановка помех применялась неоднократно, а к началу Первой мировой войны Россия, и прежде всего ее флот, занимала ведущие позиции в области РЭБ, причем не только в постановке помех, но и в перехвате вражеских сообщений с их дешифровкой — из этого впоследствии выросла радиоэлектронная разведка.
В России радиоэлектронная разведка как комплекс целенаправленных мер возникла в 1911-1912 годах, когда штабом Балтийского флота было организовано наблюдение за работой корабельных и береговых германских радиостанций с привлечением кораблей, зимующих в Либаве. Результаты наблюдений представлялись в штаб флота ежемесячно. В июне 1912 года флагманским радиотелеграфным офицером И. И. Ренгартеном была выдвинута идея проведения специального разведывательного похода в районы боевой подготовки германского флота для сбора сведений об организации радиосвязи и технических характеристиках радиосредств германских кораблей. Для решения этой задачи выбрали крейсер «Богатырь», причем специально для него по проекту И.И. Ренгартена был разработан и изготовлен широкодиапазонный разведывательный приемник, который в целях секретности предполагалось установить отдельно от остальной радиоаппаратуры в кормовой рубке крейсера. В сентябре 1914 года, уже в условиях войны, началось использование пеленгаторов. Первый разведывательный радиопеленгатор, установленный на базе гидросамолетов в Кильконде на острове Эзель, приступил к работе 8 сентября 1914 года.
На Западе первым зафиксированным случаем применения радиоэлектронной борьбы стал эпизод, связанный с попыткой союзников перехватить в Средиземном море немецкий отряд в составе линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера «Бреслау». Активно используя помехи, немцы сумели «забить» связь англичан и, оторвавшись от преследования, укрыться в Дарданеллах, после чего оба корабля Германия формально передала Турции, сохранив немецкие команды. При этом командовавший немецким отрядом контр-адмирал Вильгельм Сушон был назначен командующим турецким флотом, и вскоре Турция вступила в войну.
Несмотря на техническое отставание и от союзников, и от Германии Россия в течение всей войны сохраняла одно из лидирующих мест в области радиосвязи, включая и развивающуюся тематику РЭБ. Весной 1915 года на Балтике была создана радиостанция особого назначения — для перехвата и дешифровки немецкой радиосвязи. К этому времени Россия уже располагала немецкими шифрами, добытыми при обследовании севшего на камни у острова Оденcхольм крейсера Магдебург. В Германии довольно быстро догадались, что их шифр не представляет секрета для России, но вновь разрабатываемые модификации шифров через некоторое время, как правило, взламывались российскими специалистами.
Советская власть практически сразу осознала важность тематики РЭБ. Уже в ноябре 1918 года создается первое послереволюционное подразделение радиоразведки — приемно-контрольная станция в Серпухове. С января 1919 года в Красной Армии и на флотах началось формирование пеленгаторных и приемно-информационных радиостанций — первых подразделений фронтовой радиоразведки.
В межвоенный период радиоразведка становится одним из самых эффективных инструментов в арсенале советского руководства. В 1938 году доля данных радиоразведки в общем количестве всех разведывательных данных о вооруженных силах Японии составила 30-35 процентов. Радиоразведка давала до 70 процентов данных о перемещении войск из Японии в Китай и Манчжурию, о дислокации частей в зоне боевых действий.
От Второй мировой — к холодной
Вторая мировая война стала временем расцвета РЭБ. В первую очередь вопросами радиоэлектронного подавления и радиоэлектронной разведки озаботились на западном фронте, где Великобритания активно использовала помехи для нарушения работы немецких систем радионавигации Knickenbein, использовавшихся для наведения бомбардировщиков Люфтваффе на цели. Принцип действия системы основывался на использовании удаленных друг от друга пар передатчиков, каждая из которых давала направление на цель. Когда приемник двигающегося вдоль одного из лучей бомбардировщика начинал принимать сигналы второй пары передатчиков такой же мощности, это означало выход на цель. Королевские ВВС обнаружили использование этой системы, сведения о которой ранее получили от агентуры благодаря самолетам радиоразведки. В качестве мер противодействия были использованы радиостанции, включавшиеся при приближении бомбардировщиков, давая ложные сигналы аналогичных характеристик. Точность бомбометания в итоге резко снизилась.
Советский Союз столкнулся с радиоэлектронной борьбой со стороны противника в первые же часы войны. Германия активно использовала постановку помех и ложные сигналы для нарушения связи, при этом зачастую немецкие войска вели радиоигры, вмешиваясь в недостаточно защищенную связь советских частей и соединений под видом «своих», передавая ложную информацию и целеуказание.
Аналогичные меры со своей стороны принимало и советское командование. Активные радиоигры стратегического масштаба стали коньком советских спецслужб в годы войны. Радиоигры контрразведки в основном были направлены на имитацию деятельности антисоветского подполья, что позволяло отвлекать усилия немецкой разведки на ложные цели. Войска в основном вели радиоигры с целью замаскировать истинные районы сосредоточения и маршруты выдвижения.
15 декабря 1942 года в составе РККА были созданы первые специализированные подразделения радиоэлектронного подавления. Основанием для их появления стала докладная записка Лаврентия Берии, направленная Сталину.
«Государственный комитет обороны
товарищу Сталину
Из опыта войны известно, что основная масса немецких радиостанций, используемых для управления частями на поле боя, работает на волнах ультракоротковолнового и длинноволнового диапазонов.
Красная Армия в длинноволновом и ультракоротковолновом диапазонах занимает сравнительно малое количество волн и совершенно не занимается забивкой радиостанций противника, действующих на поле боя, несмотря на наличие к этому благоприятных условий.
