Подслушано за границей: что хорошего иностранцы думают о России и русских
За многолетнюю историю страны в Россию приезжало множество иностранцев, многие их которых оставили заметки своих впечатлений от русских граждан. Давайте посмотрим, что же писали люди разных профессий из разных государств на протяжении долгого времени.
Английский мореплаватель, известный тем, что начал торговые отношения с Россией, побывал на нашей Земле в XVII веке и даже оказался при дворе Ивана Грозного в 1553-1555 гг. и в 1555-1556 гг. Он отметил о русском народе и человеке следующее:
«Нет под солнцем людей столь привычных к суровой жизни, как русские: никакой холод их не смущает, хотя им [русским воинам] приходится проводить в поле по два месяца в такое время, когда стоят морозы и снега выпадает более чем на ярд. Простой солдат не имеет ни палатки, ни чего-либо иного, чтобы защитить свою голову... Что могло бы выйти из этих людей, если бы они упражнялись и были обучены строю и искусству цивилизованных войн?.. Я убежден, что двум самым лучшим и могущественным христианским государям было бы не под силу бороться с ним [московским царем], принимая во внимание степень его власти, выносливость его народа, скромный образ жизни как людей, так и коней и малые расходы, которые причиняют ему войны, ибо он не платит жалованья никому, кроме иностранцев».
Почти в то же время свои записи оставил австрийский дипломат и посланник императора Священной Римской империи к царю Алексею Михайловичу в 1661-1663 годах Августин Мейерберг. Согласно его записям о России:
«Можно видеть сохранявших всю силу семидесятилетних стариков, с такою крепостью в мускулистых руках, что выносят работу вовсе не под силу нашим молодым людям. Надо думать, что здоровый воздух много помогает такому крепкому здоровью, не расстроенному ни у кого из них ученьем, как у нас».
Далее он пишет:
«О добродушном нраве русских мужиков свидетельствует то, что, захмелев, эти люди, как бы грубы они ни были, смягчаются и, вместо того чтобы по примеру пьяниц всего мира лезть в драку и избивать друг друга до полусмерти, плачут и целуются».
Интересно и такое наблюдение дипломата:
«Тягостное чувство, не покидающее меня с тех пор, как я живу в России, усиливается от того, что всё говорит мне о природных спосо6ностях угнетенного русского народа. Мысль о том, чего бы он достиг, если бы был свободен, приводит меня в бешенство».
Завершает свой рассказ он следующей заметкой:
«Русский народ безмерно ловок: ведь эта людская раса вопреки велениям природы оказалась вытолкнута к самому полюсу... Война со стихиями есть суровое испытание, которому Господь пожелал подвергнуть эту нацию-избранницу, дабы однажды вознести ее над многими иными».
В 1839 году Россию посетил французский писатель Астольф де Кюстин и оставил после путешествия целую книгу, посвященную России. Хотя и говорят, что книга оказалась достаточно предвзята, все же стоит выделить в не кое-что о русском народе:
«Вооружившись топором, который всюду носит с собой, он [русский крестьянин] превращается в настоящего волшебника и сотворяет в мгновение ока любую вещь, какой не найти в глуши. Он сумеет доставить вам среди пустыни все блага цивилизации; он исправит вашу коляску; он найдет замену даже сломанному колесу... Если вы решили заночевать в лесу, этот мастер на все руки возведет вам дом для ночлега. Поместивши вас со всевозможным удобством, сам он закутается в вывернутую овчину и ляжет спать на пороге вашего нового жилища... и никогда не придет ему в голову, что по всей справедливости он и сам бы мог занять место рядом с вами в той хижине, которую только что для вас соорудил».
Почти через сто лет в 1913 году была составлена секретная докладная записка Германского генштаба о русской армии, в которой говорилось следующее:
«Людской материал надо в общем считать хорошим. Русский солдат силен, непритязателен и храбр... Русский солдат сравнительно мало восприимчив к внешним впечатлениям: даже после неудач русские войска быстро оправятся и будут способны к упорной обороне. Преимуществами русских офицеров являются хладнокровие и крепкие нервы, не сдающие даже в самых затруднительных положениях... Русский офицер готов пойти на предприятия, связанные с особыми трудами и опасностями, если он предполагает, что об этом станет всеобще известно».
Ну, и напоследок хочется отметить слова известного колумбийского писателя Габриэля Гарсиа Маркеса, который побывал в 1957 году в Москве на очередном Всемирном фестивале молодежи и студентов:
«У меня профессиональный интерес к людям, и, думаю, нигде не встретишь людей более интересных, чем в Советском Союзе».
Думается, что столько самых разных людей, побывавших в России в течение почти шести веков, вряд ли могли ошибаться.