Зинэтула Билялетдинов: хоккей — труд, только внешне это интересная игра

Зинэтула Билялетдинов в интервью Артему Дроздову рассказал, почему ушел из «Ак Барса», ответил на вопрос, повлияла ли на это решение смена руководства хоккейного клуба, сообщил, что заявление о завершении карьеры делать пока не собирается, и сравнил Казань и Москву. Часто доводилось слышать, что человек достигает гармонии с собой и окружающим миром, когда занимается любимым делом. Зинэтула Хайдярович не работает тренером вот уже полгода, но при общении с ним я не заметил, что собеседник как-то по этому поводу переживает. Возможно, не заметил потому, что Билялетдинову не свойственны перемены в настроении. Наблюдаю за ним уже двадцать лет, а он внешне какой был, такой и остался: подчеркнуто серьезный ровно до того момента, пока не отпустит какую-нибудь шутку. Было время, когда какие-то нехорошие люди навешивали на него ярлыки – дескать, строгий он, не особо разговорчивый, журналистов не любит. А чего ему их, спрашивается, любить? Отвечать на вопросы – другое дело. Так вот, некоторые из коллег оказывались к своей работе не готовы. А такого отношения к делу Билялетдинов не терпит. Ни от кого. А мы, тогда еще молодые журналисты, наслушавшись разных рассказов о том, какой он сердитый, боялись лишний раз к нему подойти. Но долг и любопытство в конечном счете брали свое. К тому же, поразительная вещь — к нему всегда тянуло и продолжает тянуть до сих пор. А он, как по крайней мере казалось, тоже был рад нормальному общению. Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Вот и сейчас, когда Зинэтула Хайдярович находится в творческом отпуске, желающих встретиться с ним и поговорить меньше не становится. Многие при этом недоумевают, почему такой маститый тренер не работает. Он, в свою очередь, поступает так, как считает нужным. Тонко намекая на то, что вы, дорогие друзья, можете сколько угодно этого не понимать, но принять вам это все равно придется.

В свободном полете

— Чем занимаетесь, Зинэтула Хайдярович?

— Очень много дел дома накопилось, вот и разбираюсь с ними понемногу. Периодически езжу в Казань, где тоже приходится решать определенные вопросы. В этом городе я провел последние пятнадцать лет жизни, поэтому не получается вот так просто взять и с концами вернуться в Москву. Ну и отдыхаю, конечно. Ездил на море. Потом побывал в Австрии. Побродил по Вене. Получил истинное удовольствие. — Неужели вы раньше в австрийской столице не бывали?

— Был, конечно. Но с нашим хоккейным расписанием мы толком ничего не видим: на другие города смотрим в основном из окна автобуса. Когда приезжаешь на матчи, делаешь все на бегу: самолет – гостиница – ледовая арена. Свободного времени в такой ситуации практически нет. А в этот раз мы никуда не торопились. Много гуляли. Плюс повезло с погодой. Поэтому нам удалось насладиться красотами Вены в полной мере.

— Море, Вена — все это прекрасно. И отдыхать от работы тоже время от времени нужно. Но я знаю вас как человека, фанатично преданного тренерскому делу. И понимаю, что долго так продолжаться не может. На дворе уже конец ноября, а вы по-прежнему без команды. Вы для себя определили какой-то временной срок, по истечении которого вновь вернетесь к работе?

— Я не знаю, как все сложится дальше. Более того, не забиваю себе этим голову. Меня постоянно спрашивают: когда, когда… Если честно, уже устал всем отвечать, что о работе даже не думаю. Кто-то не верит — пожалуйста, но меня моя нынешняя жизнь устраивает полностью. Когда я спокойно просыпаюсь. Много гуляю. Занимаюсь домашними хлопотами. В общем, наслаждаюсь тем, что я в свободном полете.

— Вы меня пугаете. С таким настроением недалеко и до официального объявления о завершении карьеры.

