Двойник

Популярный писатель и телеведущий Владимир Богданов ведёт богемный образ жизни. Встречи с поклонниками, автограф-сессии, эфиры, тусовки, алкоголь, наркотики, женщины… Бегбедеровщина по-русски. Порочный круг давно определён и выход за его пределы невозможен. Семьи нет. Счастья нет. Глубокий творческий кризис в самом разгаре. Что-то из серии «Богатые тоже плачут». Всё меняется, когда у писателя появляется двойник и занимает его место. Никакой мистики. Просто свихнувшийся фанат подправил себе лицо с помощью пластической хирургии, годами следил за Богдановым, изучая круг его знакомых, повадки, жесты, манеру общения, а потом с помощью литературного агента Богданова провернул лихую операцию и занял его место. Дальше история развивается в духе триллера Александры Марининой. Всё заканчивается хеппи-эндом, Богданов отвоё­вывает себе свою жизнь и судьбу и с помощью верного друга и случайной возлюбленной выводит психа на чистую воду. Таков сюжет нового романа. Читать интересно, диалоги живые, сюжет динамичный, законы детективного жанра соблюдены неукоснительно (предателем оказывается та, на которую изначально никто не думает). И в целом всё в этом романе хорошо, за исключением одного: автор, как и его герой, нагло врёт читателю.

Конечно, Владимир Богданов является авторской проекцией; конечно, Сергей Минаев осознанно показывает изнанку писательской жизни (цинизм, жадность, встроенность в рынок, пресыщение славой). Автор, как и его герой, совершенно чётко понимает своё место в литературе: масслит, штамповка бестселлеров. И это тоже не самый лёгкий путь. Оборзевшему критику легко написать фразу «штамповка бестселлеров», а ты попробуй его напиши ещё, чтобы читать было интересно, чтобы сюжет был закручен, чтобы не перегрузить философскими категориями и вместе с этим оставить у читателя чёткое ощущение, что он «думал» над книгой. Дело ответственное и непростое. Без всяких шуток сейчас. Но загвоздка в том, что к собственно литературе это не имеет никакого отношения, а Минаеву-Богданову хочется, чтобы имело. Когда есть деньги, квартира, машина, слава и поклонники, очень хочется оставить след. Но тут расклад достаточно простой: либо «The Тёлки», либо след, совместить не получится. Нельзя и на ёлку влезть, и с Достоевским рядом сесть. Выбрал ёлку – молодец, вообще никаких претензий. Николай свет-Басков, говорят, тоже мог стать хорошим оперным певцом, но выбрал эстраду и бабло. Мы при капитализме живём, никто не будет ругать тебя за твой выбор. Но зачем после этого в жилетку плакаться и людей смешить?

Проблема не в том, что Минаев-Богданов врёт читателю, проблема в том, что он сам верит в эту ложь. И от этой веры у читателя создаётся иллюзия прикосновения к настоящей литературе. Очень опасная иллюзия, поддерживая которую можно достаточно долго продержаться на плаву, но время всё равно расставит всё по своим местам. При этом глупо отрицать мастерство Минаева-прозаика: композиция, сюжет, характеры, диалоги – всё на уровне. Но волшебства нет. Того оглушительного чувства, когда тебе всё понятно и при этом совершенно ничего непонятно, непонятно, как автор сделал это, как притянул реальность к художественной правде. Нет того самого пресловутого ощущения художественности, которое отличает живой текст от сделанного, произведение искусства от ремесленной поделки. И Минаев-Богданов сколько угодно может нам говорить, что сытый ремесленник ему милее голодного гения, но тоску-то внутреннюю не скрыть. Ровно два раза она прорывается в тексте.

Первый прорыв практически неуловим, на уровне интуиции. Намёки на появление двойника прописаны великолепно, на грани сосуществования реальности и мистики. И у меня возникло ощущение, что автор до определённого момента сам не был уверен, в какую сторону повернуть сюжетный ход: поиграть с мистическим двойником, эдакой Тенью, или свести всё к психологическому триллеру. В итоге Минаев выбрал триллер, но эта неуверенность в повороте сюжета (если она не плод воображения критика) говорит о попытке вырваться из прокрустова ложа поп-литератора, нырнуть в новую для себя тему, а там будь что будет. Так это или нет, мы никогда не узнаем, если сам Минаев не прольёт свет в одном из многочисленных интервью.

Второй момент – финальная глава «Осень». В ней герой идёт по дождливой Москве и размышляет о том, что никто не заметил подмены: ни женщины, ни друзья, ни издатели… Эта мысль о неотличимости намекает не на слепоту окружения, а на никчёмность жизни и дела самого Богданова. Такую тоску не подделать – её в самом себе взрастить надо. Герой идёт по городу, а что-то в его облике отталкивает простых людей.

Надо сказать, что все романы Минаева похожи один на другой: успешный герой, богемный тусовщик оказывается в ситуации, когда привычный мир рушится на глазах. Так было в романах «The Тёлки», «Духless», так фабульная традиция продолжается в «Селфи». Этот тот случай, когда автор оказывается заложником читательского ожидания. Я думаю, Сергей Минаев прекрасно понимает, что работает по одной и той же схеме, более того, делает это сознательно. Читатель, вкусивший плоды «Духlessa», не ждёт от автора новых озарений и прорывов. Ему интересно читать именно о таких героях, как Андрей Миркин, Владимир Богданов, топ-менеджер «Тандюэля»: циничных, самовлюблённых, наполненных отрицанием к самому себе. Читателю нравится, когда жизнь баловней судьбы начинает рушиться, когда герои страдают и сходят с ума. Данная фабула утверждает торжество справедливости. И на первый взгляд кажется, что проблема в читателе. Но это, конечно же, не так. Автор, оглядывающийся на читателя, похож на плохого актёра: прочитает монолог и скосит взгляд в зрительный зал, мол, как я вам, хорош? В этот самый момент и прорезается фальшь. Зрители могут её и не заметить, но ты-то сам всё про себя знаешь.

На своей странице в фэйсбуке Сергей Минаев сообщил, что за полторы недели продано 50 000 экземпляров «Селфи». Любой интересующийся современной русской литературой человек понимает, что это очень много. Но будет продано ещё больше. И в принципе Минаев может до конца своих дней писать один бесконечный роман с одним и тем же героем. Мастерства освежить сюжетную линию хватит. Но когда появится настоящий двойник (не скоморошный из книги, а натуральный, мистический – твоя Тень) и займёт место автора, самое страшное – не заметить подмены.