Фомин-Нилов: Беларусь и Россия теряют консенсус по истории Великой Отечественной войны

Выступление ректора Государственного академического университета гуманитарных наук Дениса Фомина‑Нилова в рамках дискуссии «Единый историко-культурный стандарт Союзного государства России и Беларуси: реалии будущего или утопия», 24 января 2020 г., Минск.

Наша дискуссия относится к теме возможного создания историко-культурного стандарта Союзного государства. Реалии ли это будущего или утопия? Недавно мы отметили 20-летие Союзного государства. В этом названии присутствует слово «государство», хотя многие говорят, что у нас вроде бы не государство, а непонятно что. Но не стоит забывать, что оно бывает разных типов.

Когда государство большое, многонациональное, оно называется империя – никто не гарантирует, что их не будет вновь, как тип организации. Бывает унитарное государство, где моно-народ, моно-нация, один язык, чаще всего одна вера, и таких сейчас в мире больше всего. Процесс создания унитарного государства начался относительно недавно, в XIX веке, и окончательно завершился после 1991 г., хотя сейчас мы продолжаем видеть, что некоторые народы пытаются обособиться.

Следующий тип – федерация. Их много: США, Россия. Это особый принцип объединения, где федеральные власти имеют исключительные, большие полномочия, но им далеко до полномочий императорского центра. Последний тип – конфедерация, и в настоящее время среди политологов считается, что они сейчас вроде бы и отсутствуют, но все-таки есть известная конфедерация Южных Штатов Америки, которые воевали с Северными Штатами – таких историй было много.

Получается, что Союзное государство в какой-то степени напоминает государство, но особого типа – конфедеративного.

Если Союзное государство будет развиваться и дальше, то, скорее всего, оно и будет развиваться в формате конфедерации со всеми вытекающими последствиями. Мы должны понимать, что любое государство долговечно только тогда, когда есть единые правила, нормы, многие из которых закрепляются законами. Оно не существует долго, когда нет общих стандартов не только в промышленности, торговле, экономике, но еще и в сферах истории и культуры.

В России на протяжении девяностых, нулевых годов происходили мощные процессы в области исторической памяти, но к 2012 г. профессиональное сообщество пришло к пониманию, что нужен общий стандарт, который будет задавать берега и для авторов учебников, и для учителей истории, и для тех, кто придумает контрольно-измерительные материалы – ЕГЭ в России, ЦТ в Беларуси. Берега, как некие ориентиры, некие маяки для медиа сообщества и журналистов, которые работают с исторической тематикой. И вот тут как раз происходит развилка стандартов, потому что по законам все понятно, а со стандартами немного сложнее.

У формирования стандартов есть два варианта: первый, который принят в России с советских времен, когда органы власти, руководители государства приказывают экспертам и специалистам написать стандарт исходя из идеальной модели видения своей отрасли. После его приносят к чиновнику, который сделал заказ, и он утверждает положения своим приказом. К сожалению, такие стандарты оказываются самыми нежизнеспособными: когда мы пишем положения от идеальной модели, никогда нет гарантий, что ее можно достигнуть. Другим типом является ситуация, когда профессиональное сообщество не ждет никаких указаний и приказов от власти, ведет диалог между всеми и выявляет лучшие практики, которые существуют на данный момент, описывает их. То есть оно дает ориентацию на эталон и призывает подтягиваться до нужного уровня.

В 2012 г. в России начался очень болезненный процесс формирования историко-культурного стандарта. Два года шли дискуссии практически по всем хронлогическим периодам и этапам. В итоге стандарт все-таки был принят Российским историческим обществом, и в течение последних шести лет происходит его активное внедрение. В частности, на него ориентируются разработчики ЕГЭ.

В области истории в России много взглядов и трактовок одних и тех же источников, документов, но это – если использовать термин математиков – числительное. Один, два, три, четыре. Однако знаменатель у нас общий, а вот когда он изменяется – это проблема.

Историко-культурный стандарт в России все разнообразие привел к некому единому знаменателю, потому что эта страна, надо понимать – федерация. В Татарстане, например, свое видение истории. Там говорят о том, что мы должны помнить о наследии Чингисхана, Чингизидов и Великой империи, которая была построена. Православные из исконно русских земель, когда слышат это, впадают в транс: «Как же так, этот патыль, который сжег русские земли». Но в итоге у нас есть общий знаменатель, который позволяет историческому знанию гармонично развиваться.

Если мы считаем, что Союзное государство должно существовать и развиваться, то мы должны признать, что нам нужен общий стандарт в области истории и культуры. Если его не будет, то Союзное государство гарантированно не то что не разовьется до стадии конфедерации, а исчезнет в принципе. Если же стандарт появится, то у Союзного государства большие перспективы.

Мы все время говорим: Великая Отечественная война объединяет. Это словно некая мантра. А посмотрев учебники истории Беларуси, я могу сказать, что Великой Отечественной-то и нет в республике. Есть Белорусская Отечественная война.

На сегодня в белорусских учебниках написано, что 22 июня – начало войны в Бресте. Все эти немецкие наступательные операции, затем мы дошли до границы Витебской и Смоленской области – все, стоп. Дальше в «Истории Беларуси» нет ничего про Великую Отечественную войну. Идет параграф про оккупацию, про партизанское движение, и затем уже сразу идет параграф про 1944 г. Нет битвы под Москвой: она идет в курсе «Всемирной истории», как и битва под Сталинградом, освобождение Киева, штурм Берлина и освобождение Восточной Европы. Это то же самое, как если бы в курсе «История России» война бы началась не 22 июня, а в середине июля, когда немецкий сапог наступил на смоленскую землю. Это то же самое, как если бы освобождение Киева и Минска, а также операция «Багратион» не изучались бы в курсе «История России».

У нас было принято решение о полном изучении Великой Отечественной войны. В прошлом году была бурная дискуссия, когда оказалось, что Хатыни не было в учебниках по истории России – выпал сюжет. Когда мы, как российское историческое общество, эту проблему подняли, она сразу же начала решаться, потому что события в Хатыни – пример истребительной политики, когда в Беларуси было сожжено 9000 деревень. На Украине вообще затерта эта история, хотя там количество сожженных деревень исчисляется тысячами. В историографии документально подтверждено больше 400, но сейчас стараются замести это под ковер, стирают историческую память. Это был элемент истребительской политики нацистов в отношении к нашим народам для освобождения территорий для их младших сыновей, фермерских немецкий семей.

Когда это обнаружилось, мы приказали срочно вернуть Хатынь в курс истории России. Некоторые авторы учебника предлагали: «А давайте это в курс Всемирной истории [поместим]». Но мы, как профессиональное сообщество, сказали «нет».

Это вехи нашей общей истории. И не надо по своим норкам это растаскивать, выстраивать частокол.

Хатынь и тема сожженных деревень вошла в историко-культурный стандарт, и теперь есть в учебниках истории России. А у вас историй Сталинградской битвы и битвы под Москвой нет, они находятся в рамках Всемирной истории.

Это не методология, не акценты, а глубинная философия, это Великая Отечественная война, по которой мы убеждаем себя, что у нас есть полный консенсус и взаимопонимание. Получается, что уже здесь – нет, потому что у нас нет общего стандарта.