Чего стоили выезды в свет очаровательной супруге Поэта и ее современницам

Золотой век русской дворянской культуры невозможно представить без великолепного бала. Пушкинский роман в стихах "Евгений Онегин", поэма Баратынского "Бал", романы Толстого "Война и мир", "Анна Каренина" и его рассказ "После бала", романс Чайковского на слова Алексея Толстого "Средь шумного бала, случайно...", живописное полотно Карла Брюллова "Портрет графини Самойловой, удаляющейся с бала у персидского посланника", - примеров несть числа.

Но у всякого парадного полотна есть изнанка. В данном случае - экономическая. Это знали все красавицы Пушкинской эпохи, включая жену Александра Сергеевича...

"Нужен экипаж, туалет, чепец..."

Бал - одно из самых затратных удовольствий Петербургского периода русской истории. Отец Евгения Онегина "Давал три бала ежегодно / И промотался наконец". Бал вводил в непомерные для бюджета траты не только устроителя бала, но и его гостей.

В какую сумму могла уложиться молодая женщина, решившая поехать на бал? Ответить поможет письмо Ольги Сергеевны Павлищевой (1797-1868), урожденной Пушкиной, старшей сестры поэта. Ее супруг Николай Иванович Павлищев (1802-1879) из Петербурга уехал в Варшаву, где занял место управляющего канцелярией генерал-интенданта Действующей армии. Павлищев был моложе жены на четыре года. Оставив Ольгу Сергеевну соломенной вдовой, он спустя десять месяцев посоветовал 35-летней женщине не скучать и развлекаться. Однако денег на столичные развлечения не прислал.

2 января 1832 года Ольга Сергеевна написала мужу из Петербурга:

"Вы мне советуете это - благодарю покорно; я последовала бы вашему совету неукоснительно, когда бы знала, на какие средства. Для этого мне нужно больше чем фрак и немного здоровья: надобен экипаж, туалет, или вы полагаете, этого мало? - так мало, что для выхода на обыкновенный вечер нельзя надеть платье, которое стоило бы меньше 75, чепец менее 40, и чтобы парикмахер уложил волосы меньше, чем за 15; ложа в театре стоит 20 рублей, экипаж, чтобы доехать туда, 5 - и даже 15, если четвёркой, чтобы развлечься!"¹

Для историка этот эпистолярный фрагмент бесценен.

Подведем итог: выезд в свет - от 135 до 140 рублей; посещение театра - от 155 до 165 рублей. (1 рубль ассигнациями начала 1830-х годов равен примерно 736 рублям 50 копейкам образца 2019 года. Следовательно, выезд в свет обошелся бы госпоже Павлищевой от 99 428 до 103 110 рублей в пересчете на современные деньги.) Если вспомнить, что оброк крепостного крестьянина составлял не менее 5 рублей, а нередко достигал 15 рублей в год, то станет ясно, сколько годовых оброков надо было отдать за возможность принять приглашение на бал: от 9 до 27. Целое состояние для мелкопоместного дворянина! Рассудительная Ольга Сергеевна, чей скуповатый и безалаберный отец Сергей Львович Пушкин не спешил наделить замужнюю дочь приданым, крайне редко посещала балы.

"Нынче приглашена я на вечер и большой бал к г-же Симанской и долго не могла решить, идти или нет. Наконец, решила остаться дома и написать к вам, о чем не жалею"².

Но совсем отказать себе в развлечениях молодая женщина не могла. Чай пьют вприкуску, внакладку и вприглядку - без сахара. Госпожа Павлищева развлекалась вприглядку. 3 января 1836 года Ольга Сергеевна информировала мужа:

"На днях я позволила себе еще раз "кутнуть", как вы говорите: была в Собрании на балу. Когда я говорю: на балу, это означает, что я ездила посмотреть на бал с галереи, что, по-моему, гораздо увлекательнее: всех видишь, чувствуешь себя непринужденно и можно не ломать голову о собственном туалете, да еще бесплатно получаешь прохладительные напитки и чай, одна из любезностей господ учредителей. Чтобы туда попасть, надобно иметь билет - раздобыть его довольно трудно, потому что всего их только сорок"³.

