Уехали в лагерь и вернулись через 2,5 года: как дети из Петрограда совершили кругосветку, убегая от войны
Оригинальный текст читайте на сайте mel.fm
«В Петербурге небывалое катастрофическое положение»
В 1917 году к власти пришли большевики. Началась Гражданская война. Денежные знаки обесценивались с каждым месяцем, заводы закрывались, возникали проблемы с поставкой продуктов. В мае 1918 года в петроградских газетах появилась телеграмма наркома продовольствия А. Д. Цюрупы: «В Петрограде небывалое катастрофическое положение. Хлеба нет. Населению выдаются остатки картофельной муки и сухарей. <…> Именем советской социалистической республики требую немедленной помощи Петрограду».
На этот призыв отреагировал Всероссийский союз городов, который помогал раненым, больным и пострадавшим от военных действий. Союз предложил вывезти петроградских голодающих детей на лето в детские «питательные колонии» (позже их станут называть пионерскими лагерями). Родители внесли плату за три месяца и отправили детей на отдых.
Детей 6–15 лет увозили в «сытые» районы страны: на Волгу и Украину. А две группы, численностью более 900 человек, отправились на каникулы на Южный Урал. Им было не суждено вернуться домой к началу учебного года.
«При прощании с родителями из 475 ребят заплакала только одна девочка»
На Урал дети ехали двумя эшелонами — 18 мая первая группа выехала с Финляндского вокзала в город Миасс Челябинской области. Неделю спустя, 25 мая, вторая группа выехала в город Петропавловск (расположенный на территории современного Казахстана), но до пункта назначения не доехала: из-за боевых действий эшелон остановился под Екатеринбургом, детей разместили в пустующем санатории «Курьи».
В отчете Всероссийского союза городов напишут: «Надо было присутствовать при отправке поезда — видеть радостно возбужденные лица детей, размещенных со всеми удобствами в санитарном поезде, и слушать их восторженные и удивленные возгласы за ужином: „Каша!.. С маслом!..“ При прощании с родителями из 475 ребят заплакала только одна девочка».
Путь на Урал был долгим: поезда постоянно останавливались для дозаправки, пропускали военных. В некоторых городах составы стояли по шесть дней. А один раз эшелон даже остановили бойцы Чехословацкого легиона, которые восстали против советского правительства. По счастливому случаю среди воспитателей оказался чех, который уговорил солдат пропустить детей дальше.
До середины лета все шло хорошо: дети жили в «продовольственном лагере» — играли, гуляли, устраивали концерты. Но к июлю в Миассе начались перестрелки, случайные пули залетали в спальни к детям и воспитателям. Колонист Юрий Заводчиков напишет потом в воспоминаниях:
«Однажды летним солнечным вечером мимо нашей казармы, находившейся на самой окраине города, у леса, проходила группа изможденных полураздетых людей, окруженных со всех сторон вооруженной охраной. То были «красные», попавшие в руки «белых».
Один из них, совсем молодой парень, едва плелся позади всех. И вот солдат-охранник с силой ударил его прикладом винтовки в спину. От этого неожиданного толчка все тело его изогнулось волной, и он, с трудом удерживаясь на ногах, с ужасом смотрел на своих мучителей…
Всю эту группу подвели к опушке леса и, окружив кольцом охраны, накинули петли на шеи и тут же повесили на сучьях деревьев на виду у всех…
И несколько дней из своих окон мы видели качающиеся на ветру почерневшие трупы… И несколько дней там толпились местные бородатые крестьяне. Они тихо переговаривались между собой и что-то обдумывали… И долго еще были слышны там вопли и причитания несчастных жен и матерей…»
Из воспоминаний колониста Юрия Заводчикова. О.Молкина. Над нами Красный Крест. Издательство Остров. 2007. C.69
Кроме того, инфляция стремительно росла и денег на обратный путь уже не оставалось. Не хватало даже на еду: приходилось брать продукты у местных в долг, а одна воспитательница как-то обменяла обручальное кольцо на мешок муки.
К санаторию «Курьи», где отдыхала вторая группа, тоже подступала война. «Через курзал [помещение на курорте для культурно-развлекательных мероприятий] пролетела пуля и застряла в стене. <…> На крыльце одного из домиков убили солдата. Но для колонии все обошлось благополучно», — писала девочка Валя Роговая.
