Дыхание жизни. Как врач Чучалин лечил генсеков и создал уникальный аппарат

«Я подбежал, подхватил, чтобы он не упал на пол, и понял, что у него произошла остановка сердца. Начал делать лёгочно-сердечную реанимацию: массировать сердце, делать искусственное дыхание. В тот момент я спас ему жизнь», — так он вспоминал о своей встрече с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко, которого нужно было срочно отговорить от протокольной поездки, поскольку он заболел гриппом.

5 января отмечает 85-летие Александр Чучалин — врач, заложивший основы отечественной пульмонологии и сделавший её самостоятельной медицинской сферой. А также он стоял у истоков первых трансплантаций лёгких в нашей стране, лечил четырёх генсеков и, как уже понял читатель, иногда спасалминистров.

Школа Кремлёвской больницы

Окончив 2-й московский мед (ныне РНИМУ им. Н. И. Пирогова Минздрава России), Чучалин обучался в ординатуре, а кандидатскую и докторскую защищал по бронхиальной астме. Уже тогда он понял, что свяжет своё врачебное служение с лечением лёгочных заболеваний.

Вскоре после защиты докторской он неожиданно для себя попадает в систему 4-го Главного управления при Минздраве СССР, лечившего партийную верхушку. Его начальником тогда был Евгений Чазов. Письмо за его подписью и получил молодой врач Александр Чучалин: приглашаем вас стать сотрудником 4-го управления, приезжайте на собеседование...

Приехал. Поговорил с помощником Чазова, врачом-организатором Владимиром Шахматовым, который когда-то работал с Курчатовым, — и впечатлил его. Так Чучалин на 15 лет стал консультантом Кремлёвской больницы по лёгочным заболеваниям.

Спустя годы он признает, что это была очень хорошая школа. Руководители советского государства не шибко-то следили за своим здоровьем, как, впрочем, и их окружение. Недуги у партийных деятелей часто обострялись, иногда приходилось выезжать к ним экстренно, среди ночи, но, участвуя в консилиумах, которые собирались для обсуждения их болезней, Чучалин рос как специалист.

Рос и его опыт. В марте 1982 года Леонид Брежнев поехал Ташкент, где едва не погиб. Генсек шёл по цеху авиационного завода, когда на его плечо упал кусок бетона — наверху треснула балка. Чудом руководителю государства не проломило голову, но травма была тяжёлой: перелом ключицы и пяти рёбер, кровоизлияние в печень.

Это выяснилось не сразу, а лишь на следующий день, когда Брежнева на обезболивающих доставили в Москву. Ночью собрался консилиум, было решено хирургическим путём повреждения не трогать, но дальнейшее состояние генсека во многом зависело от Александра Чучалина: травматическая пневмония, которая в таких случаях развивается у пожилых людей, могла стать роковой.

Чучалин поставил Брежнева на ноги. Тот вновь стал участвовать в государственных делах, а перед Пасхой даже принял у себя тогдашнего патриарха Пимена. Тем не менее, через полгода умер — тяжёлая травма всё же подорвала его здоровье.

Цеолит для Черненко

Кроме Брежнева, Чучалину довелось лечить ещё троих генсеков — Черненко, Андропова и Горбачёва. Константин Черненко как раз был полностью его пациентом: из-за эмфиземы лёгких у него развилась дыхательная недостаточность, и когда врач стал заниматься им, то имел дело уже с инвалидом первой группы.

Чучалин думал, как ему помочь. И предложил терапию кислородом, которая тогда была ещё новым, не освоенным методом. Он смог убедить генсека (а это было непросто) пользоваться аппаратом, концентрирующим кислород из воздуха, и тот стал справляться с одышкой, лучше спать. Но у себя в кабинете Черненко не мог держать такой прибор, и тут Чучалин тоже нашёл выход из положения. Он заказал на Тамбовском заводе полимерного машиностроения изделия из цеолита — уникального минерала, который способен отдавать кислород. Их раскладывали в кабинете генсека, клали на заднее сиденье его автомобиля. По сути, это была космическая технология (цеолит используется в системах жизнеобеспечения орбитальных станций для поглощения углекислого газа), и Александр Чучалин нашёл ей применение на земле.