— На сегодняшний день я не могу сказать, что поставил точку. И в то же время, сейчас никакой конкретики у меня нет. А вот как жизнь пойдет дальше, никто из нас не знает.

Если бы хотели убрать, то убрали

— Объясните, пожалуйста, раз и навсегда, почему вы решили уйти из «Ак Барса».

— Почувствовал, что пришло время и необходимо принимать решение. Считаю, что чисто по-человечески я поступил абсолютно правильно. Ведь у каждого из нас есть некое чутье, когда внутренний голос говорит нам: достаточно, хватит. В моем случае все было именно так. Оглядываясь назад, я понимаю, что поступил верно. Эта пауза в работе была мне жизненно необходима, чтобы определиться, что делать дальше.

— Доводилось слышать, что ваш уход из казанского клуба связан с тем, что руководивший много лет «Татнефтью» Шафагат Тахаутдинов покинул пост президента «Ак Барса», и что вы таким образом лишились поддержки высшего руководства клуба.

— Шафагат Фахразович очень многое для меня сделал, и я за все ему сильно благодарен. На протяжении всего времени совместной работы он реально помогал команде становиться сильнее. Его поддержка давала мне возможность работать спокойно. Не отвлекаться на все те слухи и сплетни, которых вокруг моей персоны было предостаточно. Команда тоже чувствовала поддержку руководителя. Хоккеисты в такой ситуации практически всегда имели возможность больше думать о хоккее. — Вы работали в Казани с 2004 года. Отлучались в сборную России на три года, но связи с клубом при этом не теряли. Этот общий срок для современного хоккея, с его постоянным перемещением игроков и тренеров, невероятный. За счет чего вам удалось так долго продержаться на одном месте?

— Я считаю, что то время, которое я проработал в Казани, было успешным и для меня, и, что самое главное, для команды. Вместе мы добились больших побед. Мне посчастливилось поработать с великолепными хоккеистами, которые в большинстве понимали и принимали мои требования и показывали хороший хоккей. Время, проведенное в Казани, я очень ценю. Все, что произошло со мной и командой за эти пятнадцать лет, навсегда останется в моем сердце.

Меня часто спрашивают, а какой клуб для вас роднее – «Динамо» или «Ак Барс»? Отвечаю, что не могу их разделить, так как они и есть моя жизнь. Московский клуб – это моя юность и молодость. За «Динамо» я играл на протяжении всей карьеры. Начинал там как тренер. Первый раз выиграл чемпионат России. А «Ак Барс» — это уже следующий, можно сказать, взрослый этап тренерского пути, который также ознаменовался большими победами. Именно из казанского клуба меня пригласили в сборную, где мне посчастливилось вместе с ребятами выиграть золото чемпионата мира. Именно в столице Татарстана жизнь подарила мне встречи с новыми интересными людьми. Со многими я обязательно продолжу общаться, несмотря на то, что вернулся в Москву.

— Из «Динамо» вы два раза уходили не по своей воле, в то время как с «Ак Барсом» дважды расставались по собственной инициативе. Говорит ли это о том, что вы, учитывая московский опыт, в Казани действовали на опережение?

— У вас неверные сведения. Второй раз из «Динамо» меня не увольняли. После сезона-2003/04, в котором команда выступила неудачно, мы встретились с Валерием Павлиновичем (Шанцевым, куратором клуба – ред.), обсудили текущие моменты и вместе пришли к согласию, что в команде настало время перемен. — Как же так получается? Тот состав был чемпионским, команда доказала это уже через год, выиграв золотые медали. Вы же не могли этого не понимать!

— То, что в команде были собраны сильные хоккеисты, которые были хорошо готовы, я понимал отчетливо. Но получилось так, как получилось. Раз выиграли, значит, тот разговор с Шанцевым и то решение, которое в итоге было принято, оказались правильными.

— Возвращаясь к казанскому периоду вашей карьеры, не могу не спросить вот о чем. Несмотря на четыре победы в национальном чемпионате, выигрыши европейских кубков, проблем в работе и во взаимоотношениях с командными руководителями было достаточно. Почему?