Прошла осень, наступала зима. Помещения, в которых жили ребята, начали забирать под госпитали, ночи стали холодными, летняя одежда уже не спасала. Помогали местные жители и благотворительные организации — обувью, одеждой. Но воспитатели понимали, что нужно куда-то определить подопечных на зиму. Они разбили колонии на небольшие группы и разъехались с детьми по разным поселкам и городам Урала и Сибири: Тургояк, станица Уйская, Троицк, Ирбит, Томск, Омск, Тюмень, Петропавловск.
Детей принимали монастыри, гимназии и училища. Все это время родители в Петрограде ничего не знали об их судьбе.
Почта не работала, и родительский комитет решил отправить на поиски нескольких отцов. Ответственным за экспедицию назначили Валерия Львовича Альбрехта, музыканта, сотрудника Русского музея.
Он, а также Иван Петрович Пржевотский (отец двух девочек) и шведский пастор Сарве — представитель Красного Креста — сумели добраться до Петропавловска, с огромным трудом миновав линии фронтов. Отцы разыскали детей, но организовать отправку по домам не удалось. Они уехали обратно, пообещав что-то придумать.
В итоге было решено обратиться за помощью в американский Красный Крест, который прибыл во Владивосток в 1918 году в составе экспедиционного корпуса. Американцы активно оказывали гуманитарную помощь всем пострадавшим от военных действий — и детям из Петрограда тоже не отказали. Руководитель миссии, журналист Райли Аллен, организовал для колонистов и воспитателей два железнодорожных состава, которые перевезли их во Владивосток.
Год на острове Русский
В сентябре 1919 года дети по Транссибирской магистрали прибыли на Дальний Восток. Ребят разместили в пригороде на станции Вторая Речка и на острове Русский в заливе Петра Великого, где они провели год на полном обеспечении американского Красного Креста.
Ребята учились в местных гимназиях и реальных училищах, самые старшие мальчики даже поступили в институт, а девушки — на курсы сестер милосердия. В дополнение к обычным школьным занятиям американцы занимались с ребятами английским языком и рассказывали им о движении скаутов. Многие колонисты прониклись этой «игрой в разведчиков». В их числе был и мальчик Валентин Цауне, который несколько лет спустя создал пионерское движение в Петрограде. Кроме него, бойскаутом был Лёня Якобсон, который занимался танцами и получил прозвище Красавчик. Став взрослым, он прославился на весь мир как балетмейстер и постановщик.
Однажды в колонию приехал кинорепортер, который снимал материал о русских скаутских отрядах. После этого среди детей ходили слухи, что их хотят отвезти в Англию — показать создателю скаутского движения Баден-Пауэллу. Но их ждало совсем другое путешествие.
К весне 1920 года Райли Аллен, руководитель миссии Красного Креста, договорился об отправке детей в Петроград под охраной солдат американского экспедиционного корпуса. Но в апреле во Владивосток вошли японцы. Американцы должны были срочно покинуть территорию. Но Райли не мог бросить детей одних. Решено было взять колонистов с собой и отправить пароходом к берегам Балтики через два океана.
Хоккайдо — Сан-Франциско — Нью-Йорк
13 июля 1920 года переоборудованный японский сухогруз «Йомей Мару», на одной из труб которого был нарисован огромный красный крест на белом фоне, а на борту издалека читалась надпись «American Red Cross», покинул Владивосток. Помимо японской команды, на судне находились все сотрудники американского Красного Креста, петроградские дети, воспитатели и персонал, а также бывшие военнопленные.
14 июля 1920 года, порт Муроран, остров Хоккайдо, Япония
Первая остановка была на японском острове Хоккайдо. Пока команда инспектировала судно и закупала продовольствие, детям разрешили посмотреть город. На четырех баржах 650 колонистов (другие захотели остаться на борту) переправили на берег. Сперва местные власти отвели детей в начальную мужскую школу, где как раз проходили соревнования по дзюдо. А после — в женскую среднюю школу, где японские девочки спели гостям много народных песен. «Наши девочки ответили одной единственной, но прекрасно исполненной хором песней», — запишет потом в бортовом журнале Райли Аллен.
Вечером майор из центрального управления прислал на борт 300 пакетов ароматных японских конфет, а женская школа — огромное количество пакетов с гостинцами и почтовых карточек с видами Мурорана. Они и сейчас хранятся в семейных архивах бывших колонистов.
