Последняя попытка — часть III

К началу июля 41-го оставалось всего два боеспособных мехкорпуса, их и решено было бросить в контрнаступлениеВ перечне «объективных причин», обусловивших ничтожный результат боевого применения мехкорпусов Красной армии, номером два (после всесокрушающей немецкой авиации) идет отсутствие бензина. Горючее у нас заканчивается сразу же после начала активных боевых действий.Окончание. В газете уже опубликованы первая и вторая части.В перечне «объективных причин», обусловивших ничтожный результат боевого применения мехкорпусов Красной армии, номером два (после всесокрушающей немецкой авиации) идет отсутствие бензина. Горючее у нас заканчивается сразу же после начала активных боевых действий.Не стала в этом вопросе исключением и история контрудара под Лепелем, Сенно. «К исходу 6 июля танки почти израсходовали запас горючего», – пишет в своих воспоминаниях генерал-полковник, в июле 41-го в звании полковника руководивший штабом 5 МК. Память подвела немолодого человека? Нет, и в первичных документах 5 МК и его дивизий мы находим те же сетования на постоянно иссякающий бензин в баках танков.Поручик бензин и генерал грязь«В 20.00 6 июля командир корпуса решил остановить на ночь части на достигнутых рубежах, подвести горючее, дозаправить машины...» Следующий день: «Из-за недостатка горючего боевая часть (без тылов) 25 и 26-го полков во главе с командиром дивизии остановилась в районе Вейно, где находилась до подвоза горючего – до вечера 7.7.41г.». Наступило утро 8 июля. «Исходное положение для атаки полки заняли: 26-й полк в 11.00, 25-й полк стоял без горючего... Из-за отсутствия горючего в большинстве машин 33-го тп часть машин встала на поле боя...» Затем пришел вечер. «Командир дивизии решил в 22.00 8.7.41, прикрываясь с фронта батальоном мотопехоты, отвести танки поочередно для дозаправки...» И так далее, до окончательного разгрома.“ Первый серьезный бой стал последним, и рассыпающиеся остатки 5-го механизированного корпуса покатились на восток ”Поражение танка авиабомбой – это сложная баллистическая задача, решение которой зависит от десятков технических и тактических параметров. А вот запас хода танка – это даже не задача, а просто цифра. Не открывая ни одного справочника, можно догадаться, что в эпоху 2 МВ таких танков, которые не могли пройти на одной заправке горючего больше 45 километров (расстояние от Орши до упомянутого выше хутора Вейно), просто не существовало в природе.Всего в наступлении (большая часть которого состояла из марша без соприкосновения с противником) от Орши до Толпино, Липовичи танковые дивизии 5 МК прошли порядка 65–70 километров по прямой. С учетом боевого маневрирования, может быть, наберутся все 100 километров. Как на это могло не хватить горючего? Основу танкового парка 5 МК составляли БТ-7 (565 ед. из 880). Минимальная цифра запаса хода танка БТ-7 (по грунтовой дороге на гусеницах) составляет 180 километров. Чуть меньше (150–175 км) у Т-26 разных модификаций, у дизельного Т-34 заметно больше – 250 километров по пересеченной местности.Первая задача (наступление на Лепель) могла быть решена на одной заправке – той, что в баках боевых машин. И только при решении последующей задачи (удар во фланг и тыл полоцкой группировки противника) возникла бы необходимость в дозаправке. Для этого в двух танковых дивизиях 5 МК числилось 284 автоцистерны. Обычно использовалась «трехтонка» ЗиС-5, но могла быть и «полуторка» (ГАЗ-АА). Даже в худшем случае это более 400 тонн горючего одним рейсом. Объем бака танка БТ-7 составлял 650 литров, то есть 460 килограммов, вес полной заправки всех «бэтэшек» 13 и 17-й танковых дивизий составляет 230 тонн. В чем проблема?