Императрица в мире грёз

Однако бал балу рознь. Если дама приглашена на великосветский бал, который соизволят почтить своим присутствием августейшие особы, то за бальное платье надо будет отдать не менее, а то и более 500 рублей⁴. Явиться на бал в Зимнем или Аничковом дворце в платье за 75 рублей было бы просто неприлично! И, разумеется, этикет не позволял предстать при дворе в уже ношенном ранее бальном платье. Императрица Александра Федоровна, супруга Николая I, была очень взыскательна на этот счёт.

О том, к каким отдаленным последствиям привела тяга императрицы к безграничной роскоши, написала фрейлина Анна Федоровна Тютчева, дочь поэта:

"Для императрицы фантастический мир, которым окружало ее поклонение ее всемогущего супруга, мир великолепных дворцов, роскошных садов, веселых вилл, мир зрелищ и фееричных балов заполнял весь горизонт, и она не подозревала, что за этим горизонтом, за фантасмагорией бриллиантов и жемчугов, драгоценностей, цветов, шелка, кружев и блестящих безделушек существует реальный мир, существует нищая, невежественная, наполовину варварская Россия, которая требовала бы от своей государыни сердца, активности и суровой энергии сестры милосердия, готовой прийти на помощь ее многочисленным нуждам.

...Александра Федоровна любила, чтобы вокруг нее все были веселы и счастливы, любила окружать себя всем, что было молодо, оживленно и блестяще, она хотела, чтобы все женщины были красивы и нарядны, как она сама; чтобы на всех было золото, жемчуга, бриллианты, бархат и кружева. Она останавливала свой взгляд с удивлением и с наивным восхищением на красивом новом туалете и отвращала огорченные взоры от менее свежего, уже ношенного платья. А взгляд императрицы был законом, и женщины рядились, и мужчины разорялись, а иной раз крали, чтобы наряжать своих жен, а дети росли мало или плохо воспитанные, потому что родителям не хватало ни времени, ни денег на их воспитание. Так золотой сон доброй и милостивой императрицы превращался в действительность, горькую для бедной России"⁵.

Для придворного долги - дело обыденное. Великий поэт не был исключением.

"У нас ни гроша верного дохода..."

Камер-юнкер Пушкин был владельцем Болдинского имения и 200 душ крепостных крестьян. Имение приносило 3600 рублей в год, затем доход упал до 2000 рублей⁶. Но Пушкин тратил, словно располагал имением в две-три тысячи душ. Гонорары за 17 лет литературной деятельности составили 255 180 рублей, то есть 15 000 рублей в год⁷. Тратил же в два раза больше. 21 сентября 1835 года признался жене: "У нас ни гроша верного дохода, а верного расхода 30000"⁸.

К моменту смерти великого поэта общая сумма его прижизненных долгов казне и частным лицам достигла 138 988 рублей 33 копейки⁹. (102 миллиона 364 тысячи 905 рублей образца 2019 года.)

Немалую долю этой суммы составили расходы Натальи Николаевны, заказывавшей в долг наряды в дорогих модных магазинах Петербурга. Великосветский Петербург отметил элегантность нарядов госпожи Пушкиной. Ольга Сергеевна Павлищева писала мужу в Варшаву:

"Что касается моей невестки, то эта женщина здесь в большой моде. Она принята в аристократическом кругу, и общее мнение, что она красивее всех; ее прозвали "Психеей"¹⁰.

]Большая Морская, дом Храповицкого, N31. Этот адрес не требовал пояснений. Все великосветские дамы знали, что здесь семейство Сихлер ведет обширную торговлю модными заграничными товарами. (У семейства был свой магазин и в Первопрестольной.) Торговля шла бойко. Государь несколько раз лично заезжал в магазин, желая сделать подарок императрице. В этом магазине Наталья Николаевна Пушкина приобрела модных товаров на 3 364 рубля, в том числе: шляпу с цветами и вуалью за 125 рублей, поставила бант на шляпу и чепчик за 10 рублей, купила одну пару рукавов из черного газа с лентами за 50 рублей.

Заплачено же по счетам было всего-навсего 175 рублей...

