Телеэкран как поле боя

Сегодня, в эпоху информационных войн, телевидение приобретает особую роль и особое значение, и борьба в этой сфере идет не только за «души» телезрителей, но и за тех, кто надзирает за нашими голубыми экранами.

На прошлой неделе сейм отправил в отставку главу Национального совета по электронным средствам массовой информации (НСЭСМИ) Айнарса Димантса. Парламентарии свое решение мотивировали неспособностью НСЭСМИ наладить контроль за подведомственной отраслью, потерей доверия со стороны депутатов и плохой репутацией. За чем не смог уследить глава совета? Как он комментирует ситуацию? На вопросы отвечает бывший председатель Национального совета по электронным средствам массовой информации, профессор кафедры коммуникаций высшей школы «Туриба» Айнарс Димантс.

 

На войне как на войне

 

— Можно ли считать вас жертвой информационной войны? Вас как главу совета упрекали в том, что вы не справляетесь со своими обязанностями в политически сложной ситуации… 

 

— Если мы говорим в контексте информационной войны, то депутаты сейма искали козла отпущения. Со времени агрессии России на Украине прошло более года, но в сфере латвийских электронных СМИ мало что сделано, никаких изменений практически нет — это касается и работы сейма, и работы кабинета министров.

 

— Вы имеете в виду создание системы контрпропаганды российским СМИ?

 

— Это необязательно должна быть контрпропаганда, можно использовать различные инструмены. Лично я считаю, что на информационной войне главное — не оборона, а укрепление внутреннего национального информационного пространства. И эту позицию я отстаивал всегда. Да, мы не сделали всего, что надо было сделать, и все начали искать виноватого.

 

Но посмотрите, что за это время успели сделать наши законодатели в сейме! Весной 2012 года НСЭСМИ подал поправки к закону, регулирующие простейший технический вопрос — мы хотели, чтобы в пакетах программ, которые предлагают кабельные операторы, каналы располаглись в определенном порядке: сначала латвийское телевидение, потом наши национальные каналы, потом — европейские, потом — все остальные. Если я сегодня дома хочу включить латвийское телевидение, мне надо долго спускаться по списку — до 84–го номера… Это неправильно. Эти нормативы только сейчас «добрались» до рассмотрения во втором чтении, этим вопросом занимается уже второй сейм. Так что производительность труда депутатов просто поражает.

 

Что же касается работы совета, то мы действуем в рамках принятых сеймом законов. И я отметаю все упреки в том, что на латвийском рынке электронных СМИ работают те, кто не должен работать, и что мы могли бы кого–то и не регистрировать. Но это невозможно. Сегодня у НСЭСМИ нет таких прав, мы сами не принимаем законы, мы только соблюдаем их. Любое решение НСЭСМИ может быть оспорено в суде, и это заставляет нас быть особенно внимательными в юридической аргументации.

 

— Когда слушаешь некоторых наших политиков, создается впечатление, что они охотно создали между Латвией и Россией железный занавес. Но как в наше время вообще можно ограничить распространение информации! Разве это не абсурд?

 

— Именно поэтому я и считаю, что свое информационное пространство надо укреплять, а не охранять. Нельзя все запретить, нельзя защититься от всего. Но абсолютно недопустимым является разжигание ненависти. Это требование и латвийского законодательства, и европейской директивы об аудиовизуальных услугах. Там, где начинается разжигание ненависти, там заканчивается свобода слова. Именно с этим было связано временное отключение канала «Россия РТР». Но это было отключение за конкретное нарушение. А просто так взять и запретить все российские каналы невозможно, это можно сделать только в условиях войны. Закон о чрезвычайном положении предусматривает в том числе и отключение телеканалов противника. А в нынешней ситуации есть другие инструменты — регулирование, мониторинг, денежные штрафы за конкретные нарушения.

 

Контролируем все!

 

— Совет следит за тем, чтобы во всех телепередачах всех телеканалов не было разжигания ненависти. Но если в пакете насчитывается сто каналов, где гарантия, что ни одна из тысяч передач не нарушает закон? Как за всем этим можно уследить? Неужели вы проверяете все?

 

— Мы проверяем все. Конечно, проверять все каналы одновременно невозможно — ни физически, ни технически, да это и нецелесообразно. Поэтому мы проводим плановые проверки и реагируем на жалобы. Отмечу, что мы проверяем все жалобы — устные, письменные, полученные по телефону, по почте, по электронной почте, подписанные и анонимные. Плановые проверки в основном относятся к каналам, находящимся в латвийской юрисдикции.

 

— Самая громкая из ваших проверок завершилась временным отключением канала «Россия РТР». И что это дало?

 

— Считаю, что мы достигли двух целей. Во–первых, за реальным нарушением закона последовала реальная экономическая санкция — этот канал три месяца не был участником рекламного рынка. Во–вторых, это был совершенно четкий политический сигнал, который особенно оценили наши украинские партнеры. В–третьих, мы обратили внимание на неэффективный мониторинг в Евросоюзе телеканалов третьих стран.

