Признание гаупштурмфюрера Кирштейнса

1-й в этом году номер «Журнала российских и восточноевропейских исторических исследований», главным редактором которого выступает директор фонда «Историческая память» Александр Дюков (Москва), посвятил Латвии целый ряд материалов. Есть среди них и академические исследования, и политология, и неизвестные первоисточники.

«Наступать в общем направлении на Ригу»

Автор ряда популярных исторических книг Михаил Мельтюхов подробнейшим образом осветил тему «Развертывание войск 8-й армии на границах с Эстонией и Латвией в сентябре-октябре 1939 года». Руководство СССР рассматривало возможность военной операции против двух государств по аналогии с «освободительным походом» в Западную Беларусь и Западную Украину, начавшемся 17 сентября. Еще до его завершения, 25 сентября, ВВС РККА начали разведывательные полеты над Эстонией. У Кингисеппа и Пскова были сосредоточены такие сугубо наступательные части, как танковая бригада, 2 артдивизиона большой мощности, понтонный батальон... 

26 сентября директива наркома обороны Ворошилова N 043/оп, в частности, предполагала «разбить противника и наступать на Юрьев  в дальнейшем — совместно с Кингисеппской группой на Таллин, Пернов», а «в случае выступления или помощи латвийской армии эстонским частям, 7-й армии быстрым и решительным ударом по обоим берегам р.Двины наступать в общем направлении на Ригу». ВВС обязывалось наносить удары по аэродромам, железным дорогам и войскам, однако «избегать бомбардировки открытых городов и местечек, не занятых крупными силами противника». Задача ВМФ ставилась конкретная — «уничтожить эстонский флот».

В «Соображениях к плану операции 8 армии» ее штаб констатировал: «Абсолютное превосходство наших частей в боевой технике, превосходство в тактической и технической подготовке наших войск, высокий политический подъем и готовность наших бойцов и командиров к выполнению любых заданий — позволяют заключить, что поставленная задача — разгром Эстонской армии, овладение Таллин и выход на Рижское побережье — вполне реальна и выполнима». Закончить операцию планировалось за 6-8 дней, для чего Красная Армия сосредоточила 134 069 человек личного состава, 801 орудие, 1347 танков, 179 бронемашин и 7490 автомобилей. С воздуха их могло поддержать 1904 самолета. 

Правительство Эстонии, прижатое к стенке, 28 сентября 1939 г. подписало договор о размещении советских баз — и войска вошли в страну без боя. 5 октября подписала Латвия.

Континуитет выходит боком

О нашей стране пишет также российский историк Владимир Симиндей — в статьях «Кадровое наследие диктатуры Ульманиса и коллаборационизм в оккупированной нацистами  Латвии», в рецензии на книгу «Переворот. События 15 мая 1934 года в источниках и исследованиях». Латвийский историк Владимир Гущин выступает с исследованием «Решение Конституционного суда Латвийской Республики (Суда Самтверсме)». 

В этих материалах авторы подвергают критике концепцию континуитета — непрерывности государственного существования Латвийской Республики. Если следовать ее логике, то тогда надо признать массовое участие политических, военных и пропагандистских деятелей периода авторитарной диктатуры Улманиса в нацистском оккупационном режиме, а также их типологическое родство. Антисемитизм и русофобия, широко укорененные в 30-е годы, дали свои ядовитые побеги в 40-е.

Из анналов ФСБ

«Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований» впервые вводит в научный оборот материалы архива Федеральной Службы Безопасности РФ (фонд Н-18313, т.3, л.201-203), касающиеся деяний легионеров. В частности, «Протокол допроса Кирштейна Валерия Фридриховича от 22 декабря 1945 г.» Заместитель начальника отделения Народного комиссариата государственной безопасности Латвийской ССР капитан Стумбер вел его на русском языке. 

Вначале идут биографические данные. В.Кирштейнс — 1889 г.рождения, уроженец Риги, «латыш, б/п, гр-н СССР», бывший капитан Латвийской армии, жена Лидия с 1941 г. находится в ссылке в Красноярском крае — был призван в легион 1 марта 1944 г. как офицер запаса. Вначале был командиром транспортной роты 15-й дивизии, затем — замначальника пехоты 19-й дивизии.

Офицер раскрывает «характер связи» между генералами Еккельном (командующий полицией и СС Остланда), Штрекенбахом (командир 19-й дивизии, в прошлом начальник гестапо Гамбурга и командир карательной айнзатцгруппе I в Польше) и Бангерскисом (генерал Латвийской армии, затем инспектор легиона). Военные части легиона осуществляли депортационные функции: «Начиная от гор.Опочки вплоть до Курляндии Латв.ССР, в районе действий 19-й дивизии, было приказано всему мирному населению покинуть свое место жительства и двигаться на Либаву, и в сторону Риги. Кто не хотел выполнять данного приказа, то полевая жандармерия применяла насильственные методы «эвакуации».

«Таким образом только 19-й дивизией СС было насильственно угнано около 60 000 чел. Мирного населения, в большинстве своем женщин и детей, но были и мужчины. Дальнейшая судьба этого населения мне не известна, но я слыхал, что много попало в Германию путем транспортировки их полицией на пароходах, а часть осталась в Курляндском мешке».

По словам Кирштейнса, в результате данной «акции» в марте-апреле 1944 года имущество, продукты и скот русских крестьян был частично вывезен на тыловые склады, частично в Германию, а корма — сожжены. «Юго-восточней гор.Остров на дуге реки Великой 19-й дивизией СС при занятии позиции в радиусе по фронту 12 километров были сожжены все постройки и деревни мирного населения со всем их имуществом, а население перед этим было угнано в тыл Латвии».

«Всего таким образом было сожжено 19-й дивизией СС около 2000 домов дотла, даже вырубали и сжигали фруктовые сады и деревья. Данные злодеяния производила группа, выделенная из роты каждой дивизии... контроль исполнения проводила полевая жандармерия дивизии». В частности, была уничтожена деревня Воронкова Пушкиногорского района Псковской области.

По данным Nekropole.lv мы установили, что Валерийс Кирштейнс (1889-1967) закончил свои дни на родине, и похоронен на рижском Лесном кладбище. Он никогда не привлекался к суду, его имя отсутствует в гроссбухе, зафиксировавшем всех репрессированных Латвии. В 1956 году в Ригу вернулась его супруга Лидия Семеновна. Оберргруппенфюрера Фридриха Еккельна повесили в Риге в 1946 году, группенфюрера Рудолфса Бангерскиса в 1958 году в Германии сбила машина, а группенфюрер СС Бруно Штрекенбах, отсидев в советских лагерях «десятку», дожил в ФРГ до 1977 года. 

Николай КАБАНОВ