Большая Морская, угол Гороховой, дом Жадимеровского, N27. И этот столичный адрес не требовал комментариев. Здесь располагался модный магазин Зои Мальпар. Когда кредит в магазине Сихлер был исчерпан, Наталья Николаевна стала заказывать головные уборы в магазине Мальпар. За три последних месяца жизни поэта госпожа Пушкина приобрела: головной убор белой атласной ленты, с завязками из тюля иллюзион - 40 рублей; тюрбан из белого тюля иллюзион, украшенный черным эгретом - 110 рублей; черная бархатная шляпа, украшенная собранной кокоткой и пучком перьев - 75 рублей; шляпа на вздержке из серого атласа, подбитая черным атласом, черное перо цапли и кокотка - 110 рублей; "повойник" из черного бархата - 25 рублей. За чистку перьев - 10 рублей. За атласные ленты для шляп - 101 рубль. Итого: 471 рубль, из которых в ноябре 1836го было уплачено лишь 60 рублей.

Долг магазину Мальпар составил 411 рублей¹¹.

К моменту смерти мужа долг Натальи Николаевны составил 3 189 рублей. Это беспокоило Пушкина, он дважды фиксировал ее долги в своих денежных расчетах. Но наедине он говорил с ней совсем о другом...

Свидание в карете

Из воспоминаний Веры Нащокиной:

"Возвратившись в последний раз из Москвы в Петербург, Пушкин не застал жену дома. Она была на балу у Карамзиных. Ему хотелось видеть ее возможно скорее и своим неожиданным появлением сделать ей сюрприз. Он едет к квартире Карамзиных, отыскивает карету Наталии Николаевны, садится в нее и посылает лакея сказать жене, чтобы она ехала домой по очень важному делу, но наказал отнюдь не сообщать ей, что он в карете. Посланный возвратился и доложил, что Наталья Николаевна приказала сказать, что она танцует мазурку с кн. Вяземским. Пушкин посылает лакея во второй раз сказать, чтобы она ехала домой безотлагательно. Наталия Николаевна вошла в карету и прямо попала в объятия мужа.

Поэт об этом факте писал нам и, помню, с восторгом упоминал, как жена его была авантажна в этот вечер в своем роскошном розовом платье..."¹².

<sup>1. Мир Пушкина. Т. 2. Письма Ольги Сергеевны Павлищевой к мужу и к отцу. 1831-1837. СПб.: Пушкинский фонд", 1994. С. 72 (Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов).
2. Там же. С. 151.
3. Там же. С. 138-139.
4. Братья Булгаковы: Переписка. В 3 т. Т. 3. М.: Захаров, 2010. С. 382.
5. Тютчева А.Ф. При дворе двух императоров. Воспоминания. Дневник. М.: Захаров, 2000. С. 51-52.
6. Щеголев П.Е. Пушкин и мужики: По неизданным материалам. М.: Федерация, [1928]. С. 93, 94.
7. Смирнов-Сокольский Н.П. Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина. М.: Изд-во Всесоюз. кн. палаты, 1962. С. 333-338.
8. Пушкин А.С. Полн. собр. соч. В 19 т. Т. 16. М.: Воскресенье, 1997. С. 48.
9. Архив опеки Пушкина // Летописи Государственного Литературного музея. Кн. 5. М.: ГЛМ, 1939. С. 2.
10. Там же. С. 70.
11. Счет Н.Н. Пушкиной модного магазина З. Мальпар. 14 января 1837 г. // Литературный архив. Материалы по истории литературы и общественного движения. Т. 1. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1938. С. 58-59.
12. Нащокина В.А. Рассказы о Пушкине // А.С. Пушкин в воспоминаниях современников. В 2 т. Т. 2. М.: Художественная литература, 1985. С. 244-245. Этот эпизод произошел в ноябре 1833 г. и завершился беременностью Натальи Николаевны. Однако страсть Мадонны к балам сыграла с ней скверную шутку. "Вообрази, что жена моя на днях чуть не умерла. Нынешняя зима была ужасно изобильна балами. На масленице танцовали уж два раза в день. Наконец настало последнее воскресение перед великим постом (11 марта 1834 г. - С.Э.). Думаю: слава богу! балы с плеч долой. Жена во дворце. Вдруг, смотрю - с нею делается дурно - я увожу ее, и она, приехав домой, - выкидывает" (Пушкин - П.В. Нащокину. Середина марта 1834 г. Петербург // Пушкин А.С. Полн. собр. соч. В 19 т. Т. 15. М.: Воскресенье, 1996. С. 117).</sup>