 

Совет выступил с таким предложением: если телеканал участвует в латвийском рекламном рынке, он должен быть зарегистрирован в Латвии. Но чтобы внести такие поправки в латвийское законодательство, сначала надо добиться изменения европейской аудиовизуальной директивы. И этот процесс в настоящее время идет: до середины следующего года каждая страна может представить свои предложения по изменению директивы, и нам очень важно сформулировать свою позицию. Но сейм уже сейчас собирается в третьем чтении принять поправки, устанавливающие, что  канал, участвующий в латвийском рекламном рынке, должен быть зарегистрирован в Латвии. Но это не выдерживает критики с точки зрения директивы. Если сейм примет эти поправки и в окончательном, третьем чтении, я предвижу, что может быть начата процедура о нарушении Латвией европейской директивы.

 

С русскими — на русском

 

— Руководимый вами совет выдвинул идею создания нового канала общественного телевидения, вещающего на русском языке. Но дальше идеи дело не пошло…

 

— На эту тему идет постоянная дискуссия, в первую очередь с Национальным объединением, которое категорически выступает против этого. Но я убежден, что канал Латвийского телевидения на русском языке будет лучшим противодействием в сегодняшней сложной ситуации. Этот канал не должен заниматься пропагандой, он должен просто поднимать темы, важные для русскоязычных жителей страны, и говорить об этих темах с точки зрения Латвии. Этот канал должен стать платформой коммуникации для тех, кто идентифицирует себя с Латвией, а не с Путиным.

 

— А не опоздала ли Латвия с созданием русского телеканала?

 

— Думаю, что нет, потому что российские каналы местную латвийскую тематику не предлагают. Но создание русского латвийского канала важно и с точки зрения безопасности. Аналитики прогнозируют, что в течение трех–четырех лет Россия в военном смысле будет готова напасть на страны Балтии. И если за эти три–четыре года аудитория нового канала достигнет хотя бы половины нынешней аудитории Первого Балтийского канала, это будет огромным достижением, поскольку эти люди будут получать альтернативную информацию. Сразу подчеркну, это не означает, что эти люди больше не будут смотреть Первый Балтийский канал, но они будут смотреть и наш канал и получать альтернативную информацию.

 

— То есть, создавая канал на русском языке, мы готовимся к войне?

 

— Безопасность — это только один аспект. Многие исследования показывают, что часть жителей Латвии живут в российском информационном пространстве. Раньше это было только проблемой социальной интеграции, но сейчас, после событий в Крыму и агрессии против Украины, это стало вопросом национальной безопасности.

 

Отмечу и то, что люди не смотрят латышские каналы не потому что они не понимают по–латышски. Родной язык — это составная часть культурной идентичности. Потребление средств массовой информации — интимное дело, и очень многие люди в Латвии просто отдают предпочтение русскому. И этот их выбор нельзя игнорировать, нельзя навязать им другой язык. Может быть, через 25 лет мы очень сильно продвинемся вперед в процессе культурной адаптации. Но мы не можем заставить людей уже завтра начать смотреть телевидение на латышском, это нереально.

 

— А наши политики этого не понимают?

 

— Видите ли, в этом вопросе у нас дирижирует Национальное объединение, хотя эта партия не является главной силой правительственной коалиции, а другие партии не берут на себя политическое лидерство.

 

Когда мне говорят, что в Латвии не нужен телевизионный канал на русском, потому что все понимают латышский, отвечаю так: тогда в советское время не надо было транслировать «Голос Америки» и «Свободную Европу» на латышском языке, ведь в то время все знали русский. Но передачи на латышском были проявлением уважения к культурной идентичности, пониманием того, что люди хотят слушать передачи на своем родном языке. Если мы на первый план выдвигаем языковую политику, мы не достигаем целей коммуникации.

 

К тому же новый канал на русском языке будет создаваться не только за счет средств латвийских налогоплательщиков. Нам готовы оказать международную поддержку — и на уровне ЕС, и на уровне Северных стран, и на уровне Балтийских стран. Нас готовы поддержать и США. Но мы сами должны создать платформу, иначе нечего будет поддерживать.

 

Справка

 

Айнарс Димантс. Родился в 1966 году в Ауце. Образование: учился на отделении журналистики ЛГУ, в 1990 году окончил факультет журналистики МГУ им. Ломоносова, в 1993 году — курсы Гамбургской школы журналистики, в 2003 году — докторантуру Берлинского свободного университета. Профессиональная деятельность: корреспондент «Диены» в Москве (1990—1992), комментатор «Диены» (1995), заместитель главного редактора «Лауку авизе» (1997), ведущий передачи ЛТВ «Глобус» (1997—1998), главный редактор газеты «Фокус» (1998), руководитель кафедры коммуникаций Рижского университета Страдыня (1998—2002), с 2005 года — руководитель кафедры коммуникаций высшей школы «Туриба».

 

 

Аналитики прогнозируют, что в течение трех–четырех лет Россия в военном смысле будет готова напасть на страны Балтии. И если за эти три–четыре года аудитория нового канала достигнет хотя бы половины нынешней аудитории ПБК, это будет огромным достижением, поскольку эти люди будут получать альтернативную информацию.

 

Когда мне говорят, что в Латвии не нужен телевизионный канал на русском, потому что все понимают латышский, я отвечаю так: тогда в советское время не надо было транслировать «Голос Америки» и «Свободную Европу» на латышском языке, ведь в то время все знали русский.

 

На информационной войне главное — не оборона, а укрепление внутреннего национального информационного пространства.

 

Потребление средств массовой информации — интимное дело, и очень многие люди в Латвии просто отдают предпочтение русскому.