Белорусский социализм за русский счет
0
Егор Холмогоров рассказывает и показывает:
Александр Лукашенко умеет удивлять. Он не единожды поражал народ Белоруссии и мировую общественность шокирующими заявлениями. Но на этот раз ему удалось превзойти самого себя. Рассуждая об экономических показателях страны, он неожиданно выдал: «Мы на фронте. Не выдержим эти годы, провалимся, значит, надо будет или в состав какого-то государства входить, или о нас будут просто вытирать ноги. А, не дай бог, еще развяжут войну, как на Украине».
О каком фронте говорит Лукашенко? С кем он воюет? Раньше казалось, что с Западом, добивающимся уничтожения «последней диктатуры Европы» (впрочем, теперь главного злодея европейские либералы лепят из лидера Венгрии Виктора Орбана, так что Александр Григорьевич получается «предпоследним»). Но сейчас, когда отношения Белоруссии и России, благодаря усилиям самого Лукашенко, оказались довольно сложными, у многих складывается ощущение, что речь идет о Москве.
Заявление президента Белоруссии прозвучало вскоре после визита в Минск Владимира Путина. Переговоры, как сообщают источники, прошли напряженно. Работавшая много лет тактика — требовать у Москвы максимум, не возвращая почти ничего взамен, дала сбой. Оказалось, что Россия не может (или не хочет) поддерживать «белорусский социализм» газом и деньгами, не получая даже гарантий безопасности. Через Белоруссию лежит кратчайший путь врага на Москву, исхоженный уже четырежды — поляками, шведами, французами и немцами. Сейчас США наращивают в Польше военную группировку, не слишком похожую на оборонительную. А Лукашенко тем временем уже несколько лет отказывается от размещения российской авиабазы, пытаясь утопить важнейшее для обороны и России, и самой Белоруссии дело в бесконечных согласованиях и спорах о третьестепенных деталях. Принципиальное стратегическое направление, считавшееся надежно прикрытым братским Союзным государством, внезапно начинает казаться оголенным.
К тому же при попустительстве белорусской власти разворачивается пропаганда оголтело-русофобского национализма и так называемого «литвинизма». Местной молодежи внушают, что она наследница Великого Княжества Литовского, главным врагом которого была Москва. Риторика белорусской оппозиции (к ней президент в последнее время резко потеплел), проникнута таким лютым антимоскализмом, что на его фоне порой меркнет даже украинство. И напротив. Шокирующее впечатление произвело осуждение в Минске едва ли не как «врагов народа» трех публицистов, вся вина которых состояла в том, что они позволили себе критиковать антироссийские тенденции в белорусской политике.
Все это не может не внушать тревоги. Не окажемся ли мы в трудный момент не то что без братской поддержки и союза, а еще и в положении «небратьев»?
Но самое удивительное, Лукашенко считает, что Москва должна продолжать спонсировать белорусскую государственность. В свое время он искренне стремился к подлинному воссоединению с Россией, но его порывы были задавлены ельцинской элитой. Тогда-то у нас и был заведен причудливый обычай — откупаться, оплачивать «суверенную Беларусь».
Сформировалась странная помесь политического лукавства и экономического иждивенчества. «Белорусский социализм», так восхищавший многих лет двадцать назад, базировался на сохранении социальных гарантий и поддержании умеренной искусственной бедности — но за счет Москвы. Россия развивалась, шла вперед, осуществляла большие проекты, сама себя критиковала за имущественное неравенство. Белоруссия, увы, стояла на месте. Оказавшийся там россиянин, как правило, оказывается глубоко разочарован почти всеми аспектами уровня жизни — от качества продуктов до сервиса. А еще не может не заметить, что республика работает на износ: все знаменитые «белорусские товары» доступны в России, а вот в родной стране их днем с огнем не сыщешь.
Эта фальшивая ситуация, по мере изменения идеологической и внешнеполитической обстановки, становится все более тягостной. Очевидно, что Белоруссия не может существовать в отрыве от России. Понимает это и сам Лукашенко, однако использует почему-то как угрозу: мол, придется входить в состав какого-то другого государства. Какого? Польши? Литвы? Украины? Понятно, что имеется в виду Россия.
Лукашенко не позавидуешь. Его нервозность можно понять, но уже нельзя оправдать, потому что настало время определяться: или Белоруссия — вместе с Россией, и тогда стоит предпринять целый ряд и экономических, и гуманитарных шагов, чтобы доказать серьезность своих намерений. Или Минск и дальше заигрывает со своими националистами, Москвой и Западом одновременно.
Но тогда пусть не удивляется, если Россия поддержит не Лукашенко, а кого-нибудь, кто настроен более адекватно, пророссийски, спокойнее. Белоруссия — страна большая, и тех, кто понимает, что мир с нами лучше метаний и шантажа, там хватает.