В частности, нам известно, что радиостанции частей германской армии, окруженных в районе Сталинграда, держат связь со своим руководством, находящимся вне окружения, на волнах от 438 до 732 метров.
НКВД СССР считает целесообразным организовать в Красной Армии специальную службу по забивке немецких радиостанций, действующих на поле боя.
Для осуществления указанных мероприятий необходимо в составе Управления Войсковой Разведки Генерального Штаба Красной Армии сформировать три специальных радиодивизиона со средствами мешающего действия, рассчитанных для забивки основных радиостанций важнейших группировок противника.
Прилагая при этом проект постановления Государственного Комитета Обороны, прошу вашего решения.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР, Л. Берия»
Специальные радиодивизионы отлично зарекомендовали себя в ходе войны, однако вскоре после победы их расформировали. «Второе пришествие» частей РЭБ состоялось уже после Корейской войны, подтвердившей необходимость подавления систем радионавигации, связи и радиолокации, все шире использовавшихся США и их союзниками.
В 1954-1959 годах во всех видах ВС были сформированы первые батальоны помех радиосвязи, радиолокации и радионавигации. В 1968-1973 годах с учетом опыта войны во Вьетнаме была создана и укреплена служба радиоэлектронной борьбы, принята концепции развития РЭБ, которая позволила проводить единую техническую политику в области создания аппаратуры для радиоэлектронного подавления (РЭП), целенаправленно готовить специалистов, осуществлять единое планирование и управление силами и средствами РЭП.
В 1970-х годах в войсках вероятного противника появились новые системы разведки и управления, совершенствовались и уже существующие. Возникла необходимость в изыскании и отработке новых способов ведения РЭБ, в связи с чем генштаб ВС СССР провел ряд специальных и опытных оперативно-стратегических учений. Например, на учении «Эфир-72» исследовались общие принципы РЭБ, а в ходе учения «Эфир-74» — способы ее ведения; на учениях «Электрон-75» и «Импульс-76» изыскивались и опробовались различные пути повышения эффективности ведения РЭБ, наиболее целесообразные способы боевого применения сил и средств РЭП. При этом был сделан важный вывод о переносе усилий РЭБ в тактическое звено, в зону непосредственного применения оружия, где потребность в оперативной связи и точной навигации особенно важна.
Новое измерение
В 1980-х годах в отечественной индустрии РЭБ наметился кризис: бои в долине Бекаа летом 1982 года продемонстрировали уязвимость сирийской группировки ПВО, несмотря на наличие современных зенитно-ракетных систем и средств РЭБ. ВВС Израиля смогли оперативно вскрыть расположение сирийских средств ПВО и обеспечить их подавление с помощью собственных средств РЭБ — постановкой активных помех, в том числе с использованием мощных наземных станций, и широким использованием пассивных помех. Значительную роль в подавлении ПВО сыграли беспилотные аппараты, регулярно вторгавшиеся в зону поражения ЗРК, устанавливая их позиции и позволяя постоянно держать расчеты в напряжении. В общей сложности в июне 1982 года было уничтожено 17 из 19 развернутых в долине Бекаа дивизионов ПВО Сирии. Стало ясно, что боеспособность войск в современной войне критически зависит от возможностей РЭБ.
Реакцией на произошедшее стало принятие в ноябре 1983 года постановления ЦК КПСС и Совмина СССР «О дальнейшем развитии техники радиоэлектронного подавления и ускорении оснащения этой техникой ВС СССР».
Серьезным испытанием для отечественных систем РЭБ стала война в Афганистане, в ходе которой оборонной промышленности и Вооруженным силам пришлось оперативно решать задачу защиты самолетов и вертолетов в условиях применения современных ПЗРК типа «Стрела» (зарубежных аналогов советского комплекса), а позднее — «Стингер» и «Блоупайп». К середине 80-х годов началось системное оснащение летательных аппаратов ВВС и армейской авиации автоматами отстрела инфракрасных (ИК) патронов, а также системами оптико-электронного подавления. Это позволило резко снизить эффективность ПЗРК: если в 1984 году на один сбитый летательный аппарат приходилось около 10 пусков ПЗРК, то в 1986 — 74 пуска.
Опыт Афганистана в значительной мере помог ВВС России и армейской авиации в локальных конфликтах 1990-2000 годов, однако системное развитие средств РЭБ в этот период, равно как и большинства других средств ведения войны, в значительной мере затормозилось из-за распада СССР и последовавших событий. Вооруженные силы западных стран, завершив очередной этап перевооружения, сумели провести несколько крупных военных кампаний, в ходе которых превосходство в современной военной технике и мощный арсенал РЭБ позволили свести к минимуму собственные потери. Результаты военных операций США и НАТО в этот период стали основанием для серьезного пересмотра ряда положений отечественного военного планирования в 2000-х годах. Приоритет в военных расходах, который наряду со средствами ядерного сдерживания получили ВВС и силы ПВО, сказался и на развитии средств РЭБ, ставших неотъемлемым элементом боевых действий — как в воздухе, так и на земле.
За пять лет работы концерн в шесть раз увеличил свои обороты, нарастив объем выручки с 18 миллиардов рублей в 2009 году до 105 миллиардов рублей в 2014 году, и сумел наладить серийное производство ряда систем нового поколения.
Среди разработанных КРЭТ систем, которые были поставлены Минобороны, — вертолетные комплексы РЭБ «Рычаг-АВ», авиационные комплексы индивидуальной защиты семейства «Витебск», авиационные многофункциональные комплексы «Хибины», наземные комплексы РЭБ «Красуха».
В общей сложности за последние три года предприятиями концерна поставлено Минобороны девять новых типов комплексов радиолокационной разведки, защиты и подавления.