Остаться собой: балет-путешествие для девочки ростом с дюйм
Театр балета «Щелкунчик» представил премьеру – на сей раз не версию мирового шедевра (как было с «Петрушкой» или «Жар-птицей»), а собственное оригинальное творение. Разве что в основе – литературный шедевр Андерсена. Но даже музыку «собирали» в театре уже сами – из почти 20 произведений Сибелиуса!
Выбор композитора удачен, ведь Сибелиус из тех же, что и Андерсен, северных европейских широт, а это определяет ментальность, к тому же известен склонностью к театральной музыке. А дальше в «Щелкунчике» так филигранно и талантливо сделали «мелкую нарезку» из двух десятков сочинений, что слушается это как единое произведение. Специально написанное. Сказочное, с долей мистики. Именно такая музыкальная «атмосфера» годилась для странной сказки, в которой всё происходящее воспринимается девочкой ростом с дюйм.
«Дюйм – это примерно фаланга человеческого пальца. А как видит мир такой маленький человек? – делится размышлениями художник-постановщик Сергей Рябов (Москва). – Дюймовочка попадает в разные пространства: лес, болото, подземные норы, полет в поднебесье. Для любого человека этот мир огромен, для Дюймовочки – в разы. Я изучал макросъемки цветов, растений, насекомых. Смотрел, как видят мир жуки, бабочки, лягушки на болоте. Как выглядит мир с такого низкого ракурса? Поймал себя на том, что хожу с телефоном и максимально приближаю всё. Был в Ботаническом саду – фотографировал одуванчики, кору деревьев. Потом видишь на фото какие-то горы, расщелины, а это всего-то кора дерева. Мхи, лишайники тоже очень красивы, если приблизить их, – практически ювелирные изделия. Капля воды смотрится невероятно – как бисером расшитая. Вот такие моменты и пытался вводить в сценографию…».
Фактурные «моменты» подхватили мастера света, сценических костюмов. Авторитет уральского «Щелкунчика» таков, что на постановку детского спектакля собралась поистине отборная российская команда. Лауреат «Золотой Маски» художник по свету Ксения Котенёва (Санкт-Петербург) даже в вязком, гладком болоте может подчеркнуть глубину, рельеф, цвет и сделать невероятно красивое по цветовым переливам создание. Ведь и оно должно вызывать любопытство Дюймовочки, волею случайностей и интриг брошенной в полное опасностей путешествие. А художник театра и кино, мастер по костюмам Екатерина Куколь (Москва) даже в обличье мелких представителей фауны выигрышно передает большие странности человеческих типажей, которые и создают опасности для девочки.
«Крот у нас мохнатенький, как и положено, но – сиреневый. Потому что у него обманчивая сущность, – улыбается Екатерина Куколь. – Кроты только кажутся милыми, «мягкими-пушистыми», но у нас он довольно неприятный. У всех кротов в спектакле большие загребущие лапы – должно создаваться жутковатое ощущение, особенно когда они всех носиками своими обнюхивают. Создается?»
Создается. И сочувствие к стайке пластичных серебристо-перламутровых рыбок, которые много чего видят, да ни сказать, ни помочь не могут. И ирония в отношении самодовольного Майского жука, который решил отчего-то, что все вокруг «рангом пониже» и его внимание – уже «одолжение». Чудак-букашка, глянул бы на себя со стороны! А горбатая, с животиком Мышь и вовсе вызывает неприязнь. Этакая фарисейка – хитрая, противная, да еще и строит всех. Пытается… Но, конечно же, в спектакле-балете характеры в наибольшей степени проявляются в хореографии. В этом смысле у балетмейстера-постановщика Сабины Алиевой (кстати, выпускницы «Щелкунчика») была наиболее трудная задача: с одной стороны, для точной передачи пластики, физики движения представителей фауны она залезала аж в Интернет – энциклопедии, видео, с другой, надо было ориентироваться на возраст исполнителей, выучку.
В «Дюймовочке» заняты около 60 детей – от 8 лет до 25, уже артистов труппы театра. Исполнительнице заглавной партии, Тане Сычёвой, девять. Всего! Она не покидает сцены на протяжении всего спектакля. При этом маленькой актрисе надо сыграть два состояния героини – неиссякаемое любопытство ко всем и всему, что встречается на пути, и способность «не прогибаться» под чужие хотения-веления. Более трех тысяч сказок, что написал Андерсен (к его юбилею приурочена постановка) – красноречивые уроки добродетели и жизненной стойкости. История Дюймовочки – тоже. Несмотря на малый возраст и миниатюрный размер, кроха с открытой миру душой во всех обстоятельствах верна себе. Пусть чванится Майский жук, строит козни Мышь. Пусть жабье семейство вульгарно пытается затянуть странную (для них!) светловолосую девочку в свое болотное существование. Она пройдет мимо всех по касательной. Не даст запугать себя. Не начнет жить по чужому образу и подобию. Останется собой.
Она минует опасности и предательства, обретет друзей – эльфов. Крохотное неземное создание, рожденное из цветка. Так по Андерсену. Но театр, при всей сказочности истории, склонен подчеркнуть как раз вполне земное происхождение чудес.
Дюймовочка появляется из сложенных раскрывающимся бутоном ладошек. Уютных маминых? Всевышнего? Театру был нужен некий усредненный образ, и он «заказал руки»… нейросетям. Отныне не говорите о неограниченных возможностях ИИ. Они ограниченны. Только на третьем десятке генераций (после рук с 7 и 15 пальцами!) искусственный интеллект создал наконец то, что устроило театр. Не знаю, правда, зачем «Щелкунчику» был нужен этот ход. Ведь он с легкостью посрамил нейросети в создании гораздо более сложного театрального образа. Помните Ласточку? У Андерсена героиня спасает ее, замерзающую, от гибели. В спектакле Ласточка – ангел-хранитель Дюймовочки. Ласточка не одна, их много. Они буквально озаряют с рождения путь Дюймовочки. Хранители. Проводники. В финале кто-то «подставляет» правое крыло, кто-то – левое, кто-то – пушистую головку – и создается единый образ. С помощью хореографии «дорисовывается» то, что непосильно анимации, нейросетям. Живое, настоящее. Финал так визуально изобретателен! Впрочем, как и весь спектакль.
Ранее «Областная газета» писала о том, что Екатеринбургский ТЮЗ включился в федеральный театральный проект «Тепло родного дома».