— Сложности есть всегда. Вопрос — как их преодолевать. Мне в этом плане повезло. Как я уже говорил, высшее руководство «Ак Барса» всегда меня поддерживало. Люди давали мне возможность гнуть свою линию и работать, несмотря на промежуточные проблемы в игре команды и трудности при достижении результата.

— А сколько раз вас хотели отправить в отставку с поста главного тренера «Ак Барса»?

— Я больше чем уверен, что если бы хотели меня убрать, то убрали бы без вопросов. Это с одной стороны. С другой: тренер — он ведь всегда как бы сидит на пороховой бочке. Бессмысленно думать об увольнении. Если ты держишь в голове отставку, то тебя непременно уберут. А вот если ты в любой ситуации сконцентрирован на работе и можешь объяснить каждое свое решение, тогда тебе бояться нечего. Я был в себе уверен. Всегда знал, что делаю, и никогда ни под кого не подстраивался. Думаю, в том числе и благодаря этому мы добивались высоких результатов. — Сейчас за матчами «Ак Барса» вы наблюдаете со стороны. Что-нибудь ваше в игре команды еще осталось?

— Что теперь об этом говорить? В команде новый тренерский штаб. Люди гнут свою линию, и надо отметить, что пока эта работа дает результат. Я искренне рад за команду и за болельщиков, что, несмотря на все летние перемены, «Ак Барс» по-прежнему наверху таблицы.

Ждать, терпеть, работать

— Когда работать было легче — в наше время или лет двадцать назад?

— Тяжело было всегда. При условии, если ты действительно работаешь. Полностью отдаешься своему делу. А это, поверьте, совсем нелегко. Более того, не каждому это дано.

— Расскажите, как построить чемпионскую команду?

— Опять же — это большая каждодневная работа. Причем в данной ситуации на сто процентов отдаваться любимому делу должны все: и тренерский штаб, и хоккеисты, и персонал команды, и руководство. Сколько было случаев как в хоккее, так и в других игровых видах спорта, когда собирали сильных исполнителей, но добиться командного успеха у коллектива не получалось. В хоккее нет мелочей! Так что при построении команды-чемпиона необходимо учитывать все факторы. Ну и, конечно, нужно время. Умение ждать и терпеть – великое качество.

— И все равно всё замыкается на фигуре тренера. Ведь именно он принимает решения по комплектованию команды, по построению игры и другим важным моментам, которые постоянно возникают при работе коллектива.

— Главный тренер — как вершина айсберга. Он отвечает за результат. Но результат — это следствие тяжелой кропотливой работы. По ее ходу тренер и должен грамотно распределить хоккеистов по звеньям, составить пары защитников. Эти сочетания то работают, то перестают работать. В таком случае необходимо продумывать и пробовать новые связки. В идеале надо окончательно определяться до игр плей-офф, но, опять же, не всегда всё получается так, как мы изначально планируем. Но тренер ежесекундно должен быть готов принять правильное решение по любому поводу.

— А как вы чувствуете, кого из хоккеистов выпустить на лед в конкретный момент? Я вспоминаю первый розыгрыш Кубка Гагарина, когда ваша команда в решающем матче четвертьфинала плей-офф против «Авангарда» за 15 секунд до конца основного времени уступала в счете, а в итоге победила.

— Хоккеисты – они все разные, а тренер обязан досконально знать их возможности. Физические, технические, тактические, психологические. Более того, необходимо чувствовать, кто из игроков в каком состоянии находится здесь и сейчас. Если же рассуждать о моменте, о котором вспомнили вы, то в подобной ситуации решение о том, кто окажется на площадке, принимается заранее. — Как так?

— Вот для этого и нужны матчи регулярного чемпионата. Когда на протяжении длинной дистанции у тренеров есть возможность наблюдать за действиями игроков. С одной стороны — указывать на ошибки в их действиях, а с другой — собирать всю необходимую информации относительно их возможностей.

