Семья поместила в психбольницу после жалоб на насилие. История подростка из Ингушетии
16-летний Ислам Мусиев из Ингушетии, который пропал после рассказа о насилии в семье и угрозах убийством, вышел на связь. Выяснилось, что родственники принудительно отправили его в психиатрическую больницу, а затем забрали оттуда, разрешили уехать в другой регион, поступить в колледж и даже сняли для него квартиру. Несмотря на то что это уникальный финал для подобных историй, и сам Ислам считает, что он теперь в безопасности, правозащитники не столь оптимистичны.
Этим летом Ислам Мусиев связался с правозащитниками группы "Кавказ без матери" и рассказал о систематических избиениях и угрозах убийством от своих родственников. Как признались сотрудники организации в разговоре с сайтом Кавказ.Реалии, там сначала сомневались – обычно их работа направлена на защиту прав женщин с детьми, – однако не смогли отказать подростку, так как он был в отчаянии в борьбе за свою жизнь.
Ислам просил вывезти его из Ингушетии, чтобы не оставаться с семьей, однако это невозможно в случае с несовершеннолетним человеком.
"Мы не можем просто эвакуировать ребенка, снять ему жилье, устроить его в школу и дать адвоката. Это по российскому законодательству будет считаться преступлением, похищением ребенка. Поэтому так рисковать и подставлять своих сотрудников мы, конечно же, не можем. И в текущей ситуации даже непонятно, к кому обращаться в подобных случаях, потому что правоохранительные органы, как мы видим, реагируют очень неохотно, а если это Северный Кавказ, то они, скорее всего, никак не реагируют", – объяснила Александра Мирошникова, представительница правозащитной кризисной группы "СК SOS", которая также помогала Исламу.
Основной стратегией помощи ингушскому подростку было сглаживание конфликта с родными, чтобы "любой ценой дотянуть до совершеннолетия". Кроме того, правозащитники обратились к инспектору по делам несовершеннолетних (ПДН) с просьбой проверить семью Мусиевых.
"Сотрудники ПДН молодцы, они откликнулись и пришли. Насколько мы знаем, они договорились, что будут контролировать ситуацию, и были на связи с Исламом постоянно. Но затем что-то заставило их резко дистанцироваться. В какой-то момент у подростка началась паника: ему перестали отвечать из ПДН. И через день-два он пропал", – рассказывает сотрудница "Кавказ без матери".
Если после визита инспектора побои в семье прекратились и Ислам с надеждой ждал, что его отдадут в детдом, то после его пропажи сотрудники ПДН стали отрицать, что когда-либо вообще посещали Мусиевых.
Почти через месяц подростку удалось выйти на связь – к тому времени правозащитники уже отправили заявления в рабочую группу по насильственным исчезновениям при Совете ООН, Следственный комитет России и МВД. Силовики подтвердили, что инспектор все-таки посещал семью подростка, но там якобы не нашли никаких нарушений. Кроме того, выяснилось, что Ислам стал свидетелем или потерпевшим в неком уголовном деле, о котором до сих пор ничего не известно.
С чужого номера Исламу удалось передать, что он находится в Ставропольской краевой клинической специализированной психиатрической больнице № 1 – это государственное учреждение. Ребенок сказал, что ему нужна помощь, попросил "отправить к нему кого-нибудь" и снова перестал выходить на связь. При этом в самой больнице отрицали, что у них есть такой пациент.
По словам сотрудницы "Кавказ без матери", довольно часто жертв домашнего насилия родственники отправляют в частные реабилитационные центры, чтобы якобы вылечить их от атеизма или "изгнать джиннов". Сайт Кавказ.Реалии регулярно пишет о такой практике. Однако принудительное помещение жертвы в государственное учреждение – это редкий случай.
Как говорит Мирошникова из "СК SOS", в медицинские учреждения, которые иногда даже не зарегистрированы, попадают и подростки.
"Чаще всего людей туда кладут не по каким-то медицинским показаниям, а просто чтобы людей "исправили". В нашей практике есть ряд случаев, когда таким образом человека, например, хотели "лечить" от гомосексуальности, атеизма или даже от непослушания родителям. Это может быть абсолютно абсурдная причина, которая просто ни в какой реальности не может быть основанием, чтобы положить человека в психиатрическую клинику. Но на Северном Кавказе мы с таким сталкиваемся регулярно – люди оказываются в таких учреждениях просто потому, что они ведут себя не так, как хочется их родственникам", – говорит представительница кризисной группы.
В начале августа Ислам Мусиев снова написал правозащитникам. Он рассказал, что семья забрала его из больницы, разрешила переехать и поступить в колледж на интересующую его специальность. Ему даже сняли квартиру – и теперь подросток, по его словам, чувствует себя в безопасности.
Такое развитие событий в истории с домашним насилием, тем более над несовершеннолетним человеком, – уникальный пример, признаются собеседники редакции. По их мнению, здесь сыграли роль широкая огласка и заявления в различные органы.
"Огласка не одну жизнь уже спасла. Потому что иногда семья понимает, что за насилие, даже оправданное традициями, может последовать ответственность, и меняет тактику. Как-то грубо нарушать права, бить, а тем более лишать жизни – на такое могут пойти сильно реже, чем на угрозы. Но это не повод их игнорировать", – говорят в организации "Кавказ без матери".