Ну а министра иностранных дел он спас от смерти в буквальном смысле слова. Дело было в 1986-м. Громыко собирался ехать в аэропорт, чтобы проводить Горбачёва в его зарубежную поездку, но сам был болен гриппом, причём в тяжёлой форме — доходило до состояния бреда. Чучалин прибыл к нему среди ночи, пытался отговорить — бесполезно. Громыко сел завтракать и, пока ел овсянку, начал сползать со стула. Врач бросился к министру, сразу понял, что у него остановилось сердце, и делая массаж и искусственное дыхание, запустил его.

Лечебные газы

Именно благодаря Александру Чучалину в советской медицине появилась такая специальность как пульмонолог и соответствующая категория врачей. Продолжая дело своего учителя, академика Павла Юренева, он, по сути, создал отечественную школу пульмонологии, а в 1990 году — и Научно-исследовательский пульмонологии. Довольно быстро этот научно-медицинский центр стал известен не только в России, но и за рубежом. Благодаря опыту врачей удалось спасти сотни тысяч пациентов с заболеваниями лёгких.

В 2006 году под руководством Александра Григорьевича была проведена первая в нашей стране успешная двухсторонняя трансплантация лёгких. С тех пор счёт таким операциям идёт на сотни.

А во время коронавирусной пандемии Чучалин предложил лечить больных с постковидным синдромом медицинскими газами. «Тогда медики столкнулись с такой проблемой, как тромбы мелких сосудов, — рассказывал он в интервью год назад. — У больных блокировался просвет капилляров и венул, что приводило к инфарктам, ишемии, некрозу тканей лёгких, сердца, мозга, почек, кожных покровов и пр. Мы стали применять такой медицинский газ как оксид азота. Он улучшает микроциркуляцию в сосудах, как бы "продувает" их. Когда больной проводит ингаляцию оксидом азота, это помогает ему избежать цитокинового шторма, снижает риск образования тромбов».

Правда, выяснилось, что при хранении в баллонах (так обычно хранят оксид азота в медицине) этот газ очень быстро превращается в токсичный диоксид азота. Тогда по инициативе Чучалина был разработан не имеющий мировых аналогов генератор медицинских газов. Его создали на предприятии в Дзержинске совместно с физиками-атомщиками из Сарова. Аппарат способен производить чистейшую фракцию оксида азота прямо у постели больного, получая его из воздуха.

Сейчас такие генераторы используют в НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского, множестве лечебных центров и санаториев. Их закупают другие страны — Мексика, Индия, Китай, арабские государства. С помощью аппарата можно лечить множество заболеваний: тромбоз лёгких, пневмонию, инфаркт головного мозга. Он помогает детям с врождёнными пороками и высокой лёгочной гипертензией, а также людям, пострадавшим в зоне СВО — как военнослужащим, так и гражданскому населению.

«Наши военные медики используют оксид азота при травме грудной клетки, для заживления ран, когда нарушено кровообращение и его надо улучшить. В комбинации с водородом он помогает при посттравматических стрессовых расстройствах. Это актуально для людей, побывавших в зоне военного конфликта — у них возможны депрессия, тревога, потеря остроты памяти. Дыхательная терапия помогает им восстановиться», — говорит Чучалин.

А ещё он добился канонизации доктора Евгения Боткина, расстрелянного вместе с царской семьёй. Тот, понимая, что его ждёт, был верен врачебному долгу до конца и не оставил царевича Алексея, больного гемофилией. В 2016 году Архиерейский собор канонизировал доктора Боткина, и врач Александр Чучалин считает это важнейшим делом своей жизни.