Третьим номером в списке «уважительных причин» традиционно появляются тяжелые или вовсе непреодолимые условия местности. Всегда, в любой точке фронта, в любой проваленной операции лета 41-го года «тупые генералы загнали Н-ский мехкорпус в непроходимые леса и болота». Болота у нас «системы ниппель» – непроходимые с востока на запад и бетонированные с разметкой и освещением с запада на восток. Применительно к описанию Лепельской операции особенно достается могучей реке Черногостница, при форсировании которой разбилась 14-я танковая дивизия 7-го мехкорпуса.Признаюсь, я искал эту реку долгие годы. Ни на крупных, ни на мелких географических картах ее нет. И только с наступлением эпохи Интернета добрые читатели прислали мне наконец скан топографической карты. Вот она – ручей (протока) общей протяженностью со всеми извивами 6,8 километра, соединяющий озеро Сарро с Западной Двиной. О глубине «реки» можно судить по тому, что первоначально предполагалось, что танки БТ – обычные, безо всяких хитрых воздуховодов – просто переедут ее вброд, но взрыв плотины у озера привел к повышению уровня воды.Вопрос о том, может ли танковая дивизия форсировать реку Черногостница, обсуждения не заслуживает, так как ответ давно и достоверно известен. 9 июля немецкая 7 PzD эту реку форсировала и, невзирая на противотанковые заграждения, которые с 3 июля 153-я сд с помощью местного населения возводила на восточном берегу, покатила дальше, к Витебску. До этого 7 PzD успешно переправилась через Неман, Березину и десятка два «черногостниц». После этого в течение пяти дней дивизия форсировала реки Балазна, Ракита, Чернявка, Неговица, Гобза, Передельня, Хмость, Мельня, Глубокая, Зимовец, Востица, Пальна и, пройдя 160 километров, вышла на автостраду в районе Ярцево, замкнув кольцо окружения смоленского «котла».Удивляться тут особо нечему, если вспомнить, что танковая дивизия – это не «мешок с танками», а сложный многозвенный механизм. И если разведчики разведывают, саперы прокладывают проходы, понтонно-мостовой батальон наводит переправы, мотопехота прикрывает переправу с флангов, зенитчики – с воздуха, командир командует и связисты передают его приказы подчиненным, то вся дивизия с неукротимостью «терминатора» движется вперед. Или никуда не движется, если марш организован так: «Части не знали точно обстановки, направления движения. Тылы перемещались совершенно неорганизованно, так как не знали ни задачи, ни месторасположения. Все марши проходили без регулировки пути, без тактической и инженерной разведки. Саперные части почти не работали, у каждого, даже небольшого разрушенного мостика создавались пробки; объездов не было, ремонтного материала не было. Учета машин командиры частей не вели, никто из командиров после марша не знал, сколько у него машин и где они». Это цитата из доклада помощника командира 7 МК военинженера 1-го ранга Борейко.Проклятая Черногостница7-й мехкорпус сосредоточивался в районе Витебска, а там в начале июля собралось много всякого начальства (от ЦК Компартии и правительства Белоруссии до командования нескольких армий 2-го Стратегического эшелона), что привело к печально известному для лета 41-го года явлению – из мехкорпуса стали выдергивать танки: «По личному приказу Уполномоченного... по письменному распоряжению начальника штаба... по распоряжению генерал-майора...» В конечном итоге 14-я тд имела к началу операции 227 танков (20 КВ, 27 Т-34, 160 БТ и 20 Т-26). Стоит также отметить, что Т-34 прибыли не «россыпью», а в составе батальона, сформированного в Харьковском (то есть на месте производства танка) училище. Почти столько же (221 танк) было и в составе 18-й тд, но там танков «новых типов» было гораздо меньше (всего 10 КВ), а основу танкового парка составляли 146 пушечных и 54 огнеметных Т-26, уступавших БТ в скорости и маневренности.Коллаж Андрея СедыхЛучшая дивизия мехкорпуса (14-я тд) должна была наступать вдоль шоссе Витебск, Бешенковичи, что предполагало необходимость форсирования злополучной реки Черногостница. 