1–6 августа 1920 года, Сан-Франциско
При подходе к Сан-Франциско руководитель Красного Креста Райли Аллен получил радиограмму: «Подготовьте детей к высадке на берег. Девочки и мальчики будут жить отдельно в казармах форта Скотт. На весь период пребывания обеспечено обслуживание, включая ремонт одежды, отдых, развлечения».
1 августа на берегу детей встретили представители молодежного отделения Красного Креста с подарками: апельсинами, жевательной резинкой, запонками, игрушками, открытками и альбомами. А на следующий день колонистов привезли в город, где пацифистское общество устроило прием с ужином из холодных блюд под органную музыку. С 8 часов вечера вход в зал был открыт для публики, и пообщаться с детьми пришли около 8 тысяч местных жителей. В оставшиеся дни для детей проводили экскурсии по городу, прогулки по парку и пикники
19 августа 1920 года, Панамский канал
Из Сан-Франциско Райли Аллен на поезде отправился в Нью-Йорк и оставил за главного доктора. 19 августа судно вошло в Панамский канал. С берега детям прислали брошюры с описанием устройства канала и работы шлюзов. Колонисты радостно выбежали на палубу, чтобы рассмотреть сложное устройство.
«В 10:05 мы прибыли в шлюзы Педро Мигель, где на нас обрушился град манго, бананов, лимонов, апельсинов, сластей, пирожных и цветов, которые бросали люди с берега. Я спросил лоцмана, разрешит ли он мне послать на берег нашего фотографа, чтобы он заснял на киноленту прохождение парохода через шлюзы Гатун. Он дал мне такое разрешение. У шлюза Гатун детей опять забросали фруктами и сластями, а у последнего шлюза дети устроили грандиозную овацию с возгласами „Спа-си-бо!“ в благодарность народу за дары», — записал корабельный доктор в бортовом журнале.
28 августа — 12 сентября 1920 года, Нью-Йорк
Руководитель миссии Райли Аллен прибыл в город пораньше и успел договориться о размещении детей в казармах форта Уодсворт, откуда открывалась живописная панорама Манхэттена. 29 августа на территории форта для детей прошел специальный концерт, а потом на встречу с колонистами приехали более трех тысяч эмигрантов из России и с Украины.
30 августа детям показывали город, и они даже должны были встретиться с мэром Нью-Йорка, но ему пришлось срочно уехать. А 31 августа, по воспоминаниям Аллена, петроградские дети катались на пароходе по реке Гудзон до Вест-Пойнта и обратно. «Стояла чудесная погода, и все были веселы и счастливы», — написал он в журнале.
3 сентября все отправились в зоопарк Бронкса. В этот день туда пришли более пяти тысяч русских жителей города, создав огромную очередь и усложнив работу воспитателей.
4 сентября с детьми прошла официальная встреча в огромном зале Мэдисон-сквер-гарден.
Среди 12 тысяч гостей был и Людвиг Мартенс — непризнанный посол России в Соединенных Штатах, который критиковал Красный Крест. Его не устраивало, что глава Европейской комиссии Красного Креста полковник Роберт Олдс хочет оставить детей на некоторое время во Франции в ожидании улучшения ситуации в России. Старшим колонистам этот план тоже не нравился, поскольку Франция проявляла недружелюбие по отношению к российским союзникам, но в своих выступлениях они благодарили организацию, Райли Аллена и его коллег.
6 сентября к детям из Вашингтона приехал председатель Молодежного отделения Красного Креста. А президент США Вудро Вильсон, уже тяжело больной, прислал им письма с добрыми пожеланиями и своим портретом, подписанным им и его женой.
12 сентября пароход взял курс на Францию, где была запланирована техническая остановка. Колонисты и воспитатели уговорили Аллена не оставлять их там.
Брест — Гельсингфорс — Петроград
25 сентября 1920 года «Йомей Мару» прибыл во французский порт Брест. Детям разрешили лишь прогуляться по причалу, но они не расстроились. Как раз тогда в трюме обнаружились запасы шерсти и колонисты дружно стали учиться вязать. Новое хобби увлекло их с головой. Через три дня погрузочные и ремонтные работы были окончены, судно покинуло Францию.
2–10 октября 1920 года через Кильский канал судно вышло в Балтийское море и направилось в сторону Скандинавии. Финляндия оказалась единственной страной, которая разрешила сухогрузу войти в свои воды. Чудом обойдя все морские мины, которых было немало в этой акватории, судно прибыло в порт Гельсингфорс (Хельсинки). Однако детей никто не встречал, сойти на берег разрешили только Аллену и нескольким его сотрудникам. После долгих и сложных переговоров колонистов согласились принять в Императорском санатории в поселке Халила.
