Дискредитировала ли белорусская революция стратегию мирного протеста?
Что касается исхода противостояния в Беларуси, то на него скорее повлияло вмешательство России, а не вопрос о соотношении мирных и немирных методов.
В российской Новой газете появилась статья политолога, исследователя Лондонского университетского колледжа Владимира Пастухова «Стратегия мирного протеста в Минске серьезно дискредитирована». Мирные и немирные революции Основной смысл статьи в том, что белорусский опыт показывает, что эпоха мирных («цветных») революций должна закончиться, победить неототалитарный режим мирным путем (особенно на постсоветском пространстве) невозможно. Здесь с самого начала я хотел бы сказать, что эта эпоха закончилась раньше. В 21 веке было много немирных революций. Бывший президент Кыргызстана Курманбек Бакиев, которого киргизское правосудие пытается привлечь к ответственности за расстрел демонстрантов во время революции 2010 года, до сих пор скрывается в Беларуси. Потом была кровавая «арабская весна», в результате которой революции в Ливии, Сирии, Египте переросли в гражданские войны. А кульминацией немирной революции стал украинский Майдан 2014 года. Ничего исключительно белорусского нет и в том, что за время длительного правления режима Лукашенко здесь сформировался отдельный правящий класс, который является «коллективным бенефициаром» модели государственного капитализма в Беларуси. Любая политическая система в любой стране, особенно если она существует долгое время, образует социальный слой, на который она опирается и который становится ее бенефициаром. Огромная роль государства Особенности белорусской ситуации, объясняющие силу нынешнего режима и отчасти его жестокость, состоят в ином. Прежде всего, здесь закреплена огромная роль государства в экономике, социальной сфере, обществе в целом. Во многом это советское наследие. В других авторитарных режимах 21 века такого всеобъемлющего государственного контроля нет. Беларусь можно сравнить только с Китаем. Так вот, этот государственный монстр, Левиафан, создает ситуацию, когда контроль над политической лояльностью граждан и политическими репрессиями осуществляется не только правоохранительными органами и спецслужбами, но и всеми государственными структурами. На это работает вся система образования. О роли учителей в фальсификации выборов не писал только ленивый. Руководители детских садов угрожают забрать детей у родителей, которые ходят на митинги. На государственных предприятиях действует контрактная система, которая позволяет им быстро избавляться от нелояльных повстанцев. Государственные провайдеры блокируют Интернет. Коммунальные службы выключают свет в ненужных офисах (магазин «Symbal.by» Павла Белавуса), закрашивают ненужные надписи на стенах. И так далее. Такой тотальный охват был бы невозможен, если бы в стране был большой частный сектор не только в экономике, но и в социальной сфере. Кстати, это одна из главных причин, почему Лукашенко настолько упрямо держится за государственный сектор и не допускает приватизацию. Оппозиция в Беларуси вне системы Второй момент. В победоносных «цветных революциях» в Югославии, Грузии и Украине (в «дореволюции» в Венесуэле) оппозиция имела большие точки опоры в политической системе. Она присутствовала в парламенте, органах местного самоуправления. Целые регионы возглавляли противники правящих режимов. В этом отношении политическая система в Беларуси абсолютно стерильна. В политической системе нет ни одного островка, ни одного клочка земли для оппозиции. Есть жесткий консолидированный режим, а оппозиция уже четверть века полностью вне системы. В этом тоже сила режима. Государственные институты полностью независимы от общества. Поэтому моральное и психологическое давление народного протеста на них пока не приносит результатов. И последнее, тесно связанное с предыдущим. Четверть века не только государственные СМИ, но и вся система идеологической работы были вовлечены в тотальную демонизацию противников режима. Официальная идеологическая конструкция утверждала, что Лукашенко поддерживает весь народ, у оппозиции нет социальной базы, есть лишь горстка «головорезов», иностранных агентов. То есть с 1990-х годов страна находится в состоянии холодной войны. Это отчасти объясняет жестокость, проявленную силовиками при подавлении народного протеста. Национальная травма Что касается соотношения мирных и немирных методов, их эффективности. Во-первых, мирные средства, такие как страйки, не использовались в полной мере. Во-вторых, непродолжительная гражданская война в первые три дня после выборов вызвала резкую негативную реакцию обеих сторон конфликта. Эта травма национального менталитета, которая восходит к памяти о трагедии Второй мировой войны («абы не была вайны»), похоже, оказала и продолжает оказывать сильное влияние на ход белорусской революции. Особенно на народный протест. Что касается исхода противостояния, то на него больше влияет вмешательство России, чем вопрос о соотношении мирных и немирных методов.