18-я тд имела задачу обойти цепочку озер с юга. К вечеру 5 июля части 14-й тд вышли к реке и там остановились до утра. Тут уместно напомнить, что за время нахождения в районе сосредоточения «производились оборудование, ремонт дорог и постройка мостов на маршрутах предполагаемых контратак». С выходом на Черногостницу, однако, выяснилось, что для переправы дивизии через крохотную речку ничего не готово, и поэтому утром 6 июля решено было ограничиться проведением «боевой разведки» силами одного батальона мотострелкового полка дивизии и группы танков 27-го тп, причем наиболее тяжелых: 10 КВ (по другим документам – 12) и 2 БТ-7.«Ввиду отсутствия переправ для танков и сильного огня орудий ПТО мелких и средних калибров противника разведка в захвате западного берега р. Черногостница успеха не имела и отошла в исходное положение». Противником был передовой отряд 7 PzD, при этом главные силы немецкой дивизии, включая танковый полк, артиллерийский полк и противотанковый дивизион, в первой половине дня 6 июля еще находились у Бешенковичи и лишь к вечеру сосредоточились в районе н. п. Санники (8 км западнее реки Черногостница).В такой ситуации 14-я тд главными силами простояла весь день на восточном берегу, а в ходе «боевой разведки», проведенной малыми силами, потеряла шесть танков: «Потеряно 4 КВ, из них 1 сгорел, 1 с подбитой ходовой частью и 2 остались на поле боя, кроме того, подбиты 2 легких танка» (ф. 3435, оп. 1, д. 6, л. 47). Некоторый успех был достигнут на левом (южном) фланге, где в районе впадения реки в озеро Сарро группа танков 28-го полка в составе 7 КВ с батальоном мотострелков поздним вечером переправились на западный берег «и продвинулись на 0,5 км к западу».В полосу наступления 14-й тд (то есть на острие запланированного контрудара) прибыл заместитель командующего Запфронтом по БТВ генерал-майор Борзиков. Ранним утром 7 июля он пишет (черный карандаш на клочке бумаги) донесение в штаб фронта: «При подробном выяснении установлено: 14-я тд по существу не атаковала, наступал только мотострелковый полк и один танковый полк, и то только приданными КВ и частью Т-34, а другие танки полка стояли в лесу и ожидали отправки на Полоцк (так в тексте, но по смыслу должен быть Витебск. – М.С.). Наступление было неорганизованным и не управлялось... Заставил (командира 7 МК) Виноградова и командира дивизии ночью захватить речку, сделать проходы, перейти ее и с утра наступать».В подписанном в 6.00 7 июля приказе № 4 командир 7 МК поставил перед 14-й тд задачу «смелыми, энергичными действиями уничтожить противника на рубеже р. Черногостница с ближайшей задачей выйти в район Бешенковичи». Тем временем к реке с запада выдвигались главные силы немецкой 7 PzD. Встречный бой (многочисленные упоминания о заблаговременно подготовленном немцами «противотанковом оборонительном районе» являются, мягко говоря, преувеличением) разгорелся у н. п. Задорожье, Мартасы, Стрелище, что в двух – четырех километрах западнее реки. Наступление с восточного берега поддерживали три артдивизиона (два из состава 14-й тд и один из 153-й сд).Вести бой с монстрами КВ и Т-34 легкие танки 7 PzD не могли, да особо и не пытались, о чем молча свидетельствуют мизерные цифры потерь танкового полка немецкой дивизии: 1 убит, 2 пропали без вести, 4 ранены. Главную тяжесть боя с лавиной советских танков традиционно взяла на себя немецкая пехота, ценой этого стали максимально высокие (за все время «восточного похода»!) потери двух мотопехотных полков: 27 убитых, 113 раненых; артполк и противотанковый дивизион 7 PzD суммарно потеряли 2 убитых и 9 раненых.