Что думают беженцы из Сирии об Израиле

Мигранты в Германии, говорят, что Асад и еврейское государство ­ “то же самое”, но их больше беспокоит неспособность Запада спасти их.

Уриэль Хейлман

9 октября 2015

БЕРЛИН (JTA)

“Правительство Израиля в сговоре с президентом Сирии Башаром Асадом”. ”Америка хочет, чтобы сирийская гражданская война длилась как можно дольше”. “Россия перехитрила Соединенные Штаты”.

Таковы некоторые точки зрения, которые вы, вероятно, услышите, если поговорите с сирийцами о политике, давая им возможность излить свои чувства к их истерзанной войной стране, и к Европе. Когда я недавно отправился в Берлин, чтобы написать о волне мигрантов, прибывающих в Германию, мне было наиболее любопытно выяснить, как относятся сирийцы к президенту Башару Асаду после того, что в 2011 году он начал бомбить собственный народ. В одном из вопросов я говорил: “Теперь, когда вы видите истинное лицо вашего правительства, относитесь ли вы иначе к его давнему противнику, Израилю? Может ли враг вашего врага быть вашим другом? Но когда дело доходило до их отношения к Израилю, вмешивалась, казалось, скорее теория заговора, чем политика. И я был удивлен (хотя, вероятно, я не должен был удивляться), что для многих сирийцев, определяющим элементом их идентичности служит принадлежность к секте, а не к народу, и следовательно, они более озабочены водоразделом между алавитами, суннитами, шиитами и курдами, чем разрывом между арабами и евреями. “Израиль и Башар [Асад] – одно и то же”,- сказал Халид эль­Хасан, 17­летний парень из сирийского прибрежного города Тартус, который недавно проделал путь в Берлин. Эль­Хасан рассказал о спокойствии, в течение многих лет царившем на границе Сирии и Израиля и о многократных отказах Асада отвечать на израильские авиаудары по Сирии и во время гражданской войны, и до нее.

Некоторые опрошенные сирийские беженцы в Берлине очень хотели сделать селфи с Уриэлем Хейлманом из JTA в кепке янки. (Uriel Heilman / JTA)

Имад Халиль, 22­летний студент юридического факультета из Алеппо, повторил миф, считающийся фактом везде на арабском Ближнем Востоке: что две полосы на флаге Израиля означают Нил и Евфрат, а звезда Давида ­ это признак того, что евреи стремятся контролировать все земли между ними, от Египта до Ирака. “Когда вы приезжаете с визитом в Сирию, все в порядке. Но если вы приезжаете, чтобы забрать нашу землю, не в порядке”,- сказал он. Когда я сказал Халилу, что миф о флаге не имеет ничего общего с правдой, он пожал плечами. “Я видел это в документальном фильме”,- сказал он.

Честно говоря, я слышал различные точки зрения. От вопроса сирийского курда, интересовавшегося зарплатами учителей в Тель­ Авиве до замечания скорбящей сирийской матери, спросившей меня, почему, если мы все дети Адама и Евы, мы не можем просто ладить? Для меня, западного человека, многие утверждения сирийцев звучали диковинными, непоследовательными и невежественными. Однако, я подавлял свое желание поспорить. Моей целью не было убедить их, что они не правы, а почувствовать то, как они видят мир.

