Беременную русскую держали в "клетке". Французы вдоволь поиздевались над многодетной матерью
История триатлониста Егора Виноградова и его семьи - это когда дистанция "Айронмен" внезапно превращается в тюремный забег с препятствиями под вывеской "гуманной Европы". Спортсмен, многократный призёр "железных" стартов, прилетает во Францию - и оказывается в наручниках. Чуть позже туда же попадает его жена Елена, беременная четвёртым ребёнком, оставившая дома на Кипре троих детей и бабушку в нервном обмороке. Беременную русскую держали в "клетке". Французы вдоволь поиздевались над многодетной матерью.
И на чём же строилось обвинение? Через криптокошелёк мужа якобы прошли транзакции хакеров‑шантажистов. Доказательства? Не показали. Но они русские? Это уже повод"
Париж, арест и крах плановЕгор прилетел во Францию в 2023‑м: соревнования, контракты, тренировки. Через несколько дней задержание - полицейские увидели связь между его кошельками с киберпреступлениями. Елена летит разбираться 8 декабря, в 13‑е собирается домой - и не улетает: её тоже берут. Срок беременности - примерно 4,5 месяца, статус - свидетель, трое детей дома. Вместо консульской помощи - формула, которую семья запомнила навсегда: "Вам нужна квартира, но пока вы едете в тюрьму".
"Клетка" для беременнойЕлену помещают не в медблок и не в одиночку, а в общую камеру с матрасом на полу. Она вспоминает: "После задержания меня поместили не в одиночную камеру, а в общую" - вонючую, тесную, небезопасную для беременной. Никаких условий: тонкий мат, одеяло, минимум санитарии. По её словам, следствие работало на износ: "Допросы по 7-8 часов с ужасным психологическим давлением". Цель чувствовалась простая - сломать. Не помогло.
Через два дня этап в суд на меру пресечения. Там звучит уже протокольная версия той же жестокости: "Вы не можете вернуться на Кипр, вы должны остаться в Париже, но вам нужна квартира. А пока что вы помещаетесь в заключение". Русской беременной - решётка вместо жилья.
Камера лучше квартиры?Пока адвокаты изучают бумаги, мама из Москвы в ужасе ищет для дочери угловую "студию" - хотя бы крышу, чтобы заменить изолятор. Находят съёмное жилье аж в 15 кв. м. Но это всё‑таки квартира. Апелляционный суд отказывает дважды. Прокурор (женщина, тоже молодая мать!) настаивает: риски высоки, сбежит, пусть сидит. Елена говорит: Прокурор очень на меня давила. Сказала, что сама недавно родила и настолько была ослеплена материнством, что чуть не упустила меня как "главный элемент"». Сочувствие длилось недолго: «А потом решила всё-таки, что меня надо посадить в тюрьму.
Так и вышло: семь метров камерных признали "надёжнее" пятнадцати метров съёмных.
Без лекарств, без детей, без права на домВ изоляторе Елена переживает токсикоз, угрозу выкидыша, бюрократические качели со справками. Доступ к лекарствам ограничен; свидания — через стекло; трое детей растут без матери полтора года. По европейским конвенциям, напоминает она, при трёх несовершеннолетних детей беременную женщину, как правило, не лишают свободы на длительный срок: домашний арест, подписка, браслет - да. Тюрьма на месяцы - нет. Французский случай стал исключением, о котором теперь говорит вся родня.
Почему так?Юристы, знакомые с делом, видят в конструкции обвинения хрестоматийную ловушку: криптокошелёк, через который могли пройти "грязные" средства без ведома владельца, плюс политическая погода - русские под санкционным фоном. Проще посадить и "проработать", чем выпускать и потом искать. Тем более, когда одновременно ведут дело мужа.
Продолжение темы - в эксклюзивном материале обозревателя "Царьграда" Юлии Банишевской "Не сдашь мужа — потеряешь детей!": Во Франции взяли в заложники русскую многодетную семью. Рожать четвёртого ребёнка пришлось в тюрьме.