Результат боя в донесении штаба 7 МК, составленном утром 8 июля, описан кратко и точно: «Танковые полки возвратились в исходное для атаки положение, имея большие потери. Данные о потерях уточняются. Противник также понес большие потери». Примечательно, что названные в ЖБД 14-й тд потери личного состава («более 200 человек убитыми и ранеными») вполне сопоставимы с потерями противника и могут быть охарактеризованы как «нормальные», принимая во внимание, что атакующая сторона обычно теряет больше людей.Напротив, совершенно несопоставимыми оказались потери бронетехники. 7 PzD потеряла 7 июля всего 2 танка. Для полноты картины можно добавить к этому перечню еще 3 орудия на самоходных лафетах (хотя бронированного там было мало). Потери 14-й тд в ЖБД дивизии описаны так: «В бою 7.7.41 г. участвовало всего 126 танков, из них 11 КВ и 24 Т-34. Потеряно свыше 50% танков». Такая оценка вполне совпадает с другими документами, в которых потери 27 и 28-го тп оцениваются в 27 и 33 танка. Удивительно другое – ни в большом докладе командования 7 МК, ни в ЖБД дивизии никак не комментируется тот факт, что в первом, главном и по сути единственном наступлении 14-й тд не участвовала половина танков. Где же они были?На первый взгляд, потерю 60 танков трудно совместить с относительно небольшими потерями личного состава (в указанную выше цифру 200 человек входят и потери мотострелков, артиллеристов, саперов и всех прочих). При чуть более пристальном изучении документов картина проясняется: «Машина при возвращении оставлена в реке... машина оставлена в реке... при возвращении от Черногостье на переправе завяз... на переправе засела по башню... осталась при возвращении на переправе... застряла на переправе в Черногостье... на переправе через брод сел в ил, вытащить не удалось...» По меньшей мере семь новейших Т-34 угробили именно таким образом: утопив в мелкой речке, к переправе через которую готовились несколько дней. Всесокрушающая немецкая авиация упомянута в перечне потерь 27-го тп, но только одной строкой: «4 машины БТ-7 разбиты снарядами и авиабомбами».Дальше все было как всегда. Первый серьезный бой стал последним, разваливающаяся на глазах 14-я тд еще пару дней продолжала получать приказы «к исходу дня занять Лепель» и затем покатилась на восток. К 19 июля в строю бывшей танковой дивизии осталось всего 14 танков (1 КВ, 2 Т-34, 6 БТ и 5 Т-26). Автомобили, как всегда, выдержали «безостановочные удары авиации противника» несравненно лучше: в дивизии числилось 329 грузовых, 26 легковых машин и даже 30 несокрушимых бензоцистерн. В типовую «пирамиду 41-го года» сложилась и структура потерь личного состава: 193 убитых, 359 раненых и заболевших, 3303 пропавших без вести.В боях у СенноБоевые действия у Сенно вели, фактически сменяя друг друга, 18-я тд 7-го мехкорпуса, а затем две дивизии 5-го мехкорпуса. С востока к Сенно подходит Богушевское шоссе – улучшенная гравийная дорога, она и стала осью наступления главных сил (35-й тп, 18-й мсп, 18-й ап) 18-й танковой дивизии.На рассвете 6 июля в Сенно вошла передовая группа немецкой 17 PzD, а к полудню подошла 18-я тд. Два немецких пехотных батальона удар танковой дивизии не выдержали и откатились в юго-западные предместья Сенно. Такое развитие событий всерьез обеспокоило немецкое командование, для которого Сенно был чрезвычайно важен как дорожный узел, через который части 17 PzD должны были выйти к автостраде и далее на Оршу. «Вследствие тяжелой обстановки в Сенно командир дивизии, несмотря на расстояние и сообщения о вражеских танках, решается ехать в Сенно. На бронетранспортере ему это удается». Вслед за командиром по размытой дождем грунтовой дороге через Черея, Толпино к Сенно подошел и танковый полк (без одного батальона, оставленного в Борисове). С севера на помощь передовому отряду 17 PzD подошла танковая рота из состава 7 PzD.