Прошедшие через опыт четырех с лишним лет гражданской войны сирийцы, которых я встречал, были менее заинтересованы в разговорах об Израиле, чем о том, что они назвали неспособностью Запада помочь им. 45­летняя Хадия Сулейман, родом из Дейр­эз­Зура на востоке Сирии, чей 18­летний сын был убит взрывом придорожной бомбы, по ее словам, подложенной ИГИЛом, сказала, что она и другие сирийцы были счастливы, когда президентом США был избран Барак Обама. Но его бездействие после сирийской революции заставило ее изменить свое мнение. “Я думаю, что в том, что сейчас происходит, виноват Обама. Если бы Обама хотел, он мог бы остановить войну”, – сказала Сулейман, имеющая пятерых выживших детей. Сулейман обвинила “еврейское лобби” Америки в срыве действий в Сирии. Она заявила, что политика США способствует затягиванию гражданской войны, чтобы сирийцы продолжали убивать друг друга. Она также обвинила плохое управление действиями Америки в Ираке в росте и укреплении ИГИЛ 30­летний Идрис Абдулла, безработный сирийский курд, попавший в Германию год назад, сказал, что несправедливо обвинять Америку в усилении ИГИЛ. Он считает виновным Асада в создании проблемы ИГИЛ, поскольку вскоре после начала гражданской войны Асад выпустил из сирийских тюрем исламских боевиков. Но Абдулла считает, что неспособность Америки к решительным действиям в Сирии показывает слабость Америки, особенно, по сравнению с Россией. Отмечая успех России в борьбе с ориентированной на Запад Украиной за Крым, Абдулла заявил, что “Америка теряет. Россия выигрывает ” не делает для сирийского народа, хотя могло бы. Мы не ненавидим американский народ”. После этого он предложил мне чашку горячего чая, которую передал ему его друг. Эль­Хасан сказал, что он разочарован плохим приемом сирийских беженцев в Европе ­ особенно с учетом “щедрого и великодушного” приема в последние десятилетия беженцев из Ирака, Ливана и Палестины. Эль­Хасан сказал, что пока он не добрался до Германии, он сталкивался, в основном, с враждебностью венгерских охранников, которые избивали его, арестовали и передали сербам, отказавшимся предоставить жилье и другую помощь. “В Сербии, в Македонии, мы спали на улице, но никого это не заботило”,- сказал эль-Хасан.- “Здесь, в Германии, мы тоже спим на улице, но люди приходят, приносят нам еду, спальные мешки. Здесь очень хорошие люди”. Когда я спросил, почему государства Персидского залива не принимают сирийских беженцев, ответ был прост: “Арабы не любят нас”,- сказал эль­Хасан.

Идрис Абдулла, сирийский курд, который прибыл в Германию в 2014 году и до сих пор не нашел работу, говорит, что он надеется в один прекрасный день найти работу и помогать таким беженцам, как он сам. (Уриэль Хейлман / JTA)

Абдулла считает, что страны Персидского залива, как Саудовская Аравия, боятся, что поступающие сирийские беженцы дестабилизируют их жестко контролируемые общества, требуя больших свобод. Пока всю тяжесть сирийского кризиса беженцев несут на себе мусульманские соседи Сирии. В результате гражданской войны была перемещена примерно половина из 17 миллионов граждан Сирии. Помимо миллионов людей, перемещенных внутри страны, около двух миллионов ушли в Турцию, более миллиона человек бежали в Ливан, более 600 тысяч нашли приют в Иордании и около 250 тысяч ушли в Ирак. Многие из этих стран отказались принимать больше сирийцев из-­за истощения международного финансирования для сирийских беженцев и опасения, что еще больший их приток будет иметь дестабилизирующий эффект. Когда шесть недель назад канцлер Германии Ангела Меркель объявила, что ее страна примет 800 тысяч лиц, ищущих убежища, это вызвало новую волну сирийцев, готовых отправиться в рискованное и опасное путешествие в Европу. (Для сравнения, Соединенные Штаты приняли 1500 сирийских беженцев за последние четыре года. В сентябре администрация Обамы объявила, что к 2017 году число лиц, ищущих убежища и ежегодно принимаемых страной, возрастет с 70 тысяч до 100 тысяч человек. Это количество включает в себя не только сирийцев, но и беженцев со всего мира.) Сирийцы не единственная забота Германии. Лагеря беженцев, которые я посетил в Берлине, полны иракцев, пакистанцев, эритрейцев и граждан очень многих других стран, в том числе, русскоязычного населения из Центральной Азии. Некоторые бегут от войны, насилия или репрессий, но многие из них экономические мигранты в поисках лучших возможностей. Но для многих сирийцев ­ это ужас. Они обвиняют других в непонимании опасности, ждущей их, если они вернутся домой, и даже приобретают поддельные документы, удостоверяющие их сирийское происхождение, стремясь получить убежище в Германии. Несмотря на то, что Сулейман надеется на новую жизнь в Германии, свободную от войны и опасности, она сказала, что с бьющимся сердцем вернется в Сирию, когда война закончилась. Но там ей некуда возвращаться.

“10 лет я работала, чтобы построить дом, а теперь все это разрушено бомбами Асада”,- сказала она. “Я пыталась жить под властью ИГИЛ, но там каждый, кто говорит что-нибудь не подходящее ИГИЛ, рискует быть обезглавленным” Сулейман сказала, что пыталась попасть в Кувейт, где ее муж работал в течение последних 13 лет, но ей было отказано во въезде. То же самое произошло, когда она пыталась попасть в Саудовскую Аравию. Теперь у нее есть один ребенок в Австрии и четыре с ней в Германии, куда она прибыла в конце сентября. “Но Сирия”- сказала она,- “по-прежнему мой дом”

Перевод: +Elena Lyubchenko

Источник Опубликовано в блоге “Трансляриум”