Так и в той ситуации. На льду оказались ребята, способные забросить шайбу. Я знал и верил, что они могут это сделать. Но, что самое главное, они тоже прекрасно знали и верили, что способны спасти матч. — Постоянно идут разговоры про билялетдиновский хоккей. Одни говорят, что он вечно живой, другие утверждают, что он давно устарел. Но, как мне кажется, никто не знает, какой он на самом деле. Расскажите, пожалуйста, какой он, этот хоккей?

— Я и сам не знаю, что люди имеют в виду, говоря про какие-то особенности хоккея в исполнении моих команд. Более того, я сам никогда не думал о том, какой у меня хоккей. Самое главное – конечная цель. Когда удается собрать состав и объединить хоккеистов идеей, тогда получается и радовать болельщиков хорошей и результативной игрой, и, что самое главное, добиваться высоких результатов. — Так было всегда?

— Нет. Иногда приходилось рисковать. Например, чтобы добиться конечного результата, требовалось принести в жертву начало сезона. — В чем заключался риск?

— Не каждый руководитель согласится ждать и смотреть на то, как в муках рождается команда. Порой я принимал трудные решения, прекрасно понимая, что отдача от них не будет сиюминутной. Плюс общественное мнение, которое при неважной игре команды всегда не на стороне тренера. Но мне в этом отношении грех жаловаться: на моем пути чаще попадались грамотные и терпеливые руководители.

— И все-таки я не верю, что у такого мастера, как вы, нет в арсенале основных принципов действий хоккеистов на льду.

— Есть один железный принцип. Трудиться надо не покладая рук. Хоккей – это только внешне интересная и захватывающая игра. Если смотреть изнутри — это большой труд всех людей, причастных к этому действу на льду. Не бояться делать хороший поступок

— Вы родились, выросли и состоялись в жизни во времена советского строя. Это, вне всяких сомнений, наложило отпечаток на ваш характер. В такой ситуации как вам, взрослому человеку, работается с новым поколением хоккеистов?

— Это не так просто. Время не стоит на месте. Много чего меняется. Естественно, меняются и люди. Но здесь ничего не поделаешь. Надо идти в ногу со временем. Больше общаться с молодыми. И, что самое главное, стараться их понимать. Это непростой психологический процесс. — А вам приходилось сталкиваться с полным непониманием ваших требований со стороны хоккеистов молодого поколения?

— К счастью, нет. Потому что если игрок совсем ничего не понимает, тогда ему нечего делать в команде. В то же время я знаю, что по ходу тренировочного процесса есть такие моменты, которые надо не просто объяснять, а разжёвывать. Я к этому отношусь с терпением. Знаю, что это тоже часть моей работы. В то же время и спортсмен должен стараться понять и запомнить, что от него требуется.

— Зинэтула Хайдярович, а были хоккеисты, которых вы хотели видеть у себя в команде, но, как говорится, не срослось?

— Такие игроки всегда есть. Но от одного тренерского желания в этом вопросе ничего не зависит. С другой стороны, получилось подписать хоккеиста – хорошо. Нет – значит, будем работать с теми, кто есть. Зацикливаться на неудаче, причем любой, нельзя ни в коем случае. Бывало, что меня ставили перед фактом и говорили, что можем взять только определенного хоккеиста. Иногда с игроками попадали в десятку, иногда нет. Ничего страшного, это рабочий процесс. А сейчас вообще сильных хоккеистов на рынке с каждым годом все меньше и меньше. Поэтому тренерам приходится все больше и больше работать, проявляя свои лучшие качества.

— Чему вы всегда учили своих подопечных?

— Честно трудиться и быть порядочными людьми. Мы, спортсмены и тренеры, любим хоккей, любим свою работу, это главное.

— А в чем секрет их долголетия? Некоторые, как Максим Афиногенов, Алексей Терещенко, Андрей Марков начинали у вас в «Динамо» лет двадцать назад, однако они по прежнему в строю и не стесняются публично выражать вам свою благодарность.