В то же время специалисты не разделяют столь оптимистичный настрой подростка по поводу его нынешней, якобы безопасной, ситуации.
"Опасения за мальчика остаются, потому что из практики мы знаем: периоды затишья, когда родственники хотят сгладить ситуацию, могут смениться новой эскалацией. Конечно, будь это девочка с аналогичной историей, мы бы опасались куда больше. Но речь идет об уязвимом подростке, и мы не хотим, чтобы он просто исчез из поля зрения. До 18 лет он все еще формально под властью опекунов. Отпускать эту ситуацию нельзя, нужно следить по крайней мере, пока Ислам несовершеннолетний", – подчеркивает собеседница.
В "СК SOS" историю Ислама Мусиева назвали "большой победой", так как изначально шансы помочь подростку, по их признанию, были крайне малы.
"В целом, на основании того, как Ислам разговаривал с правозащитниками, у нас нет оснований подозревать, что с ним сейчас происходят какие-то плохие вещи. Но исключать, конечно, дальнейшей эскалации конфликта мы не можем", – говорит Александра Мирошникова.
Ранее директор кризисной группы Давид Истеев также заявил, что необходимо продолжать следить за развитием событий в семье Мусиевых. По его словам, несмотря на то что Ислам живет в отдельной, снятой для него квартире, на связь он выходит с телефона матери.
"Мода" из ИнгушетииЗа это время не появилось подробностей об уголовном деле, в котором якобы упоминается подросток из Ингушетии – хоть и не в качестве подозреваемого.
Однако силовики именно из этой республики изобретают "тренды" по поимке жертв домашнего насилия. В 2023 году здесь впервые завели уголовное дело о краже против Лейлы Гиреевой, которая уехала от избиений и угроз убийством. Родственники обвинили ее в краже, чтобы к поискам беглянки подключилась полиция, но им самим удалось найти девушку раньше.
Позже к такому же способу "розыска" стали прибегать и в других регионах России. Самый громкий пример – задержание Седы Сулеймановой, тоже в Санкт-Петербурге, в августе 2022 года. Она сбежала из Чечни из-за насилия в семье и нежелания выходить замуж против воли. В новом городе Седа нашла работу, друзей и жениха и перед похищением готовилась к свадьбе. Однако полицейские передали ее кадыровцам, а те увезли Сулейманову в Чечню – под предлогом открытого на нее уголовного дела о краже. Никаких новостей об этом разбирательстве после передачи девушки семье не было.
В сентябре 2022 года Седу показали на фото и видео в доказательство, что у нее якобы все хорошо и помощь правозащитников ей не нужна. При этом самой девушке говорить не позволили. С тех пор о Сулеймановой ничего не известно. По данным правозащитников, которые ссылаются на источники в республике, девушка могла стать жертвой "убийства чести".
Родственников, которые выдвигали ложные обвинения в адрес сбежавших из семьи, ни разу не привлекали к ответственности – вплоть до этого года. 9 августа ингушские полицейские впервые официально отчитались об уголовном деле, которое завели на 43-летнего жителя села Экажево. В ноябре 2024 года он обвинил уехавшего в Москву 20-летнего племянника в краже.
Позже подозреваемый признался, что обвинение было ложным. Сейчас ему грозит до 300 тысяч рублей штрафа, принудительные работы или лишение свободы на срок до трех лет. На время расследования подозреваемого оставили под подпиской о невыезде. О судьбе его племянника не сообщается.
По словам Александры Мирошниковой, существенную роль в этой истории сыграло то, что речь идет о племяннике, а не племяннице.
"Ни разу в нашей практике такого (привлечения родственников за ложный донос. – Прим.) не было. Максимум, чего нам удавалось добиться, – это снятие жертвы насилия с розыска как без вести пропавшей. Ни разу не было никаких последствий для родственников. Поэтому, конечно, здорово, что здесь закон начал работать. Было бы приятно, если бы этот закон также заработал в отношении девушек и женщин, которые бегут от домашнего насилия. Но такой практики пока нет ни у нас, ни у наших коллег", – заключила представительница кризисной группы "СК SOS".
В Тбилиси вечером 13 июля похитили бежавшую от домашнего насилия уроженку Чечни Лауру Авторханову. Девушку собирались вывезти в Россию, несмотря на охранный ордер от грузинской полиции. После вмешательства правозащитников и активистов ее отпустили.С начала войны российское правительство последовательно вводит репрессивные законы в отношении ЛГБТ-людей. Правозащитники фиксируют случаи пыток гомосексуалов и трансперсон, а также конверсионные практики. Одной из наиболее уязвимых групп остаются квир-люди на Северном Кавказе – регионе, откуда регулярно поступают сообщения о преследованиях из-за сексуальной ориентации. О том, с чем в 2024 году столкнулись помогающие ЛГБТ-сообществу организации и как ситуация может развиваться в будущем, редакции Кавказ.Реалии рассказали эксперты.Власти Чечни отчитались о "воссоединении" 2 776 семейных пар по данным на февраль этого года. Об этом сообщила так называемая комиссия по гармонизации брачно-семейных отношений – она была учреждена по указанию главы республики Рамзана Кадырова. Ранее редакция Кавказ.Реалии писала о принудительном характере подобных примирений.