Всем смертям назло
Поступив в Свердловский медицинский техникум, Наташа была окрылена: сбылась ее мечта лечить людей. Весна 1941 года оказалась ответственной: экзамены, дежурства в детской больнице... Однако все складывалось неплохо. Но вот в июне мобилизовали юную фельдшерицу в ряды Красной Армии - началась война.
А ее особая 61-я патолого-анатомическая лаборатория, назначение которой определять характер поражений у тех бойцов, где подозревали применение врагом особых химических средств, была придана к 39-й армии.
Знавшая о войне по кино и рассказам, теперь Наташа наяву увидела, что это такое, испытала все ужасы на себе.
В октябре часть вступила в бой. Тучи немецких самолетов закрыли небо, сыплются бомбы, часами бьет артиллерия. Тяжелую обстановку усугубляли трескучие морозы.
Раненые поступали обмороженные. Да и сама Наташа Tie убереглась, прихватило кисти рук. Но все-таки работала, ибо так было нужно: шли бои, и не прекращался поток раненых.
Летом 1942 года 39-ю армию, располагавшуюся под городом Нелидово (Калининской области), окружили фашистские части. Помнит она, сколько было попыток выйти из окружения, сколько было потеряно боевой техники и людской силы, но, увы, все безуспешно.
Стихийно создался партизанский отряд. А что в нем? Орудий и оружия - немного, лошадей - одна-две, продукты на исходе. Была одна "катюша", да и та без снарядов. Ее пришлось взорвать: не оставлять же врагу новое секретное оружие. Наступили тяжелые дни. Кочевали с места на место, прятались, жили то в землянках, то в шалашах, редко разжигали костры. Раненых при переходах несли на себе, на плащ-палатках или просто на срубленных ветках.
Старались подбодрить друг друга, заводили разговоры о прошлой мирной жизни. А вокруг - проклятое болото! Ни дорог, ни тропок, одни кочки с засохшими кустами клюквы. Да еще "окна". Кто попадал в них - тому без посторонней помощи приходилось туго: засасывало. Как-то в такое "окно" попала и Наташа. Холод и страх охватили девушку, а бездна тянет и тянет. Увидел это какой-то боец, рискуя своей жизнью, помог ей выбраться.
- Повезло,- подумала тогда Наташа про себя,-хоть сапоги остались в болоте, но сама живая. Так и шла босая. Потом уж кто-то предложил портянки, обмотала ими ноги.
Разделили последние сухари, а там перешли на клюкву, заячью капусту и просто траву. Прекратилась связь с регулярными войсками, с большой землей. Позднее узнала Наталья Семеновна, что родители получили на нее похоронку, начислили им пенсию за погибшую дочь.
Но выстояли воины. Отряд сложился в боевую единицу, начинал уже действовать: нападали на мелкие немецкие подразделения, добывали пищу и оружие, посылали в населенные пункты свою разведку.
- Долго стояли в одном местечке, завели связь с одним человеком. Замечательный был товарищ, честный, исполнительный,- рассказывает, вспоминая былое, Наталья Семеновна. - От него узнавали обстановку по сигналу: если рубашка висит рукавами вниз - есть немцы, если вверх - немцев в селении нет. Он же доставал кое-какие продукты. Но враги его обнаружили и вскоре повесили.
Где-то в конце августа 1944 года, когда наши войска повели успешное наступление на Минск, отряд соединился со своими.
У Наташи тогда обнаружили полное истощение организма, общую слабость и нервное потрясение, да еще больные легкие. Сразу направили в эвакогоспиталь в Смоленск. А 10 октября 1944 года "комиссовали" как инвалида войны по общему заболеванию...
Галина СТЕПАНОВА.