Украина. Все на продажу!

Украинское руководство входит в конечную фазу своего существования.

«Киев непременно вернет Крым и возьмет под контроль Донецк и Луганск». «Украина в состоянии сделать это». «Конфликт в Донбассе — это борьба между светом и тьмой». «Украина защищает не только себя. Мы защищаем Европу, защищаем международный закон и порядок». «Мы должны быть едины, США и Евросоюз». Это цитаты из выступлений премьер-министра Украины времен его визита в Вашингтон в июне 2015-го. Там Арсений Петрович просил сущую малость — поставок летальных вооружений и денег, денег и еще раз денег. Заклинания не подействовали: никто толком не помог. Украина практически входит в дефолт. Изменилась и риторика премьера, да настолько, что он стал делать откровенные и серьезные политические ошибки. Все это может привести к смене руководства страны.

$70 млрд — таков долг Украины, по оценкам самого премьера. А денег нет. Неоткуда брать средства на обслуживание долгов, нечем платить пенсионерам. Откуда взять деньги? Откуда-откуда, как всегда, из России: придумалось Арсению Петровичу. И он потребовал, чтобы Москва списала долг Киева в $3 млрд, который нужно погасить до конца года. Эти деньги занимал еще Виктор Янукович. Плюс Яценюк придумал еще один инновационный способ пополнения казны: Украина будет требовать от РФ не менее 1 трлн за Крым и Донбасс. Валюта при этом не уточняется, то есть, видимо, столько, сколько захочется.

Деньги по хитроумному плану премьера должны поступить в результате победы Украины в европейских судах: «У нас есть два ключевых кейса в ЕСПЧ. Эти два юридических дела касаются как российской аннексии Крыма, так и российской интервенции Донецка и Луганска. Финальная цифра убытков от Российской Федерации появится на финальной стадии рассмотрения дела в ЕСПЧ». И вот эти слова могут сыграть злую шутку с Яценюком, да и со всем руководством страны.

Желание Яценюка, чтобы РФ простила Украине трехмиллиардный долг, возникло странным образом из того, что Киеву удалось договориться о списании 20% номинала долга с основными заимодателями. Правда, не все захотели помочь все еще уверенно шагающей по европейскому шляху Украине: американская инвестгруппа Franklin Templeton, скупившая 20% долга, отказывается разговаривать о реструктуризации.

Министр финансов Украины Наталья Яресько, впечатленная сей викторией, по аналогии «с Западом прошло, почему бы и с Россией не прокрутить номер», видимо, не от большого ума, а от чистого сердца предложила Москве не артачится, профинансировать украинскую антироссийскую политику и забыть о долге. Министр финансов РФ Антон Силуанов, как ни заманчиво звучало чудесное предложение, отверг его.

Вот тогда и решил Арсений Петрович пригрозить нам колоссальными убытками, ляпнул про «аннексию» и «оккупацию» и, вообще, отказался платить долг. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков высказал недоумение относительно подобных заявлений, отметив, что позиция РФ относительно долга Украины остается неизменной: неуплата автоматически повлечет за собой дефолт страны. При этом Песков резонно заметил: «Крым — это территория России. Донбасс — это территория Украины. При чем тут триллион?»

Как при чем? При том, что руководство Украины находится в тяжелейшем политическом кризисе. Судя по всему, оно вошло в конечную фазу своего существования. Президент Петр Порошенко — в патовой ситуации. Он, с одной стороны, должен выполнять минские соглашения, с другой, не в состоянии этого сделать. С одной стороны, после берлинской встречи с немецким и французским лидерами рухнули все надежды на то, чтобы склонить Ангелу Меркель и Франсуа Олланда к ревизии минских соглашений (например, путем организации «Минска-3») либо хотя бы получить санкции от западных партнеров на затягивание процесса их реализации. И это учитывая поддержку США.

Муссирование темы «неадекватной агрессии» Кремля перестало работать: Меркель и Олланд ждут конкретных действий от главы Украины. С другой стороны, Порошенко не может и, что самое существенное, не хочет проводить через Верховную раду соответствующие минским договоренностям документы. Но, главное, он не может и не хочет садиться за стол переговоров непосредственно с Донецком и Луганском, как того требуют те же минские договоренности. Иными словами, он не хочет прекращения войны, ибо это означает его политическую смерть, и в то же самое время по слишком многим причинам объективно должен завершить боевые действия, ибо… это тоже означает его политическое небытие.

Яценюк как премьер и «главный по хозяйству и деньгам» не в состоянии ни расплатиться с заимодавцами, ни предотвратить дефолт, ни найти новых кредитов. И трагедия заключается именно в том, что сделать этого не может не Украина как государство, а именно он, конкретно Арсений Петрович. Как и Акела, он промахнулся, и не раз, посему полностью исчерпал кредит доверия. Скорее всего, какие-то деньги у Запада для Киева найдутся: не бросать же дело, на которое ушло столько сил. Но если кредиты и дадут, то уже не кабинету Яценюка, а кому-то другому, а для этого необходимо провести «ребрендинг властной витрины».

