Светлая Пасха в годы гонений
Великая суббота… Осталось всего несколько часов до того момента, как прозвучит возглас пасхального ликования – «Христос Воскресе!». И начнется праздников Праздник… Пеструю картину пасхальных гуляний рисуют нам писатели-классики XVIII-XIX веков: пышные куличи, разноцветные яички, радостный народ… Но в XX веке большевики вписывали свои имена в страницы русской истории, начисто вычеркнув из нее все, что связано с религией. Православные верующие уподобились христианам первых веков: гонимые и осмеянные «прогрессивными народными массами», они продолжали бороться за сохранение дома Божия, посещать богослужения и истово молиться. Несмотря на фактически осадное положение, с тихой радостью и надеждой они встречали каждое Воскресение Христово. Как праздновалась Пасха в СССР, попробуем проследить на примере воспоминаний жителей одного города и публикаций местных газет.
«Борьба с поповщиной и пережитками старого быта»
Новая власть советов в 1920-1930-е годы предпринимает ряд мероприятий для ослабления влияния Церкви. Большевики объявляют «борьбу с поповщиной и пережитками старого быта». В это время церковная жизнь ограничивается богослужениями в стенах храма.
Беспартийные трудящиеся до поры до времени имели право отмечать религиозные праздники. Об этом повествует «Календарь коммуниста» за 1926 год. Праздники в нем подразделяются на «революционные» и «бытовые». К последним отнесены все торжества церковного порядка.
Так как Пасха была нерабочим днем и беспартийной массе вроде бы никто не воспрещал праздновать по старинке, потребовалось активное «косвенное» воздействие – это возложили на комсомол. Так появилась «Красная Пасха». В январе 1923 года вышло постановление следующего содержания: «Признать первый опыт массовых антирелигиозных праздников "Комсомольское Рождество" удавшимся. Считать необходимым организовать "Красную Пасху"». Конечно, никаких яиц с серпами-молотами не было. Были лекции и выступления ораторов, на все лады честивших Господа Иисуса Христа, «попов-эксплуататоров», страны Антанты и Папу Римского. А основными действиями оказывались театрализованный карнавал или ярмарка, либо и то, и другое вместе. Цель – отвлечь как молодежь, так и людей среднего возраста от церковных обрядов.
Из детской памяти
Дни Пасхальных торжеств в 30-е годы ХХ века запомнились старожилам оскольского края. Нина Павловна Корниенко (в девичестве Винникова, 1927 г.р.), уроженка слободы Гумны, вспоминает, что видела, будучи маленькой девочкой:
– Наш дом на Гумнах стоял через дорогу от церкви, я часто бывала в храме. Видела венчание. Особенно запомнилось празднование Пасхи, когда вокруг церкви ходили с фонариками. Это было очень красиво. Служил тогда отец Павел, который часто приходил в наш дом. А моя мама дружила с его дочерью Лидой.
Вера Васильевна Хаустова (1922 г.р.), жительница села Лапыгино, воспоминая о том времени, рассказывала:
– Помню, в 1930 году, когда я училась в первом классе, сельская церковь еще работала. На улице стояли весенние дни, нам повязали галстуки. Позже учитель нас предупредил, что в школу не пустит тех, кто ходит в церковь. Были как раз Пасхальные дни. Мы после уроков, позабыв о предупреждении учителя, все побежали в церковь вызванивать в колокола. Ох, нам и влетело от него тогда!
«Допустить ночную Пасхальную службу»
Наступили сороковые – фронтовые. В годы Великой Отечественной войны власть потеплела и даже изменила свое отношение к Церкви. В период с 1942 по 1945 гг. было разрешено проведение Пасхальных служб на территории, объявленной на военном положении.
Из докладной записки от 25 апреля 1945 года Г.Г. Карпова под грифом «Совершенно секретно» Совнаркому Союза ССР товарищу И.В. Сталину с просьбой разрешить ночную Пасхальную службу в Москве и других городах, объявленных на военном положении: «Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР полагает целесообразным, по примеру 1942-1943 и 1944 гг., допустить ночную Пасхальную службу в церквах Москвы и других городах, объявленных на осадном и военном положении, и, в связи с этим, разрешить беспрепятственное хождение по городу в ночь с 5 на 6 мая сего года».
3 мая 1945 года было дано разрешение на проведение ночной Пасхальной службы. 5 мая 1945 года большинство предприятий по всей стране не работало – был объявлен выходной день. В магазинах организовали продажу куличей, работники милиции поддерживали порядок возле храмов. Люди восторженно делились впечатлениями: «Праздник мы встретили хорошо, кушали святую пасху и кулич. В церкви необычайно красиво». А две беспартийные работницы возмущенно сообщали об этом событии так: «В этом году народ особенно празднует Пасху. И это очень заметно. Вот вчера рано утром мы шли на работу, и нам встречалось очень много людей, шедших из церкви с куличами и пасхой. Очевидно, попы в этот день много себе подзаработали».