Через несколько дней судно причалило в финском порту Койвисто (сейчас город Приморск). Дети, воспитатели и сотрудники Красного Креста простились с японскими моряками и капитаном и покинули борт «Йомей Мару», на котором провели 2,5 месяца.
2,5 года и 36 000 километров водного пути
Петроградских детей поселили в бывшем Императорском санатории (сейчас это туберкулезный санаторий «Сосновый Бор»). Райли Аллен начал заниматься организацией возвращения. Он стал писать родителям в Петроград — убедиться, что каждого ребенка ждут дома. Вся корреспонденция шла через Таллин с большой задержкой, ответы от семей приходили в разное время. Поэтому детей переправляли через пограничный пункт в Россию небольшими группами.
К январю, спустя 2,5 года, преодолев 36 000 километров по воде и суше, все петроградские дети вновь оказались на Финляндском вокзале. Каждый из них привез с собой в Петроград большой мешок с продовольствием и предметами первой необходимости, которые им выдал Красный Крест, немного денег, а также подарки иностранцев из «кругосветного путешествия».
Райли Аллену ребята несколько недель мастерили поделки, которые подарили на память. Они понимали, что больше никогда его не увидят.
Первая встреча «детей революции»
Среди колонистов было несколько детей, которые, став взрослыми, достигли больших успехов. Валентин Цауне и Леонид Якобсон, музыкант и известный музыкальный коллекционер Иван Семенов, композитор Виталий Запольский, профессор, крупный ученый-биолог Николай Иванов, который уберег уникальную коллекцию семян и помог спасти многих горожан во время блокады.
Но история их путешествия долгое время скрывалась и замалчивалась. Лишь в 1972 году, когда отношения между СССР и США потеплели, в газете «Правда» вышла статья о петроградских детях, спасенных американцами в 1919–1920 годах. А вскоре появилось сообщение о приезде в Москву и Ленинград Барла Брэмхолла — помощника Райли Аллена. Ему провели экскурсии и показали редакцию «Правды», но увидеть кого-то из колонистов ему не удалось. Вернувшись в Америку, он написал советскому Красному Кресту и попросил разыскать оставшихся в живых колонистов. И тогда снова получил приглашение посетить СССР.
В 1973 году путешествием петроградских детей занялся Музей истории Ленинграда. Своими силами сотрудники и волонтеры разыскивали бывших колонистов, собирали фотографии, воспоминания и документы. 23 мая 1973 года в музее прошла первая встреча «детей революции», на которую приехали более 150 человек. Они с теплотой вспоминали подробности своей жизни в Сибири и Владивостоке и детали необычайного путешествия на сухогрузе.
В июле Брэхмолл снова приехал в Ленинград. Встречи с ним проходили официально, торжественно и весьма холодно.
Он не узнавал повзрослевших детей, а они не помнили его. Тем не менее Барл вручил в подарок «своим детям» комплект фотографий из жизни колонистов времен 1920 года, книгу на английском языке «Дикие дети Сибири» и дневник Аллена о путешествии на пароходе «Йомей Мару».
С тех пор встречи колонистов стали регулярными, но с каждым годом на них приходило все меньше людей. А в 2015 году в Петербурге прошла встреча потомков колонистов с внуком доктора Рудольфа Тойслера, который организовал фрахт и реконструкцию «Йомей Мару».
Путешествию петроградских детей посвящено несколько рассказов и книг: повесть «Из Питера в Питер» Михаила Ляшенко, «Ковчег детей, или Невероятная одиссея» Владимира Липовецкого, «Над нами Красный Крест» Ольги Молкиной и другие. Ольга также организовала одноименную передвижную выставку, которая за семь лет побывала в Петербурге, Москве, Гатчине, Челябинске, Сухом Логе, Приморске, Владивостоке, Риге, японских городах Номи и Токио.
Полковник Райли Аллен, проводив детей, вернулся домой, на Гавайи. Он прожил оставшуюся жизнь в родном городе Гонолулу и умер в 1966 году в возрасте 82 лет. Райли рано овдовел и посвятил себя работе в местной газете Honolulu Star-Bulletin, в которой публиковал репортажи о филиппинских и корейских общинах. Вопреки предрассудкам, он брал на работу американцев азиатского происхождения и публично защищал их права.