С утра 7 июля немцы перешли в наступление («в северной группе наступало до 20 танков, а в западной до 65; наступление танков поддерживалось двумя дивизионами артиллерии»). Ожесточенный бой длился весь день («в течение дня 7.7. Сенно три раза переходило из рук в руки»), но до полудня 8 июля 18-я тд продолжала удерживать Сенно. Тем временем второй танковый полк дивизии (36-й тп), имевший задачу обойти Сенно с северо-запада, у безымянного ручья в трех-четырех километрах восточнее Шотени наткнулся на разведбат 7 PzD.Разведбат немецкой танковой дивизии – это шестьсот человек моторизованной пехоты с тремя 37-мм пушками ПТО. Так много их должно быть по штатному расписанию, но в 7 PzD, прошедшей с боями от Алитуса через Минск к Лепелю, разведбат потерял уже 60 человек убитыми и ранеными. Встречный бой разведбата с танковым полком – это что-то сильно напоминающее легендарную историю про «28 панфиловцев», с той только разницей, что танков было вдвое больше (порядка ста Т-26), а времени на подготовку оборонительной полосы не было вовсе. Самое же главное отличие – в числе потерь героев: 7 июля немцы потеряли 3 убитых и 7 раненых, 8 июля в разведбате потерь нет.Картину боя из фантастики в реальность возвращает Боевое донесение № 5 штаба 18-й тд: «Следовавший в район Шотени 36-й тп утром 7.7. встретил противника у Войлево, Карповичи. Высланная на Карповичи разведка (3 танка) огнем ПТО противника выбита из строя (2 танка подбиты, один с пробитой башней возвратился). Убит командир батальона ст. лейтенант Абрамов. Противник ввел в действие артиллерию, танки (?) из деревни Карповичи били с места. Под обстрелом артиллерии 36-й тп к 12.00 7.7. отошел в район леса сев. Мартиновка (отход на 14 км к реке Оболянка. – М.С.). С подходом танков КВ 36-й тп должен с 14.30 продолжить наступление». Вместо танков КВ к Шотени подошли две танковые роты 7 PzD, и на этом наступление 36-го тп закончилось, так и не начавшись.Пока у Сенно полыхал бой, две танковые дивизии 5 МК ползли со скоростью сонной черепахи (60 км за два летних дня) и лишь вечером 7 июля передовые (!) отряды 13 и 17-й тд вышли к дороге Черея, Сенно. Там они и столкнулись с марширующими к Сенно мотопехотным и артиллерийским полками 17 PzD (танковый полк немецкой дивизии, как выше отмечено, уже ввязался в бой с 18-й тд у Сенно).Развязка сражения за Сенно наступила 8 июля. Воспользовавшись отходом 14-й тд (7 МК) от рубежа реки Черногостница, немцы дополнительно перебросили к Сенно боевую группу 7 PzD в составе усиленного танкового батальона (всего 39 танков) и дивизиона артиллерии. Группа имела задачу обойти Сенно и атаковать укрепившуюся в городе 18-ю тд с юго-востока; в результате же немцы наткнулись на огневые позиции артполка 18-й тд в районе Новое Село (7 км восточнее Сенно), понесли тяжелые потери и откатились на север. «Боевая группа Остманна попала южнее Копцы на подготовившегося к обороне противника с вкопанными орудиями ПТО, пушками и танками. Так как в этот момент связь с приданным артдивизионом отсутствовала, то боевой группе дальше прорваться не удалось. После потери 8 танков батальон был вынужден отойти».Потери танкового полка 7 PzD за 8 июля составили 47 человек убитых, раненых и пропавших без вести – небывалые цифры за все время кампании. К сожалению, это был последний успех 18-й тд; во второй половине дня под ударами с запада и севера дивизия оставила Сенно и «в ночь на 9.7.41 отходила в беспорядке на восток в направлении Богушевское».Тем временем юго-западнее Сенно в бой наконец-то вступили танковые дивизии 5 МК. Боевой приказ командира мехкорпуса № 04 требовал начать наступление в 9 утра, «уничтожить противостоящего противника и к исходу дня 8.7. овладеть Лепель». Первой в атаку пошла 17-я тд, результат отражен в докладе командира немецкой 17 PzD таким образом: «В 8.10 начинается сильная атака танков и пехоты на Липовичи и Толпино, поддержанная хорошо подготовленным огнем артиллерии. В тяжелом артдивизионе около Липовичи орудия ведут огонь до последнего выстрела, некоторые орудийные расчеты прямыми попаданиями убиты возле орудий. Здесь танкам противника удается ворваться на позиции пехоты, которая после выхода из строя артиллерии и противотанковых орудий ничем не может ответить...»