— Ну а почему они должны стесняться? Я всегда говорил, что не надо бояться делать хороший поступок, надо бояться, когда поступаешь плохо. А у названных вами ребят есть большое желание играть в хоккей на самом высоком уровне. От этого желания они пристально следят за собой, за своим питанием, времяпрепровождением. Правильно готовятся к матчам. Настоящие профессионалы.

Маленький лед — вопрос адаптации

— В начале девяностых вы отправились работать тренером в НХЛ и на практике столкнулись с площадками канадского размера. Сейчас и у нас в хоккее затеяли переход на маленькие коробки. Ваше отношение к этому процессу?

— По большому счету, хоккей везде одинаковый. Просто на маленьком льду из-за большой плотности надо принимать решения и действовать быстрее. Но это все дело времени. Кто-то быстрее адаптируется к маленьким площадкам, кто-то медленнее.

— Получается, вы не против самого перехода? — Мое отношение ничего не изменит. Есть регламент, который надо исполнять. Единственное — хотелось бы, чтобы размер площадок был единым на всех аренах. — Будучи игроком, вам нравилось играть на канадской коробке? В составе и сборной СССР, и «Динамо» вы регулярно выезжали на игры в Северную Америку, более того, нередко там побеждали!

— Во время первой игры ощущаешь дискомфорт, а потом привыкаешь и не обращаешь на размер льда никакого внимания.

— В этом сезоне вы пока наблюдаете за нашим хоккеем со стороны. Какие впечатления?

— Выводы делать пока не могу, так как удалось посмотреть очень мало матчей. Но в этом я вижу для себя большой плюс.

— Какой?

— Могу смотреть хоккей не тогда, когда надо, а тогда когда захочу.

Саша

— Ваш внук Александр Романов играет за ЦСКА. Как часто удается с ним общаться?

— Мы постоянно на связи. Жалко только, что видимся редко. Но тут ничего не поделаешь — он работает с командой. Но как только появляется возможность, мы обязательно встречаемся.

— Как часто вы подсказываете ему, как действовать в той или иной игровой ситуации?

— Лишний раз стараюсь не лезть. У него есть хорошие тренеры, которые видят, как он работает, и в случае чего обязательно укажут ему на ошибки, подскажут, что необходимо делать в определенном игровом эпизоде. — Так ведь и вы тренер, причем с большой буквы. Имеете многолетний опыт работы, любого хоккеиста видите насквозь. А для молодого спортсмена, да к тому же родного внука, лишний совет от близкого человека никогда не будет лишним.

— Скажу честно, что есть моменты в его игре, которые мы с ним обсуждаем. Он совсем молодой человек, поэтому для того, чтобы выйти на высокий уровень и как можно дольше держаться на этой вершине, Саше необходимо еще очень много работать.

— Несмотря на его молодой возраст, он уже перещеголял своего деда: в отличие от вас он сумел в качестве хоккеиста выиграть внутренний чемпионат. Как вам такая статистика?

— Я очень порадовался за то, что он вместе с командой выиграл Кубок Гагарина. Эта победа – очень хорошее подспорье для него. Но еще больше меня обрадовало то, что он правильно воспринял этот успех. В том смысле, что есть еще к чему стремиться. Как в плане увеличения игрового времени, так и в стремлении побеждать снова и снова.

— А вас по прошествии времени отпустила обида за то, что в бытность игроком вы вместе с «Динамо» так ни разу и не выиграли чемпионат СССР?

— Цель у нас всегда была одна — победа. Мы хотели выиграть. Стремились к этому, но, к сожалению, по разным причинам каждый раз нам для успеха чего-то не хватало. Но, как говорится, где-то убыло, а где-то прибыло. Те неудачи во внутреннем первенстве как хоккеиста я с лихвой компенсировал своими тренерскими победами. По материалам: rsport.ria.ru