Александр Лукашенко умеет удивлять. Он не единожды поражал народ Белоруссии и мировую общественность шокирующими заявлениями. Но на этот раз ему удалось превзойти самого себя. Рассуждая об экономических показателях страны, он неожиданно выдал: «Мы на фронте. Не выдержим эти годы, провалимся, значит, надо будет или в состав какого-то государства входить, или о нас будут просто вытирать ноги. А, не дай бог, еще развяжут войну, как на Украине».
О каком фронте говорит Лукашенко? С кем он воюет? Раньше казалось, что с Западом, добивающимся уничтожения «последней диктатуры Европы» (впрочем, теперь главного злодея европейские либералы лепят из лидера Венгрии Виктора Орбана, так что Александр Григорьевич получается «предпоследним»). Но сейчас, когда отношения Белоруссии и России, благодаря усилиям самого Лукашенко, оказались довольно сложными, у многих складывается ощущение, что речь идет о Москве.
Заявление президента Белоруссии прозвучало вскоре после визита в Минск Владимира Путина. Переговоры, как сообщают источники, прошли напряженно. Работавшая много лет тактика — требовать у Москвы максимум, не возвращая почти ничего взамен, дала сбой. Оказалось, что Россия не может (или не хочет) поддерживать «белорусский социализм» газом и деньгами, не получая даже гарантий безопасности. Через Белоруссию лежит кратчайший путь врага на Москву, исхоженный уже четырежды — поляками, шведами, французами и немцами. Сейчас США наращивают в Польше военную группировку, не слишком похожую на оборонительную. А Лукашенко тем временем уже несколько лет отказывается от размещения российской авиабазы, пытаясь утопить важнейшее для обороны и России, и самой Белоруссии дело в бесконечных согласованиях и спорах о третьестепенных деталях. Принципиальное стратегическое направление, считавшееся надежно прикрытым братским Союзным государством, внезапно начинает казаться оголенным.
К тому же при попустительстве белорусской власти разворачивается пропаганда оголтело-русофобского национализма и так называемого «литвинизма». Местной молодежи внушают, что она наследница Великого Княжества Литовского, главным врагом которого была Москва. Риторика белорусской оппозиции (к ней президент в последнее время резко потеплел), проникнута таким лютым антимоскализмом, что на его фоне порой меркнет даже украинство. И напротив. Шокирующее впечатление произвело осуждение в Минске едва ли не как «врагов народа» трех публицистов, вся вина которых состояла в том, что они позволили себе критиковать антироссийские тенденции в белорусской политике.
Все это не может не внушать тревоги. Не окажемся ли мы в трудный момент не то что без братской поддержки и союза, а еще и в положении «небратьев»?
Но самое удивительное, Лукашенко считает, что Москва должна продолжать спонсировать белорусскую государственность. В свое время он искренне стремился к подлинному воссоединению с Россией, но его порывы были задавлены ельцинской элитой. Тогда-то у нас и был заведен причудливый обычай — откупаться, оплачивать «суверенную Беларусь».
Сформировалась странная помесь политического лукавства и экономического иждивенчества. «Белорусский социализм», так восхищавший многих лет двадцать назад, базировался на сохранении социальных гарантий и поддержании умеренной искусственной бедности — но за счет Москвы. Россия развивалась, шла вперед, осуществляла большие проекты, сама себя критиковала за имущественное неравенство. Белоруссия, увы, стояла на месте. Оказавшийся там россиянин, как правило, оказывается глубоко разочарован почти всеми аспектами уровня жизни — от качества продуктов до сервиса. А еще не может не заметить, что республика работает на износ: все знаменитые «белорусские товары» доступны в России, а вот в родной стране их днем с огнем не сыщешь.
Эта фальшивая ситуация, по мере изменения идеологической и внешнеполитической обстановки, становится все более тягостной. Очевидно, что Белоруссия не может существовать в отрыве от России. Понимает это и сам Лукашенко, однако использует почему-то как угрозу: мол, придется входить в состав какого-то другого государства. Какого? Польши? Литвы? Украины? Понятно, что имеется в виду Россия.
Лукашенко не позавидуешь. Его нервозность можно понять, но уже нельзя оправдать, потому что настало время определяться: или Белоруссия — вместе с Россией, и тогда стоит предпринять целый ряд и экономических, и гуманитарных шагов, чтобы доказать серьезность своих намерений. Или Минск и дальше заигрывает со своими националистами, Москвой и Западом одновременно.
Но тогда пусть не удивляется, если Россия поддержит не Лукашенко, а кого-нибудь, кто настроен более адекватно, пророссийски, спокойнее. Белоруссия — страна большая, и тех, кто понимает, что мир с нами лучше метаний и шантажа, там хватает.