Конкурсанты играли с огнем
В среду в Зале имени Чайковского, вопреки обыкновению, никто не играл и не пел, но аплодисменты публики вспыхивали едва ли не каждую минуту: здесь объявляли лауреатов одного из главных музыкальных соревнований мира — конкурса имени Чайковского. Обладателями первой премии в номинации сольное пение стали наша Юлия Маточкина и монгол Ганбаатар Ариунбаатар. В номинации виолончель золотую медаль получил румын Андрей Ионица, в скрипичной номинации, как и в прошлый раз, первая премия в нарушение регламента конкурса вовсе не была присуждена. В номинации фортепиано, по негласному обычаю считающейся главной, золотую медаль получил Дмитрий Маслеев.
Обладатели первых премий: Юлия Маточкина (женский вокал, Россия)…
Выбор жюри прежде всего доказывает старое непреложное правило: конкурс — это все-таки не концерт, и мнение судейской коллегии часто (на практике — почти всегда) не совпадает с привязанностями публики.
В то время как слушатели (а их, согласно официальной статистике, только благодаря трансляциям насчитывалось 10 млн. в 179 странах) с каждым туром все больше выражали признание своим фаворитам, у членов жюри, кажется, их не было вовсе.
В фортепианной категории музыкальной общественностью предрекалась борьба двух тезок: 24-летнего француза Люки Дебарга, окрещенного гением в силу позднего начала игры на инструменте — 11 лет, и любимца столичной публики, представителя музыкальной династии, внука Веры Горностаевой Лукаса Генюшаса. На протяжении двух недель прослушиваний о них говорили как о состязании лирика и физика: романтичный, утонченный Дебарг и представитель русской классической школы в лучшем ее проявлении Генюшас. В результате Дебарг получил скромную четвертую премию — правда, дополненную спецпризом от Ассоциации музыкальных критиков Москвы и приглашением на сольный концерт в Доме музыки, а Генюшас разделил второе место с виртуозным американцем Джорджем Ли.
... и Ганбаатар Ариунбаатар (мужской вокал, Монголия)
Хотя член жюри Питер Донохоу отметил, что результаты конкурса сложились по итогам всех трех туров, вряд ли роль финала можно переоценить. Два концерта с оркестром подряд — испытание не для слабых, и выдержать его достойно удалось не всем. В частности, для Дебарга встреча с большим симфоническим оркестром оказалась первой в жизни, да еще и в святая святых, Большом зале консерватории. Генюшас единственный из финалистов выбрал для третьего тура редко звучащий Второй концерт Чайковского и Третий концерт Рахманинова. Именно финальное выступление заставило меломанов присмотреться к самому молодому участнику конкурса, победителю фортепианного состязания в Астане, 16-летнему Даниилу Харитонову, разделившему в итоге с Сергеем Редькиным третью премию.
У виолончелистов, вместе с вокалистами отправленных сопредседателем оргкомитета конкурса Валерием Гергиевым состязаться в Санкт-Петербург, главные ставки делались на двух российских Александров: Рамма и Бузлова. В результате Александр Рамм, пробовавший свои силы в конкурсе Чайковского уже в третий раз, удостоен серебряной медали. Александру Бузлову финальная попытка (в следующий раз музыкант уже выйдет за установленные возрастные рамки) также принесла успех: бронзу. Четвертую и пятую премию получили испанец Пабло Феррандес и кореянка Кан Со Мин. А вот обладатель шестой премии, Джонатан Роузман, как выяснилось уже во втором туре конкурса, и вовсе не имел права участвовать в состязании: в жюри виолончелистов оказался его педагог, профессор хельсинкской Академии имени Сибелиуса Мартти Роуси, что строго запрещено регламентом конкурса. Оргкомитет оправдался: Мартти Роуси пригласили в жюри практически в последний момент, а его ученик подал заявку значительно раньше, и при голосовании профессор за своего ученика не голосовал. Но возмущение все равно кажется справедливым: раз для одного ученика все-таки сделали исключение и внесли изменения в систему судейства, почему было бы не ввести такую систему изначально? В жюри конкурса вошли чрезвычайно компетентные педагоги, скольких музыкальных открытий в таком случае мы лишились?
В скрипичной номинации же вновь выпал роковой расклад, да такой, что вряд ли было возможно предугадать. За неимением первой премии серебро получил тайванец Юй-Чень Цзэнь, фаворитка публики из Германии Клара-Джуми Кан завоевала четвертое место. Пятое досталось кореянке Ким Пом Сори, а трое россиян разделили бронзу: Гайк Казазян, Александра Конунова и Павел Милюков.
Отчасти, возможно, в этом виновата новая система судейства. В отличие от прошлой системы с автоматизированным подсчетом баллов, в которой, по признанию членов жюри, практически никто не мог разобраться, в этот раз голосование происходило по системе «да/нет» и должно было быть открытым. В финале же члены жюри составляли таблицу лауреатов по премиям и, по всей видимости, не везде смогли договориться. Что же касается открытости голосования, то оценки членов жюри для непрошедших конкурсантов действительно существуют в открытом доступе. Но конкурс на то и конкурс: ощущение несправедливости по отношению к талантливым музыкантам так или иначе у кого-то да будет. Так, среди пианистов до финала не дошли Юрий Фаворин, Андрей Гугнин, Андрей Коробейников, Илья Рашковский и Михаил Турпанов — хотя последние два получили спецприз как наиболее яркие участники второго тура. А фаворит прошлого, XIV конкурса Александр Лубянцев и вовсе не прошел дальше предварительных прослушиваний. У скрипачей финалистами так и не стали Сергей Поспелов и Майю Кишима, у виолончелистов — Федор Амосов и Анастасия Кобекина.
Тем не менее, отрадно, что нынешний, юбилейный конкурс Чайковского запомнится публике именно как конкурс музыки, а не скандалов, в отличие от предыдущего.
Хотя совсем без ЧП не обошлось: например, в ночь перед последним днем финала загорелся второй этаж Большого зала консерватории, но большой беды, к счастью, не случилось.
Впрочем, основная интрига еще впереди: в ночь на субботу, после двух гала-концертов лауреатов, нам предстоит узнать, кто получит главный приз конкурса, гран-при с беспрецедентным размером $100 тыс. Теперь, правда, стоит задуматься, а будет ли он вручен вообще?