Зачем в Кузбассе готовятся убивать бобров тысячами
Деревенские знают: появились бобры — поднимутся грунтовые воды, может затопить погреб. В лесах, где бобров никто не тревожит, они меняют ландшафт, а о том, полезно это или вредно, идут споры.
В июне департамент по охране объектов животного мира издал приказ: половину бобров в Кузбассе — более двух тысяч особей! — можно добыть. Квота могла быть и больше, но 50% — предел по федеральным нормативам. Во внезапной неприязни к бобрам Кузбасс не одинок, такая же ситуация, например, в Омской области, где такими мерами борются с заболачиванием. Есть и другие причины для отстрела.
Рассказываем, как бобры влияют на реки и леса, как защитить человеческие интересы без стрельбы и надо ли вообще защищать.
2075 пушистиков под прицелом
Бобры захватывают Кузбасс: в 2025 году охотоведы оценили их количество в 4149 особей, а департамент охраны животного мира Кузбасса утверждает высочайшую квоту добычи — 50%. Таким образом, с 1 октября охотникам готовы выдать 2075 разрешений на то, чтобы застрелить милого пушистика и скушать с морковкой и луком, а шкурку пустить на половик.
Пишем «готовы выдать», а не «выдадут», потому что из года в год спрос на эти самые разрешения падает: поколение охотников стареет, молодёжь на смену почти не приходит. В прошлом году квота осталась невостребованной: охотники добыли только 1360 грызунов, численность их в Кузбассе растёт.
И есть куда расти: в 2014 году объём популяции оценивали в четыре раза выше, и департаменту пришлось не просто выдавать разрешения, а объявлять регулирующее численность мероприятие — отстрел почти шести тысяч зверьков. Его провели по результатам исследования местообитаний бобров биологами, которые предупредили о повышении риска эпизоотии, которая угрожала чуть ли не всей популяции. То есть 6 тысяч бобров убили, чтобы сберечь здоровье остальных 13 тысяч. Охотников тогда решили не допускать, а тушки — уничтожить.
После той спешной и дорогостоящей акции в регионе решили работать более системно и повысил квоты на отстрел — чтобы сбалансировать естественный прирост. Чем же бобры так не угодили людям?
Был лес — станет болото
Бобры строят плотины не просто так: запрудив мелкую речку, они создают тебе сразу и квартиру, и столовую. На берегу строят хатку с подводным входом, а в получившемся прудике появляются водные растения, которые бобр ест. Деревья, оказавшиеся в воде — это и строительный материал, и еда.
За несколько лет бобриная семья осваивает пространство: роет каналы, валит лес, увеличивая и плотину, и водохранилище. Постепенно за деревьями становится далеко топать, и всё размножившееся семейство мигрирует на новое место. Оставшиеся после бобров биомы годами продолжают эволюцию: пруд заболачивается, на нём поселяются насекомые, земноводные, рыбы, птицы. Потом возможны варианты — болотце может засохнуть и снова превратиться в лес и ручей, либо, если таких биомов много, слиться в одно большое болото, изменив ландшафт не на десятилетия, а на века.
Человека расстраивает уже первая стадия — заболачивание. Конкретно в Кузбассе бобры заселили практически 100% равнинных водоёмов, осваивают горные реки и городские пруды. С точки зрения лесников и дорожников от них сплошной вред: заболоченный лес гниёт, дороги размывает поднявшийся уровень грунтовых вод. Биологи говорят, что не всё так однозначно: мозаичный ландшафт может увеличивать видовое разнообразие на местности.
Особенно много грызунов в Тисульском и Таштагольском округах: 632 и 1772 соответственно. В двадцатом веке численность бобров «регулировали» деревенские охотники, но примерно с начала 2000-х этот фактор почти не влияет — нет ни охотников, ни, местами, уже и самих деревень.
Альтернатива — сетки и отпугиватели
Если бобров не отстреливать, их численность может вырасти до десятков тысяч особей. По сути, она ограничена только площадью приречных пространств, озёр и ручьёв. Естественных врагов (кроме человека) в силу полуводного образа жизни у бобра в Кузбассе практически нет.
Кузбасс в этом не одинок: бобр в последние десятилетия захватывает Евразию. В Польше в 2024 году бобрам объявили почти официальную войну, потому что из-за этих грызунов на юге страны набирают силу серьёзные наводнения — с человеческими жертвами и огромным экономическим ущербом. Устраивать геноцид милым пушистикам в Европе не хотят и активно применяют более добрые, но дорогостоящие методы защиты человеческих построек — металлические заборы и сетки, электрические и химические отпугиватели, меры по массовому переселению бобров. Помогает не очень, вернее, совсем не помогает. А вот в Аргентине вопрос решили радикально, перебив в 2016 году более 100 тысяч бобров — но хватило этого ненадолго, очень уж условия для размножения там благоприятные.
Стрелять или не стрелять
Подытожим:
- бобры в Кузбассе меняют ландшафт, превращая ручьи и леса в болота, портят дороги, особенно за Таштаголом;
- власти устанавливают квоты на добычу, чтобы снизить влияние грызунов;
- альтернативные меры вроде отпугивателей и заборов на сибирских просторах никто никогда всерьёз не обсуждал;
- но даже и квоты скоро помогать перестанут — в регионе просто снижается количество охотников.
Когда (и если) бобров станет несколько десятков тысяч — останется только снова собирать охотоведов и устраивать истребление. Или оставить, наконец, хвостатых в покое — в конце концов, их влияние на лесное хозяйство вполне естественно, а предельная численность теоретически ограничена ареалом и болезнями. Раньше этот вопрос на самотёк не пускали, а может быть, стоит и попробовать.