На Пасху 1944 года старооскольское духовенство через газету «Путь Октября» (выпуск от 24 апреля) обратилось с призывом к верующим о помощи вдовам и сиротам солдат Красной Армии. Вот слова послания епископа Курского Питирима (Свиридова): «…Я призываю вас, сердобольных христиан, на оказание помощи раненым воинам и детям воинов, погибших на поле брани или сражающихся за нас с ненавистным фашистским зверьем. Призывая на вас благословение Господа нашего Иисуса Христа, я надеюсь, что обращение мое найдет отклик в сердцах верующих, чадах нашей Православной Церкви. Аминь». За период с 1943 года по 1945 год было собрано свыше пяти миллионов рублей.
«Почему не надо праздновать Пасху?»
Новое «закручивание гаек» началось после декабрьского пленума ЦК КПСС 1958 года, когда по инициативе М.А. Суслова было принято закрытое постановление «Об усилении атеистической работы».
Драма «безбожных пятилеток» при этом превратилась в фарс. Трудящиеся узнавали про дату Пасхи из «сезонных» атеистических публикаций «Что такое Пасха» или «Почему не надо праздновать Пасху?», пасхальные яйца люди порой красили прямо на рабочем месте. Под громы и молнии заместителей по идеологии различных уровней хлебопекарные предприятия выпекали «кекс весенний», то есть кулич. А Пасхальный крестный ход становился центром внимания совершенно далеких от религии подростков-школьников. В поддержании порядка во время его проведения принимали участие представители органов правопорядка, дружинники, комсомольцы и коммунисты.
В это же время вышло постановление правительства об ограничении колокольного звона в Пасхальные дни. Местная власть требовала сокращения времени службы, «ибо в церковь приходят трудящиеся, которые до этого занимались общественно-полезным трудом». Бывало, когда по календарю два праздника – Светлая Пасха и 1 мая – совпадали, власти в Великий праздник Пасхи организовывали «Коммунистический субботник».
1960-1970-е годы – период служения протоиерея Анатолия Богуты при Александро-Невском храме. Вот как вспоминал ту пору сын отца Анатолия протоиерей Александр Богута:
– Тяжелое было время. Уполномоченные по делам религий имели буквально архиерейскую власть. В те годы совершать крестные ходы вокруг храма и вдоль по улице было запрещено. Поэтому папа проводил их внутри храма. Категорически запрещалось проводить и ночные службы. Приходилось всенощные служить рано утром. Практически на каждой службе был соглядатай. Непременно он присутствовал по большим праздникам – на Пасху и Рождество, внимательно слушал проповеди: искал в словах отца, за что можно было бы его привлечь. Вот такая жизнь была – в постоянном напряжении.
Прихожане Александро-Невского храма вспоминают, что когда в 1960-е годы приезжал правящий архиерей, не устраивали торжественной встречи, не звучал колокольный звон. Владыку быстро провожали в храм и плотно закрывали двери. Только в праздник Пасхи прихожане собирались на улице: скрываясь в зелени сада, который располагался в ограде храма, батюшка освящал куличи. Все происходило очень быстро, без огласки.
По воспоминаниям Марии Ильиничны Акининой, уроженки села Каплино:
– Когда в городе церкви позакрывали, служба была в сторожке в Ильинской церкви. Я с матерью ходила на Пасхальную службу в сторожку. А в другие праздники все работали. С тех пор прошло лет пятьдесят… Тогда нельзя было носить крест. Увидят – засмеют. Я лет 30 носила его на скалочке (булавке), к белью пристегивала.
Когда в середине 1980-х годов стали создаваться кооперативы, среди их сувенирной продукции важное место заняли деревянные пасхальные яйца. Вокруг них развернулась дискуссия: являются ли деревянные яйца частью религиозной практики? Дело в том, что местные власти пытались запретить кооператорам производство всего, что напоминало бы «предмет культа». Спор решился мощным аргументом заведующего производством одного из кооперативов: «А вы видели, чтобы верующие молились на яйца?! Нет, не видели. И не увидите. Значит, яйцо – не предмет культа!»
В последнее десятилетие ХХ века произошло потепление отношений между Церковью и властью. В прессе появляются положительные отзывы о религии. Советское правительство признает право граждан свободно исповедовать свою веру. Это привело не только к «реабилитации» религии в общественном сознании, но и породило огромный всплеск интереса общества к Православию.
Светлана ШЕСТАКОВА,
научный сотрудник Александро-Невского собора
Старого Оскола
Публикация сайта Белгородской митрополии