Недаром ведь заговорили о невозможности для МВФ нарушать собственные же правила и давать деньги стране, в которой полыхает гражданский конфликт и где не могут обслужить даже существующие долги. Настаивая на возвращении $3 млрд и грозя дефолтом Украине, Россия вынуждает МВФ следовать своим правилам.

Конечно, кабинет Яценюка может судиться с РФ. И, возможно, будет. Яценюк очень надеется на ЕСПЧ и на такие юридические международные прецеденты, как решение выплатить экс-акционерам «Юкоса» $50 млрд. Но у него явно нет времени. Судебные тяжбы такого рода — дело долгое, а деньги нужны прямо сейчас.

Есть и еще одно обстоятельство. В интервью «Свободной прессе» президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов отметил: «Поскольку юридически международные институты не признают Крым частью России, то и вменить непосредственно России обязательную компенсацию по этим активам будет довольно проблематично. Можно против Крыма как отдельной территории вводить какие-то санкционные меры. Но они и так … действуют сегодня по максимуму. Что касается иска в целом по Крыму как активу, то он просто невозможен. Потому что речь идет не о частноправовых отношениях, а об акте самоопределения. Можно признавать или не признавать право на самоопределение. Но в любом случае речь идет о публично-правовом акте, а не о частном. Крым — это не объект собственности. Это отношения юрисдикции и суверенитета. И как таковые они не могут быть объектом каких-то арбитражных исков». Другое дело, если бы премьер говорил о конкретных активах в Крыму: там могут обнаружиться спорные проблемы.

Получается, сам пан Яценюк хоть и косвенно, но признает возникший суверенитет РФ над Крымом. И это его самая серьезная политическая ошибка. Высказывания же по поводу «оккупации» Донбасса — вообще чушь несусветная: Россия всегда признавала и признает его частью Украины. Тут речь может идти в лучшем случае о том, достаточно ли последовательно или нет РФ выполняет минские соглашения и насколько сильно она влияет на конфликт.

Признание же «факта аннексии» Крыма и, самое главное, требование за это компенсации ведет к нескольким неутешительным для Яценюка последствиям. Япония вот уже 70 лет требует от нас возврата так называемых северных территорий. Но за все это время любое правительство не подавало исков в международные суды, не требовало денежных компенсаций, а выступало за «решение проблемы северных территорий путем переговоров и возвращение их Японии». Официальная позиция Токио заключается в том, что четыре южных острова Курильской гряды были «заняты Россией в форме, не имеющей юридических оснований», или признается «незаконная оккупация». И это важно с точки зрения международного права.

Аннексию следует отличать от оккупации, которая сама по себе не влечет изменения юридической принадлежности территории. Так, Босния и Герцеговина, оккупированная Австро-Венгрией с 1878 года, была аннексирована Веной лишь в 1908-м, а до того формально считалась территорией Османской империи. Поэтому Яценюк, поддавшись панике и истерике и, кстати, вмешавшись в сферу полномочий президента Украины, проложил путь к международному признанию Крыма частью РФ.

Называя несусветную сумму «компенсации за аннексию», премьер, желая, видимо, получить деньги «за моральные и материальные издержки» от действий РФ на полуострове, на самом деле дал понять, что готов «продать» Крым, как, впрочем, и Донбасс. А это лишь усугубляет проблему суверенитета Украины над Крымом в глазах международного сообщества и, что самое опасное для премьера, в глазах украинского общественного мнения. Думается, уже в ближайшие дни полетят упреки, и не только от радикалов, в том, что пан торгует Украиной, что, надо признать, он и впрямь делает.

Теперь позиция Юлии Тимошенко, заключавшаяся в твердом отстаивании Крыма, вплоть до войны, стала политически выглядеть весьма предусмотрительной. Она, кстати, хороша тем, что от нее можно в любой момент отказаться без ущерба для имиджа. Обстоятельства непреодолимой силы, ничего сделать теперь нельзя, в том числе воевать. Это как в осетинском конфликте: не признавая «аннексии» или независимости Южной Осетии, будучи готовыми даже воевать с РФ, нынешние грузинские власти отказались от силового решения проблемы и готовы к возобновлению полноценных политических взаимоотношений. Об этом заявил во время сессии Генассамблеи ООН президент Грузии Георгий Маргвелашвили.

Следующее, что можно и, скорее всего, нужно ожидать от Арсения Петровича, — это смена врага и поиск нового виновного. Все попытки заработать на России практически исчерпаны, пенсию платить нечем, и, исходя из причудливых, но устойчивых политических традиций незалежной, премьер должен бы обвинить во всех смертных грехах президента. А у них и так отношения более чем натянутые, еле-еле терпят друг друга. До Яценюка с президентами боролись все премьеры, кроме Николая Азарова. Кучма выступил против Кравчука, Ющенко — против Кучмы, Тимошенко и Янукович — против Ющенко. Не дать же зачахнуть замечательному, полезному и, конечно, очень по-европейски демократическому обычаю. Только вот думается, что на сей раз головы на политической плахе могут сложить оба деятеля.