В такой ситуации командир 17 PzD решил вывести танковый полк дивизии из боя за Сенно, развернуть его на юг и через Овсище, Белица нанести удар в тыл танковой группировки противника (то есть 17-й тд). Маневр удался: «Танковый полк проложил себе дорогу через скопления танков противника и после ожесточенных боев в 21.15 вышел к Толпино. На пути наступления он уничтожил 70 танков противника и большое количество грузовиков с пехотой». Цифра отнюдь не преувеличена, так как согласно докладу командира 17-й тд только один из двух танковых полков дивизии (34-й тп) потерял 8–10 июля 84 танка (напомню, что к началу операции в 17-й тд числилось 418 танков – абсолютное первое место во всей Красной армии).Разгром 17-й тд описан в Боевом донесении № 04 штаба 5 МК так: «В 18.00 около 100 средних и легких танков противника, прорвав организованную противотанковую оборону, прорвались в направлении КП командира корпуса и нанесли удар по тылу главной группировки успешно продвигавшихся в направлении Вятерово частей 17-й тд. Атака танков противника по тылам 17-й тд была поддержана мотоциклистами силою до двух батальонов (около 800 человек) при большом насыщении противотанковых пушек. В результате такого удара боевые порядки частей были нарушены и части откатились в различных направлениях...» При этом мотострелковый полк 17-й тд был отрезан от основных сил дивизии и связь с ним была утеряна.Вторая танковая дивизия корпуса (13-я тд) полдня собиралась и сосредоточивалась для атаки, причем один дивизион артполка дополз до огневых позиций только к 14.00, а второй «прибыл в район ОП только в 17.00 и в бою не участвовал». Дивизия, если верить упомянутому выше Боевому донесению № 04, с 16 до 20 часов пять раз атаковала противника южнее Толпино, но безрезультатно; затем «противник усилил действия штурмовой и бомбардировочной авиации до предела» и дивизия возвратилась в исходный район. В докладе командира 17 PzD никаких упоминаний про эти «пять атак» во второй половине дня 8 июля не обнаруживается.Вот, собственно, и все. 9 июля был отдан очередной приказ 20-й армии с требованием «к исходу дня занять Лепель», в тот же день командир 5 МК издал специальный приказ, в котором потребовал «тех, кто будет сеять панику, предаваться колебаниям, оставлять поле боя, предать суду Военного трибунала с последующим привлечением (так в тексте. – М.С.) наказания – расстрел». Но все уже состоялось, первый серьезный бой стал последним, и рассыпающиеся остатки мехкорпуса покатились на восток.Лучшая, 17-я тд потеряла в боях у Сенно 244 танка и всего 20 автомашин, 13-я тд потеряла 119 танков и 11 автомашин, при этом утверждается, что половина всех потерь связана с действиями авиации противника – что же это за бомбы такие у немцев, что крушат танки, но не могут поразить фанерные грузовики? Потерявшая (во всех смыслах этого слова) 244 танка дивизия к 19 июля имела в строю всего 14 танков – где еще полторы сотни? Потери личного состава 17-й тд с 7 по 19 июля в документах записаны так: 135 убитых, 236 раненых, 555 «не возвратились в часть»; однако на 20 июля во всех частях дивизии числятся в строю (с учетом вышедших из окружения остатков 17-го мсп!) всего 968 человек – куда же пропали еще 8 тысяч?И лишь в одном пункте история противоборствующих танковых соединений трагически совпала. Командир немецкой 17 PzD генерал-майор Карл Риттер фон Вебер 18 июля 1941 года был ранен при артобстреле и 20 июля скончался в госпитале. Командир 5 МК генерал-майор Илья Прокофьевич Алексеенко 2 августа 1941 года был ранен при артобстреле и 3 августа скончался в госпитале.Марк Солонин